Червяк

Как выразить своё состояние? Тела, души в эту минуту. И выразить в нескольких строчках, и всего несколькими словами?

Я думаю, что это можно сравнить с червяком. Подходит человек с лопатой к компостной яме или просто в земле и начинает копать, ищет червячка, чтобы сходить на рыбалку, нанизать его на крючок и поймать рыбу.

А червяк понимает. Он понимает, для чего он нужен человеку.

И вот человек накопал несколько червячков. А может с десяток, сложил их аккуратненько в банку, пересыпал землёй или опилками, закрыл крышку, сел в машину и поехал на пруд или на речку.

Черви в банке кучкуются  в клубке, задумываются: неспроста их поместили в ограниченное пространство. Не зря их оторвали от насиженных мест, где они не один сезон жили. Неожиданно. Не спросив.
Вырвали из семьи. Железная банка — тюрьма. Без окон. Нет дверей. Тоннельку не прокопаешь. Не сбежишь.

 Что впереди?

А впереди — смерть.  Разорвёт руками человек тело червяка на две части — одну бросит в банку отлёживаться и ждать, а другую вздёрнет на остриё крючка с загнутым жалом. Да ещё и гармошкой соберёт. Но не до танцев уже!

Та половина, что на крючке, уйдёт под воду на корм рыбам …. А что остаётся другой? — ждать, когда её мехами раздвинут, а потом сожмут в глубокие морщины. Больно! — ах, как больно! Хорошо не видят дети, хорошо не чувствуют его боли. От её судорожных спазм тело кольцами вьётся. Из неровно разорванной раны жизнь вытекает и уходит в опилки маленькими капельками, уходит в землю. Братья, сёстры, что рядом, чувствуют, слышат стоны. Чувствуют  предстоящую тревогу. И пытаются своими телами окутать рану брату, принять на себя вытекающую жизнь.

Но пальцы достают из банки не половину собрата, а длинного и жирного  червяка, старого и пожившего на своём веку немало. Ему повезло, его не разорвали, а целым, обвисшим проводом, стали навешивать на крючок. Но и ему не сладко. Острый крюк рвёт кожу, выворачивает все внутренности, из которых бесцветной жидкостью вытекают капельки жизненной силы и беззвучно шлёпаются на землю. И втекают в неё.

А пока пальцы справлялись со старым, и банку не успели закрыть, инвалид, не говоря ни слова, перелез через край банки. Он даже не позвал сородичей — говорить нечем было, да что он мог сказать: «Братва, за мной!». Не услышали бы. Не захотели бы услышать. А тихонько-тихонько решил сбежать! Природа дала дар — половина его может выжить. Даже вырасти может до взрослого. Вот и надо скорее в землю зарыться, спрятаться и, спустя какое-то время, когда зарастут раны, рассказать потомству, что нужно делать, чтобы не попасть на корм рыбам. Но знает он, не станут его слушать, как и он не слушал в своё время старших. Молод был, да глуп. Не внемлел рассказам старых и опытных. Наверное, потому сейчас и поплатился. Но это лучше, чем не уцелеть…