Почему военная операция?

Явно выделять сообщество, субъекта и объект, страну и землю, защитить от заранее  не обещанной и обещанной,  некритической всеобщности, это и есть ответственная,  русская, российская, настоящая дискурРсия (Флоренский), путь ургии. В данном слчуае ; речь будет идти прежде всегог и главным образом о человеке в России ; о России и человеке в мире, в миру, на миру  и мире миров. Разговор  именно об них так, что именно на этой основе и прояится философская всеобщность, общность и общезначимость. Имено здесь и именно человеческая прежде всего субъективная, д000еятельность, бытие максимально свободна или есть свобода как таковая. Она и есть свобода.  И только свобода, и только Россия гарантируют максимальню все0общность и общезначимость. И в их критери ; обязаностях человеку свободы воли, и имено воли, посклоьку просто свобода ещё не гарантирует процветание собществ, человеческих сообществ и со;обществ (что взаимодополнительно и взаимотрицательно) (а только человеческой реальности) как реальности человека, чему , в том числе и собществам-со-обществам, он может и навредить. То  есть навредить и себе, даже собственому будущему, а значит, и прошлому. В смлавянстве конкретность непосредствено предполагает общность, как выше сказано. Здесь прежде действуют не всеобщности, а общности, обще, даже в том случае, если общности, включая и общность человека, по субъектам включают иных, другних и прочих, вплоть до унивайсиверсума, чем делает его  свободняая и для него деятельность.  В славянстве главным считатеся вопрос – «Кво вадис?» Куда идёшь?» в широчайшем смысле «куда», что включает и «как» этого «куа», что и делает ответ славянства всеобщими не только для такой общности, как род человеческий, но и для вселеной (в;селеной). Моровым поветриемс стало распространение вопроса оксидентала – даже не «почём», что характерно для материкала, славянина, но даже «сколько», чаще всего в  прагматистском, абдуктивном варианте. «Сколько» же всегда не хватает. И всегда излишки, чтобы бросить их на пополнение сколько в абстракци. Для  оксидентала  всеобщее есть просто абстракция (которая есть лишь технический прием познания), а не своеобразная всеобщая конкретность, какой бы из четырех уровней познания и существования и бытия не выбрал бы конкретный человек. Философия, а ей прикосновенен каждый, поэтому и для этого ; в отличие от религии, науки, искуства, ; избирает себе имено человека и существует для человека как его исключительная абстракция и абстракция для него. Пользуясь логическим приемом абдукци, который ; основа прагматизма, можно и из Сократа сделать собаку. (Люди смертны. Сократ смертен. Средне предполагается, собственно, про-из-вольно, в лучшем случае ; берётся на веру. Но основа прагматизма ; «исправление веры». Так что и Сократ может оказаться собакой, поскольку и собаки смертны. Последний пример ставится на Материке иначе ; как вопрос, например, о смертности. Кстати, есть представление «смертен» и «смертный», что большая разница Здесь, кстати, расширяется и первое «несущий смерть» и «рискующий смертью» (что значит даже больше, чем жизнью. Например, увечьем». Подобные вопросы ставятся в «сходящемся» сознании, а не «расходящемся» ; в аддукции (элемент трансдукции субъективного мате;реализма, кн. 1).). В   субъективный ре;ализм, как мате;реализм, здесь развиваемый, больше озабочен упорной смертностью многих. Что же есть не крайности редукционизма (в том числе стреляющего и стрелятельного), абдуктивности. Расхождения, «расширения сознания», что называет анашой, спиртом, истериками, припадками и т.д. Дело же заключается в аддукции, схождени. Основе трансдукци, её, абдукцию, преодолевающей как вопрос и проблему, требующие решения. ; нестроения в реальности; трудности рассудка. (1. III. 4). Дело не в логической форе, а в спсобе её использования и целостности методов логического вывода,  дающего истиные результатаы только при истиности посылок. Что Сократ-человек здесь только гипотеза, требующая доказательства, для чего метод этот и существует, а совсем ещё не вывод.
 Аддукция должна быть и может только опирться на, но и преолдолевать изолированно применяемую  абдукцию, а это и предпринимает прагматизм, продолжая цепь абдукций, но предыдуще  должно быть безусловной, но далеко не единственой   основой. По крайней мере, Сократ: обычный пример ; «Люди смертны» ; «Сократ смертен» ; противоречит уже тому, что дело Сократа, даже его внешний облик ;  лысый, с бородой, с шишкой на лбу и кривым брюхом ; живут в веках. Кроме того, вопрос о его недобровольной смерти (казни), о смертности (после «Федона)» сократиков, его со(к)ратников ; философов и «сократиков» ; многих маленьких Сократов как в существе, так и по существу, _ --  чтобы больше не лезли со своми вопросами и своими ответами.  Прозвище ; «СТОкрат» («Стократушко») ; не только по телесной коституции, комплекци, но и по знанию не только «Это», но и «То», «умнее нас стократ». Надо говорить и о необходимой обществу «арисСТократии», аристократии не имущественной и\или денежной (последней до первого очень часто далеко, как и  первой до последнего), а о моральной и умственной. Пирс, первый прагматист, и делает заход в первой книге – «Исправление верований» на изменение этого выводного. В действительности же верования как веру, в конечном счёте, в существование внешнего мира, можнро только расширять и углублять. Особено действом в нем. На веру в узкорелигиозном плане делает акцент Руская классическая религиозная философия; дело премников ; расширять  это на другие отрасли и сферы человеческого существования как бытия. Прагматист же  ставит вопрос только о существовани, особено самого человека, что и есть их, североамериканцев, традиционная философия «фронтир»-а, фронта, границы, чаще военной в принципе и по существу, постояно ставящей вопрос о существовани  («есть-ии») прежде всего «индейца», противника и меньше всего ; собственном. Да и о себе ставится вопрос только о том, как бы чего «по-есть». В принципе, это людоедство, если пойти на крайности, а прагмиатист и прагматик на это идет обычно (кроме прагмы человеческого бытия, что апофатический абсурд). Даже мир здесь ; «peace» – «кусок», который, видимо, надо либо отрезать, либо отобрать, либо от;кусить, присоединить к своему,  в чём, в принципе немного различий.  В  любом случа е доказательстве гипотез нет необходимости, что видно, например, в политике санкций, что юридически подразумевает норму и гипотезу как доказаную, и лишь на основе доказательства применяются санкции в сответстви с общеизвестной или принятой нормой, но никак не с некими «правилами», неизвестно кем принятыми, разве что в традиции, обычном праве, тоже опирающемся на законый источник права. Но любое поведение может быть признано «необычным».
Дроздов В.С. Сокровеное. Книга 1. Фрагмент