Вайолет и Пион

 И вот, с самой благожелательной улыбкой на своём проницательном лице, багровом, как от холода, этот очень благонамеренный джентльмен взял снежную девочку за руку и повел ее к дому. Она последовала за ним, понуро и неохотно; ибо все сияние и блеск исчезли из ее фигуры; и если только что она была похожа на светлый, морозный, усыпанный звездами вечер с малиновым отблеском на холодном небосклоне, то теперь она казалась тусклой и томной, как оттепель. Когда любезный мистер Линдси вел ее вверх по ступеням, Вайолет и Пион посмотрели ему в лицо — их глаза были полны слез, которые застыли прежде, чем они успели скатиться по их щекам, — и снова умоляли его не приносить им снег… изображение в дом.

— Не вводить ее! — воскликнул добросердечный человек. «Да ты с ума сошла, моя маленькая Фиалка! Совсем с ума сошла, моя маленькая Пион! Ей уже так холодно, что ее рука почти приморозила мою, несмотря на мои толстые перчатки. Ты хочешь, чтобы она замерзла насмерть?

Его жена, когда он поднялся по ступеням, еще раз бросила долгий, серьезный, почти полный благоговения взгляд на маленького белого незнакомца. Она едва ли знала, был ли это сон или нет; но ей невольно показалось, что она увидела тонкий отпечаток пальцев Вайолет на шее ребенка. Это выглядело так, как будто, пока Вайолет формировала образ, она нежно похлопала его по руке и забыла полностью сгладить впечатление.
-- В конце концов, муж, -- сказала мать, возвращаясь к своей мысли, что ангелы будут так же счастливы играть с Фиалкой и Пионом, как и она сама, -- ведь она и впрямь странно похожа на снежную статую! Я верю, что она сделана из снега!»

Порыв западного ветра подул на снежную девочку, и она снова засверкала, как звезда.

"Снег!" — повторил добрый мистер Линдсей, переманивая неохотного гостя за свой гостеприимный порог. «Неудивительно, что она похожа на снег. Она наполовину замерзла, бедняжка! Но хороший огонь все исправит».

Дети вместе с мамой смотрят, как отец тянет снежную девочку к дому.
Без дальнейших разговоров и всегда с теми же самыми лучшими намерениями этот в высшей степени благожелательный и здравомыслящий человек вывел белую девицу, все более и более поникшую, с морозным воздухом, в свою уютную гостиную. Гейденбергская печь, до краев наполненная интенсивно горящим антрацитом, ярко светила сквозь стекло железной дверцы, отчего ваза с водой на ее вершине кипела и пузырилась от волнения. Теплый душный запах распространился по всей комнате. Термометр на самой дальней от печки стене показывал восемьдесят градусов. Гостиная была [ 27 ] увешанная красными занавесками и покрытая красным ковром, и выглядела такой же теплой, как и ощущалась. Разница между здешней атмосферой и холодными зимними сумерками за дверью была похожа на то, как если бы ты сразу перешагнул с Новой Земли в самую жаркую часть Индии или с Северного полюса в печь. О, это было прекрасное место для маленького белого незнакомца!
Здравомыслящий человек поставил снежного ребенка на коврик у очага, прямо перед шипящей и дымящей печкой.
«Теперь ей будет удобно!» — воскликнул мистер Линдсей, потирая руки и оглядываясь по сторонам с самой приятной улыбкой, которую вы когда-либо видели. — Чувствуй себя как дома, дитя мое.

Грустно, грустно и поникшая смотрела маленькая белая девица, стоя на коврике у очага, и горячие дуновения печи пронзали ее, как мор. Однажды она бросила задумчивый взгляд в окно и уловила сквозь его красные занавески заснеженные крыши, и морозно мерцающие звезды, и всю восхитительную интенсивность холодной ночи. Пронизывающий ветер стучал в оконные стекла, словно призывая ее выйти. Но стояла снежинка, поникшая, перед раскаленной печкой!
Но здравомыслящий человек не видел ничего плохого.
 «Ну, жена, — сказал он, — дай ей сейчас пару толстых чулок и шерстяную шаль или одеяло; и скажи Доре, чтобы она угостила ее горячим ужином, как только молоко закипит. Вы, Вайолет и Пион, развлекаете своего маленького друга. Видите ли, она не в духе, оказавшись в незнакомом месте. Со своей стороны, я обойду соседей и узнаю, где ей место».

Тем временем мать отправилась на поиски шали и чулок; ибо ее собственный взгляд на этот вопрос, каким бы тонким и деликатным он ни был, уступил место, как всегда, упрямому материализму ее мужа. Не обращая внимания на увещевания двух своих детей, которые все еще бормотали, что их маленькая снежная сестричка не любит тепла, добрый мистер Линдсей ушел, тщательно закрыв за собой дверь гостиной. Подняв воротник мешка на уши, он вышел из дома и едва успел дойти до калитки, как его вернули крики Виолетты и Пионы и стук наперстянного пальца по окну гостиной.
"Муж! муж!" — воскликнула его жена, показывая в оконные стекла свое охваченное ужасом лицо. «За родителями ребенка ходить не надо!»

— Мы же говорили тебе, отец! — закричали Вайолет и Пион, когда он снова вошел в гостиную. «Вы бы привели ее;  и теперь наша бедная-милая-прекрасная снежная сестричка оттаяла!

И их собственные милые личики уже растворились в слезах; так что их отец, видя, какие странные вещи иногда случаются в этом повседневном мире, не на шутку беспокоился, как бы и его дети не оттаяли! В крайнем недоумении он потребовал от жены объяснений. Она могла только ответить, что, вызванная в гостиную криками Виолетты и Пионы, она не нашла никаких следов маленькой белой девочки, кроме остатков кучи снега, которая, пока она смотрела на нее, растаял на ковре у камина.

— А вот и все, что от него осталось! — прибавила она, указывая на лужицу перед печкой.
- Да, отец, - сказала Виолетта, укоризненно глядя на него сквозь слезы, -- это все, что осталось от нашей милой снежной сестрички!

«Непослушный отец!» — вскричал Пион, топнув ногой, и — боюсь сказать — грозя кулачком здравомыслящему человеку, — мы говорили вам, как это будет. Зачем ты привел ее?

А гейденбергская печка сквозь стеклянную дверцу, казалось, смотрела на доброго мистера Линдси, как красноглазый демон, торжествующий над сотворенным злом!
*
Автор: Натаниэль Хоторн