Спектр

Не используй Силу... На несколько лет, как приговор. Между четырнадцатью и шестнадцатью.

Прохожу между дворами детства и юности, назад не возвращаюсь. Уровень подготовленности и опытности человека из Начал мне до конца не ясен, но в случае моей затеи с двойником - лучше перебдеть. Поэтому я не возвращаюсь тайными тропами. От него далеко нельзя отходить.

Иду сквозь воспоминания. Где-то здесь мой двойник и Святослав. Чувствую его присутствие. Хорошо, что он отвлечен изучением моих воспоминаний. Моих тайных блужданий он не заметит. Он изучает мою школьную жизнь.

Я обычный парень. Совсем не спортсмен, не самый ловкий, и далеко не красавец. У девчонок я не пользуюсь популярностью, а моими товарищами и даже друзьями становятся по несчастью. Это когда тебе нет с кем дружить, и с тобой ни кто не дружит.

А несчастье мое в том, что я почти на дне школьной и дворовой жизни. Ни Альфа, ни Бета, главное, что не Омега. Но последнее - это самое дно. От туда не выбраться.

Почти - это не совсем.

Я не на дне, и это меня утешает. Не всем же быть сильными, ловкими и красивыми, с подвешенным языком. Главное, что ни ниже.

На этом стою.

Омегами не рождаются, ими становятся. Отсев во внутривидовой борьбе за место под "социальным солнцем". Вся эта буквенная маркировка не отражает смысла. Есть другое слово - отстой. Альфа -крутой, реальный пацан, Бета - нормальный, четкий, правильный, ровный, а такие, как я - просто отстой, у нас даже буквы нет.

А может быть, я - нулевой? Нулевой уровень. Ниже -минус . За то я такой, какой я есть.

Не используй Силу.

Да я и не знаю, как ее вызывать и, уж тем более, как ее использовать. Это я после звонка на перемену тенью скольжу по стенам школьного коридора, пытаясь быть незаметным. Это я, когда иду по улице, оглядываюсь по сторонам, и заметив альфу с бетами, ухожу с поля их зрения, и часто бегом. На уроках физкультуры плетусь на задах, за то на улице могу притопить влегкую мастер-класса.

Стыдно не бегать, стыдно стоять и терпеть, как глупый омега, хлопать глазами, и делать вид, что пацаны признали. Деньги забрали? Нет, поделился... Несешь чьи-то вещи? Заставили? Приказали? Нет, пацаны попросили, устали сами.

Не используй Силу.

Мои родители из поколения строителей коммунизма. Мама - сотрудник государственной клининговой компании, папа - менеджер-экспедитор, развозит водку по магазинам. В Заветах Ильича о "кухаркиных детях" прохожу мимо. Я этажом ниже. От "кухаркиных детей" делаю забеги. В фаворе те, кто "на раздаче", по ближе к бюджету.

Деньги не стоят бумаги, разноцветные фантики-купоны дают право на потребительское счастье ограниченным объёмом. Еще недавно, фабричные и заводские были образом успешного человека, а потом вдруг стали просто людьми, которых некуда деть. На заводы и фабрики они ходят не ради трудовых свершений, а потому что им некуда бежать.

Полеты в космос отменяются. Коммунизм уже не строим. Не ходим строем, форма одежды - свободная, теперь свободы больше чем денег. От всех бед и несчастий экстрасенсы с магами. Обереги, талисманы. Некоторые предпочитают пентаграммы, под коврик входной или за картину. Главное нужную сумму накинуть.

Батюшка на рынке святой водой бесов от ларьков отгоняет, а если надо - то офис очистит и мерин новый окропляет. Согласно тарифу бабло побеждает зло.

Но не все так было плохо. Маслице на хлебушек иногда мазал. Мы хоть и в низах, но с отцовской водкой и маминой стабильностью почти в фаворе.

Только вот, непонятно куда.

Все это было чуть потом ...

А в начале было детство. Настоящее, беззаботное детство, с чистым небом и чистыми мыслями о полетах в космос и о границах Вселенной.

Лишь иногда оно прерывалось сиреной, учениями по гражданской обороне и политинформациями о злобных милитаристах, угрожавших всем ракетами с ядерными боеголовками ...

Тут Святославу стоит остановиться. Дальше в детство мое ему не надо. Память о детстве я оставлю себе. Мой двойник уводит Святослава дальше, а я, пожалуй, заверну...

Сказать, что Черныш друг детства - мало. Он и есть мое детство. Почему так прозвали? Ни кто не знает.

Мы знали друг друга с детского сада. Наши шкафчики были рядом.

-Хочешь, покажу тебе фокус?

-Покажи...

-Дай мне что-нибудь...

-Держи бублик...

-Смотри. - зажал в ладошку, постоял молча минуту, разжал пальцы... В руке пусто!

-Где бублик?

-Нет бублика! А теперь ... -сжал пальцы снова. - Произнеси волшебное слово!

-Абракадабра?

-Это пустое! Волшебное слово такое: Бублик-бублик появись, с моим другом поделись!

Пальцы расжал, - и я два бублика увидал!

-Один тебе, другой - мне!

-Как ты второй наколдовал?

-Я не колдовал. Я его в другом месте взял! Мама говорит, что ни что не возникает само собой и не исчезает в никуда.

-А! Ты раньше второй взял!

-Откуда я знал, что ты бублик с собой взял?

Между нами -сказка. Мы придумали сами. Волшебный мир, в который всегда убегаем, когда буднит невыносимо давят своим повторением, как мать-учение.

Математику в стол, нам нужна практика. Доспехи из картона, мечи из фанеры, в поваленном дереве убиваем дракона.

Черныш подняв шлем из ведра, кричит:

-Найди сердце проклятого змея!

Вижу в стволе дупло. Его поджигали. Ковыряю мечом в саже, весь перемазался, и вдруг замечаю под верхним сводом, когда дерево еще стояло, куколку бабочки.

-Нашел!

Срываю рукою в перчатке. Черныш подбегает. Протягивает руку, Находку мою принимает:

-Это же шелкопряд! Вот это удача!

Я удивляюсь:

-А разве сердце дракона может быть таким?

-Это же дракон! Анатомия другая! - Черныш отвечает, - И дракон этот не такой, как в сказках! Он городом повелевает! У каждого города есть свой дракон. Теперь мы его себе подчиняем! Я расскажу, как это бывает!

А если вдруг дождь иди снег, крутится диск телефона. Трубку срываем с первого дозвона:

-Ты придешь? В солдатиков поиграем! Я крепость построил.

-У меня есть пушка! Мама дома? Нет? Отлично! Для пушки нам надо таблетка сухого спирта...

Под кронами вишневого сада к баталии все готово - город в осаде, на башнях и стенах солдаты. Ветер крутит бумажные флаги. Дождь нам не страшен, мы под навесом. Вот-вот начнется сражение.

Вода закипает, мы отбегаем. Пушка стреляет. Резиновая пробка рушит песчаную стену, проход открывает. Веду свое воинство к стенам. Штурмуем.

Теперь ход Черныша. За стенами катапульты. Метают болты, гайки, колеса и катушки. Они сыплются градом, ломают строй, но силы мои прибывают, храбрые солдаты штурм продолжают.

Пушка снова готова. Делает выстрел - сыплются стены и новый отряд штурмует преграды. Еще один ход - мои солдаты в городе. Черныш отводит защитников крепости.

Победа близка, но Черныш не сдается. За городом вкопан по шею дракон, он словно выполз из своей тайной норы. Я понимаю, но штурм продолжаю. Чиркает спичкой, давит игрушку и вот храбрых воинов волной накрывает море огня.

Все полыхает.

Черныш свернул газету горном. Трубит над крепостью.

-Виктория!

Чуть позже разбираем завалы. Целых солдатиков направо, сгоревших - налево. Хороним с почестями.

-Ты обещал рассказать про сердце.

-Сердцем может быть не всякий предмет. Чистую частицу дракона нужно помещать в живое.

-Даже в человека?

-Нет. Я спрашивал маму, может ли человек носить сердце дракона. Она сказала, что это проклятое дело, и не позавидуешь тому, кто однажды примет сердце дракона в себя.

Лежим на мосту. Июльская жара спала. Я и Черныш. Мечтаем...Нам уже двеннадцать.

-В космос полетел бы?

-Не знаю...

-Надо готовиться рано. Прямо со школы.

Черныш протянул:

-Не знаю... Это так сложно и опасно...

-А я бы рискнул. В отряд космонавтов! Говорят, когда вырастим, уже будет Марс обитаем. Ты представляешь?

Смеется Черныш:

-Много фантастики читаешь! Нет, я дома останусь. Рокоту космодрома предпочитаю траву у дома.

-Что тебе привести с Марса?

-Что-нибудь тайное... Возможно, там была цивилизация. Почему она исчезла? Ведь это так интересно!

-Меня пугает, что все конечно...

-А ты не бойся. Жизнь не конечна.

-А с девчонкой хотел бы встречаться?

-Нам еще рано. Да ну их, девчонок. Тебе нашей дружбы мало?

-Но это другое! - я возражаю.

-Девчонки - другое, я и не спорю, но что ей твой Марс? Будут влюбляться в космонавтов, но не в твои мечты о чем-то великом, главном. Ожидая, она скажет: опять ты со своим Марсом! Когда будешь дома? Хочу в кино, на море... А если опасность, ракета где-то застряла, она тогда скажет: я переживаю! Брось ты полеты, неухоженные тропы... Меня не впечатляют твои следы на далекой планете.

-А ты не скажешь?

-Не скажу, я знаю.

Черныш вскочил:

-Хочешь, покажу тебе нечто?

Я конечно согласен. Ведь это так интересно! Бежим по мосту, за руки держимся, я - Юм-юм, а он -Мио. Теряюсь в догадках: что он покажет? Волшебное яблоко, или вызовет джина?

Со спорт-городка ныряем во мрак парка. Нас ждет тропинка, кусты нас хватают ветками-руками, играя... Как начало, погружение в сказку, чувство волшебства рядом...

-Тут поляна...

Черныш оборачивается, луна над нами, все заливает желтым таинственным светом. Летучие мыши в полумраке шныряют.

Друг детства делает шаг от меня. Руки сложил на груди крестом, сжал кулаки...

И при луне он засиял странным синим светом, весь почернел, еще больше напрягся, и за спиной развернул нечто подобное крыльям. Он поднял их вверх и взмыл над поляной, чуть поддавшись от меня.

-Ты ангел?

-Я не знаю. А что ты видишь?

-Это невозможно... -шептал я губами.

-Да, невозможно, но я летаю!

-Я вижу твои крылья, но ты ими не машешь!

-Ты видишь мои крылья, значит я в тебе не ошибся! Я счастлив, что ты понимаешь! Только это не крылья!

Черныш опустился, протянул мне руку:

-Ты тоже Иной, такой, как и я.

-Откуда ты знаешь?

-Мне мама сказала. Она знает, и нас отличает, Иных от других.

-Как же она отличает?

-Юм-юм, она то же Иная! Приглашаю, сударь! - Черныш протягивает руку, я ее принимаю.

-А что она умеет?

-Лечить она умеет. Я к стоматологу не хожу, мама любую боль убирает. А еще, руками раны заживляет! - на миг Черныш сделался мрачным. - Но отец её ведьмой называет.

Я соглашаюсь, и вот вместе с ним над поляной взмываю. Меня держит волшебная сила. Так легко и свободно, что хочется плакать.

-Мои крылья ты видишь не глазами. Мои крылья в твоем сознании.

-Я выбрал себе имя. Назвал себя Икаром. Я думаю, о мире мы мало что знаем.

-А что знаешь ты, кроме того, что летаешь? Ты сказал "другие"- они кто такие?

-Юм-юм, есть такие, как мы, другие. Их так и зовут - Иные. Но будь осторожен. Иных убивают.

-Я не летаю.

-Ты просто не знаешь.

Мы опустились. Черныш спрятал крылья. Но мрачен остался, как прежде.

-Не все так прекрасно. И даже опасно!

Я усмехнулся.

-Есть Като?

-Напрасно... Он есть. Я его знаю. Тебе нужно знать, кого опасаться. Поэтому скоро мой друг, я исчезну...

Он обнял меня.

-Тебе лучше меня сторониться. Тебе еще рано мой друг, проявиться...

- Сказал бы, что все это бред, но верить тебе твой полет убеждает...Ты исчезнешь, но мне говоришь сторониться...

-Было прекрасное детство! Как мы играли! Наши фантазии... Дня не хватало...Юм-юм...

-Мой Мио...

Дыхание перехватило... В это время, достойная насмешек картина, двое мальчишек в зарослях парка стоят в обнимку...

Мы на границе мира...

-Держись Костяна. Надежд мало, но все же, он будет рядом.

-Удивляешь! Он же ведь гопник!

-Такое бывает... Но тайну его только я знаю...Теперь будешь знать и ты. Он Иной. Как я, как ты. А Като... Като - мой отец... Однажды я вырасту, и отомщу за маму!

-Он бьет ее, когда выпивает?

-Нет, мой друг, он не бьет ее, но он ее выпивает!

-Как выпивает?

-Не видел, но знаю. Мама мне сама сказала. В нашем доме много подвалов. Два раза в месяц он туда ее забирает, и я слышу крики, она страдает. Потом он уходит, ее оставляет. Я спускаюсь в подвал и ей помогаю.

-Зачем она все терпит?

-Мама говорит, что отец болен, а она ему помогает.

Я покидаю тайное место.

Беззаботное детство закончилось слишком рано, и мои сверстники возрастом Питера Пэна больше не играли в "наших и немцев", "казаки-разбойники не в теме.

Терки, разборки, базары - это нам заменяло мир сказок. Волшебство уходило из нашей жизни рано, куда именно, Алла Борисовна даже не знала...

"Куда уходит детство,
В какие города..."

Оно не ушло. Оно просто згорало.

Поколению Икаров подрезали крылья. Мы немного выросли, стали старше. Кто в рогатник с восьмого-девятого, кто еще в школе...

Обрушилось государство. Кто кусок урвал по больше, а кого придавило.

Но это старшие...

Важно вышагивали по вечерним улицам с распальцованными культями. Крыльев-то нет, их оторвали. Без боли, сразу, мы не знали...

Незалэжна Украина? Что это такое...

Тем временем, Баста учил букварь, Дэцел под стол пешком ходил. Они были другим поколением, не Икары.

Тюремная романтика пронизывала наше бытие. Все по мастям, все по местам. Папа или брат откинулись - считай с погонами родился.

Дети на воле играют в Зону. Покорители космоса ботают по фене. На пальцах наколки.

Метка района.

Лески, Пески, Водопой... Детки лепят конфетки. Оберткой - фольга, изолента. Вместо шоколада - серебрин, сурик, селитра.

Адская пиротехника!

Детки пилят кастеты, полируют заточки. Смотрят Брюс Ли, Джеки Чана. Пробуют пиво под Сектор Газа. Вроде бы панки, панков лупят, и металлистов тоже. Будут еще готы, но их лупить будут позже.

Чуть позже.

Сектор Газа - святое, хоть и панки, из песни слов не выбросишь, поэтому в масти, затекает в душу, пока пиво туманит разум.

Сектор Газа не один. Шансон понятное дело, песня нам строить и жить помогает, это через лет десять шансон, а пока - блатняк, В "Весну" - кассету, банка пива три литра, из бочки, по кругу сигареты...

Бродили до самой ночи. Нарезали районы... Есть "Сальве"? Для папиросы есть начинка по серьёзней. ..

Дельфин проплывает, пьяные вечеринки, в кругу наших друзей, без перерыва...

У соседки Алеськи за лето сиськи нагнали второго размера. Короткая юбка, боевой раскрас, четкая телка тринадцати лет...

В пятнадцать - шалава, дает на лево, дает на право. Костян с малолетки вернулся, с ним загуляла, в кустах пляжа потеряла девственность анала.

Костян опытный, тему знает.

Помню, ее мама мне сказала, что Алеся еще ребенок, и для свиданий еще не готова.

-Ну, че засмотрелся? Нравлюсь? - скалится дурашка.

Потухнуть еще не успела, смазливая мордашка...

Промолчал.

-Да так, ни че...- а про себя добавил:
-Если бы можно было, так я бы лучше твою маму...

Не все так мрачно, не все однозначно, есть способ подняться. Уже пятнадцать, пора за ум браться. Возраст особый - уже не ребенок, но еще не взрослый.

Надо только бить с левой, или с правой, как удобно, главное -неожиданно, собрав все силы после того, как снова униженный...

Но в пятнадцать пора остановиться. Выпрямиться... Нельзя уйти, нельзя плакать, надо драться.

Опа! Гляди-ка, поднялся...Раз, два - отыгрался. Пошел в открытую, тело, как пружина, откуда силы?

Не применяй Силу... Звучит эхом, где-то внутри...

Не слушаю эхо. Ухожу от удара, ныряю под руку, красиво в челюсть посылаю хука.

Клац! Это зубы. Тело от земли оторвало. Падает на спину, уходит в Нирвану. Но нет, удержался. Поднялся. Готовится в атаку. Можно добить, но не стану. Нужна чистая победа, что бы не предъявляли.

Ну вот, пришел в себя, кровавый рот скалит. В его фантазиях он меня убивает. Вдруг вижу все так, как он себе представляет. Его каждый шаг теперь я знаю. Он только думает - я опережаю. Удар за ударом ему посылаю.

Все, падает. Чистая победа, ни кто не предъявит.

-Все нормально, - говорит Костян, кровь водой смывает, - главное, не зазнаваться. Следи за базаром, понимай тему, пацаны не слепые, пацаны знают....

Теперь - не лошара, погонялово дали. Ты - Спокойный, как крещенный, веру принял, имя получил, и так на районе все знают.

Ты в круге. Топчишь дорожку на дискотеке. Принимаешь банку, затягиваешься "Сальве"... Приятного мало, вкус жженных тряпок, за то еще пару тяг и ты - индеец, летишь над прериями...

-Бросай эту тему, - Костян научает, - есть дело по-интересней. В отряд космонавтов не желаешь?

-Каких космонавтов? - я удивляюсь.

-Таких, что на ракете по всему свету. - И тут же в ухо мне шнпчет:

-Я знаю, кто ты на самом деле. Я видел - ты умеешь, но сам себя держишь. Вместе мы замутили бы такое дело, все бы районы под нами лежали!

-Нет, Костян, я как-то сам....

А в сознании эхом : не применяй силу...

Тихо, незаметно, как легкое дуновение ветра в жаркий июльский полдень южного региона. В тот самый момент, когда ты готов все проклинать за предательство своей веры...

Тенью скользнуло что-то... Жуткое, неведомое. Внутри похолодело. Такое уже было, на берегу...

Бегу домой, листаю альбомы, тетради. Тут кто-то другой жил, до тебя, не ровный, не правильный... Чмошник отстойный, веривший в магию...

Это был ты, но вчера, а сегодня...

В голове путаница. Черная курица, как откровение. Плачешь, соплями обливаешься, в темной комнате по углам шаришся.

Где-то тут обронил зернышко ... Где ты, мой Мио? Почему ты пропал?

Обыскался, устал, лег на ковер... Внезапно пауком пришел сон: ужалил и ждет, когда его сладкий яд тебя обездвижет...

Странный сон, но буд-то проснулся. Видишь комнату, приоткрытые шторы... Луна смотрит в щель между ними, к чему-то готовится.

Щупальца страха сковывают разум: в комнате чувствуется присутствие постороннего. Жутко, но шевелиться не можешь. Кричишь безмолвно, рот не открывается.Тело, как скафандр желаниям не подчиняется.

Он приближается, уже рядом ... Склоняется. В лицо заглядывает.Глаза бы закрыть - не выходит, глюк реальности. Взгляды встретились. Лысый череп, обтянутый кожей, в пустых глазницах - красные огни пылают, кажется далеко, внутри словно бездонные. Мерзкая рожа. Такого не забудешь, всю жизнь преследовать будет. Понимаю - смотрит, смотрит и удивляется, красные огни сильней разгораются.

-Кто ты такой?

Задает вопрос, кричит, кажется весь дом содрогается.

И вдруг - вспышка света. Открываю глаза. Сижу во дворе, на скамейке. "Полет" показывает три. Сердце насосом стучит.

-Очнулся? С возвращением.

Со мной говорит мужик, он на скамейке рядом сидит, сигарету курит. На меня глядит. Ему лет за сорок. Не брит. Очки приподнял:

-Я капитан.

-Милиции что ли?

-Нет, упаси боже!

На "боже" - смеется.

-Я капитан корабля. Путешествуем отсюуда- туда. - пальцем в воздухе круг начертил, а потом опустил, в землю указывал. - Времени мало, я весьма заметный, поэтому внимай. Сейчас мы с тобой на уровне ноль. Внизу -Ад, вверху -Рай. Законам гравитации их положение не подчиняется. Оно условно, сейчас, для тебя.

Кажется, я еще не пришел в себя. Если домой пришел, это был сон, урод, что кричал и глазами пылал - это два...

Сон во сне... Такое бывает. Но третье влаженье - чересчур для меня.

Ночной собеседник не отступает. Снова смеется и продолжает:

-Ад, мой друг, система автоматическая, бюрократии нет, даже в Чистилище. В зале ожиданий кофем не поят, газет не предложат. Однако, за хозяйством следить надо. Лысый этот, с горящими глазами, глубоко посаженными, потому что в жопе, Инспектор, а чуть раньше его прибыл наемник, Дайянец, двумерный ублюдок, плоский до безобразия, но разворачивается на четыре К. К -это координаты. В общем, пока ты страдал, тебя отследили по Спектру. Слетелись как мухи... Гм, на конфету. Эмоции свои держи при себе, это на будущее. Нам противостоит Контора серьезная.Таков мой совет, дружище, тебе на пару ближайших лет.

-Что делать мне?

-Верный вопрос! - улыбнулся в ответ. Чуть наклонился, подался ко мне, - Ты - Навигатор, Идущий во Тьме. Пока без команды. Твои - собираются, и уже в пути. Сам не отсвечивай, тебя найдут, жди.

-Мои - это кто?

-Корабли - серьезная штука. Невидимы мы. С виду - обычные люди тоже. Семьи, дети, родители. Водители, пекари, сварщики, слесари. Работники органов, даже работники моргов мы. Есть и бомжи. Это снаружи, для Большой Игры. Внутри - Хранители, Воины, Маги, они - Ведьмы и Ведьмаки, Творцы. Еще есть Искатели. Пятые - Стратеги, и те, кто на мачте - шестые они. В команде шесть человек, седьмой - Капитан. По мимо команды есть Навигатор. Работает сам. Но пара его - на носу Корабля, грозная баба, пугает моря. - вздохнул, протер очки. - Вроде бы все. Мне пора...

Капитан встал, готов был уйти.

-Постойте! - спешу задержать, - Какие они? Как отлечу от простых людей?

Он остановился.Не повернулся ко мне.Тихо сказал:

-Есть Секрет один...Разве не понял? Тогда лови. Когда мы в Спектре, так говорим, стихи сами вяжутся, появляется ритм.

Так он сказал, сделал пару шагов от фонарей и растворился в утренней мгле.

Прошло восемь лет. Мне двадцать три. Костян снова откинулся. Встретил. Сидим в кафе.

-Ты где пропадал?

-Срок мотал. Два года под следствием. Батя денег дал. В СИЗО поседел...

-Чуток посидел...

-Теперь бизнесмен. Двери нужны?

-Нужны.

-Тогда приходи. - Костян улыбнулся, - Я женился, братан.

-Кого осчастливил?

-Алеську ты знаешь. Так что знакомить не надо.

-Знаю...

-Не говори, понимаю, девка оторва... По глупости малых лет всякое бывало... - Костян наклонился ко мне, - Два года ждала, никому не давала...

-Я понимаю.

-Хочу о главном. Мы оба знали, но столько лет молчали. Вот, кто ты? Не блатной, ни фраер, как выжил ты?

-Ты же знаешь, Костян, я простой. Люди просили - я делал. Люди не последние в городе, про меня не забыли.

Костя смеется, кивает головой. Но вдруг его голос я услышал внутри.

-На меня сейчас не смотри... Тихо сидим, просто молчим. Город маленький, Темных полон двор. Их становится больше. По этому поводу есть разговор. - Придвинулся ближе. - Говори...Если куришь - закури.

-Я - Иной. - отвечаю внутри.

-О тебе знаю. Мазу за тебя кидал. Не прогадал. Как жил - так и живи. Сиди тихо, пока, и не свети. - подался вперед,- Наше время ушло. Твое - впереди. Мне зачтется. А правило действует: не верь, не бойся, не проси. Потом найдут, сами предложат. Все по Булгакову будет. На антураж не смотри. Как видишь, я-то же выжил. Правда, не совсем как ты, но где-то внутри , я ведь тоже Иной, только по дороге пошел другой. И нас таких , как я, как ты, встречал не раз. Многих нет. Они ушли. Кто сам. Кому помогли. Искусственный отбор. Обидно, были лучше, чем мы, но не смогли. Пока на нарах в СИЗО лежал, многое увидел, многое узнал.

Он поднял палец.

-Там на верху - все иначе теперь. Нет понятий больше, и нет мастей. Нас пропололи, как огурцы. Что-то готовится, в оба смотри. Будет возможность - лучше беги.

-А ты?

-Дар свой я потерял, растратил не на то и не туда, но что-то есть еще внутри. На дело доброе. А ты, прислушайся, себе помоги.

Костян поднялся. Руку не жал, не прощался. Лишь обернулся и усмехнулся, когда покинул кафе. В толпе затерялся.