Моцарт и Сальери

  «Гений и злодейство — две вещи несовместные»
   Эти слова вложил Пушкин в уста Моцарта в своей маленькой трагедии «Моцарт и Сальери». Спустя мгновение Сальери повторяет их в недоумении, добавляя: «И я не гений?» Словно сама способность совершить злодейство становится проверкой на гениальность. Способен на подлость? Значит, не гений.
   Как часто, упоминая Сальери, можно услышать: «Это тот, кто отравил Моцарта?»
   Горько и несправедливо.
   Источник подобного убеждения — талантливо написанный пасквиль. И вновь приходится объяснять, чтобы разрушить этот миф.
   Мог ли Антонио Сальери отравить Моцарта?

   Вопрос первый: зачем?
   
У Пушкина ответ прост: из зависти. Но действительно ли положение и популярность Сальери уступали Моцартовским?
   Нет, вовсе не так.
   В 1791 году, когда Моцарт скончался, Сальери был автором 24 опер, тогда как у Моцарта их было 10. На сцене венской оперы произведения Сальери исполнялись примерно в полтора раза чаще, чем сочинения Моцарта.
   Однако создание музыки не было главной деятельностью Сальери. Его основной работой было руководство Венским оркестром. Говоря современным языком, Сальери был главным дирижёром Императорского симфонического оркестра. Он занимал эту должность 36 лет, при трёх императорах. Его просьбы об отставке многократно отклонялись, и только в возрасте 74 лет он покинул свой пост с разрешения Фердинанда I.
   Кроме того, Сальери занимал высокое положение при дворе. Пост главного дирижёра утверждался лично Императором. Если бы это была Россия, его статус соответствовал бы чину действительного статского советника (эквивалент бригадного генерала в военной иерархии). К нему обращались как к «Вашему превосходительству».

   Вопрос второй: кто он был для музыкантов?

   Антонио Сальери был ведущим преподавателем Венской консерватории по классу композиции. Попасть в его класс считалось величайшей удачей. Среди его учеников — такие титаны, как Бетховен, Шуберт, Лист, Моцарт-младший, Блюм, Черни и многие другие. Всего более 60 композиторов европейского уровня вышли из его класса.
   Сальери внимательно относился к своим ученикам. Чего только стоит факт, что проверял платёжеспособность своих учеников, неимущих учил бесплатно. Более того, он тратил свои собственные средства на поддержку музыкантов и оперных певцов.
Собственной семьи у него не было, и всю свою жизнь он посвятил искусству и помощи другим.
   Шуберт к 50-летию творческой деятельности Сальери посвятил ему небольшую кантату со стихами собственного сочинения:
Лучший, добрейший!
Славный, мудрейший!
Пока во мне есть чувство,
Пока люблю искусство,
Тебе с любовью принесу
И вдохновенье, и слезу.
Подобен богу ты во всём,
Велик и сердцем, и умом.
Ты в ангелы мне дан судьбой.
Тревожу бога я мольбой,
Чтоб жил на свете сотни лет
На радость всем наш общий дед
   Прославленный дирижёр, композитор и педагог, обладатель высокого придворного чина кому-то завидует?
   Кстати, из трёх ипостасей Сальери самой важной — с точки зрения общественного мнения — было его дирижёрство. В те далёкие времена умение руководить симфоническим оркестром вызывало большее уважение и восхищение публики, чем умение писать музыку. «У хорошего дирижёра любая музыка зазвучит», — говорили в Вене.
   По этой же причине гонорары дирижёров были выше, чем у композиторов. Моцарт, который часто испытывал финансовые трудности (об этом позже), подрабатывал в оркестре Сальери в качестве скрипача.
   Нет, у Сальери не могло быть мотивов завидовать Моцарту.

   Вторая часть: о здоровье Моцарта
   
   Простое перечисление болезней, которыми страдал Моцарт за свою короткую жизнь, вызывает искреннее сочувствие: оспа, тиф, желтуха, тонзиллит, фарингит и многое другое.
   С лета 1791 года его состояние начало заметно ухудшаться. У Моцарта стали учащаться обмороки и приступы сильного кашля. Несмотря на слабость, в ноябре он отправился в Прагу на премьеру своей оперы «Милосердие Тита». Но по возвращении в Вену случилось то, о чём его предупреждали – слёг. Его супруга Констанция вызвала одного из лучших врачей города — доктора Клоссета. С 20 ноября Моцарт был прикован к постели.
   Его состояние стремительно ухудшалось: началась сильная отёчность, высокая лихорадка. Был вызван ещё один врач — доктор фон Саллаба, который диагностировал у Моцарта «острую просовидную лихорадку». У постели безотлучно находилась Софи Вебер, родственница Моцарта, ухаживавшая за ним в последние дни.
   Лечение, однако, не приносило облегчения. Моцарт терял зрение, страдал от приступов рвоты с кровью и совсем перестал есть. Чтобы облегчить его страдания, доктор Клоссет начал давать ему небольшие дозы опия.

   Особенности лечения

   Важно отметить, что методы лечения того времени вызывают у нас сегодня глубокое сожаление. Например, кровопускания, которым подвергали Моцарта, сильно ослабляли его организм. Также ему прописали так называемый «парижский бальзам», содержавший соли висмута. Этот препарат, хоть и обладал лёгким успокаивающим эффектом, вызывал сильную интоксикацию организма. Об этом знали, и даже в те времена предписывали больным принимать его не более двух недель подряд. Позже, в середине XIX века, его использование было запрещено.
   При таком лечении шансов у Моцарта практически не было. Его организм, ослабленный многолетними болезнями, просто не выдержал.

   Я фантазирую:

   К дому Моцарта подъезжает экипаж. Сальери быстро поднимается на второй этаж.
   Его встречает заплаканная Констанция.
— Ему с каждым днём всё хуже и хуже, — её платок насквозь пропитан слезами. — Он уже неделю не ест, а последние два дня не может пить. Мы буквально каплями вливаем ему воду.
— Что говорят врачи?
   В комнату входит доктор Клоссет.
— Всё в руках Господних, — уклончиво отвечает он.
— А что в наших руках?
   Доктор на мгновение замолкает, а затем тихо, словно по секрету, говорит:
— Всё, что возможно, уже сделано. Я даю ему опий, чтобы облегчить страдания.
   Сальери остаётся один, задумавшись. «Что делать? — размышляет он. — У меня в кармане есть порция хорошего яда. Но как дать его Моцарту, если тот даже пить не может? Могу ли я позволить ему умереть естественной смертью? Тогда зачем я покупал яд?»
   Мои фантазии прерывает вопль Станиславского из зала:
- Не верю!!!
   Действительно, кому придёт в голову травить больного, дни которого сочтены?
Легенда о том, что Моцарт был отравлен, появилась не сразу, но нашла плодородную почву в мистификациях, окружающих жизнь гения.

   Миф о бедности
 
   Жизнь Моцарта, как и многих других гениев, была окутана массой легенд. Одна из них – о бедности композитора.
   Однако факты говорят об обратном. Посетим, например, квартиру-музей Моцартов в Вене, где семья жила в 1784-87 гг. Просторная восьмикомнатная квартира на улице Domgasse, в самом центре, неподалёку от Собора Святого Стефана. У них была прислуга, включая гувернантку для двоих детей, а также комната для гостей. В цокольном этаже здания «прообраз» будущих гаражей: карета и лошадь для верховых выездов. Там же каморка нанятого Моцартом конюха. В квартире часто устраивались шумные музыкальные вечера, что нередко становилось причиной жалоб соседей.
   Моцарту принадлежал двухэтажный дом в Зальцбурге, который он сдавал в аренду, чтобы оплачивать венскую квартиру. Его финансовые проблемы, упомянутые в письмах, обычно были связаны с карточными долгами, а не с бедностью.

   Происхождение мифа об отравлении
 
   Миф об отравлении существует во многих вариантах. Например, существует версия о том, что Моцарта отравил Франц Хофдемель — муж предполагаемой возлюбленной композитора Магдалины Хофдемель. Моцарт регулярно посещал дом Хофдемелей – давал уроки музыки Магдалине. Может, они занимались там не только музыкой?
   Другая гипотеза касается связи жены Моцарта Констанции с учеником Вольфганга Францем Ксавером Зюсмайером. Эта гипотеза базируется на том, что родившемуся в 1791 году мальчику дали имя Франц Ксавер. Неожиданно.
   Однако обе версии не имеют серьёзных доказательств и основаны на слухах.
   Настоящий толчок мифу об отравлении дал политический контекст. В конце XVIII века, после поражений Австрии в войне с Наполеоном (французы сумели победить лишь благодаря поддержке итальянцев), слово «итальянец» стало в Вене чуть ли не оскорблением. Сальери, итальянец по происхождению, несмотря на свои заслуги и тридцатилетнюю службу при императорском дворе, не избежал ксенофобских нападок. В одной из венских газет появилась публикация, обвиняющая его в отравлении Моцарта.

   Реакция Сальери
   
   Сальери подал в суд на издание за клевету и выиграл дело. Но об обвинении писали на первых страницах, а извинения были напечатаны мелким шрифтом на последних страницах, их влияние на общественное мнение оказалось минимальным. Журналисты запомнили неудачу и впредь были более осторожны. Пасквиль несколько раз переиздавался, но имена персонажей и детали сюжета уже были иными, хотя все прекрасно понимали, кого подразумевают в публикациях. Сальери предпочитал игнорировать эти публикации, чтобы не «дразнить гусей».

   Вклад Пушкина

   В начале XIX века легенда дошла до России. Александр Пушкин, вдохновившись этой историей, создал свою «маленькую трагедию» «Моцарт и Сальери», где обыграл конфликт зависти и гениальности. Хотя сюжет был художественным вымыслом, он закрепил в массовом сознании представление о Сальери как об отравителе.

   Судьба имени Сальери
 
   Имя Антонио Сальери веками было омрачено клеветой. Однако за его честь неоднократно вступались музыканты, искусствоведы и историки. Один из наиболее заметных случаев произошёл в 1997 году, когда в Милане состоялся символический судебный процесс по защите чести великого маэстро.
   На процессе роль защитника исполнил профессор Рудольф Ангермюллер, автор трёхтомной монографии «Жизнь Сальери» и один из ведущих исследователей творчества Моцарта. Обвинение представил врач Джерардо Казалья, аргументировавший своё дело с медицинской точки зрения. По итогам судебных прений судья Виченцо Салафия вынес вердикт: Сальери признан невиновным.
   Так, спустя два века после смерти музыканта, была официально восстановлена его репутация.

   Пушкин, Караваджо и природа гениальности

   Знаменитая пушкинская фраза «Гений и злодейство — две вещи несовместные» звучит как нравственная аксиома. Однако история искусства знает случаи, когда гениальность соседствовала с тёмными пороками.
Пример тому — Микеланджело Меризи да Караваджо. Великий итальянский художник, который произвёл революцию в живописи, разделив её на эпохи «до Караваджо» и «после». Его творчество блистало, но личная жизнь представляла собой череду конфликтов, преступлений, обманов. Караваджо несколько раз сидел в тюрьмах, за ним числится не менее двух убийств. За убийство при отягчающих обстоятельствах в мае 1606 года судом города Рима объявлен вне закона.
   Его история заставляет задуматься: всегда ли гений высоконравственен? Или величие в одном зачастую сопряжено с падением в другом?