Военные были мои. 2. Ведено

-В 10 часов поверка, кто не на постах в строй!
Осветил гулкий голос комроты горную тишину.

Уже расположились в линии окопов. До нас, улетающих на Ми8, сделанных. Чуть на горе.

Занять позиции в линии, посты, докладывать!
Х
Все были уставши. Ночь взяла свое. Немного поспали, кто не на постах.

Все было  организованно. Две палатки офицеров стояли в грязи, на одной горе, и не отличались от наших. Расположили свои палатки, из плотного брезента. Внутри печка аля нашего чугуна, как бочка. Неповоротливая, но теплая. Жестяные трубы для дыма, сборные. Назначен караул, и пост еще д/печку сторожить. Все в распорядке.

Темный холод, все еще по не привычке. Еще под Ведено.
Все непривычно, хоть знавали больше.

Резаные вершины гор, огромных гор, что нет на нашей равнине, почти упирались в небо. Кругом, везде лежал снег. Немного времени до сумерек.

Стою на посту в окопе, сзади расположились палатки. 2 часа. Смена. За полчаса до смены, "спать", я не один смотрел.

И не было тогда этой боли, боли одинчества. Когда грусть о родных затупляется в этой холодной мерзкой непонятности.

Холодный, склизкий, с землею лед, не давал идти вверх.
Полыхнуло пламя, палатка враз почти сожжена.
Смотрю я и мы, что в палатке свои 4 часа отоспать.
Должны были. Нет. Перетопил уснувший..

Смотрим горит палатка, где думаем нам спать.
Хоть немного. Хоть ДВА ЧАСА. Если на месте ЧЕТЫРЕ ЧАСА.
Так я и смотрел на догороющюю палатку 200 метров от нас. Передал пост, пошел спать как и трое на греб.земле накрывшись остатками палатки, как одеялом> 


Невозможно было смотреть в это небо, что почти не было. Растворялось в черно белых своих тучах. Оно было грязно антрацитово. Его не было, а мы еще были..