Селена

Моё шестнадцатое лето осталось в памяти встречей с той, кого я не смог бы забыть... Я проводил свои чудесные дни заслуженных школьных каникул у любимой бабушки в родной деревне моего отца. Погода стояла вдохновляющая на открытие чего-то неизведанного, еще еле-уловимого, витающего вокруг меня, гонимого в самую рань куда-то в поле, в лес, на реку, моё сердце искало, трепетно ожидало... Мир дышит с тобой в бурном унисоне только когда тебе всего 16…

Я устроился во дворе, укрывшись под пышными кустами душистой черной смородины и чинил своего железного коня, натягивая цепь на велосипеде. Скрипнула калитка, затем послышались легкое шуршание мелкой щебенки под шагами ещё невидимой незнакомки, которая судя по звукам, подходила всё ближе ко мне. То, что это была именно незнакомка, я прочувствовал затылком, в котором родилось солнечное тепло, которое плавной струйкой мурашек стекло по моей шее между лопатками и озарило внутри …в районе груди защемило, а в горле пересохло.

Этот момент определил всё последующее в моей жизни, выбор профессии, адрес проживания, хобби и увлечения, всё было связано с природой. Это был единственный раз в моём существовании, когда я ощутил всем своим нутром, что время остановилось, застыло всякое движение вокруг меня. Я поднял голову и привстал с земли медленно поворачиваясь к ней.
И увидел я совершенство.

Девушка, моя ровесница или чуть старше, за спиной которой слепило огромное белое солнце, создавая иллюзию свечения её кожи изнутри. На ней было воздушное казавшиеся невесомым-невидимым платье, которое бесследно исчезло под лучами, и гибкое, стройное, абсолютно нагое тело я лицезрел в недвижимом вакууме пространства.

Мне казалось, что планета остановилась, ветерок сглотнул свой порыв, всё вокруг замерло, затихло, чтобы ничем не отвлечь меня от лицезрения той, в кого влюблюсь на всю жизнь.

И я увидел всё: и нежную кожу, и девичью грудь, еще не требующую плена плотной ткани, и тонкую талию, и стройные длинные ноги, тонкие щиколотки, пальчики с розовыми ноготками, она была босиком. С ног я вновь устремил взгляд вверх, скользнул по изящным рукам, запястья были украшены тонкими плетенными браслетами с разноцветными камушками, на шее искрилось ожерелье из прозрачных кристаллов и ракушек, длинная шея и лицо были усыпаны поцелуями солнца – золотистыми веснушками. Голова венчалась пышными волнами длинных густых льняных волос. Её лицо…О, как можно описать её лицо…Это пухлые розовые губы сложенные в ту самую сочную форму, которую хочется промокнуть своими губами, раскрыть, чтобы ворваться в сладкий плен неги, это высокие скулы под тонким румянцем цвета лепестков майской розы звали прикоснуться, нос милый, с россыпью следов страстной любви  - весеннего солнца . А её глаза, никто и никогда, я уверен, не видел подобных глаз, глаза были цвета бледной прибрежной волны со следами отраженного в ней яркого сиреневого заката.

Эти глаза, глаза морской сирены или лесной нимфы, глаза цвета летнего вечера, неописуемые, каждое мгновение меняющие свой цвет под тенью и на свету……яркие, пронзающие, манящие и отталкивающие, очень выразительные потому что не скрывались под тенью ресниц, ресницы и брови были почти такими же, как и волосы светло-льняными, но значительно светлее, словно белое золото. Светлые глаза несмотря на бледность слепили, белые длинные ресницы словно занавес, закрывали и снова ослепляли резко, открывая розово-сиреневый свет, хотелось рассматривать глаза, я невольно придвинулся ближе и буквально прирос к земле рядом с ней не в силах говорить, хотелось рассматривать её глаза…будто под гипнозом я летел как в космосе, тонул, всё глубже и глубже погружаясь в неведомую мне реку, с бурным потоком неизвестных чувств.

Она казалась с другой планеты. Белая, светящаяся, с глазами то ли изменчивого моря, то ли бурного водопада, то ли неба, то ли космоса…я не мог определить. Я не мог определить человек ли она…

- Привет! Произнесла она нежно, медленно, голос её щекотал меня за ушком, я даже вздрогнул от мгновенного возбуждения.

- Мне сказали у вас продается молоко. Очень хочу попробовать.

- Нет. Мы ничего не продаём…Я отступил назад, не отрываясь взглядом от её глаз, я старался не моргать, мне стало страшно, уже тогда стало страшно, что она исчезнет так же внезапно, как и появилась.

- Тогда пойду дальше.

- Стой. Я провожу. Ты откуда, я тебя никогда не видел.

- Я? Я не местная. Она почему-то засмеялась.
Нежный колокольчик звенел легко и непринужденно. Она улыбалась и смотрела на меня, любопытно рассматривая с ног до головы.

- Как тебя зовут?

- Серёжа.

- Как много Серёж я встречала. Очень часто это имя попадается…

- А тебя как зовут?

- Селена.

- Да уж. У тебя редкое имя. Родители постарались.

- Ну не очень редкое на самом деле…А что ты делаешь?
Она подняла руки и стала укладывать свои пышные волосы, увязывая их голубой лентой. Я не мог оторвать глаз от её подмышек с тонким пушком белых волосков, от её розовых локтей…Её движения были так изящны, мне казалось, что она танцует, опустив голову, смутившись от её невинного взгляда я увидел, что она встаёт на цыпочки…

- А почему ты босая?

- Мне нравится ощущать землю, сквозь подошвы обуви это не прочувствуешь. Каждый камешек, каждая травинка что-то говорит тебе, когда ты наступаешь на нее.

- Что она может говорить?

- Ну много всего. Легенду о создании земли, случайную встречу с воробьём или как вчера ты проехал на своей железяке и сломал цветок и даже не извинился.

- Я?

- Ну кончено, ты же не босой. Снимай свои кеды. Пойдем покажешь мне где молоко можно купить. Мы хотим попробовать.

- Кто это мы?

- Моя семья, мои родители инженеры, их направили в Казахстан, мы тут проездом, у папы тут какой-то знакомый неподалёку, завтра поедем дальше.

Боже мой, у меня всего день! Я судорожно прокручивал в голове идеи как же мне не расстаться с ней. Никогда не расстаться! Всю дорогу, что мы шли до дома бабы Клавы, она жила неподалеку, но я повёл Селену через всю деревню, кругами водил, чтобы путь занял не минуты, а часы, я заваливал Селену вопросами, что-то быстро говорил, старался увлечь её…

Мы зашли во двор, она купила трехлитровую банку молока, и я также, как и она босой шагал рядом с ней, не чувствуя боли от камней, не замечая, что наступал в жгучую крапиву, я не шел, а парил рядом с ней. Она успела многое рассказать о себе. О том, что они из Ленинграда, что она закончила школу и поступила на биолога, что очень любит природу и ни разу не была на море, потому что мотается вместе с родителями, а их часто направляют то в один то в другой институт…она любила читать, выращивать растения и мечтать…Голос её стал для меня любимым, улыбка и смех мгновенно вызывали мой смех в ответ. Хотелось быть рядом с ней. Всегда быть с ней. Я проводил её до калитки их дома, на самом краю деревни, дом мне был кстати не знаком, но во дворе были темноволосая женщина и совсем жгуче-черный мужчина, Селена никак не могла быть им дочерью, сразу решил я и вопросительно посмотрел на неё.

- Да, да, всё так, я совсем на них не похожа. Я – альбинос.

- А что это значит?

Она рассмеялась в ответ.

- Поищи в энциклопедии, это забавно. Ну прощай, хотя может еще увидимся. Она шустро поспешила к родителям, а я постоял несколько минут и увидев, что они скрылись в доме, уныло поплёлся домой. Только войдя во двор и услышав вздохи и крики бабушки, я посмотрел на свои босые ноги, они были изранены в кровь, а я ничего не чувствовал.

Я промучился всю ночь, думал, размышлял, вспоминал, закрывал глаза и видел её, листал энциклопедию. Но вопросов было больше чем ответов, альбинизм – наследственное заболевание, а родители у нее не альбиносы, так почему она…Что-то не так. Не могла она быть их дочерью. мне вообще казалось, что она не могла быть дочерью земных людей настолько космически-нереальной была её внешность, её голос, её движения, её босые ножки так легко касающиеся твердой земли, камней, песка, травы, на них точно не было ни одной ранки хотя я видел, что кожа по всему её телу была нежной как у ребенка…нежной, прозрачной. Промучившись до утра, не завтракая, не смотря на уговоры бабушки, написав на клочке бумаги свой домашний адрес и телефон и прихватив ручку, я умчался на велике к её дому, не было и пяти утра. Я боялся, что они уедут, а я не успею ей ничего сказать.

А главное я всё крутил и крутив в голове возможные фразы, как же и что ей сказать, чтобы она поняла, что я хочу быть с ней, что я на всё готов ради неё. Да, она рассмеётся, скажет, что это глупость и не поверит, но я-то, я знаю, что…Доехав до её дома я увидел, что двери и окна в доме раскрыты. Я в испуге, бросив велосипед, перепрыгнул через забор, и вбежал в тесный дом, вещей не было, они уехали раньше. Я взвыл и упал на стоявший у стены одной из комнат диван и зарыдал, как маленький мальчик, горько-горько…

На выходе из дома, на дверном косяке я увидел приколотую записку от Селены, в ней она написала: Сережа, пиши мне по адресу… Я был счастлив! Слезы высохли, горькая боль утихла, я понял, что она подарила мне шанс, у меня теперь была надежда быть с ней.


Иллюстрация автора.