Умиро - творение
/Мы разбили к счастью вазу,
Став несчастными совсем,
Ваза же была не наша,
Как и счастье все ж не то./
Как- то я устал хуже, чем моя собака, которая целыми днями только и делает, что меняет под собой горизонтальные поверхности, а к вечеру так устаёт, что залезает на мою приготовленную к ночному отдыху кровать и там, занимая самые различные позы, начинает отдыхать от трудов праведных.
Так и я устал в тот день. Сказать, что устал, как конь, а не моя собака, не мог, этих я видел измученных с мокрой чёлкой и тоской в глазах, только на картинках, и на сколько их внешний вид, со стекающим по впалым бокам потом, соответствовал их внутренним ощущениям, не знал.
Потому выражение, устал, как собака, подходило ко мне, в тот раз, как нельзя лучше.
И потому я, как моя собака, и завалился на свой, не его, диван и занял там одну из знакомых, не раз виденных мною поз, которую принимал мой, каждый раз жутко уставший пёс.
Я ощутил сначала себя провалившимся не в ослабевшие от времени диванные пружины, а в буддийскую нирвану, так мне было хорошо. Потом, спустившись с небес на землю, или на крайняк с тибетских гор куда пониже, я почувствовал себя лежащим в гамаке, как в моем незабываемом детстве и у себя на даче.
Я раскачивался в сурового плетения сетке, натянутой между двумя соснами, мне было хорошо, как никогда, и я готов был снова почувствовать себя в той нирване, понимая, что нахожусь, как принято было у людей, как про ту собачью усталость говорить, что нахожусь в умиротворённом состоянии, среди тихо шелестящих листьев с других деревьев, не с сосен, между которыми я качался, лёжа в гамаке и задом провисая почти до земли, как лев, царь зверей, угодивший в охотничью ловушку.
Но тут неожиданно для себя, я, проговорив это слово, "умиротворение", почувствовал нечто другое, что-то сильно подозрительное и не совсем понятное.
Причём, настолько, что ощутил себя яблоком, упавшим почти на голову Ньютону, и тут же вытеснившим из моей головы все мысли о чем- то хорошем, о том, что я вместе с моей собакой должен был испытывать, лёжа после трудов праведных на своём диване.
Я, резко приподнявшись на локте, забыв про подушку, в ужасе начал проговаривать одно и то же... Умиро - творение...
И чем чаще я повторял это чудесное слово, тем хуже мне становилось.
Ведь люди, вообще, часто многое бездумно говорят, за кем- то, что- то повторяют, радуются тому, что сказали, когда радоваться вообще, нечему, как и состоянию умиро-творения.
Оно у них, это умиротворение, означает состояние спокойствия. Какого только спокойствия, не вечного ли, коли "умиро-" только написал, не умер, через "Е", а умир через "И", но по факту тебя тут не стало и всё.
В общем, какая между тем разница, умИр ты или умЕр? Корова вместе с моей собакой не перестали ими быть от того, что кто- то их через "А" умудрился написать.
А тут, к тому же это умиротворение о безмятежности в мыслях и чувствах, говорит, так люди говорят, когда им и на этом свете всё уже ясно и понятно, и нет нужды в опасениях.
А чего опасаться, когда ты мёртв, а не жив, и уже даже не мысленно, а на самом деле.
Лёг на собачий диван полежать, тем более, что на собачий, у тебя своего и нет уже, тебе, как живому, он и не нужен уже, и почувствовал полное умиро-творение. Смерть свою сотворил, что значит.
Так и я тогда. Но отчего в ужас неописуемый всё же пришёл.
От понимания, какую же чушь люди проговаривают за всю свою жизнь и сколько раз, и про счастливые разбитые тарелки, и про счастье, которому несчастье помогло, да и какая уже разница счастье несчастью или наоборот, коли тут умер, а тебе сказали, что это лучшее, что может с тобой быть, состояние умиро - творения, когда и то яблоко ньютоновское реально счастьем для того оказалось, дало возможность закон какой -то изобрести, а не смерть свою сотворить.
Короче, так как мне тогда не удалось всё же отдохнуть, ни физически, ни морально, я всё мучился от сей словесно- умственной человеческой абракадабры, ещё и узнав, что умиротворение, это тип поведения животного в отношении более сильной особи, а это уже просто ни в какие ворота моего понимания не лезло, как и то, что умиротворение, это политическая тактика в отношениях с агрессивными диктаторами, а я, вроде, не диктатор, я так, просто сильно уставший, как моя собака, и просто прилёг отдохнуть, тоже, как моя собака, но вот не смог даже чуть- чуть полежать, и больше, чувствую уже не смогу никогда, потому что не хочу умиротвориться только потому, что кто -то решил, что это здорово.
Потому я решил, что больше никогда не буду так уставать, чтобы не было повода ощутить состояние умиро - творения, то есть самому раньше времени сотворить свою смерть, тем более, что то, что от работы дохнут кони, я тоже видел на той картинке, и этого оказалось вполне достаточно, чтобы понять, что и человек может сдохнуть от непосильного труда.
21.04.2023 г
Марина Леванте
Свидетельство о публикации №223042100764