Степаныч и великая суббота

В пятницу вернулся с фермы, во дворе длинная гора дров.  Оказывается, Оля вместо одной машины подогнала две.  Целая моя месячная пенсия. Жаба меня душит. Но особо трепыхаться не стал.  В прошлом году тоже машину ольховых дров чурками неколотыми подогнали –  как бы подарок от Деда Мороза.  До весны их неспешно колол и укладывал в поленницу.  За лето они высохли, на растопку как раз сухие.  В этот раз берёза-осина, колотые. Остаётся только складывать.  Как говорит Оля, необходимый НЗ,  «лесоповальничать» мне никто не запрещает.  Пятницу-субботу Складывал, в порядке отдыха с Еленой занимался, лопатой шевелил, к вечеру «наотдыхался», руки болят, локтевые суставы поехали,  пора и честь знать.   Сказал  супруге, что шататься пошёл.

Без  объявления решил  до Степаныча добежать.  Маршрут штатный. Без компаса азимутный ход через чернолесный болотистый массив.  Воды в этом году много. Прыгая в низинах по кочкам, стараюсь не ошибаться, чтобы ноги сухими оставались. Прорвался. Вышел к участку Степаныча. В дальнем конце среди ульев кто-то ходит. Глаза-то у меня уже не соколиные. Подошёл ближе, Татьяна.   Говорит, что Степаныч  приустал, в дом погреться зашёл.  Зашли и мы. 
Поздравил с грядущим Воскресением Христовым.  С утра в страстную пятницу  распяли, к вечеру с креста сняли, а в воскресенье его в пещере не нашли.  Никто не знает точно, когда же он воскрес, быть может, уже и в субботу. Так что, не столь большой грех граммов по пятьдесят принять, и хорошо поговорить.

Про здоровье, про хозяйство. Однако, тихо посидеть не получилось.  Провокатор Степаныч  на  Украину  перешёл. Песня старая: «Вот, если бы мы не напали на них первыми, весь мир был бы с нами». – Святая простота.  «Весь мир» во главе с США,  после развала Союза, насытив Россию учебниками Сороса и внедрив свои системы образования, слишком рано успокоился.  Получилось, что не добили они Россию. Подняла она голову. Ошибку надо исправлять.   Тщательно подготовленные поля Украины для этого – идеальное  место.
   
Про Финляндию  и НАТО тоже: «Мы  лишили их энергии и стали угрожать». 
Саммит  «Джи-7»  в Хиросиме.  Ещё  совсем  немного, и японцы будут говорить, что атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки  сбросили Русские.   
  «Зомбоящику»  Степаныч с Татьяной как бы не верят, но и интернет им  явно не на пользу.   Консенсуса и единства в оценках и прогнозах  у нас не наблюдается.
   
В голове аналогии.   Крепкое хозяйство Степаныча  посередине. Алкоголик Толик  справа. Семья трудоголиков Валентины Птичницы  слева.  Когда Толик в приступе пролетарской революционной зависти, перешедшей в ярость,  придёт громить Степаныча, Валентина, скорее всего,   скажет: «Меня там не было». Так и в России. Говорить о единстве не вредно.  Даже нужно.  Но, по факту, его, единства, никогда не было и не будет.  Люди разные.  Кто-то избрал специальность профессионального военного, кто-то  рвётся на фронт добровольцем, кто-то, будучи мобилизованным,  исполняет свой  долг,  но есть и те, кто, брызжа слюной и сетуя на несправедливость жизни,  трясётся на диване,  а кто-то валит за бугор и оттуда поливает «Эту Рашу» грязью.   Война хорошо  показала, «Ху из ху».  Как говорится, очищение и разделение на фракции  в кипящем слое.

Сидим  уже больше часа. Что-то утомили они меня своей  упрямой простотой, приустал я, и  "прокурорского звонка" от Богоданной нет.  Пора и откланяться. Попрощались. Побежал.

Ворота Андрея,   бывшее хозяйство Володи Тучинского,  открыты. На ходу заглянул.  На цепи вместо старого Пиратки лениво гавкнул на меня  огромный новый Алабай.   Похоже, Пиратка зиму не пережил.  Лет-то ему, уже  немало  было.
Через дачи бегу к опушке,  сквозь кусты прорываюсь на свою тропу.  Воды в лесу много.   Пересёк просеку нашей ЛЭП,  сунулся на мосток через Бобровую канаву.  Подгнившее  брёвнышко  надломилось под ногой.   Перепрыгнуть вроде бы и не очень широкую канаву   я уже не могу.  До просеки ЛЭП всего метров пятьдесят.  Вернулся.  Подтаскиваю с неё пару тоже гниловатых бревешек, перекидываю с берега на берег.   Наклоняю куст ракиты, послужит страховкою  и перилами.  Перебрался.  Минут десять  ушло на переправу. Чавкаю по заболоченному берегу, по залитой водой тропе.  Но, главное, ноги сухие.
Прибежал.  Успел птиц и козов обслужить.  От супруги  Наташи ни слова упрёка.