Спрут. Мать. Себе же во вред. Часть III. 11

Нет зла гибельнее греха.
   «Что может быть бедственнее греха, от которого все прочие бедствия? Он разлучает человека с Богом, поставляет во вражду с человеками, разделяет самого с собою.
   Он начинается тем, что вселяет ад в человека, и оканчивает тем, что человека во ад вселяет».
                Святитель Филарет, митрополит Московский.

Рассказ от первого лица.
   Продавала я одно время бражку и спирт. В долг никому не давала. Видно кто-то из обиженных, кому я в долг спиртное не дала, сжег у нас на покосе стог сена.
   Мы снова накосили, привезли и поставили стог сена в конце огорода возле дома Ивановых. Я всем и говорила: «Если сено мое сожгут, то и их дом сгорит».
   Наш огород длинный, на две улицы растянулся. Когда зима настала, приходилось длинную дорожку грести, чтобы сено на санках коровам доставить. А когда снегу много намело, разгребать дорожку стало трудно, да и надоело. Стали мы по снегу коров выгонять к стогу. А вымя-то у них по снегу. Заболели мои коровки, больше я там сено не ставлю.
   В конце лета стала я замечать, что по вечерам во дворе Танькиного дома свет горит. Значит, что-то она там делает.
   Я стала свою коровку тихонько иголкой тыкать. Ткну ее, а она: «Му-му». Минут через пять снова ее тыкаю. Думала, что Танька решит, что чья-то корова потерялась и побежит искать ее. Несколько дней я свою корову тыкала. Танька даже из двора не выглядывала. Тогда я послала к ней соседку Клавку.  Клава потом мне и рассказала: «Пришла я к Тане, говорю, что тетя Галя свою корову иголкой тычет». А она спрашивает: «Зачем тычет?» Я ей сказала: «Не знаю, не знаю». А Таня говорит: «Пусть тычет, ее ведь корова. Может она иглоукалыванием занимается. Или мало ее коровы зимой болели?»
   Ничего, пока я жива, еще что-нибудь для Таньки придумаю.

   Женщина, которая не жалеет свою скотину, чтобы досадить Тане… Что можно с ней сделать? Наверное, только пожелать ей здоровья.