В истории международных отношений России с зарубежными странами и во внешней политике нашей страны XVI век был временем бурным и весьма интересным, временем взлёта нашей страны, значительным расширением её территорий, роста влияния и авторитета в мире и серьёзных поражений, просчётов и ошибок.
Международные отношения XVI века определялись несколькими различными факторами, тенденциями и процессами. В это время завершилось окончательное формирование национальных государств в Европе и Азии. В развитых странах Европы сложился строй сословно-представительной монархии. Ощутимо расширилась роль представительных органов и парламентов в политической жизни стран Западной Европы. В социально-экономическом отношении феодализм достиг зрелой стадии. Началось формирование в каждой из стран Западной Европы единого национального рынка, появление мануфактур и разделения труда, рост кооперации купцов с ремесленниками и зарождение капиталистического уклада и первых ростков капиталистических отношений. Только Германия и Италия продолжали в рамках Священной Римской империи германской нации оставаться политически раздробленными и Священная Римская империя представляла собой политически конфедерацию или федерацию разного рода немецких и итальянских королевств, герцогств, княжеств и республик. Открытие Америки Колумбом 12 октября 1492 года и последовавшая затем эпоха Великих географических открытий привели к создания развитыми странами Европы колониальных империй. Больше всего в этом преуспели Испания и Португалия. Испания постепенно в первой половине XVI века захватила почти всю Южную Америку, Центральную Америку, Мексику и страны бассейна Карибского моря, а Португалия -- территорию современной Бразилии. Постепенно началась колонизация странами Европы и Африки. Но в Африке местные народы и государства организовали более серьёзный отпор и европейцы боялись заходить вглубь стран Африки от побережья Атлантического океана и Гвинейского залива. Европейцы старались при этом добиваться лояльности к себе местных вождей, царей и королей, чтобы торговать с ними и получить доступ к природным ресурсам этих стран. Однако, по мере истощения сил и истребления индейских народов в странах Латинской Америки из-за непосильного труда, насилия и жестокого обращения с ними, голода и эпидемий испанские, португальские и позже английские колонизаторы стали испытывать потребность в дополнительной рабочей силе. Они нашли выход в организации работорговли в странах Африки и вывоза негров для работы на плантациях, строительстве и добычи полезных ископаемых. Всё это привело к истощению и ограблению стран Латинской Америки и Африки и стремительному обогащению развитых стран Европы. Новые товары стремительно стали дешеветь, а для производства местных товаров из-за массового ввоза золота и серебра стало требоваться больше труда, чтобы поддержать их стоимость и не разориться, что привело к усиления эксплуатации крестьян и ремесленников и их закрепощению и в странах Западной Европы. В международных отношениях в эпоху перехода от Средневековья к раннему Новому времени наметился переход от династических связей между ведущими странами Европы к взаимовыгодному экономическому, политическому, военному и другим видам союза и сотрудничества по тем вопросам, которые затрагивали их общие интересы. К такому характеру внешней политики к середине XVI века перешла и Россия. В духовном и культурном отношении XVI век стал временем Реформации и Возрождения. Началось раскрепощение культуры и науки, освобождение их от устаревших трактовок христианства, взглядов, представлений и суеверий, от внимания преимущественно к вопросам посмертного существования и вечной участи души и поворота искусства к светской тематике, изображения земных радостей и красоты. С одной стороны культура и наука получила импульс в своём развитии. С другой стороны началось колебание основ христианства, рост тенденций к атеизму и безбожию и попытки разрушить Католическую Церковь как культуро– и государствообразующий институт. После издания в 1517 году немецким католическим монахом и священником Мартином Лютером в 1517 году своих знаменитых «95 тезисов», в котором он критиковал привилегии католического духовенства и Папы Римского и торговлю индульгенциями, началось религиозное брожение в Германии, части Франции, странах Скандинавского полуострова и части других стран. Мартин Лютер идеализировал период раннего христианства и хотел вернуть Церковь к простоте ранних апостольских времён и освободить её от засилья Папы Римского и безраздельной власти католического духовенства. Так образовалась третья ветвь христианства -– протестантизм и его крупнейшее направление лютеранство и начался раскол единого католического мира в странах Европы. Мартин Лютер учил, что священники не нужны, а единственным духовным и религиозным авторитетом является Библия. Он выступал за перевод богослужения с латыни на национальные языки, отменил священство и все церковные таинства, кроме брака и причастия, иконопочитание и поклонение мощам и другим святыням и многие праздники. Мартин Лютер, опираясь на ряд мест священного Писания, учил что все христиане равны и являются царственным священством, что спасения души можно достичь не количеством добрых дел, а верою и благодатью, искупившего нас от смерти и греха Иисуса Христа. Поэтому у протестантов священников нет, а разъясняют религиозное учение и проповедуют пасторы, которые выбираются верующими из наиболее способных и талантливых прихожан. В результате вместо возвращения к простоте времен раннего христианства Мартин Лютер, критикуя пороки Римско-Католической Церкви, увёл христиан ещё дальше от апостольского учения, которые Православная Церковь после многих веков борьбы с различными ересями закрепила в Символе веры и решениях семи Вселенских соборов. Постепенно и в протестантизме началось дробление, образование различных сект и деноминаций и борьба за власть. В Реформации была и политическая причина раскола Римско-Католической Церкви из-за борьбы народов Западной Европы за преодоление политической феодальной раздробленности, создание единых национальных государств, единых рынков и наций. Развитым странам Европы и их монархам хотелось освободиться от пут Папы Римского и засилья Католической Церкви, которая мешала им проявлять хозяйственную и политическую самостоятельность из-за того, что папа Римский был единым главой Католической Церкви и контролировал во всём европейских монархов.
В таких условиях происходило становление единого Российского государства и начала его политической деятельности.
Большую часть правления Ивана Грозного восточное направление нашей внешней политики было основным. После распада Золотой, а затем и Большой Орды на юго-восточных рубежах России образовалась несколько татарских ханств. Важнейшими из них были Казанское, Астраханское, Сибирское и Крымское ханство, а также Ногайская Орда. Наша страна пыталась попеременно поддерживать добрососедские отношения то с Крымским, то с Казанским ханством, чтобы не допустить объединения под властью Крыма всех татарских ханств, используя Крымского хана в борьбе против Великого княжества Литовского и Русского за отвоевание исторических земель Древней Руси и ставя на казанский престол тех ханов из династии Гиреев, которые были враждебно настроены против крымских ханов. Однако, казанские татары веди себя не менее враждебно и агрессивно против России, чем крымские татары, грабя её приграничные земли и уводя в плен русских людей. Поэтому борьба против Казанского ханства за освобождение православных русских людей и прекращение набегов казанских татар стала важнейшей задачей на восточном направлении внешней политики.
Подготовка России к завоеванию Казанского ханства началась едва ли не со времени объединительной политики государя всея Руси и Великого князя Московского Ивана III. С самого начала своего образования Казанское ханство было одним из наиболее опасных и агрессивных соседей на её границах. Казанские татары часто совершали набеги, грабили приграничные сёла и города, уводили в плен русских людей. Иногда казанские татары доходили даже до самой Москвы. Так, например, еще в 1439 году казанский хан Улу-Мухаммад подступил к Москве и осадил её. Но через 11 дней он отступил и по пути назад разграбил Коломну и ряд других русских городов. Затем в 1444 году казанский хан напал на Нижегородское и Рязанское княжества, а на следующий 1445 год он разгромил русские войска под Суздалем и взял в плен самого Великого князя Московского Василия II Тёмного (1425-1463). После этого он наложил дань на Московское княжество. После изгнания из Казани своих братьев Якуба и Касима, новым казанским царём (ханом) стал Махмуд, который правил Казанским царством (ханством) до 1467 года. Он продолжил агрессивную политику своего предшественника по отношению к Москве и другим русским землям и княжествам. Так, в 1446 и 1448 годах Махмуд совершал походы на Москву и требовал от неё уплаты дани.
С воцарения в 1487 году Мухаммада Эмина при русском государе, царе и Великом князе Московском Иване III начался период установления фактического протектората России над Казанским ханством. Это произошло после череды переворотов в среде казанской знати и смены нескольких ханов и серии русско-казанских войн. К этому времени период победоносных войн хана Ибрагима закончился. К 1487 году в Казани победила прорусская партия сторонников Мухаммада Эмина, которая поддерживала активные торговые и дипломатические отношения с Иваном III. Наша страна решилась вмешаться во внутренние дела Казанского ханства и стала готовиться поддержать, сбежавшего от внутренних усобиц Мухаммада Эмина. Началось строительство пограничных крепостей и подготовка войск. Мухаммад Эмин опасаясь полного разгрома принёс присягу на верность Ивану III и стал его вассалом. 11 апреля 1487 года на Казань собрались русские войска, которыми командовали воеводы князь Даниил Дмитриевич Холмский, князь Иосиф Андреевич Дорогобужский, князь Семён Иванович Хрипун Ряполовский, князь Александр Васильевич Оболенский и князь Семён Романович Ярославский. Навстречу им вышел со своим войском хан Ильхам и встретил наши войска у устья реки Свияги. Он был полностью разбит русскими войсками и отступил в Казань. Вскоре 18 мая 1487 года началась осада Казани. Несмотря на регулярные вылазки и отчаянное сопротивление татар, 9 июля защитники Казани сдались. Хан Ильхам был взят в плен и доставлен в Москву. Таким образом, Россия впервые чуть было не покорила Казанское ханство. Но боясь серьёзного обострения отношений с Турцией и Крымским ханством, Россия не пошла на прямое присоединение Казанского ханства. Она ограничилась политическим подчинением Казанского ханства России и воцарением на казанском престоле пророссийского Мухаммада Эмина. С этого времени и вплоть до 1521 года Россия контролировала политику Казанского ханства и междоусобную борьбу казанских ханов, чтобы у власти были только такие ханы, которые бы устраивали в Москву и не давали бы татарам грабить русские земли.
После переворота в 1521 году, когда при поддержке царицы Нурсултан на казанский престол взошел её сын, крымский султан Сахиб Гирей отношения между Москвой и Казанью значительно ухудшились. Казанские татары снова начали набеги на Москву и другие русские земли. Сахиб Гирей пытался в войне с Россией и Астраханским ханством в 1523 году добиться помощи от крымского хана Саадат Гирея и просил его прислать в Казань пушки и янычар, но крымский хан не поддержал его. В следующем 1524 году Сахиб Гирей уже попросил помощи от самого турецкого султана Сулеймана и объявил себя его вассалом. Но турецкий султан тоже не стал помогать ему. Затем весной 1524 года государь и великий князь Московский Василий III предпринял большой поход на Казань и отправил туда российское войско, которое было численностью в 150 тысяч человек. Сахиб Гирей в испуге бежал в Крым и оставил на казанском престоле своего племянника Сафа Гирея. В конце концов, между Москвой и Казанью был в 1526-1528 годах был подписан мирный договор, но Казань признала себя вассалом Османской империи. В 1530 году Василий III разорвал мирный договор с Казанским ханством и снова предпринял поход на него. На этот раз казанские татары, пользуясь поддержкой ногаев и астраханских татар нанесли поражение нашим войскам. В 1531 году в ходе дворцового переворота сам Сафа Гирей был свергнут и изгнан из Казани. Промосковски настроенное казанское правительство -– Диван поддержало сторонника Москвы касимовского хана Джан Али, но реальная власть оказалась в руках ханбике Дивана Гаушурхад. Российское правительство добилось, чтобы хан женился на дочери ногайского мурзы Юсуфа Сююмбике. Эта женитьба упразднила господство Гаушурхад, так как свидетельствовала о совершеннолетии хана.
После смерти Василия III и воцарения Ивана IV Васильевича Грозного влияние Москвы на Казанское ханство сильно ослабла. Казанская знать этим воспользовалась и устроив мятеж в 1535 году вернули к власти Сафа Гирея. Он снова предпринял поход в 1536-1537 годах на русские земли и опустошил многие рязанские, нижегородские и муромские города и сёла, уведя в плен множество русских православных людей. Среди казанской знати росло недовольство политикой Сафа Гирея. В ответ он обрушил репрессии на сторонников Москвы и казнил многих из них. В 1545 года Сафа Гирей был свергнут заговорщиками во главе с Чурой Нарыковым, сейидом Беюрганом и беком Кадышем. Они воцарили ханом Шах Али.
В это время в нашей стране стало расти понимание, что надо покончить с набегами казанским татар и покончить с опасностью, исходящей от них и стоящих за их спиной Крыма и Османской империи. Иван IV Грозный начал с этого времени подготовку к покорению Казанского ханства и организовал против него 3 похода в 1545, 1547-1548 и 1551-1552 годах.
Первый военный поход против Казанского ханства Иван Грозный предпринял в 1545 году. Он имел преимущественно демонстративный и устрашающий характер. Его целью была поддержка среди татарских феодалов сторонников присоединения Казанского ханства к России. В конце 1545 года сторонники Москвы в Казани свергли Сафа Гирей и весной 1546 года вернули на казанский престол снова Шах Али. Но Сафа Гирей снова совершил переворот и вернулся к власти. Правда, ненадолго.
20 декабря 1547 года Иван IV, лично возглавив войско, вышел из Москвы. В конце января -– начале февраля 1548 года началась подготовка осадной артиллерии для взятия Казани. 2 февраля из-за ранней оттепели в 15 верстах от Нижнего Новгорода, когда царь Иван Грозный ночевал в Ельне, часть артиллерии проломила лёд на реке Свияге и ушла под воду. Было решено вернуть царя из Нижнего Новгорода в Москву и Иван Грозный 8 февраля 1548 года вернулся в Москву. Часть русского войска во главе с основными воеводами, включая Дмитрия Бельского, отправилось под Казань, сумев переправиться через Свиягу и дало бой казанским татарам во главе с Казанским ханом Шиг-Алеем. Казанские татары во главе со своим ханом и другими татарскими воеводами в это время вышли из Мещеры и отправились к устью Цивили. Там они встретились с русскими войсками. С нашей стороны Сафа-Гирей и один из наших князей Симеон Микулинский с передовой дружиной дали бой казанским татарам. Были взяты в плен ряд знатных татарских и марийских военачальников, включая татарского богатыря Азика. Казанское войско отступило за стены деревянного кремля. Однако, не имея осадной артиллерии, наше войско простояло 7 дней и решилось брать Казань штурмом. Оно ограничилось лишь разорением окрестностей Казани и 7 марта 1548 года вернулось в Москву вместе со своим царём (см.: Скрынников Р. Г. Иван Грозный. — С. 48). Вскоре, казанские татары собрались с силами и в ответ нанесли удар по галицким сёлам и разорили их. В ответ русские войска во главе с костромским воеводой Яковлевым истребили казанских татар на берегах речки Еговки, на Гусеве поле. Там был убит их предводитель, богатырь Арык. Это было в октябре 1548 года.
После первой неудачной попытки взятия Казани примерно на полтора года между Россией и Казанским ханством наступило перемирие. Иван IV Грозный для продолжения войны с Казанским ханством пошёл на перемирие в ВКЛР и Польшей. Старый король Польский и Великий князь Литовский и Русский Сигизмунд к этому времени умер, а пришедший к нему на смену новый король и великий князь Август ещё не был готов к войне с Россией за спорные территории. Между Польшей и союзным ей ВКЛР-Белоруссией и Россией начались снова споры о принадлежности Новгорода, Пскова, Смоленска и Северских городов. С этими требованиями приехали в январе 1549 года воевода Витебский, Станислав Кишка и Маршалок Комаевский в Москву. С нашей стороны прозвучали требования о признании царского титула за Иваном IV Грозным. Перемирие заключили на старых условиях, но белорусо-литовские паны не внесли царского титула Ивана Грозного в свою грамоту. Наши бояре с этим не согласились. Послы в знак протеста быстро уехали домой. Но их приказали быстро воротить и снова стали спорить о титулах. Наши бояре и послы в знак протеста отказались признать королевский титул за Августом в ответ на отказ Польши и Литвы признавать царский титул российского царя. Царь от поляков, литовцев и белорусов потребовал выкуп за 2000 рублей русских пленников: Фёдора Оболенского и Михайла Голицу. Иван Грозный отказал польско-белорусскому королю разрешить евреям торговать в России. «Нет, – отвечал Иоанн: – сии люди привозили к нам отраву телесную и душевную: продавали у нас смертоносные зелия и злословили Христа Спасителя; не хочу об них слышать» (см.: Карамзин, Н. М. История государства Российского [Электронный ресурс]. -– Режим доступа:
В Казанском ханстве хан Саип-Гирей всё ещё продолжал грозить Ивану Грозному мечём. Его возношению способствовало подчинение им Астрахани и Ногаев по причине скудости их войска и богатства купечества. Он взял Астрахань разорил и разрушил её дотла, а многих астраханских татар и ногаев вывез в Крым. Он считал себя полноправным властителем ногаев и татар. По этому поводу Саип-Гирей писал Ивану IV Грозному, что Кабардинцы и Горные Кайтаки платят ему дань. Он хвалился ему своим могуществом и говорил: «Ты был молод, а ныне уже в разуме: объяви, чего хочешь? любви или крови? Ежели хочешь любви, то присылай не безделицы, а дары знатные, подобно Королю, дающему нам 15000 золотых ежегодно. Когда же угодно тебе воевать, то я готов идти к Москве, и земля твоя будет под ногами коней моих». Иван Грозный знал, что Саип-Гирей не оступится от Казани и что война с Казанским ханством может обернуться одновременно войной с Крымом и Турцией. Но наш русский царь стал снова готовиться к покорению Казанского ханства.
Весной 1549 года умер Саип-Гирей, после того, как он пьяный убился во дворце. После него остались двухлетний сын Утемиш-Гирей и его мать, царица Сююнбека. Казанские вельможи возвели на трон малолетнего Утемиш-Гирея. Но затем они отправили послов в Крым с просьбой к крымскому хану прислать им достойного кандидата на казанский престол, чтобы защитить Казанское ханство от России. В это же время из Казани в Москву был отправлен гонец с требованиями о мире. Иван Грозный ответил ему, что о мире говорят только с послами. Наступило удобное время, чтобы нанести удар по Казанскому ханству, дать удар казанским татарам и подвластным им народам и их союзникам и взять Казань.
Русский царь, учитывая опыт первого Казанского похода, во время второго Казанского похода стал готовиться к повторному взятию Казани. Он приказал в октябре 1549 года собраться полкам. Первый передовой полк должен был собраться Шуе и Муроме, большой полк -– в Суздале, а сторожевой полк в Юрьеве, правый полк в Костроме и левый полк в Ярославле. После сбора полков Иван IV Грозный, 24 ноября выехал из Москвы во Владимир. Там он встретился с митрополитом, который благословил его самого и его воевод на служение царю и Отечеству на в духе любви и братства, забыв на время о гордости и местничестве, когда надо победить неверных мусульман и вызволить русских православных людей из татарского плена.
Вскоре войско Ивана Грозного, после выезда из Москвы, пошло на Нижний Новгород, чтобы соединиться с собранным там войском. Эти войска двинулись вместе и пошли на Казань. 14 февраля 1550 года русские войска были уже у стен Казани. Со второй попытки во втором Казанском походе взять Казань нашим войскам не удалось. Но русские воины нанесли большой урон казанским татарам. Иван Грозный простоял со своим войском 11 дней под Казанью. Потом настала оттепель, подули сильные ветры и полился дождь. Были этим испорчены многие мелкие речки. На обратном пути после отхода русского войска, по приказу Ивана Грозного, недалеко от Казани на притоке Волги реке Свияге возвести деревянную крепость, чтобы обеспечить возможность перезимовки наших войск, подвоза оружия и продовольствия и для закрепления наших позиций в окрестности Казани. К месту строительства будущего города вышли командующие русской армией князь Юрий Михайлович Булгаков и Симеон Иванович Микулинский, дворецкий Данило Романович Юрьев (брат царицы Анастасии), конюший Иван Петрович Фёдоров, бояре Морозов и Хабаров и князья Палецкий и Нагаев. К Свияжску отправились и выходцы из Казани, которые проживали тогда в Москве, числом 500 человек. В это же время князю Петру Серебряному из Нижнего Новгорода царь повелел идти изгоном на посад Казани. Он со своими казаками перегородил путь татарским воинам по всем перевозам на реках Волге, Каме и Вятке, чтобы не пускать татар ни в Казань, ни из Казани. Князь Пётр Серебряный в точности исполнил приказ. Он внезапно явился перед казанским посадом, побил множество казанских татар и освободил немало русских людей из татарского плена. На следующий 1551 год всего за 4 недели по тщательно подготовленному плану, где были пронумерованы даже брёвна и указано их точное положение в стенах и башнях крепости, была возведена деревянная крепость. Она была названа по имени реки Свияги и получила название Свияжск (см.: Штаден Г. Записки о Московии [Текст] / Г. Штаден. — М., — Л., 1927. С. 113.). Для строительства Свияжска Иван Грозный отправил дьяка Ивана Выродкова с боярскими детьми. Они должны были рубить лес в окрестностях Свияжска для строительства крепостных стен, жилых домов и церквей. Этот лес они должны были везти к Свияжску на судах вниз по Волге. В строительстве города русскому царю Ивану IV Грозному помогал сторонник Москвы казанский хан Шиг-Алей с его двумя главными воеводами: князем Юрием Булгаковым (Голицыным-Патрикеевым) и Данилою Романовичем Юрьевым, братом хана. Князь Серебряный первым 16 мая 1551 года водрузил русское знамя на Круглой горе во время заката Солнца. Там он отпел вечернюю молитву. Рано утром 18 мая русские воины ударили первыми по посаду Казани и перебили около 1000 сонных татар. более 100 знатных князей и мурз и знатных граждан. В результате было освобождено множество русских пленников. Князь Серебряный после удара по Казани вернулся к устью реки Свияги и там ожидал подкрепления основных войск. Строительство Свияжска началось 24 мая и его предварил молебен. Чтобы построить Свияжск, было повалено множество деревьев, так что они составили целую гору и гора, там где должен был быть Свияжск была полностью очищена от леса. Затем снова прошёл молебен, была освящена вода и совершён крестный ход по стенам строящейся крепости. Через 4 недели Свияжск был построен. Были построены первые православные церкви, которые были названы в честь Рождества Богородицы и чудотворца Сергия Радонежского.
Успешное строительство Свияжска привело не только к закреплению позиций нашей страны и русского войска в окрестностях Казани, но и склонило подвластные казанским татарам местные народы на переход на сторону России. Вскоре на сторону Москву перешли черемисы (марийцы), жившие на горной стороне. Они стали летом 1551 года приезжать к хану Шиг-Алею и били ему и его воеводам челом, чтобы он попросил Ивана IV Грозного принять их под своё покровительство, поселить их под Свияжском, пожаловал их и не велел воевать с ними. Царь пожаловал их, дал им жалованную грамоту с золотой печатью и отдал им ясак на 3 года. Хану Шиг-Алею и его воеводам хан послал золотые в награду и приказ для того, чтобы привести горных черемисов (марийцев) к присяге русскому царю. Он хотел использовать их недовольство властью казанского хана и сделать их своими союзниками в готовящемся третьем Казанском походе. Затем воеводы привели к присяге Ивану Грозному чуваш, мордву и марийцев. Воеводы им говорили так: «Вы государю присягнули, так ступайте покажите свою правду государю, воюйте его недруга». Вскоре приведённые к присяге русскому царю народы Казанского ханства (царства) доказали свою верность царю тем, что они перебрались на луговую сторону Волги. Они вышли под стены Казани и сразились с казанскими и крымскими татарами. Сражение было с ними упорным и кровопролитным. Только, когда татары выкатили из города пушки и пищали, то марийцы и мордва дрогнули и с испуга побежали. Казанские татары убили у них 100 человек и взяли в плен 50 человек. Русские воеводы увидели, что приведённые к присяге народы, проявили стойкость и верность русскому царю и взяли их на свою сторону. С этого времени на протяжении лета 1551 года марийцы, мордва и чуваши стали делать регулярные боевые вылазки на Казань. Иван Грозный пытался деньгами и богатыми подарками в виде шуб, коней и доспехов привлечь местные народы и их князей и мурз на свою сторону. Отчасти ему это удалось.
Отпадение горной стороны привело к тому, что в Казани поссорились между собой казанские и крымские татары и крымские татары отказались помогать Казани. Согласно летописи к крымским татарам пришли арские чуваши с оружием и со словами «Отчего не бить челом государю?» В ответ крымский татарин Улан Кашак, любовник царицы Сююнбеки, со своими товарищами побил их. Но временная удача крымских татар не смогла поправить дела династии Гиреев. Вскоре даже казанские мурзы и князья начали переход на сторону России. Крымские татары поняли, что при первом нападении русских воевод, казанские татары их выдадут русским. Они в испуге, в числе 300 человек, спешно побежали из Казани, побросав жен и детей. Они пошли вверх по Каме и вошли в Вятку. Там их встретил вятский воевода Зюзин. Он их разгромил наголову и утопил. 46 человек было взято в плен. Улан Кашак был отослан в Москву и там его казнили за жестокосердие по словам летописи.
Казанские татары стали просить Ивана Грозного, чтобы он пожаловал на государство царя Шиг-Алея. Они пообещали присягнуть царю вместе с владениями Казани на Арской и Луговой стороне, а Утемиш-Гирея с его матерью Сююнбекою просили Ивана Грозного забрать себе. Сююнбека, как и все жители Казани, горько плакала, расставаясь со своей родиной и осознавая, что едет в Москву, как пленница. Она только жаловалась на судьбу и лобызала на прощанье гроб Сафа-Гирея, завидуя его спокойствию. Её воеводы и казанский простой народ утешал, что русский православный царь милостив и её не обидит и что многие мусульманские правители пошли на службу к Ивану Грозному. Они заверяли её, что Иван Грозный найдёт ей достойного супруга и даст ей удел. Сююнбека тихо ехала в своей колеснице, пестуны несли её маленького сына и весь город провожал её до реки Казанки. Там она бледна и слабая от горя еле вступила на пристань и села на корабль. Её встретил князь Оболенский, который её вместе с знатными крымскими и казанскими татарами сопровождал до Москвы. Первый министр русского царя Алексей Адашев отправился в Казань. Он сообщил Шиг-Алею, что Иван Грозный пообещал его пожаловать на царство при условии протектората России над Казанским ханством, выдаче крымских татар вместе с их женами, детьми и самим крымским ханом и освобождении всех русских пленников. Горная сторона, где жили марийцы и другие народы должны были перейти в подчинение к Свияжску, так как эти земли русский царь добыл эти земли оружием до челобитья казанских татар. Шиг-Алея эти условия сильно оскорбили. Алексей Адашев объяснил ему, что эти условия не могут быть изменены и горная сторону Волги во владениях Казанского ханства навсегда отойдёт к России. В августе 1551 года Шиг-Алей был посажен в качестве нового казанского хана на царство в Казани. Он по нашим условиям после своего воцарения освободил из татарского плена 60 000 русских людей.
Правление Шиг-Алея, который был ставленником Москвы, усилило недовольство казанской феодальной знати и татарского простонародья. Казанские вельможи были резко недовольны разделением владений Казани. Простые люди и мелкие татарские феодалы терпели убытки из-за освобождения русских пленников. В нашей стране русские люди и Иван Грозный со своим правительством не могли дальше терпеть и мириться с тем, что ещё множество русских людей томится в казанском плену, а Свияжск продолжает оставаться островом посреди татарских владений. Чтобы успокоить волнение противников России, в Казань поехали боярин, князь Дмитрий Палецкий и дьяк Клобуков. Они повезли к Шиг-Алею и его жене, князьям казанским и городецким платье, сосуды и деньги и самому хану и земле Казанской жалованное слово за службу. Русские послы и воеводы подтвердили требования Ивана Грозного об освобождении всех пленников и сказали, что русский царь больше не будет терпеть угнетение христиан татарскими мусульманами. Горную сторону казанский хан, в конце концов, уступил Ивану Грозному. Однако, он просил, чтобы русский царь дал хотя бы несколько ясаков с неё и поклялся в соблюдении мира. Иван Грозный сообщил хану, что не отдаст ему ни одной деньги с горной стороны, закреплённой за Свияжском, а клятву даст только при условии освобождения ханом всех русских пленников. Когда из Казани вернулись боярин Хабаров и дьяк Выродков, то они сообщили Ивану Грозному, что Шиг-Алей не исполняет его условий и прячет русских пленников по ямам и заковывают их, чтобы они не сбежали. Шиг-Алей объяснял Ивану Грозному свою позицию тем, что он боялся социального взрыва и поэтому не хотел отпускать русских пленников и казнить тех, кто удерживал у себя их. Он говорил, что ему доносят, как казанские князья пошли на союз с ногаями и они собрались убить Шиг-Алея и князя Палецкого. Когда Шиг-Алей узнал о готовящемся против него заговоре, то перехватил грамоты и приказал казнить прямо на пиру заговорщиков числом 70 человек. Остальные заговорщики с испуга разбежались. Шиг-Алей просил Ивана Грозного не отпускать казанских послов, так как ему было известно о том, что они тоже входили в число заговорщиков.
Рост недовольства казанских татар Шиг-Алеем, отказ их отпустить русских пленников по истечение 1551 года привело наше правительство и царя Ивана Грозного к мысли, что найти компромисс с казанскими татарами не удастся. Для того, чтобы обеспечить безопасность нашей страны и освободить наших пленников, стало ясно, что необходимо взять Казань и напрямую покорить казанских татар и подвластные им народы, чтобы навсегда покончить с набегами казанских татар. Русские бояре-вотчинники и дворяне проявили заинтересованность в том, чтобы получить новые земли для ведения своего хозяйства, русские купцы хотели открыть в страны Востока торговый путь по Волге. Также возникла необходимость решить вопрос перенаселения Европейской части России и чтобы закрепить России за собой владения Казани ей было необходимо переселить часть русских крестьян и ремесленников для освоения местных природных ресурсов и богатых плодородных земель.
С начала 1552 года началась подготовка к Третьему Казанскому походу. Иван Грозный со своими боярами и воеводами поставил цель взять Казань и полностью покорить Казанское ханство. Подготовка к взятию Казани велась основательно первую половину 1552 года. Её успешной подготовке активно способствовала военная реформа, которая смогла ослабить отношения местничества в русской армии, оснастить её совершенным на то время и эффективным огнестрельным оружием и укрепить её новыми стрелецкими полками, которые заменили собой дворянское ополчение. Реформа армии укрепила её, повысила её боеспособность и дисциплинированность и позволила согласовать её действия. Еще в 1551 году благодаря дипломатической миссии Петра Тургенева удалось разорвать союз Казани с Крымом и Ногайской Ордой. На царство был посажен вместо Шиг-Алея астраханский царевич Ядыгар-Мухаммед. Успешному проведению Третьего Казанского похода способствовало начало применения осадных башен, пороха для взрыва крепостных стен и других сооружений и коммуникаций противника, тщательное планирование похода и инженерная подготовка для того, чтобы успешно штурмовать крепостные стены и взять Казань. Многим новинкам и инженерным решениям обучали наших военачальников и воинов приглашенные в Россию зарубежные инженеры и другие специалисты. Они же помогали Ивану Грозному в планировании подкопа под стены Казани и их взрыва, чтобы потом ворвавшись в проломы в стене, облегчить взятие города. Хотя стены Казани были деревянными, но брёвна были сложены в два ряда и между ними была засыпана земля вперемешку с глиной. Это серьёзно затрудняло нашим воинам покорение стен и давало защитникам Казани возможность долго обороняться.
Иван Грозный основательно готовился к покорению Казани с весны 1552 года и с духовной стороны. Он много молился Богу в Успенском соборе о даровании победы над неверными в Казани, освобождении русских пленников, взятых татарами в ходе многочисленных набегов на русские земли. Он попросил русских митрополитов и епископов быть ему ходатаем за него и за Россию и благословить его военный поход на Казань. Иван Грозный просил свою жену Анастасию, которая летом 1552 года была уже беременна первым его сыном Дмитрием, молиться за успешный поход мужа. Анастасия плакала, боялась отпускать своего мужа под Казань, где он мог погибнуть от рук татар. Царь уверял её, что битвы с татарами требует его христианский долг и совесть, что как христианский государь он должен служить Отечеству и защищать православный народ и даже в случае необходимости погибнуть за него. Он говорил, что не может мириться с тем, что татары угнетают и издеваются над русскими пленниками и что его христианским православным долгом является освобождение русских пленников и устранение навсегда опасности набегов на русские земли с их стороны. Анастасия пообещала Ивану Грозному, что будет молиться за него и оберегать его малолетнего наследника. Иван Грозный попросил Анастасию творить милость, помогать бедным и обездоленным и открывать темницы. Кроме того, весной 1552 года царь выговорил жестко гарнизону, размещённому в Свияжске, за разврат и пьянство. Он отправил туда умного архангельского протоиерея Тимофея со святой водой и письменным наставлением. Тимофей убеждал русских воинов покаяться, перестать предаваться порокам и привести себя в благообразный вид, чтобы Бог благословил Казанский военный поход и даровал победу над неверными мусульманами-татарами.
С июня 1552 года началась подготовка к взятию Казани. Иван Грозный направил туда 150-тысячное войско. Оно было снаряжено 150-ю крупными и средними артиллерийскими орудиями. 16 июня 1552 года это войско вышло из Москвы. В это время оно получило сообщение о том, что на южные границы России совершил свой набег крымский хан Девлет-Гирей и он идёт на помощь казанскому хану. Девлет-Гирей был встречен русскими войсками под Тулой и разбит. Остатки крымских татар бежали во главе с ханом в Крым. Наше войско продолжило свой путь до Казани. 3 июля войско тронулось с места. Иван Грозный горячо молился перед иконой Богоматери. Она была с Дмитрием Донским в Мамаевой битве 1382 года и стояла в Коломенском храме Успения. В пути он лобызал гроб Александра Невского и почтил память святых муромских угодников, князя Петра с княгиней Февронией Во Владимире царю сообщили из Свияжска о том, что болезни там прекратились, наше войско воодушевлено и готово бить врага, а князья Микулинский, Серебряный и боярин Данило Романович успешно подавили мятежников на горной стороне Волги. Они вновь присягнули и поклялись в верности русскому царю. В Муроме Иван Грозный был уведомлён из Москвы тем, что супруга его Анастасия тверда и спокойна и она сильна надеждой на Провидение, а духовенство и народ в это время непрестанно молят Всевышнего о здравии Царя и воинства. Митрополит писал к Иоанну с ласкою друга и с ревностью Церковного учителя. Он говорил: «Будь чист и целомудрен душою, смиряйся в славе и бодрствуй в печали. Добродетели Царя спасительны для Царства». И Государь и Воеводы читали сию грамоту с любовию. Иван Грозный в ответ писал митрополиту: «Благодарим тебя за Пастырское учение, вписанное у меня в сердце. Помогай нам всегда наставлением и молитвою. Идём далее. Да сподобит нас Господь возвратиться с миром для Христиан!» Он не терял ни часа в бездействии: пеший и на коне смотрел полки, людей, оружие. Также он велел расписать Детей Боярских на сотни и выбрать начальника для каждой из них из воинов, знатнейших родом. Хана Шиг-Алея он отпустил на судах к Казани вместе с Князем Петром Булгаковым и стрельцами. Ещё он послал дружину яртоульную для того, чтобы навести мосты. 20 июля 1552 года вслед за войском, Иван Грозный переехал Оку. Затем он переночевал в Саканском лесу, на реке Велетеме, в 30 верстах от Мурома. Второй стан был расположен на Шилекше, а третий -- под Саканским городищем. Князья Касимовские и Темниковский в свою очередь присоединились к войску с своими дружинами, Татарами и Мордвою. 1 августа 1552 года царь святил воду на реке Мяне. На следующий день войско переправилось за Алатырь и 4 Августа с радостью встретило на берегах Суры полки князей Мстиславского, Щенятева, Курбского, Хилкова. Обе многочисленные рати шли дремучими лесами и пустынями, питаясь ловлею, ягодами и плодами. По словам очевидцев, русские воины питались тем, что могли найти в природе до наступления поста. Природа до наступления поста готовила для них изобильную трапезу. Лоси являлись стадами, рыбы толпились в реках, а птицы сами падали на землю пред ними. В это время в начале августа у Борончаева городища Ивана IV Грозного встречали послы Свияжские и Черемисские (Марийские). Они сообщили ему, что весь правый берег Волги удалось усмирить и добиться приведения местных народов к верности царю и повиновению. Мятежники из числа чувашей и марийцев и их вожди раскаялись и в знак милости царь принял их и обедал с ними. Они в знак раскаяния поклялись загладить свою вину и сотрудничать с русскими войсками. Для этого они очистили путь для русской армии, где нашим воинам было идти тесно и неудобно, помогли навести мосты на реках на пути к Казани и выразили своё желание служить царю и помочь ему взять и покорить Казань. 6 августа Иван Грозный на речке Кивате слушал Литургию и в этот день причастился Святых Христовых Таин. 11 августа свияжские воеводы встретили царя с конницею и пехотой. Воеводы вели на встречу с Иваном Грозным три полка. Первым из них командовал князь Александр Горбатый и вельможа Данило Романович, вторым -– князья Симеон Микулинский и Пётр Серебряный-Оболенский со детьми боярскими. В третьем полку шли казаки и горные жители (черемисы (марийцы) и чуваши). Иван Грозный тепло и с радостью принял воевод и их воинов, число которых было 20 000, горячо приветствовал их и хвалил их за стойкость и мужество. Он всех их угостил в шатрах на лугу Бейском. Природа в том месте была прекрасной. С одной стороны, где расположилось наше войско были обширные зелёные равнины, холмы, леса и рощи. С другой стороны взору наших воинов и воевод открывалась Волга с величественными каменными утёсами и островами, вид которых был живописен. За ними простирались вдаль обширные и необозримые луга и дубравы. Только изредка там в крутизнах и ущельях были видны селения чувашей. Местные жители угощали наших воинов мёдом и хлебом. Хотя это было еще время Успенского поста, государь и его воины и воеводы, кроме хлеба, мёда и ягод не имели другой сладкой и вкусной пищи. Но они не унывали, были бодры и веселы и никто не жаловался ни на что.
13 августа 1552 года русская армия во главе с Иваном Грозным и его воеводами подошла к Свияжску. Там его самого и его воинов тепло приняли князь Пётр Шуйский и боярин Заболоцкий. Царь посетил Соборную церковь и принял участие в местном богослужении. Ему пели многолетие дьяконы, а местные бояре его величали и поздравляли как завоевателя и просветителя земли Свияжской. Иван Грозный обошёл Свияжск, посмотрел на его укрепление, дома и церкви и похвалил и поблагодарил за проделанную работу князя Микулинского и остальных начальников. Любуясь новопостроенным городом и красоты местной природы, царь сказал воеводам, что нет лучшего местоположения, чем этот город во всей Русской земле. Для царя в Свияжске даже построили дом. но царь отказался в нём жить и сказал, что он со своим войском в походе и расположился в шатрах на лугах Свияги.
Хотя Казанское ханство и его владения ещё не были полностью покорены, постройка Свияжска уже тогда активно поспособствовала открытию Волжского пути к Каспийскому морю и активизировала торговлю как с европейскими странами, так и со странами Востока. В Свияжск съехалось множество русских купцов из Москвы, Ярославля и Нижнего Новгорода с разнообразными товарами. Суда стали останавливаться и пристани и берег Свияги стал фактически гостиным дворам, где в шалашах были разложены драгоценности европейской и азиатской торговли. Наши купцы почувствовали себя здесь как дома и здесь они нашли запасы, которые были доставлены в Свияжск по Волге. Они стали здесь отдыхать, есть, пить и веселиться. Иван Грозный в это время призвал хана Шиг-Алея, князя Владимира Андреевича, двоюродного своего брата и убедил их в необходимости брать Казань. С ними он оправил к новому казанскому хану Едигеру грамоту с требованиями добровольно сдаться Ивану Грозному и его войску, убеждал его прекратить своё безумие и превозношение, когда он считал себя равным христианским монархам и выехать в стан к нему без всякого страха и опасений. Кроме того, Иван Грозный отправил письма и казанским вельможам и правительству, чтобы они раскаялись перед ним и добровольно выдали ему всех виновников мятежа в Казани и на горной стороне реки Волги. Всех остальных царь уверял, что они могут быть спокойны и он не обидит и не будет ни в чем притеснять их. Эти грамоты были посланы с татарином 15 августа. На следующий день Иван Грозный отправился со своими воеводами и войском и начал переправляться через Волгу.
19 августа Иван Грозный со 150 000 своих воинов дошел до луговой стороны Волги. Бывший хан Шиг-Алей со своими отрядами по приказу царя был отправлен занять Гостиный остров в Казани. Боярин Михайло Яковлевич Морозов вёз к Казани огнестрельные орудия, боевые рубленые башни и тарасы, чтобы штурмовать крепостные стены Казани. Продвижение наших войск замедлила непогода. На несколько дней хлынули проливные дожди, реки вышли из берегов, а местные луга превратились в болота. Казанские татары за это время успели разрушить и испортить все мосты и гати и нашим войскам пришлось снова строить дорогу для продвижения к Казани. Вскоре Иван Грозный получил ответную грамоту от казанского царя Едигера. В ней он обругал на чём свет стоит Ивана Грозного, его войско и христианскую церковь и православную веру, поносил их самыми непотребными словами, отказался категорически согласиться на мир с нашей стороной, а Шиг-Алея он именовал изменником и предателем. Он написал, что ждёт наше войско и царя на пир. 20 августа Иван Грозный увидел саму Казань с мощными деревянными стенами и укреплениями, каменными дворцами и мечетями. Крепостные стены Казани были построены из дуба и внутри были наполнены илом и хрящом. Два дня наше войско выгружало для штурма Казани пушки и снаряды. В это время к нашему войску пришел беглец из Казани Мурза Камай. Он ехал к нему с 200 своих товарищей, но их задержали в городе. Он донёс Ивану Грозному, что хан Едигер, Кульшерифмолна (глава мусульманского духовенства), князья Изенеш Ногайский, Чапкун, Аталык, Ислам, Аликей Нарыков, Кебек Тюменский и Дербыш настроили народ против русского народа и православной церкви, что в Казани много хлебных запасов, а в бой с русским войском готовы вступить 30 000 воинов и 2700 ногаев. Татарский князь Япанча был послан в Арскую засеку со своей конницей и вооружил жителей местных татарских деревень, чтобы они нападали на отряды русских войск и мешали им продвигаться к Казани. Мурза Камай был милостиво и ласково принят Иваном Грозным. Он советовался с боярами о ходе дальнейших действий против Казани. Было решено по приказу царя изготовить на каждого воина бревно, на 10 воинов – тур, а Большой и Передовой полк должны были занять Арское поле. Правая рука нашего войска должны была занять берег реки Казанки. Сторожевому полку было повелено занять устье реки Булака, а левой руке нашего войска и стана стать выше его. Шиг-Алей со своими отрядами по приказу царя отправлялся за Булак к кладбищу. Царская дружина во главе с Иваном Грозным и князем Владимиром Андреевичем расположилась на Царевом лугу. Иван Грозный запретил воинам и местным чиновникам вступить в битву с казанскими татарами самовольно и пытаться брать Казань без его ведома и разрешения.
23 августа русская армия во главе с Иваном Грозным и его воеводами подошли уже к стенам самой Казани. Наши войска основательно подготовились к штурму города и взятию его укрепления. Казань постепенно была обложена со всех сторон плотным кольцом. Линия обложения достигла 7 км. По приказу Ивана IV Грозного князь Горбатый-Шуйский разрушил и сравнял с землёй укрепления казанских татар в Арском лесу. Оттуда на наши войска делал постоянно свои вылазки татарский князь Епанча. Уже 23 августа на наши войска , на стрельцов напал отряд конных и пеших татар, числом 15 000 человек. Они вышли из города и устремились на русских. Между русскими и татарами началась жестокая сеча. Хотя конницы у наших стрельцов не было, они во главе с юными князьями Шемякиным и Троекуровым после бегства из-за того, что татары расстроили их ряды, сомкнулись и в рукопашном бою били защитников Казани, взяли немало татар в плен. Стрельбой и пальбой из ружей и пушек русские войска напугали противника и заставили остатки его отступить обратно к стенам Казани. Все свои действия русские стрельцы выполняли только по приказу царя и проявляли организованность и дисциплину так, что воля Ивана Грозного была в точности исполнена.
В процессе окружения Казани полками русских стрельцов были сооружены 3 походные православные церкви в виде полотняных шатров: Архистратига Михаила, Великомученицы Екатерины и Святого Сергия. Вечером царь собрал воевод на совещание для обсуждения плана дальнейших военных действий. На следующий день 24 августа планы русских войск расстроила буря. Она сорвала Царский и многие шатры и затопила суда с продовольствием и запасами. Казалось бы наши войска потерпят поражение и уйдут. Но Иван Грозный не отчаялся и вскоре послал подводы по Волге за продовольствием в Свияжск и Москву и начал готовиться к зимовке под Казанью.
25 августа 1552 года легкая русская дружина во главе с князьями Шемякиным и Троекуровым двинулись с Арского поля к реке Казанке выше Казани, чтобы отрезать это место от луговой черемисы (марийцев) и соединиться с правою рукою русских войск. Таким образом, наши войска стали ближе к стене. Татары снова сделали вылазки и ранили князя Шемякина. Однако, князь Дмитрий Хилков, будучи во главе всех передовых отрядов, дал татарам отпор и загнал их обратно в крепость Казани. Ночью Сторожевой полк и Левая рука без боя и сопротивления подкатили к Казани свои туры и пушки. Стрельцы в это врем выкопали ров вокруг стен Казани. Казаки в это время расположились под самой городской стеной в каменной Даировой бане. Сам Иван Грозный два дня непрерывно объезжал вокруг Казань, изучал и осматривал её укрепления и думал как лучше и в каком месте брать приступом стены Казани.
Днём 26 августа Большой полк выступил из стана. Князь Михайло Воротынский пошёл с пехотой и выкатил к станам Казани туры. Князь Иван Мстиславский повёл конницу на помощь Михайло Воротынскому, чтобы отбить нападение татар. Иван Грозный отобрал лучших детей боярских из собственной дружины. Казанцы встретили наше войско с воплем и с крепостных стен и башен обрушили на них град пуль и ядер. Русские не дрогнули и начали методично обстреливать стены Казани ружейной и орудийной стрельбой и отражали героически также атаки татарской конницы и пехоты. Они дрались с татарами также врукопашную и с использованием холодного оружия. В результате наши войска ворвались в город и в самом городе теснили и рубили беспощадно татар. Казаки и пищальники до глубокой ночи стреляли по стенам и защитникам города. За это время князь Воротынский успел утвердить и засыпать землёй туры в 50 саженях от рва в месте между Арским полем и Булаком. Он повелел нашим воинам спрятаться за туры и отступить на время. В самой Казани вплоть до утра русские бились с татарами. Иван Грозный в это время был на молитве в Церкви и молился за победу наших воинов. Он ежечасно посылал знатных сановников в стан нашего войска, чтобы ободрить и укрепить боевой дух. Утром перевес сил был на нашей стороне. Царь повелел петь в стане благодарственные молебны. Татарам был нанесён большой урон. Они потеряли таких храбрых людей, как смелого князя Ислама Нарыкова, богатыря Сюнчелея и других. Из наших военачальников татарами был убит добрый витязь Леонтий Шушерин.
27 августа боярин Михаил Яковлевич Морозов подкатил к городу осадные башни и приказал из их бойниц продолжить обстрел Казани. Был также приготовлен стенобитный снаряд для пролома городских стен. Из окопов стреляли по городу и его защитникам наши пищальники. Казанцы спрятались за стены. Но они хотели добыть языка и напали на русских людей, рассеянных в поле, недалеко от места, где стоял князь Мстиславский с большей частью нашего полка. Этот воевода успел вовремя заметить вылазку неприятеля и защитил свой полк. Татары в панике побежали обратно. Наши воины взяли в плен знатного улана по имени Карамыш. Он был представлен государю, а Мстиславский, проявив мужество, был ранен стрелой. Пленник рассказал, что жители Казани готовы умереть и не хотят категорически говорить о мире.
28 августа противник напал на наши войска неожиданно на Арском поле. Казанские татары вышли густыми толпами из леса и напал на стражу и стан Передового полка. Воевода, князь Хилков мужественно оборонялся. Но при этом ему была необходима помощь. Ему помогали князья Иван Пронский, Мстиславский и Юрий Оболенский. Иван Грозный направил на подкрепление часть Царской дружины и сам же сел на коня. Хотя татары ожесточенно атаковали наших стрельцов и других воинов, перевес в силах снова оказался на нашей стороне и на помощь приходили всё новые полки и отряды русских воинов. Татары были отогнаны в лес. Часть из них удалось взять в плен и от них стало известно, что татарский князь Япанча организовал эти толпы татар и привёл их из укрепления, которое сделали казанцы на пути в город Арск.
29 августа воеводы Правой руки князья Щенятев и Андрей Курбский продвинулись ближе к Казани. Под защитой стрельцов они приступили к укреплению туров (осадных башен) вдоль реки Казанки. Русская дружина во главе с князьями Шемякиным и Троекуровым в это время вернулась на Арское поле. Там снова попытался неприятель сделать вылазку и он показался из леса. На этом месте стояли князья Мстиславский, Хилков и Оболенский. Они ожидали неприятеля из леса, а князья Дмитрий Палецкий, Алексей Адашев и головы Царской дружины в это время ставили туры между полем Арским и рекой Казанка. Стычка между русскими и татарами началась с перестрелки из пушек, ружей и луков. Казанские татары видя, что наши войска всё прибывают, не решился сделать вылазку. Вечером того же дня Иван Грозный получил сообщение о том, что вся Казань окружена нашими укреплениями. В сухих местах были поставлены туры, а грязных -– тын. Все пути из Казани и в Казань были отрезаны для нашего противника и его союзников.
Несмотря на попытки штурма Казани и отражение ежедневных вылазок татар, Иван Грозный не терял надежды договориться мирно с казанским ханом Едигером. Он пообещал ему уступить Астрахань и молил больше не тревожить Россию набегами казанских татар. Также он обещал хану отпустить посла крымского при условии, если он в свою очередь отпустит Афанасия Нагого и отправит своего казанского вельможу в Москву для ведения дальнейших переговоров. Иван Грозный старался не обращать внимания на провокационные оскорбительные выпады Едигера против России и Русской православной Церкви и православной веры. Царь даже готовился ограничиться лишь протекторатом над Казанью и имел намерение договориться с крымским ханом о совместном назначении астраханских ханов. Пытаясь угодить Девлет-Гирею, в Крым был отпущен знатный крымский пленник и князь, успевших в Москве креститься в православную христианскую веру. Для него это означало верную смерть или в лучшем случае издевательство над его новой верой и принуждение вернуться в ислам. Для наших православных христиан это тогда был большой соблазн.
В первые дни сентября 1552 года между русскими и татарами продолжались неподалёку от Казани перестрелки друг с другом. Казанские татары пытались из засады прорваться к нашим укреплениям и засыпали их и бывших там русских стрельцов, князей и воевод градом стрел. Одновременно часть пеших отрядов татар шла к самому стану русских войск. В ответ князь Юрий Шемякин, будучи в засаде, заметил движение татар к нему и со своим полком из засады пошел на встречу к ним. Татары, оказавшись в чистом поле перед лесом, сильно удивились и испугались приближения русского полка, но всё же решили дать ему бой. Вскоре со своими многочисленными конными дружинами пришёл и князь Александр. Наша пехота с тыла подходила к татарам справа и слева от них и попыталась взять их в окружение. Казанские татары в свою очередь попытались убежать от русских войск. Но наши стрельцы и дружинники догнали их и их давали, кололи, рубили и секли на всём пути длиной в 10 вёрст до реки Килари. Там князь Александр остановил своего коня и трубным звуком созвал рассеянных победителей. На обратном пути русскими стрельцами и конницей были добиты остатки татар, засевших в лесу и укреплениях. Это были татары из отряда князя Япанчи. При этом удалось взять в плен несколько сот татар. Иван Грозный высоко похвалил русских воинов князей Шемякина и Александра за проявленное мужество, верность Отечеству и доблесть. Он приказал привязать татарских пленников к кольям перед нашими укреплениями, чтобы они уговаривали жителей Казани сдаться на милость русскому царю. С теми же требованиями Иван Грозный послал своих сановников. Однако, в ответ они получили с крепостных стен град стрел и казанцы снова отказались от заключения мира и сдачи Ивану Грозному.
Несмотря на всю свою импульсивность и гневливость, Иван Грозный не хотел до последнего кровопролития при взятии Казани и больших жертв. Взятый в плен Мурза Камай рассказал государю, что осаждённые защитники Казани берут себе воду из ключа близ реки Казанки и попадают туда по подземному ходу от ворот Муралеевых. Царь, посоветовавшись со своими сановниками и боярами и немецким инженером Эразмом (Розмыслом), повелел сделать немецкому инженеру подкоп от реки Булака между Атаманскими и Тюменскими воротами. Воеводы хотели найти путь к ключу, но не смогли его найти. Тогда государь повелел прокопать канал от Дауровой каменной бани, где сидели наши казаки. Для этого немецкий инженер Розмысл отрядил своих учеников. Они под руководством князя Василия Серебряного, любимца Ивана Грозного, Алексея Адашева копали канал 10 дней. Вдруг они услышали при производстве подкопа над собой голоса людей, которые ходили тайным подземным путём за водой на ключ. Тогда вкатили в произведённый подкоп 11 бочек пороха и об этом сообщили царю. Рано утром 5 сентября Иван Грозный выехал к укреплениям. Вдруг на его глазах произошёл мощный взрыв. Вверх взлетели клубы дыма и пыли, посыпались брёвна. Земля вокруг укреплений была с треском разбросана. В результате были взорваны тайник вместе с ходом, обрушилась часть городской стены с башнями и вниз попадало множество людей, которые находились в это время на стенах и в башнях. Немало людей пострадало от взрыва и погибло. Жители Казани были ошеломлены произошедшим и были в оцепенении и замешательстве. Русские войска этим воспользовались и ворвались впервые в саму Казань и начали бить и резать её жителей и защитников и громить их дома и лавки. Но казанцы опомнились и дали серьёзный отпор нашим войскам и вынудили их отступить за стены Казани. Но при этом снова удалось взять в плен множество татар. Иван IV Грозный, видя, что сходу взять Казань не удалось, приказал отступить и отложить штурм Казани.
Разрушение тайного пути и потеря ключа у реки Казанки не испугала жителей Казани. Они вскоре прокопали в стороне ключ, который был малым и смрадным из-за того, что в нём вода там была вонючей и тухлой. Но другой воды больше в Казани не было. Защитники Казани приободрились и, хотя они болели и пухли от плохой воды, но снова стали сражаться с нашими войсками.
Иван Грозный ни на минуту не прекращал своей кипучей деятельности. Он каждый день утром и вечером молился Богу в церкви, посещал все церковные богослужения, ездил в стан нашего войска, приободрял его и руководил им, осматривал укрепления и стены и следил за ходом исполнения своих приказаний и поручений.
6 сентября по приказу Ивана Грозного князь Александр Горбатый-Шуйский со своим отрядом приступил к взятию острога, который казанские татары построили за Арским полем в 15-ти верстах от Казани на крутой высоте между двумя болотами. В этом остроге соединились остатки татарского отряда князя Япанчи. Впереди нашего отряда шёл князь Симеон Микулинский. С ними были Бояре Данило Романович и Захария Яковлев, Князья Булгаков и Палецкий, Головы Царской дружины, Дети Боярские, стрельцы, Атаманы с казаками, Мордва Темниковская и Горные Черемисы (марийцы), которые служили путеводителями. Арский острог был срубленный городнями, насыпанным землёю и укреплён засеками. По своему внушительному виду острог казался неприступным. Но наши отряды, не испугавшись града татарских стрел, сошли с коней и вслед за своими смелыми руководителями и предводителями пошли напролом сквозь ворота и дебри на приступ Арского острога. Осыпаемые градом стрел, они поднялись на крутую высоту, где был острог, выломали сорвали ворота и ворвавшись в него, освободили из татарского плена 200 русских пленников. Наши стрельцы и казаки перебили почти всех защитников острога и засыпали грудами их убитых тел. Они разграбили острог и взяли себе там богатую добычу и нашли много драгоценных вещей. Воеводы переночевали там и решили затем пойти к Арскому городу, где они жили в сельских домах, богатых и красивых. Русские плавали в окрестностях Казани свободно. Они брали себе вдоволь мёд, хлеб и скот, а также грабили и жгли местные деревни, убивали их жителей и брали в плен их жён и детей. Жители Арска ушли далеко в местные леса и бросили лавки, где осталось лежать немало драгоценностей в виде мехов, куниц и белок.
8 сентября укрепления татар там были окончательно разрушены, а татары перебиты. С этого времени татары и черемисы почти перестали нас тревожить. Больше всего нашим войскам досаждала теперь пальба со стен крепости. По словам Андрея Курбского, ежедневно по утрам на стены Казани поднимались татарские чародеи и волшебники. Они махали руками нашему стану, истошно вопили и вызывали своими чарами дожди, которые превращали поля в болота, топили в шатры и мешали нашим воинам продвигаться к Казани. Царь Иван Грозный приказал привезти из Москвы царский Животворящий крест и им освятить воду. Затем дожди прекратились и наше войско приободрилось. Чтобы оказать моральное давление на защитников Казани перед стенами Казани между Царевыми и Арскими воротами царь приказал соорудить боевую деревянную башню высотой 13 метров (это примерно высота пятиэтажного дома). На этой башне были установлены боевые орудия, которых было 10. Эти орудия обстреливали с высоты улицы Казани.
Первое время защитники Казани готовы были пойти на перемирие и сдаться и присягнуть на милость Ивану Грозному и согласиться стать его подданными. Они спокойно и доброжелательно приняли российского наместника и наше войско и освободили для их присутствия дворы. Казанская царица Сююнбека вернулась в Казань. Жители Казани звали к себе ещё воеводу, князя Микулинского. Они встретили его на Волге и били ему челом, поклявшись в верности русскому государю. Но среди них пронёсся слух, который распустили трое казанских вельмож, отпущенных на свободу князем Микулинским о том, что якобы русский царь имеет намерение полностью истребить всех жителей Казани. Многие русские князья и бояре и пророссийски настроенные казанские вельможи, чиновники и министры пытались безуспешно успокоить и разубедить народ и убедить его в беспочвенности слухов о готовящемся полном истреблении всех жителей Казани. Настроение народа переменилось. Защитники Казани стали готовиться биться с русскими войсками насмерть и не хотели сдаваться им. Боясь волнений среди казанцев, князь Микулинский и Оболенский и Алексей Адашев оставили войско на Булаке и подъехали к городу с малочисленной дружиной. Но Царские ворота были закрыты и горожане наотрез отказывались пускать наших воевод, разгромили наш обоз и взяли его себе, захватили многих детей боярских в плен. Жители Казани грубо отвечали русским воеводам, которые узнали, что князь Чапкун, которого в качестве усердного слуги царя отправили из Свияжска в Казань, обманул их и возглавил мятеж казанцев. Воеводы решили переночевать в предместье и готовы были сжечь Казань в ответ на грубость и неповиновение. Но они ждали приказа Ивана Грозного и мирно отступили к Свияжску, заключив в темницы бывших с ними казанских сановников. Князь Шереметев отправился в Москву и сообщил о последней измене в Казани Ивану Грозному.
Во второй половине сентября 1552 года с нашей стороны продолжились попытки по взятию стен Казани. Храбрый князь Михаил Воротынский всё ближе придвигал туры к Арской башне. Их отделял только ров шириной в 3 сажени и глубиной в 7. Во второй половине сентября 1552 года между русскими и татарскими войсками происходили ожесточённые бои. Казанские татары продолжали осыпать наши войска со стен своих укреплений своими стрелами. Наши войска отвечали татарам выстрелами из ружей и пушек. Столкновения между русскими и татарами под Казанью переходили в ожесточённые рукопашные схватки и только усталость вынуждала обе стороны отдохнуть от боя. В одну из таких схваток татары, видя, что наши воины сели обедать и у русских пушек было мало людей, они вылезли из засады, из тез мест, где они прятались от русских и в числе 10 000 человек под предводительством своих воевод они устремились к турам (осадным башням из плетней, засыпанных внутри землёй) и смяли русские войска и чуть было не захватили их пушки. Князь Воротынский в ответ приказал всем своим подчинённым и русским воинам отбить атаку татар. Наши воины со словами «Не выдадим отцов!» устремились вперёд и смяли и разгромили татар в отчаянной и мужественной схватки с ними. С нашей стороны потери были невелики, но воеводы Пётр Морозов и Юрий Кашин были тяжело ранены и их чуть было не затоптали наши и татарские воины. Эти воеводы были выведены с поля боя и отнесены в наш стан. Сам князь Михайло Воротынский, будучи ранен в лицо, не оставлял битвы и бился до тех пор, пока татары не изрубили его доспехи. Многие стрельцы с нашей стороны были ранены и лежали убитыми у пушек. Потери с нашей и татарской стороны к этому времени сравнялись и татары взяли у русских не меньше богатой добычи, чем мы у них. Перевес, казалось бы, снова оказался на стороне казанских татар. Однако, на помощь русским стрельцам пришли муромцы и дети боярские. Они героически устремились в бой и смяли, разгромили неприятеля и загнали его в защитный ров. Казанцы устремились к воротам своего города и в давке погибло много жителей Казани. При этом противник продолжал, хоть и менее усердно нападать на туры (осадные башни) передового полка. Но особого успеха он имел. Иван Грозный в благодарность за победу наградил отличившихся в бою князя Михайла Воротынского и муромских воевод. Он лично посещал раненых воинов и поблагодарил их за мужество, верность и храбрость в бою.
К концу сентября русские войска во главе с Иваном Грозным стояли под Казанью уже пять недель. К этому времени они убили уже около 10 000 татар, не включая в это число жен и детей. Наступившая осень пугала наших воинов. Многие уже устали от продолжительной битвы с татарами, боялись зимних холодов и трудностей с зимовкой и хотели поскорее завершить взятие Казани. Иван Грозный, думая и советуясь со своими советниками и военачальниками, решил для нанесения ощутимого урона защитникам Казани и повелел нашим воинам и инженерам подкопать вблизи Арских ворот тарасы и землянки, где прятались защитники Казани. 30 сентября туда был заложен порох и произведён оглушительный взрыв. Татары, незнакомые с действием пороха, были ошеломлены и сильно напуганы. Несколько минут они были в замешательстве и оцепенении. Наши стрельцы и воеводы подкатали туры (осадные бащни) сразу и одновременно к воротам Арским, Аталыковым и Тюменским. Защитники Казани, увидев, что для них настал решительный час, ринулись из города и напали на эти осадные башни, которые стояли у названных выше ворот. В этот раз снова завязалась жестокая и кровопролитная битва между русскими войсками и казанскими татарами. Обе стороны дрались отчаянно. Наши стрельцы осыпали стены Казани и их защитников градом пушечных ядер, метанием огня. Они взрывали защитные укрепления татар и с помощью своих боевых башен попытались приступом взять город. Татары осыпали наших воинов градом стрел и врукопашную и холодным оружием пытались перебить их. Хотя татары, веря слухам об их поголовном истреблении, отчаянно сражались с русскими стрельцами, к вечеру наши стрельцы смогли одолеть стены Казани и начать сражаться с её жителями и защитниками уже на улицах самого города. Князь Михайло Воротынский, воодушевившись нашим успехом, просил Ивана Грозного прислать ему подкрепление и завершить взятие Казани. Но большая часть стрельцов ещё находилась в стане и была не готова сразу вступить в бой. Иван Грозный приказал своему воеводе отступить и остановить осаду города. Большая часть воинов подчинилась приказу неохотно. Михайло Воротынский приказал для подкрепления воинов и невозможности отступления сжечь все мосты через Волгу в районе Казани. Те русские стрельцы, которые на осадных башнях подошли вплотную к Арским воротам, сказали, что не уйдут и будут ждать возвращения основной части нашего войска. Всю ночь на 1 октября 1552 года горели мосты, а наши стрельцы, сидевшие на башнях у Арских ворот, сдержали слово и не дали татарам взять их и прогнать оттуда.
Накануне решающего сражения с татарами русский царь готовился духовно и физически. Сам царь и многие наши воины приняли участие в Божественной Литургии. Они исповедались и причастились Святых Христовых Таин и горячо молились о победе над неверными татарами. Одновременно часть оставшихся наших воинов под громом бойниц засыпали защитные рвы землёй и лесом, чтобы облегчить себе путь к крепостным стенам Казани. Несмотря на вероятную близость нашей победы, Иван IV Грозный хотел взять Казань с меньшими потерями и кровью и уговорить казанских вельмож и жителей Казани сдаться на милость государю. Он послал Мурзу Камая и старейшин Горной стороны Волги со знамением мира к защитникам крепости и татарским князьям, воеводам и вельможам. Казань к этому времени была уже наполовину сожжена и разрушена. Царь предлагал в последний раз сдаться жителям и защитникам Казани. Он требовал от них только выдачи казанских изменников и предателей и пообещал пощадить их. Но и в этот раз, ссылаясь на то, что Казань уже окружена русскими воинами со всех сторон и что они уже сидят на всех укреплениях и башнях, казанцы снова отказались от мирных переговоров и сказали, что будут биться с русскими до последнего.
С вечера 1 октября и в ночь на 2 октября 1552 года началась подготовка к решительному штурму Казани. Была поставлена задача отрезать все пути бегства и заслонить русский тыл от луговой черемисы (марийцев), ногайцев и тех, татар, которые спаслись бегством в окрестные леса и могли прийти на помощь защитникам Казани. Для этого Иван Грозный приказал занять дороги Арскую и Чувашскую князю Мстиславскому с частью Большого полка и бывшему хану Шиг-Алею с жителями Луговой стороны. Князьям Юрию Оболенскому и Григорию Мещерскому с дворянами Царской дружину было приказано занять Ногайскую дорогу. Князь Иван Ромадановский Галицкий и другой отряд дворян, который примкнул к нему, должны были встать вверх по течению реки Казанки на Старом Городище. После этого царь отпустил воевод и приказал взять приступом Казань. Впереди для приступа Иван Грозный поставил атаманов с казаками, голов со стрельцами и дворовых людей. Их он разделил на сотни, которые возглавили отборные дети Боярские. Вслед за ними должны были идти воеводские полки. Воеводам, князю Михаилу Воротынскому и окольничему Алексею Басманову, царь приказал ударить в пролом крепости от Булака до Поганого озера, князьям Хилкову -– в Кабацкие ворота, Троекурову -– в Збойливые, Андрею Курбскому -– в Ельбугины, Семену Шереметеву -– в Муралеевы, а Дмитрию Плещееву -– в Тюменские ворота. Всем этим воеводам помогали особые помощники. Первому из воевод помогал лично сам Иван Грозный, а остальным воеводам -- Князья Иван Пронский-Турунтай, Шемякин, Щенятев, Василий Серебряный-Оболенский и Дмитрий Микулинский. Иван Грозный приказал им к 2 часам под утро в ночь на 2 октября подготовиться и ждать взрыва подкопов. Сам он ушёл уединённо беседовать со своим духовником. Несколько часов он провёл в душеспасительной беседе и надел доспехи. В это время царю князь Воротынский доложил, что инженер закончил подготовку и заложил в подкопы 48 бочек зелия (пороха), а казанцы заметили нашу работу и что надобно не терять ни минуты. Иван Грозный приказал нашим полкам выступить, а сам пошел слушать заутреню и горячо на ней молился о победе русских войск над защитниками Казани. Ночь накануне решительного штурма снова прошла в ожесточенной кровавой битве, в которой обе стороны рубились отчаянно и не думали о передышки и успокоении.
Утром 2 октября 1552 года была ясная и солнечная погода. Защитники Казани находились на городских стенах. Русские стрельцы под защитой укреплений и со своими знамёнами стояли в тишине и неподвижно напротив казанских татар. Были слышны только бубны и трубы, а перестрелки между нами и татарами не было. Иван Грозный пошёл на воскресную Литургию с немногими из своих близких людей и прослушал её. Когда диакон читал Евангелие и едва произнёс слова: «да будет едино стадо и един Пастырь!», -– неожиданно грянул гром, да такой гром, что затряслась сама церковь и земля под ней. Царь вышел на паперть и увидел, что стена в месте подкопа взорвана, густой дым обволок Казань. В результате взрыва на воздух взлетели кучи брёвен вперемешку с землёю, посыпались обломки башен, стены домов и погибло немало тех, кто был в это время на городской стене. Иван Грозный хотел вернуться в церковь и дослушать Литургию. Когда диакон молился в полный голос и громко об утверждении державы царя, послышался второй оглушительный взрыв. Наши полки, воскликнув: с нами Бог! устремились вперёд на Казань. Казанцы видя, что их положение критичное, взывали к Аллаху и его пророку Магомету (Мухаммеду). Они ждали наших воинов молча и меряли глазами расстояние до них. Внезапно они в наши сторону дали ужасный залп из пуль, камней и стрел. Наши воины не дрогнули. Их не испугали даже обливание их кипятком (варом) со стен и бросание казанцами в них брёвен. Несмотря на гибель своих однополчан, русские стрельцы презрели смерть, ободряемые примером своих военачальников. Казанцы тоже перестали беречься и вступили в открытый бой с нашими воинами на стенах и помостах, нисколько не боясь огня с нашей стороны. Потери с нашей стороны были велики и ряды наших воинов сильно поредели. Но на смену им шли новые воины. Они входили в проломы в стенах, взбирались на них по приставным лестницам и по брёвнам, несли друг друга на головах и плечах и бились в проломах отчаянно с неприятелем. Иван Грозный отслушал всю Литургию и причастился Святых Христовых Таин. Он взял благословение от своего духовного отца, сел на боевого коня и выехал на поле брани. Русские христианские знамена уже развивались гордо на казанских стенах. Однако до полной победы было далеко, несмотря на то, что царя наши воеводы уже поздравляли с победой. Ещё весь день между русскими и татарами шла ожесточённая сеча на улицах, стенах и площадях города. Среди наших воинов довольно много полегло человек на поле боя. Но татар было перебито больше. Часть воинов, несмотря на увещевания Ивана Грозного и его воевод, оставили поле боя и прельстились азиатскими богатствами Казани, благосостояние которой выросло на активной торговле со странами Востока. В это время ожили казавшиеся мёртвыми и малодушными трусы и присоединились к воинам, приступившими к открытому грабежу и насилию над жителями Казани. К вечеру татары были оттеснены к царскому дворцу. Они брали меха, шелка, ткани, хватали серебро и всё это относили в стан. Затем они возвращались и снова грабили и жгли город и захваченное имущество и богатство относили в стан. Естественно, что эта часть воинов не думала о том, чтобы помогать другим воинам во взятии города. Сам казанский хан Едигер со своим войском отступил от проломов и остановился посреди города у Тезицкого или Купеческого рва. Желание наших воинов поживиться богатствами Казани и обогатиться за счёт грабежа Казани и погромов многих домов и лавок привело к тому, что татары едва не взяли верх над нашим войском.
Иван Грозный, видя малодушие, трусость и корысть наших воинов, грозившие обернуться полным разгромом нашей армии в Казани, сильно изменился в лице и был ошеломлён и сильно расстроен и огорчён. Часть наших стрельцов после сильного удара по ним защитников Казани в ужасе и панике бежали и кричали оставшимся нашим солдатам, что их секут. Царь решил, что татары одержали верх над нашим войском и всех русских стрельцов выгнали из города. Он пошёл на отчаянный шаг. По словам Андрея Курбского, бывшие с ним великие синклиты, «мужи века отцев наших, поседевшие в добродетелях и в ратном искусстве», дали совет, чтобы царь явил великодушие, поднял святую хоругвь и стал перед Царскими воротами. Половина его дружина спешилась с коней, так как на них невозможно было попасть внутрь города. Это было свежее, бодрое войско в блестящих шлемах и светлых доспехах. Вместе с ними шли вельможные старцы со своими сыновьями. Они заслонили собой все пути бегущих воинов и, оборотив их назад, вместе с ними стремительно и решительно пошла в город и смяла выступивших против них татар. Это войско сомкнуло полукольцом свои ряды и дало такой отпор татарам, что они были вынуждены отступать, крепко сомкнувшись и в порядке, вплоть до своих высоких каменных мечетей. Там сидели все их главные духовные лица, абизы, сеиты, молны (муллы) и первосвященник Кульшериф. Они отказались сдаться войскам Ивана Грозного и подговорили казанских татар биться до последнего и идти на верную смерть, но не сдаваться неверным. Все они вместе с поддерживавшими их защитниками города, с остервенением и ожесточением ринулись в жестокий бой и все до единого пала от меча наших воинов. Казанский хан Едигер укрылся в укреплённом дворе Царском. Он сражался около часа, но русские всё равно отбили их ворота и стали прорываться внутрь дворца. В это время юные жены и дочери жителей Казани в богатых, цветных одеждах встали вместе на одной стороне ворот под защитой своих прелестей. На другой стороне ворот стояли отцы, мужи и братья. Они окружили собой хана и продолжали упорно сопротивляться. Затем числом в 10 000 человек они вышли в задние ворота к нижней части города. Там князь Андрей Курбский с двумястами воинов преградил им путь. Он с своими воинами удерживал их на тесных улицах, на крутизнах, затруднял им каждый шаг. Этим он давал нашим войскам возможность разить тыл неприятеля. Андрей Курбский со своим отрядом воинов стал в Збойливых воротах. Там к нему присоединилось еще несколько сотен русских воинов. Татары были отовсюду теснимы. Они лезли по трупам своих воинов на уцелевшие стены Казани, взвели с собой на стену Казани Едигеры и стали требовать мирных переговоров. Ближайший к ним русский воевода, князь Дмитрий Палецкий приказал остановить сечу. "Слушайте, - сказали Казанцы: - доколе у нас было Царство, мы умирали за Царя и отечество. Теперь Казань ваша: отдаем вам и Царя, живого, неуязвленного: ведите его к Иоанну, а мы идем на широкое поле испить с вами последнюю чашу". Вместе с Едигером казанские татары выдали Ивану Грозному и Дмитрию Палецкому главного престарелого вельможу или карача по имени Зениеша и двух мамичей или ханских совоспитанников. Часть казанских татар сдалась Ивану Грозному. Другая часть татар снова стала стрелять. Некоторые из них прыгнули со стены и хотели идти к нашему полку Правой Руки. Они были встречены сильной пальбой со стороны русских солдат из укреплений из 113 пушек. В результате татары бросили своё оружие и обратились влево. Они разулись и на виду у нашего войска и в числе 6000 перешли реку Казанку вброд. Только юные князья Курбские, Андрей и Роман, со своей малочисленной дружиной успели сесть на коней, обскакать неприятеля и не дать уйти ему. Они окружили густую толпу казанских татар, врезались в середину её. Русские воины беспощадно рубили и топтали воинов противника, не давая ему уйти. Ряды защитников и жителей Казани заметно поредели. Но ещё оставалось около 5000-6000 казанских татар. Эти татары были самыми смелыми, бесстрашными и отчаянными воинами, которые не боялись смерти и терять им было нечего. Они стиснули наших героев, повергли их и, затоптав их конями, поскакали по гладкому лугу до вязкого болота. Там наша конница не могла настичь их. Они поспешили к густому тёмному лесу, где прятался остаток казанских татар, могущих выступить им на помощь. Они имели намерение помочь защитником Казани и не дать нашей армии взять Казань. Чтобы предотвратить переход инициативы в бою на сторону противника и не допустить перевеса в силах в его пользу, Иван Грозный послал князей Симеона Микулинского, Михайла Васильевича Глинского и Шереметева со своими конными дружинами за реку Казанку в объезд болота к густому лесу. Они должны были встать у леса и не пустить татар в лес за подкреплением. Конные дружины этих князей встретили остатки татар, которые через болото пробирались к лесу и всех их там перебили. Только немногим татарам удалось спастись бегством. Да и то они были ранены и не могли долго бежать.
После разгрома основных сил армии Казанского ханства и сдачи хана Едигера и части его советников в плен, русские воины дали волю своим чувствам. Весь вечер 2 октября 1552 года после взятия Казани они жестоко мстили оставшимся её жителям, мусульманскому духовенству, купцам и уцелевшим воинам за все те унижения и зло, которое татары причинили русским землям на протяжении трёх веков. Они за вечер перебили большую часть их жителей, пожгли и разгромили их дома, мечети, торговые лавки и другие здания и места города. Большая часть уцелевших богатств Казани досталась нашим воинам и дворянам и они поделили большую часть добычи. Весь город был разрушен и сгорел дотла. Только через несколько лет после усмирения волнений среди покорённых татар, чувашей, марийцев башкир и других народов, Казань была возобновлена и отстроена на своём прежнем месте. В это же время Казанский хан и вельможи клялись в верности царю, просили у него и его вельмож прощения за всё зло, которые они сделали и молились за упокоение убитых русских воинов. Наши воины горячо молились за упокоение убитых татар и их союзников. Впоследствии хан Едигер был перевезён в Москву. Там он принял православное крещение и получил христианское имя Симеон. Ему в удел бы дан город Звенигород. Уже вечером 2 октября 1552 года царь разослал жалованные грамоты во все части и ко всем народам, которые были подвластны казанскому хану и его правительству. Иван IV Грозный заверял местных жителей в том, что они могут не беспокоиться о своей безопасности, гарантировал им местное самоуправление и возможность на местах придерживаться своей веры, языков и обычаев. Он призывал их присягнуть на верность царю. Уже в тот же день, устрашённые разгромом бывшей своей столицы и будучи тронутыми милостью русского царя, луговая черемиса (марийцы) вместе со своими вождями и князьями присягнули на верность, пообещали исправно платить дань русскому царю, как прежде они платили казанскому царю и служить России и Ивану Грозному верою и правдою. На следующий день 3 октября 1552 года Казань очищалась от трупов убитых воинов и мусора. В этот же день царь повелел заложить в Казани первый православный храм, кафедральную церковь (собор) Благовещения. Он сам выбрал место для постройки первой православной церкви в Казани, обошёл вместе с иереями город с крестами и посвятил этот город Богу истинному. Иереи покропили улицы города водою. Затем был проведён молебен, чтобы этот город приобщился к православию, стал неприступным для врагов и честью и совестью России. Одновременно царь повелел начать восстановление города и отстройку его стен, башен и домов.
Так пал один из самых могучих и агрессивных осколков бывшей Золотой Орды. Россия навсегда теперь устранила опасность набегов на свои восточные рубежи со стороны казанских татар и решила задачу по преодолению последствий татаро-монгольского ига. Для Крыма и Османской империи потеря контроля над Казанским ханством и возможности влиять на его политику произвела ошеломительный эффект. Планы Крыма по восстановлению единства Золотой Орды рушились и турки-османы уже не могли больше через казанских и крымских татар оказывать такое давление на Россию, которое они могли оказать до присоединения к России Казанского ханства. С этого времени началось постепенное присоединение к России наследия империи Чингисхана и Батыя. Было освобождено множество русских пленников, которые томились в татарском плену, были вынуждены терпеть издевательства над православной христианской верой и работать на татар. Завоевание Казанского ханства позволило России получить доступ к богатым плодородным землям Урала и Среднего Поволжья, освоить новые земли и ресурсы, положить начало открытию Великого Волжского пути для торговли с богатейшими странами мусульманского Востока. С этого времени началось вхождение территорий современных республик Татарстана, Чувашии, Марий-Эл, Удмуртии, Мордовии, части Волгоградской, Оренбургской областей и Пермского края и части Башкирии в состав России. После подавления восстаний марийцев, чувашей и мордвы, длившихся почти 5 лет с 1552 по 1557 годы и грозивших потерей власти России над бывшим Казанским ханством в состав России вошла в 1557 году восточная часть современной Башкирии. Конечно не всё проходило гладко, но постепенно, несмотря на ожесточённое сопротивление местных народов, удалось добиться установления порядка, наладить местное самоуправление и назначить на места воевод и добиться присяги всех народов бывшего Казанского царства Ивану Грозному. Хотя русские воины и мстили жестоко татарам за насилие и притеснение русских людей, присоединение Казанского ханства стало прогрессивным явлением для местных народов. В отличие от европейских колонизаторов русские люди не стремились полностью истребить местные народы и их культуру. Сохранилась вера, культура и язык местных народов. Центральное правительство и местные воеводы были вынуждены считаться с особенностями местных народов и давать право им свободно решать свои внутренние вопросы. Больше всего это касалось башкир, получивших наибольшую самостоятельность в рамках Российского государства. Стоит отметить, что башкиры были одним из наиболее свободолюбивых народов Казанского ханства. При этом они пожелали войти в состав России добровольно. Иван Грозный уже на следующий день после взятия Казани разослал жалованные грамоты башкирским князьям с призывом добровольно присягнуть России и русскому царю. В следующем 1554 году первыми из представителей башкирского народа к русскому наместнику в Казани приехали главы северо-западных башкирских родов и племён и они договорились об условиях вхождения этих племён в состав России. В течение 1554-1555 годов в Казань еще успели съездить послы башкирских племён юрматы, бурзян, кыпсак, усерган и тамьян. Затем в 1555-1556 годах главы башкирских племён отправились в Москву за жалованными грамотами к Ивану Грозному и его правительству. В этих грамотах были оговорены условия вхождения Башкирии в состав России, по которым башкирские князья продолжали владеть своими вотчинами в прежнем порядке и все башкиры были самостоятельны в решении вопросов, касающихся жизни в месте их проживания. Также они свободно у себя дома могли продолжать исповедовать свою религию, сохранять и развивать свою культуру, язык, обычаи и традиции. Часть представителей местных народов постепенно приобщилась к русской культуре, приняла православное крещение и стала православными христианами, не забывая полностью свой язык, быт и культуру. Среди казанских татар появилась разновидность крещённых в православие татар, которые стали называться «кряшены». На территории Казанского ханства была образована Казанская архиепископия и назначен первый казанский архиепископ, а сама территория бывшего Казанского ханства вплоть до административно-территориальной реформы Петра I входила в состав Казанского уезда, который совпал с границами бывшего Казанского ханства. Уже 12 октября был назначен русским царём в Казань первый казанский наместник. Им стал князь Горбатый. Под его началом в местной администрации работали воеводы Василий Серебряный, Алексей Плещеев, Фома Головин, Иван Чеботов и дьяк Иван Бессонов. Для поддержания порядка в Казани был оставлен русский гарнизон. В свою очередь русские люди познакомились с местной культурой и обычаями, взяли себе ряд полезных достижений местных народов в быту и жизни. С этого времени началось мирное сосуществование в России представителей двух основных вероисповеданий и религий: православия и мусульманства.
Успешной победе над казанскими татарами способствовало множество причин. Во-первых, была успешно проведена перед Третьим Казанским военным походом военная реформа армии. Вместо дворянского ополчения была создана система стрелецких полков, которые владели огнестрельным оружием. Стрельцы стали основой российской армии. Во-вторых, много внимания было уделено военной, тактической и инженерной подготовке наших войск. В 1551 году для создания военной базы, обеспечения войск всем необходимым и контроля над горной стороной Волги была построена крепость Свияжск. Была тщательно изучена вся местность и строение крепостных стен. Иван Грозный и его воеводы много советовались с лучшими инженерами, как сделать подкопы и взорвать крепость порохом. Использование технических новинок в виде пушек, огнестрельного оружия, боевых передвижных башен и пороха давало русской армии преимущество, позволяло лучше подготовиться и провести разведку и уменьшало необходимость непосредственного соприкосновения с противником. В результате, татары и их союзники больше имели преимущество в рукопашном близком бою, а во взятии крепостей у нас было преимущество. Большую помощь оказали перешедшие на строну русского царя часть татар, чувашей и марийцев и бывшего казанского хана, ставленника Москвы Шиг-Алея. Успешному взятию Казани способствовало умелое ведение нами разведки, умение вести переговоры и вовремя отступать, планировать тактику боя и ведение самих военных действий. С этого времени стратегическое планирование военных операций стало играть большую роль в ведении России войн в дальнейшем будущем. В-третьих, победе над Казанью способствовал общенародный патриотический подъём, единство русского народа и правительства в вопросе обеспечения безопасности нашей страны и желание навсегда покончить с набегами казанских татар на нашу страну. Так подробно я написал об истории покорения Россией Казанского ханства для того, чтобы показать, как было трудно осуществить это мероприятия и взять саму Казань при обманчивой кажущейся лёгкости штурма деревянных стен города и насколько важным и судьбоносным был этот шаг Ивана Грозного для жизни безопасности и судеб нашей страны.
После покорения Казанского ханства наступила очередь Астраханского ханства. После рождения наследника, царевича Дмитрия и выздоровления царицы Анастасии Иван IV Грозный начал готовиться к взятию Астрахани и её владений в Поволжье, Центральном Черноземье и Северном Кавказе. Астраханское ханство было наиболее слабым в политическом отношении осколком бывшей Золотой, а затем и Большой Орды. Оно было расположено в Нижнем Поволжье и на Северном Кавказе в зоне степей и полустепей. В силу местного климата и природных условий земледелие и животноводство не смогли стать основой экономики Астраханского ханства. Основная часть населения Астраханского ханства сосредоточилась по течению и в дельте реки Волга и в плодородных землях в предгорьях Северного Кавказа. Однако, местная правящая династия Астраханских ханов была в сильной зависимости от Крымского ханства и стоявшей за его спиной Османской империи (Турции). Астраханские ханы были потомками ханского рода Джучидов. Они являлись потомками Тукай-Тимура, который был младшим братом Бату-хана (Батыя). Поэтому ликвидация Астраханского ханства как источника потенциальной опасности на южных границах нашей страны и из-за необходимости получить контроль над всем течением реки Волга и северо-западным побережьем Каспийского моря было вопросом времени и жизненной необходимостью.
Российский царь Иван Грозный начал подготовку к взятию Астрахани и покорению владений Астраханского ханства уже с 1554 года. Поначалу он хотел ограничиться установлением протектората над Астраханью и водворения на астраханский престол сторонника союза с Москвой. Весной 1554 года по Волге в сторону Астрахани (Хаджи-Тархана) отправилось войско во главе с князем Пронским. 29 июня 1554 года наше войско под командованием князя Пронского нанесло поражение главному отряду астраханских татар и ногаев у Чёрного острова. В этот день князь Шемякин-Пронский отправил вперёд себе небольшой отряд во главе с князем Александром Вяземским. Они у Чёрного острова встретили отряд астраханских татар численностью в несколько сот астраханских татар и побили их. Уцелевшие астраханские татары были взяты в плен и они сказали Александру Вяземскому и его воинам, что астраханский хан Ямгурчей стоит на 5 вёрст ниже Астрахани. Неподалёку от хана на островах в дельте Волги засели остатки разгромленных татар. По пути к Астрахани русские казаки и стрельцы проплывали мимо бывшей крепости и города Сарая (Сарая-Бату). Это была столица бывшей Золотой Орды, которая более двухсот лет наводила страх на русские земли. Но к тому времени от города осталась лишь небольшая груда развалин. 2 июля 1554 года русские войска под командованием князей Пронского и Вяземского вступили в опустевшую Астрахань. Хан, правительство и все жители города спешно бежали. В опустевшем стане Ямгурчея князь Александр Вяземский нашел немало брошенных пушек и пищалей. Русские преследовали астраханских татар и ногаев и бежали за ними во все стороны вплоть до Тюмени и Белого озера. Всех астраханских татар, кого удавалось нагнать и схватить, убивали. Часть из них вели в город, чтобы у Дербыша, объявленного новым астраханским ханом, были подданные. Бывший астраханский хан Ямгурчей в это время бежал в Азов. Нашим войскам удалось настигнуть только его жен и дочерей и знатных правительственных чиновников. Все они хотели служить новому хану Дербыш-Али, бывшему ставленником России. Тех астраханских татар, кого русским войскам удалось собрать представили Дербыш-Али и повелели им жить в Астрахани. Часть крымских татар распустили жить по улусам. Знатных мурз и чиновников удалось набрать 500, а число простых астраханских татар составило 10 000 человек. Новый и последний астраханский хан Дербыш-Али, противник Крыма, признал над собой вассальную зависимость от Ивана Грозного. Он поклялся ему служить верой и правдой и платить ежегодно дань размером 40 тысяч алтын и 3 000 осетров. В договоре было сказано, чтобы астраханские татары не искали себе нового царя (хана), а признали бы того правителя, которого им выберет и назначит русский царь. Русские купцы по договору получили право свободно ловить рыбу по всему течению Волги совместно с астраханскими татарами без выплаты всякой дани и получения разрешения со стороны астраханского царя. Для поддержания порядка и контроля над астраханским ханом русские оставили отряд казаков во главе с дворянином Тургеневым. После избрания нового астраханского царя и правительства Астраханского ханства русские войска во главе с князьями Шемякиным и Вешняковым отправились в Москву. С собой они прихватили пять астраханских цариц (ханш) и освобождённых из астраханского плена немалого числа русских людей, бывших невольниками в астраханских улусах у татар.
Для русского царя известие об успехах наших войск в Астрахани было большим и радостным событием в празднование его дня рождения 29 августа 1554 года. В этот день Иван Грозный был в селе Коломенском с митрополитом и со всем своим двором. Он тепло принял воевод и пленных цариц и оказал им великую честь. По этому поводу был проведён церковный молебен в благодарность Богу за победу наших войск под Астраханью. К удовольствию астраханского хана Иван Грозный отпустил всех астраханских цариц, кроме младшей. Она по пути родила сына. Вместе со своим сыном она приняла в Москве православное крещение. Новорождённый царевич был назван в крещении Петром. Мать его получила в православном крещении имя Иулиания. Её Иван IV Грозный выдал замуж за именитого дворянина Захария Плещеева.
Последний астраханский хан оказался ненадёжным союзником. Вскоре он изменил русскому царю Ивану Грозному и пошёл на союз с крымским ханом Девлет-Гиреем. С февраля 1555 года он тайно сносился с ним и хотел с его помощью освободиться от контроля над собой России. Крымский хан отдал ему царевича Казбулата, которого Дербыш-Али назначил на должность Калги. Голова стрелецкий Иван Черемисинов был в ответ послан Иваном Грозным для обличения измены Дербыш-Али. Дербыш-Али в ответ в свою очередь снял с себя личину, вывел из Астрахани всех её жителей и призвал к себе на помощь крымских татар и ногайцев, чтобы открыто воевать с Россией. Он, видя малочисленность русских войск, думал что легко одолеет их. Незадолго до этого же времени в среде татарской астраханской знати началась междоусобная борьба. Верный союзник Москвы, астраханский князь Измаил убил в междоусобной борьбе своего брата Юсуфа и многих мурз, которые были на его стороне, а детей Измаила и его племянников он выгнал. Измаил писал Ивану Грозному, о том, что вся Ногайская Орда перешла на его сторону и смотрит на него и его сторонников с надеждой. Измаил просил чтоб он дал им вольный торг в Москве, Казани и Астрахани. Он клялся Ивану IV Грозному до смерти в своей верности. Вскоре астраханский гонец, освобожденный Измаилом от Юсуфа, сообщил Ивану IV Грозному весть о том, что сторонники Измаила и Юсуфа продолжили драться между собой и борьба их друг с другом длилась несколько дней. Они дрались друг с другом ожесточенно пока Измаил не одолел окончательно не одолел Юсуфа. К битве сторонников Измаила и Юсуфа примкнуло немало ногаев, которых тоже полегло довольно много на поле боя. Междоусобная борьба ускорила политический кризис и разложение Астраханского ханства и значительно ускорила и облегчила нашу победу над ними. Измаил попроси нашего царя послать казаков на Волгу по перевозам, чтобы они защитили его и его сторонников, если вернутся дети Юсуфовы. Сам хан Дербыш-Али был в незавидном положении и серьёзно опасался возврата хана Ямгурчея. Это было одной из причин, толкнувших его на союз с Крымским ханом. Также он поддержал охотно детей Юсуфа, как только они пообещали ему расправиться с Ямгурчеем. В апреле 1555 года астраханский хан известил Москву о том, что хан Ямгурчей в союзе с сыновьями Юсуфа, крымскими татарами и турецкими янычарами пришли под Астрахань. Но Дербыш-Али с астраханскими татарами в союзе с казаками, которых возглавлял князь Пронский побили крымских татар и Ямгурчея и его союзников. Но хан утаил самое главное. В мае 1555 года оставленный в Астрахани начальник русского отряда Тургенев сообщил в Москву, что Ямгурчей снова пришел с сыновьями и племянниками Юсуфа. Но Дербыш-Али вступил в переговоры с сыновьями Юсуфа, а они по его просьбе побили Ямгурчея. В благодарность за это Дербыш-Алей перевёз их на другую сторону Волги и дал им возможность выступить против Измаила. Они воспользовались удобным моментом и выгнали его дядю, князя Измаила. После этого Тургенев встретился с Кафтыревым, стрелецким головой на Волге. Он сказал Кафтыреву, что астраханский хан отпустил его, но послов к российскому царю не отправил, а пошел на союз с крымским ханом. Кафтырев воротил Тургенева и они вместе с казаками пошли на Астрахань. Астрахань к их приходу опустела, так как её жители из-за страха перед русской ратью разбежались. К этому времени из Крыма пришли 3 татарских царевича с пушками и пищалями. Кафтырев известил Дербышу-Алею, что он не хочет воевать с ним и пришел защитить его и отпрваляет к нему своего посла Мансурова с милостями: отсылает назад к ним некоторых пленных цариц, о которых просил Дербыш, отпускает их послов, новых Дербышевых и старых Ямгурчеевых, и дарит им годовую дань. После этого Дербыш-Али вернулся в Астрахань, а Измаил снова выгнал своих племянников Юсуфа и владеет всеми ногаями. С осени Измаил стал жаловаться Ивану Грозному, что Дербыш-Али обижает ногаев. Ногаи просили, чтобы русский царь их защитил от Дербыша-Али и подчинил России Астрахань, как Казань. Измаил поклялся в верности Ивану Грозному, но при этом захотел писать себя отцом Ивану Грозному и требовал, чтобы ему с Казани ежегодно платили 2 000 рублей. Иван Грозный отвечал ему: «Мы для тебя велели свое астраханское дело делать накрепко. И если астраханское дело сделается и понадобится тебе самому или женам и детям твоим жить в Астрахани, то мы велели держать вас здесь с немногими людьми, как можно вас прокормить, и беречь вас велели от ваших недругов. А если астраханское дело не сделается, то вам и в Казань приезд и отъезд вольный с немногими людьми, с пятидесятью или шестидесятые, как бы можно было их в Казани прокормить. А что писал ты к нам в своих грамотах многие слова невежливые, и мы на тебя погневались, потому что тебе наше государство и прежние дела ведомы, как прежние князья ногайские и мурзы к отцу нашему и к нам писали. И ты б вперед бездельных слов не писал. А мы ныне гнев свой отложили для того, что на тебя от твоих недругов многие кручины пришли, и мы хотим за прежнюю твою дружбу тебе помогать». Измаил после этого уже не писал себя отцом Иоанну, а писал так: «Всего христианства государю, белому царю много-много поклон»; просьбы были прежние: «Пришли мне трёх птиц, кречета, сокола и ястреба, да олова много, да шафрану много, да красок много, да бумаги много, да 500000 гвоздей» Стоит отметить, что после разгрома в битве у села Судбищи 24-25 июня 1555 г. крымские татары на время перестали быть серьёзными противниками Российскому царству и это помогло России облегчить завоевание Астрахани и её владений.
Восстание последнего астраханского хана побудила Ивана IV Грозного предпринять новый поход на Астрахань в 1556 году. Его возглавил Иван Черемисинов. Ему помогали донские казаки, которых возглавлял атаман Филиминов. Казаки отряда атамана Филимонова встретили астраханских и крымских татар и ногайцев под Астраханью и разгромили их. Дервиш-Али, думая, что к Астрахани подходит не всё войско, а только его небольшой отряд, не выдержал и в панике бежал к Каспийскому морю. В результате 2 июля 1556 года русские войска снова вошли беспрепятственно и без боя в Астрахань. Они укрепили город и затем русские стрельцы и казаки отправились вслед за ханом к Каспийскому морю в устье (дельту) реки Волги. Там они обнаружили астраханские суда и уничтожили их. В ходе нескольких последующих стычек астраханские татары были разбиты окончательно, а сам хан отказался от борьбы за власть и бежал в Мекку. О дальнейшей его судьбе ничего не известно (см.: «Астрахань брал». Как Иван Грозный завершал проект «Волга наша» [Электронный ресурс]. -– Режим доступа:
После этого Астраханское ханство напрямую вошло в состав Российского государства. Россия не стала создавать для народов бывшего Астраханского ханства автономных национально-государственных образований. На месте Астраханского ханства были созданы обычные уезды и волости, в которых были посажены русские наместники и воеводы и оставлена небольшая часть войск и казаков для поддержания порядка. Была поставлена задача сделать реку Волга и город Астрахань полностью русской рекой и полностью русским городом. После покорения Астраханского ханства впервые Волга на протяжении всего своего течения стала владением России. Астрахань стала играть теперь большую роль в торговле России со странами Востока. Активизировался обмен товарами между Россией и этими странами. Астраханские татары, калмыки, осетины, кабардинцы, черкесы и другие народы на местах сохранили свои порядки и самоуправление, культуру, быт, язык и религию. Россия ограничилась только взиманием налогов и дани с них и привлечением их к оборонительным работам и военной службе. К 1600 году из Джунгарии откочевала часть ойратских племён в Казахстан и Восточную Сибирь по причине недостатка пастбищ и междоусобиц в Джунгарском ханстве. На рубеже XVI--XVII веков часть из этих племён, которые стали калмыками, пришли в низовья Волги. В 1608-1609 году будущие калмыки обратились к русскому царю Василию Шуйскому с просьбой принять их в российское подданство и принесли ему присягу на верность. С этого времени началось формирование калмыцкой народности и вхождение Калмыкии в состав России. К 1633 году в низовьях Волги калмыки для защиты и решения своих местных вопросов образовали Калмыцкое ханство. Первым калмыцким ханом стал тайши Хо-Урлюк (1633-1644). В 1633 году Хо-Урлюк подчинил себе Ногайскую Орду и пересилил туда калмыков (торгутов) во главе со своим старшим сыном Шукур Дайчином. Сам хан перекочевал в Эмбу. В 1635 году калмыки окончательно прогнали ногайцев и расселились по левому берегу Волги от Астрахани до Самары. Само Калмыцкое ханство была создано в рамках Российского государства и на его территории пользовалось автономией в решении внутренних вопросов. Калмыки несли службу на границах России и охранили юго-восточные рубежи нашей Родины и платили российскому царю дань в виде ценных товаров и драгоценностей. В делопроизводстве калмыки наряду со своим калмыцким языком пользовались русским языком. Часть калмыков крестилась в православие, а некоторые из них приняли ислам. Основная часть калмыков осталась буддистами тибетской школы Гелуг. Таким образом, Калмыкия стала первым и осталась единственным буддистским регионом России и с этого времени в нашей стране стало сосуществовать три основных мировых религии.
Завоевание Россией Астраханского ханства впервые открыло России путь на Северный Кавказ. В это время царства и мелкие княжества кабардинцев, черкесов и аланов (северных осетин) находились в состоянии глубокого политического и экономического кризиса и раздробленности. Для них была высока вероятность быть поглощёнными Турцией. Известие о разгроме Россией Астраханского ханства было встречено местными народами и их князьями с большим воодушевлением. Уже в 1559 году к России с просьбой принять под своё покровительство обратились князья Кабарды, а также Черкасские и Пятигорские князья. Они просили Ивана IV Грозного прислать русские вооруженные отряды для защиты их от набегов крымских татар и православной веры. В Кабарду русское правительство направило православных миссионеров. Они там активно потрудились, помогли обновить местные церкви и защитить православие и обратить в православную веру многих кабардинцев. Первое время Россия не стала устанавливать постоянно действующей русской администрации. Местные князья согласовывали свою политику с Россией, но в своих внутренних делах они действовали самостоятельно. Местные народы Северного Кавказа до прихода туда русских находились на различных стадиях развития. Такие народы, как кабардинцы и балкарцы, осетины (аланы) имели в XI-XIV веках развитую национальную государственность. Их царства вступали в активные отношения с Византией, кипчаками (половцами) и другими народами и активно торговали с ними. Правда, аланы жили в это время не на предгорьях Северного Кавказа, а примерно на территориях части Кубани и современного Ставропольского края. На место своего нынешнего проживания осетины из-за малоземелья и голода прибыли только в середине XVIII века. В 1774 году по манифесту императрицы Екатерины II Северная Осетия – Алания была принята в подданство Российской империи.
В XV-XVI веках царства кабардинцев, черкесов и аланов переживали глубокий политический, духовный и экономический кризис и вступили в полосу феодальной раздробленности, распавшись на множество мелких княжеств. Особенно сильно от нашествия монголо-татар хана Батыя и среднеазиатского завоевателя Тимура (Тамерлана) в 1395 году пострадали осетины. Однако, Тимуру горных осетин, которые жили в горах Северного Кавказа, покорить и заставить сдаться так и не удалось. Кабардинцы, черкесы и адыги затем много страдали от набегов и давления со стороны крымских и астраханских татар. Это во многом побудило местных кабардинских, черкесских и адыгских князей обратиться за помощью к России. Активное участие кабардинцы и адыги приняли и в походе русских войск на Астрахань в 1554-1556 годах. Во многом благодаря их помощи и поддержки русские войска смогли покорить Астрахань и навсегда избавиться от татарского произвола и насилия на Урале и в Поволжье и обезопасить свой торговый путь по Волге. Союз с Россией был выгоден и самим местным северокавказским народам и помог им возродить и защитить православную веру, язык и культуру.
После покорения Казанского и Астраханского ханств логичным было завершить решение татарского вопроса и угрозы интересам России набегов татар покорением Крымского ханства и его владений. Если бы тогда были условия и было бы у России достаточно сил, то она бы смогла на 227 лет раньше, чем это сделала императрица Екатерина II в 1783 году завоевать и покорить Крым. Это могло бы навсегда лишить Турцию возможности притязаний на Крым и северное побережье Черного морю и контроль над ним. В случае присоединения Крыма Россия получила бы выход в Чёрное море и смогла бы подчинить себе черноморское побережье Северного Кавказа. Но у нашей страны не было полноценного военного флота, опыта войны русских людей в открытых степях и достаточно сил, чтобы противостоять не только крымским татарам, но и стоявшим за их спиной туркам-османам. Ивану Грозному было выгодно сохранить Крымское ханство для борьбы с Великим княжеством Литовским и Русским -– Белоруссией и Польшей за древнерусское наследие. Царь не хотел также портить отношения с турецким султаном Сулейманом I Великолепным (1520-1566). Торговые интересы и сотрудничество с Турцией тогда было более выгодно России. На покорении Крымского ханства настаивали первый министр и советник Ивана Грозного Алексей Адашев и его сторонники, активно участвовавшие в борьбе с набегами крымских татар в 1556-1558 годах и имевших уже определённый опыт военных действий в условиях южных степей. Но Иван Грозный был дальновидным царём и политиком и хорошо понимал, что одолеть стоявшую за спиной Крыма Турцию, которая была тогда одной из наиболее могущественных и хорошо подготовленных к войне мировых держав и имела мощную армию янычар, доходивших по численности до 200 тыс. человек, не удастся. Война с Османской империей в случае попытки покорить Крым могла серьёзно истощить и подорвать нашу страну и привести к сокрушительному разгрому, потери всех приобретений и своей независимости. С этого времени между царём Иваном Грозным и его советниками Алексеем Адашевым, протопопом Сильвестром и Андреем Курбским начались разногласия, приведшие к роспуску Избранной Рады и переходу всей полноты верховной власти к Боярской Думе, изгнанию и ссылке Алексея Адашева и протопопа Сильвестра и бегству в Ливонию Андрея Курбского из-за вопроса целесообразности ведения Ливонской войны. Андрей Курбский потом предал Россию и перешёл на сторону Речи Посполитой. Он неоднократно водил польские и белорусо-литовские отряды на Русь, когда в Ливонскую войну активно вступила Польша и Литва.
Вместо Крыма Иван IV Грозный решил обратить свой взор на Ливонию и впервые решить задолго до Петра I Великого задачу обретения Россией выхода к Балтийскому морю для защиты своих интересов и возможности активно торговать с Западной Европой и Англией. Ливонская конфедерация тогда доживала свой век и была в состоянии кризиса. Иван Грозный требовал от Ливонии выплаты долга по дани, накопившегося с 1503 года. Эта так называемая «юрьевская дань» представляла собой совокупность выплат в виде денежной компенсации русскому правительству со стороны немцев за их право селиться на землях, которые находились вдоль реки Западная Двина и ранее принадлежали полоцким (белорусским) князьям. С конца XV века эти выплаты приобрели значительный размер и стали самой настоящей данью молодому Русскому государства за то, что немцы отобрали у России русский город Юрьев (ныне эстонский Дерпт), который находился в сфере торгово-политических интересов нашей страны. Уже в 1554 году на переговорах с Ливонией Иван Грозный потребовал от неё выплаты всех недоимок по «юрьевской дани», отказа от военно-политического союза с Швецией и Данией и Великим княжеством Литовским и Русским и продления перемирия. Кроме выплаты Ливонией долга по юрьевской дани Россия требовала от Ливонии восстановить в Ревеле (Таллине), Риге и Дерпте русские кварталы («концы»), где жили русские купцы, православные русские церкви и прекратить притеснение православных христиан. Однако, Ливония отвергла все эти предложения. В 1557 году должна была состояться первая выплата долга. Но в феврале 1557 года Ливония потребовала полной отмены выплаты дани. На это царь не согласился. В декабре 1557 году в Москву явилось новое посольство ливонцев. В ходе русско-ливонских переговоров было достигнуто соглашение об уплате долга в размере 30 тысяч венгерских золотых или 45 тысяч талеров, или 18 тысяч рублей. Затем Ливония должна была платить России ежегодно 1000 венгерских золотых. Эти условия договора Ливония также не исполнила (см.: Покровский Н.Н., Ленхофф Г.Д. Степенная книга царского родословия по древнейшим спискам. Том III. [Текст] / А.А.Горский, Л.С.Михельсон, Г. Д. Ленхофф. — Комментарий. — Москва: Языки славянских культур, 2012. — С. 420. — 480 с). Весной 1557 года Иван IV Грозный заложил на берегу Нарвы порт. Ливония и Ганзейский союз категорически отказывались пропускать через этот порт в Россию европейских купцов и всячески препятствовали в этом им. Это вынуждало их заходить в ливонские порты и торговать с Россией через них. Стоит отметить, что еще в 1554 года, не известив Россию, Ливония заключила в сентябре месяце союз с ВКЛР, который был направлен против интересов России. Это было прямым нарушением тех договорённостей, которых достигли Россия и Ливония на переговорах 1554 года. Когда российское правительство узнало об этом, оно направило магистру Ливонского Ордена Иоганну Вильгельму фон Фюрстенбергу грамоту с объявлением Россией войны Ливонии. В 1557 году в городе Посволь между Ливонией и Польшей было заключено соглашение, по которому Ливония становилась вассалом Королевства Польского и Польша могла стать на защиту Ливонии от России. Часть историков, изучавших причины Ливонской войны 1558-1582 годов, считала, что именно Посвольский договор стал одной из причин начала Ливонской войны. Такие историки, как В. Е. Попов и А. И. Филюшкин, наоборот, считают, что этот ливонско-польский договор не был существенной причиной для начала Ливонской войны и даже сомневаются в том, что Москва что-либо знала о факте заключения такого договора. Фактов, достаточных для того, чтобы подтвердить эту версию начала Ливонской войны почти нет, а военный союз Польши и Ливонии против России был отложен на 12 лет (см.: Попов В. Е. «Война коадъюторов» и Позвольские соглашения 1557 г. [Текст] / В. Е. Попов, А. И. Филюшкин // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. — СПб.: СПбГУ, 2009. — № 1—2 (5—6). — С. 151—184.). Немецкий историк Э. Тиберг утверждал, что Москва ничего не знала о факте заключения Позвольского договора (см.: Tiberg E. Zur Vorgeschichte des Livl;ndischen Krieges: die Beziehungen zwischen Moskau und Litauen 1549—1562). В свою очередь В. В. Пенской считал, что факт Позвольского договора не имел решающего значения для начала Ливонской войны и к ней привела совокупность факторов в виде неуплаты юрьевской дани, заключения ливонско-польского военного союза и усиление блокады Российского государства (см.: Пенской В. В. Начало Ливонской войны: набег русских войск в Ливонию зимой 1558 года [Текст] / В. В. Пенской // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: История. Политология. — Белгород: НИУ БелГУ, 2012. — Вып. 23, № 13. — С. 82—88.).
Первое время в 1557-1558 годах Иван Грозный ещё надеялся мирным дипломатическим путём урегулировать разногласия с Ливонией и добиться выполнения ею договорённостей с Россией. Иван Грозный надеялся оказать давление на Ливонскую конфедерацию и продемонстрировать свою силу и не предполагал, что война с Ливонией станет не кратковременной военной операцией и превратится в полномасштабную войну сразу с несколькими государствами Европы и затянется на четверть века.
В январе 1558 года Иван Грозный предпринял первый военный поход на Ливонию. Он стянул к границам с Ливонией конные полки касимовского хана Шах-Али и князя Михаила Глинского. Наряду с ними в военном походе приняли участие те полки стрельцов, конницы и казаков, которые были приготовлены с войне с Крымом и Турцией. После недолгих колебаний они тоже были отправлены царём на помощь основным отрядам касимовских и русских войск. Поначалу военные действия России в Ливонии для нашей страны прошли успешно. Уже в январе 1558 года наши войска в союзе с касимовскими татарами легко и быстро заняли восточную половину Ливонии. За зиму 1557-1558 годов русско-касимовская армия, численностью в 40 тыс. человек, успела относительно легко и без больших потерь достичь побережья Балтийского моря. Попутно были разорены окрестности многих ливонских городов и замков. Задачи брать ливонские крепости и города у наших войск поначалу не было. Они в первом военном походе должны были продемонстрировать Ливонии военную мощь России и сделать её более сговорчивой и лояльной. За время зимнего военного похода 1558 года русские послы по поручению Ивана IV Грозного посылали ливонскому магистру грамоту с предложениями о проведении мирных переговоров и соблюдению прежних договорённостей. Русскому царю тогда не нужна была длительная и кровопролитная война на северо-западных рубежах России и он хотел только выполнения прежних договорённостей между Россией и Ливонией. Ливонское правительство в первое время было серьёзно испугано столь быстрым и стремительным продвижением наших войск. Оно приняло решение приостановить военные действия и отправить в Москву дипломатов. После тяжелых и длительных русско-ливонских переговоров Ливония была вынуждена уступить России Нарву.
На короткое время России удалось достичь перемирия с Ливонией. Однако в ливонском правительстве и обществе не имели покоя сторонники продолжения войны Ливонии с Россией. Они ждали удобного момента для нарушения перемирия и возобновления войны. В марте 1558 года нарвский фогт Эрнст фон Шнелленберг приказал обстрелять русскую крепость Ивангород. Это подтолкнуло нашу страну возобновить военные действия против Ливонии. Для усмирения и устрашения Ливонии был предпринят второй военный поход. На этот раз русские войска действовали серьёзно и решительно и принялись штурмовать ливонские крепости и замки. В помощь российской армии были отправлены отряды воевод Алексея Басманова и Данила Адашева и тяжелая военная артиллерия, включая дальнобойные пушки, для разрушения ливонских крепостей. Военные действия наших войск продолжились в течение весны и лета 1558 года. За это время российские войска взяли успешно 20 крепостей. Часть из них добровольно капитулировала и согласилась добровольно перейти в подданство русскому царю. В апреле 1558 года русскими войсками была взята Нарва. Долгое время борьба между русскими войсками и защитниками Нарвы ограничивалась только позиционными артиллерийскими перестрелками, а взять стены нашим воинам не удалось. Всё радикально изменилось 11 мая 1558 года из-за вспыхнувшего в городской крепости Нарвы сильного пожара. Значительная часть ливонского гарнизона принялась тушить пожар и не могла активно обороняться. Русские воспользовались этим, сломали ворота и захватили нижний город. В самом городе русские перебили множество немцев. Ливонские орудия были направлены на верхний замок и вскоре начался артиллерийский обстрел этого замка. Защитники крепости вскоре поняли, что их положение безнадёжно. Они добровольно капитулировали на условиях безопасного и свободного выхода из города. Наши войска в ходе боя в Нарве взяли в качестве военного трофея 230 больших и малых пушек и много пищалей. Те жители, которые уцелели и остались в Нарве, сдались и присягнули Ивану IV Грозному на верность.
С этого времени и вплоть до 1581 года Нарва оставалась под контролем российских войск и только в 1581 году её пришлось уступить Швеции. После захвата и получения Нарвы Россия получила удобный морской порт, через который можно было свободно осуществлять торговлю со странами Западной Европы. За это время был создан полноценный русский флот. Для этого в Нарве была построена корабельная верфь, для работы на которой были привлечены лучшие русские мастера из Холмогор и Вологды. Позже Нарва стала местом базирования эскадры из 17 судов под командованием немца, поданного Дании Карстена Роде. Он был принят на русскую военную службу. Одновременно выполнялась русскими государственными и церковными властями задача по распространению и укреплению православного христианства в Нарве. Иван IV Васильевич прислал в Нарву новгородского епископа, который должен был освятить город и приступить к строительству православных храмов.
Второй крепостью, которая довольно долго держала оборону против российских войск, был город Нейгаузен. В нём несколько сот воинов и крестьян под командованием рыцаря фон Паденорма отчаянно бились с русским войском воеводы Петра Шуйского. 30 июня 1558 года после долгих упорных обстрелов русской артиллерии укрепления Нейгаузена были разрушены. Немцы бежали в верхний замок. Вскоре защитники Нейгаузена поняли бесполезность дальнейшего сопротивления и капитулировали перед русским войском. В знак мужества защитников крепости русский воевода Пётр Шуйский позволил им с честью покинуть крепость.
После Нейгаузена следующим городом, который осадил воевода Пётр Шуйский, был Дерпт. Этот город защищал тогда гарнизон из 2000 наёмных немцев и его жители под руководством епископа Германа Вейланда. Для успешной осады Дерпта русское войска Петра Шуйского насыпало вблизи от города огромный земляной вал, высота которого доходила во верху крепостных стен. Это было сделано для того, чтобы облегчить артиллерийский обстрел всего Дерпта. Несколько дней продолжался с нашей стороны обстрел города. В результате часть укреплений, замков и жилых домов Дерпта была сожжена и разрушена. При осаде Дерпта русские войска впервые применили зажигательные снаряды ( «огненные кули»), которые метали за стены города и в городские укрепления. 15 июля 1558 года Пётр Шуйский предложил Вейланду добровольно капитулировать. Он пообещал, что не будет разрушать Дерпт до основания и сохранит его жителям жизнь и сохранить прежнее управление. Потеряв надежду на военное подкрепление, жители Дерпта начали мирные переговоры с нашими войсками и 18 июля 1558 года добровольно капитулировали.
После захвата Дерпта русские воины обнаружили большие богатства, которых бы могло хватить на выплату всего долга по юрьевской дани. Там было найдено 80 тысяч талеров золота. Его бы хватило не только на выплату всего долга Ливонии по юрьевской дани, но и для содержания наёмных войск для защиты Ливонии. В результате из-за своей жадности жители Дерпта больше потеряли, чем получили выгоды. Помимо денег было захвачено 552 больших и малых пушек.
Наряду с успехами наших войск по осаде и взятию Нарвы, Нейгаузена и Дерпта часть небольших передовых отрядов наших достигали даже Ревеля (Таллина) и Риги. Они разорили их окрестности. После таких ошеломительных успехов наших войск было решено русским войскам уйти из Ливонии и оставить в захваченных городах и замках небольшие гарнизоны. Этим Иван Грозный и наше военное командование допустило большой просчёт и недооценила силы Ливонии и её союзников. Нашими просчётами и ошибками охотно воспользовался новый энергичный заместитель магистра Ливонского ордена комтур Феллина Готхард (Готтард) Кетлер. Он решил собрать все наличные силы Ливонии и отвоевать захваченные нами города и позиции. Он собрал войско численостью в 19 тыс. чел. Из них конница была численностью в 2 тыс. чел., кнехты -– 7 тыс. и 10 тыс. ополченцев. В результате, ливонцы, пользуясь нашим отсутствием, перешли в активное наступление. Так, Готхард Кетлер планировал отвоевать утраченные земли и города в Дерптском епископстве и другие утраченные земли на востоке Ливонии. Он отправил к крепости Ринген (Рынгола) свои войска. В это время в крепости на защите её стоял гарнизон всего из 40 сынов боярских и 50 стрельцов. Ими всеми руководил воевода Русин-Игнатьев. Ливонское войско предприняло штурм крепости Ринген. Но наш гарнизон оказал в ответ такое героическое сопротивление, что в течение 5 недель (по другим данным -– 6 недель) отбивал натиск вражеских войск и отразил за это время 2 крупных штурма ливонского войска.
Когда защитники крепости Ринген пытались отразить натиск противника, на помощь им русский воевода Михаил Репнин послал отряд численностью в 2000 человек. Этот отряд под руководством Михаила Репнина смог пробить передовую заставу ливонцев и взять в плен 230 человек вместе с их командиром Иоганном Кетлером, который был братом командующего. Затем на помощь ливонцам подоспели основные силы ливонской армии. Они разгромили русский отряд Репнина и вынудили его остатки отступить. Но неудача не сломила морального духа наших воинов. Они продолжило героическое сопротивление. Только с третьей попытки ливонцам удалось взять штурмом Ринген, да и то по причине полного израсходования запасов пороха его русскими защитниками. Немцы и ливонские рыцари добили оставшихся русских защитников Рингена. Но и для самого Кетлера полуторамесячная осада Рингена обернулась потерей около 2 тыс. человек. Это составило 1/5 часть его войска. Отчаянное сопротивление русского гарнизона Рингена и его подкрепления угасило ощутимо желание наступать ливонским рыцарям и немцам. Они с октября 1558 года стали ограничиваться только набегами на пограничные земли Пскова. Отряды ливонцев разорили под Себежом Святоникольский монастырь и посады Красного городка. После этих набегов ливонцы отступили к Риге и Вендену (см.: Победы и поражения Ливонской войны [Электронный ресурс]. -– Режим доступа:
Известия о поражениях наших войск и разгроме немцами и ливонцами взятых нами крепостей очень сильно разгневало царя Ивана IV Васильевича Грозного. Иван Грозный в ответ на захват Ливонией Рингена предпринял зимний поход в начале 1559 года. Туда были отправлены войска под командованием Семёна Микулинского и Петра Морозова. Они в течение месяца прошли по всему югу Ливонии (север современной Латвии) и опустошили их города и сёла. 17 января 1559 года произошла решающее сражение между русскими и ливонцами у Тирзена. Большой ливонский отряд под командованием Фридриха Филькерзама (Фелькензама) встретился с Передовым русским полком во главе с воеводой Василием Серебряным. Наши воины атаковали силы ливонцев и разбили их. В этой схватке на поле боя погиб сам Филькерзам и его 400 воинов. Уцелевшие воины в панике бежали с поля боя, а часть из них попала в плен. Разгром отряд Филькерзаме привёл к тому, что наша страна смогла установить контроль над огромными территориями на юге Ливонии. Русские войска прошли по обеим сторонам Двины и захватили 11 городов и замков. Потом они дошли до Риги и простояли там 3 дня. После этого они вышли к границам Пруссии. Там они на Дюнамюнском рейде сожгли рижский флот. В феврале 1558 года наши войска вернулись с богатой добычей и множеством пленников в пределы нашей страны.
Результатом зимнего похода 1559 года стало заключение третьего по счету перемирие с Ливонской конфедерацией. Они было заключено на срок с марта по ноябрь 1559 года при посредничестве Дании. Россия снова решила, что её положение на берегах Прибалтики прочное. После заключения перемирия наша страна не стала развивать свой успех и отставлять большое войско для защиты занятых территорий. В это время военные успехи нашей страны вызвали сильное беспокойство у Польши, Литвы (ВКЛР), Швеции и Дании. Послы этих стран оказывали сильное дипломатическое и политическое давление на нашу страну и уговаривали российское правительство остановить продвижение войск и уйти из Ливонии. Они имели свои притязания на земли Ливонии, которые были для них стратегически и экономически выгодными. Овладение Ливонией и раздел её территории между этими странами могло стать сильным рычагом, при помощи которого можно было бы диктовать России свои условия. Белорусо-Литовские послы настоятельно потребовали от России отказаться от своих планов относительно Ливонии и уйти оттуда, грозясь, что ВКЛР выступит против России на стороне Ливонии и заключит с ней союз. Польско-белорусский король Сигизмунд Август даже жаловался в письме английской королеве Елизавете I на действия русских в Ливонии. Он писал английской королеве: «Московский государь ежедневно увеличивает своё могущество приобретением товаров, которые привозятся в Нарву, ибо сюда помимо прочего, привозится оружие, до сих пор ему не известное… приезжают военные специалисты, посредством которых, он приобретает средства побеждать всех…». В нашей стороне против продолжения Ливонской войны выступил первый министр и советник царя Алексей Адашев. Он и его сторонники были за то, чтобы наша страна сосредоточила свои силы на борьбе с Крымом и покорила бы Крымское ханство. Алексей Адашев был выразителем интересов тех слоёв и групп дворян, которые были заинтересованы в получении в своё владение больших земель в степной зоне Причерноморье (современной Новороссии и юге Украины) и в Крыму. То, что попытка захвата Крыма могла бы тогда стать большей авантюрой и привела к войне с Турцией с неясным результатом, их не смущало и не волновало. Но при этом в ходе первых военных походов в Ливонской войне тоже были допущены серьёзные ошибки и просчёты. Недооценка сил противника и его союзника привела к тому, что Ливонская война из кратковременной операции превратились в кровопролитную 25-летнюю войну сразу с четырьмя могущественными странами Европы: Польшей, ВКЛР-Белоруссией, Данией и Швецией. Пока действовало перемирие с Ливонией наши войска совместно с казаками предприняли несколько попыток наступления на Крымское ханство. Но они не привели к существенным изменениям в нашу пользу на южном направлении внешней политики.
Последствия перемирия с Ливонией привели к более серьёзным последствиям для нашей страны. Ливония воспользовалась нашим бездействием и собрала за это время внушительную военную силу. 31 августа 1559 года еще до окончания перемирия ливонский ландмейтсер Тевтонского ордена Готхард Кетлер заключил в Вильно, столице ВКЛР с Королём Польским и Великим князем Литовским и Русским Сигизмундом Августом соглашение, по которому земли Ливонского ордена и рижского архиепископа должны были перейти под протекторат Великого княжества Литовского и Русского, бывшего в личной унии с Польшей. В том же 1559 года на север Ливонии напала Швеция и она захватила Ревель (Таллин). В свою очередь эзельский епископ уступил остров Эзель (Саарамеа) Дании, заплатив за него герцогу Магнусу, брату датского короля 30 тыс. талеров. Ливония воспользовалась отсрочкой и при поддержке своих союзников собрало и вооружило новое войско. За месяц до окончания перемирия 1559 года отряда Ливонии напала на русский гарнизон в окрестностях Дерпта. В результате нападения сил Ливонии русские воеводы потеряли убитыми 1000 человек (см.: Скрынников Р. Г. Иван Грозный [Текст] / Р. Г. Скрынников. — М.: FCN, 2001. — С. 105. -- 480 с. — (Историческая библиотека)).
Вероломное нарушение Ливонией условий и сроков перемирия 1559 года вынудило Россия пересмотреть свою тактику в Ливонской войне и на следующий 1560 год, собравшись с силами, возобновить наступление в Ливонии. Летом 1560 года по приказу Ивана Грозного в Дорпат было отправлено до 60 тыс. войска и при них было 40 осадных и 50 полевых пушек. Главные воеводы, князья Иван Мстиславский и Пётр Шуйский должны были взять Феллин, который тогда был самой мощной крепостью на востоке Ливонии. Основные силы наших войск медленно продвигались по берегу реки Эмбах, а тяжёлые пушки и осадные орудия они везли на речных судах по реке. По сообщению русских лазутчиков (разведчиков) стало известно, что Фюрстенберг отправил богатую казну в Гапсаль (северо-запад Эстонии) (см.: Тарас А. Е. Войны Московской Руси с великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV—XVII веках. [Текст] / А. Е. Тарас. — М.: АСТ, Мн.: Харвест, 2006, с. 241.. После этого известия командующий русским авангардом из 12 тыс. лёгких всадников князь Василий Иванович Барбашин спешно отправился к морю, чтобы перерезать пути отступления сил Ливонии из Феллина. 2 августа после того, как кони утомились изрядно, русские солдаты князя Барбашина решило расположиться биваком (палаточным городком) на опушке леса в нескольких километрах от замка Эрмес.
На этот раз первоначально наше наступление в Ливонии было успешным. Так, например, был успешно взят Мариенбург (ныне Алуксне в Латвии). Также в это время были разбиты немецкие и ливонские силы в битве при Эрмесе 2 августа 1560 года. Войска Ливонии в этот день собрались в районе Трикаты под командованием ландмаршала Тевтонского ордена и комтура Риги Филиппа фон Беля для того, чтобы дать отпор вторгшимся в Ливонию российским и датским войскам. 30 немецких рыцарей отошло от своего лагеря и отправились за фуражом, запасы которого находились в 27 км от лагеря. Там на другом берегу реки они встретили русский караул в 500 человек. Обе противоборствующие стороны оказались настолько близко друг от друга, что открыли друг по другу плотный огонь. В результате один русский воин был убит. Остальные воины отступили через луг к основному войску, сидевшему в засаде. Оно было поднято по тревоге. 18 немцев из 30 повернули обратно за подкреплением. 12 из них побежали за нами, думая, что смогут разбить нас. Но увидев, что русских солдат намного больше и у нас есть достаточно сил, тоже побежали прочь от нас (см.: Урбан В. Тевтонский орден [Текст] / В. Урбан. — М.: АСТ, 2007. -- С. 390). После того, как первая группа немцев прибыла в свой лагерь, ландмаршал Филипп фон Билль приказал вывести в бой 300 всадников против русского войска, думая, что наших ратников не более 300 человек, когда на самом деле их было более 500. Немцы сначала принялись атаковать русские пикеты (аванпосты) и погнали их к основным своим частям. Там после встречи с ними, наши войска окружили немцев со всех сторон и рубились и дрались с противником беспощадно. Многие немецкие воины были разбиты, а часть из них попала в русский плен. Те немцы, которые остались в лагере у Трикаты, в панике побежали от наших войск. По оценкам немецкой хроники немцы потеряли на поле боя убитыми 261 человек. Сам ландмаршал Филипп фон Бель и 10 комтуров также попали к нам в плен. В плену он держался спокойно и твёрдо, но в конце концов был казнён по приказу Ивана IV Грозного. Победа наших войск в битве при Эрмесе открыла путь на Феллин и привела к разгрому основных сил Ливонии. Точного числа жертв среди наших войск не известно, но нашим воеводам потребовалось 14 телег, чтобы вывезти трупы убитых русских воинов и сжечь их (см.: Урбан В. Тевтонский орден [Текст] / В. Урбан. — М.: АСТ, 2007. -- С. 390).
Вскоре Ливонский орден распался. Север Эстонии в 1561 году захватила себе Швеция. Осенью 1561 года была заключена Виленская уния, по которой на оставшейся территории Ливонии было образовано герцогство Курляндия и Семигалия, вошедшее в состав Великого княжества Литовского и Русского -– Белоруссии. Оба этих государства, разделивших Ливонию, потребовали от Ивана IV Грозного вывести свои войска из Ливонии. Но он наотрез отказался, надеясь разгромить Швецию и Литву их союзников. Кроме того, он хотел отвоевать у Литвы белорусские земли и отчину русских князей Киев и тем самым вернуть России историческое наследие Киевской Руси. Вскоре последовали по отношению к нашей страны за вторжение в Ливонию санкции со стороны Священной Римской империи (Германии) и Швеции. 26 ноября 1561 года германский император Фердинанд I запретил снабжать русских через порт Нарвы. В свою очередь шведский король Эрик XIV блокировал порт Нарвы и послал туда шведских капёров, чтобы не пускать в Нарву наши суда. Кроме того, в 1561 году при осаде Тарваста Николай Радзивилл убедил русских воевод Кропоткина, Путятина и Трусова оставить город. После плена эти воеводы были посажены по приказу царя на год в тюрьму, но затем он простил их и не стал их казнить. Однако Дания также имела притязания на север Эстонии и датский король Фридерик купил для своего брата Магнуса епископство Эзельское. Затем весной 1560 года он прибыл в Гапсаль и дал много лестных обещаний местным рыцарям. Старый шведский король Густав Ваза не проявлял внешней заинтересованности к эстонским землям и землям Ливонии. Однако, он дал знать магистру Ливонского ордена, что готов снабдить Ревель воинскими запасами и помочь его жителям выдержать осаду русских войск Ивана Грозного. Жёнам, старикам и детям Густав Ваза предоставил возможность спастись от русских войск при осаде в Финляндии. Когда после смерти Густава Вазы новым королём Швеции стал Эрик, он проявил себя намного решительнее по сравнению со своим предшественником. С одной стороны чинам Эстонским он представил неминуемую гибель в случае наступления русских войск. С другой стороны, он убедил их стать подданными Швеции и пообещал им спасение и защиту. Это было сделано к великой досаде магистра Магнуса, который уже готовился к переговорам о союзе с ВКЛР и Польшей. После захвата севера Эстонии с городом Ревель (Таллин) шведский король Эрик хотел заключить дружбу и мир с Россией. Он предлагал установить отношения с Россией напрямую с Иваном Грозным и Москвой, а не через новгородского наместника. Российские послы объясняли Эрику и его шведским послам, что Россия не хочет изменять сложившийся за 7 веков обычай и настаивает на сношениях с Швецией именно через Новгород, как посредника в отношениях между Швецией и Россией. Русские послы спрашивали Эрика о том, не отказывался ли кто из его предшественников от сношений через Новгород, кроме Густава Вазы, который плохо кончил, изменив сложившемуся обычаю. Они говорили, что в Швеции было много королей и что кто-нибудь сделал ли из них то, что сделал Иван Грозный, завоевав два царства. Россия настаивала на том, чтобы Швеция дружила со всеми странами и не вмешивалась в дела России, Ливонии и ВКЛР. Желая смягчить отношения между Россией и Польшей, Иван Грозный до женитьбы на Марии Темрюковне после смерти Анастасии хотел свататься к сестрам Сигизмунда, Екатерине или Анне. В Вильно были отправлены послы для переговоров по делам Ливонии, а тайно они говорили о желании Ивана Грозного стать зятем. Им надлежало выбрать в жены Ивану Грозному тех из сестёр Сигизмунда, которые бы отличались здоровьем, красотой и дородностью. В конце концов, выбор пал на меньшую сестру короля Екатерину. Но потом Сигизмунд отказал Ивану IV Грозному, мотивируя свой отказ тем, что для этого нужно согласие германского императора, князя Брауншвейгского и короля Венгерского и всех её покровителей и родственников. Царю было извещено, что одно только её приданое в виде цепей, запон, золота и платьев стоит 100 000 червоных и хранится в польской казне. Послы Сигизмунда говорили нашим послам, что по закону надлежало бы выдать старшую сестру прежде младшей и что Екатерина не желает менять католическую веру на православную. В результате в женитьбе Ивана Грозного на Екатерине было отказано. Царь очень обиделся на это и войну с ВКЛР-Беларусью и Польшей спровоцировала и личная обида Ивана Грозного на Сигизмунда Августа и он хотел отомстить королю и великому князю. Кроме того, условием женитьбы на Екатерине Сигизмунд поставил Ивану Грозному передачу ему Смоленска и Пскова, но что Иван Грозный не мог согласиться.
С 1562 года начался второй этап Ливонской войны и он длился до 1569 года. На этом этапе основные военные действия сосредоточились на востоке и в центре Белоруссии и в попытках удержать свои позиции в Ливонии.
В 1562 году белорусо-литовские войска совершили набеги на земли Смоленска и Велиж. На юго-западных границах России нашу страну снова попытались потревожить крымские татары и пришлось заниматься отражением их набегов, что на время отвлекло наши силы от Ливонии и передвинуло наступление на неё на осень. В битве под Невелем в 1562 году князь Андрей Курбский не смог отразить набег на Псковщину белорусо-литовского отряда. Вскоре он бежал в Ливонию, где Сигизмунд Август, король Польский и Великий князь Литовский, дал ему удел. 7 августа 1552 года между Россией и Данией был подписан мирный договор. По нему России пришлось уступить остров Эзель Дании (см.: Похлёбкин В. В. Указ. соч. — С. 162—163, 275). В ВКЛР нашим войскам пришлось отражать нападение белорусо-литовских войск под командованием Николая Рыжего Радзивилла на русский гарнизон крепости Тарваст. Эту крепость они захватили, разгромив её защитников. В ответ Россия послала на отвоевание и защиту Тарваста русские войска во главе с Василием Глинским и Петром Серебряным-Оболенским. Они разбили белорусов и литовцев под Перновом. Активно развивались военные действия по отражению набегов белорусов и литовцев на Псковские земли. Наши войска активно и успешно действовали на востоке Беларуси, разгромив и сжёгши множество местных городов и сёл и нанеся белорусо-литовским войскам серьёзный урон. Белорусы и литовцы в свою очередь безуспешно осаждали русскую крепость Опочку. Князь Андрей Курбский со своим отрядом разорил и выжег предместие Витебска. Князь Пётр Серебряный в свою очередь разбил белорусов и литовцев под Мстиславлем. Русские воеводы из Смоленска ходили к Дубровне, Орше, Копысу и Шклову. Правда, они больше грабили, чем сражались с противником. Ничьей закончилась битва русских под Невелем. Белоруссия в свою очередь отправила в Северские земли отряды под командованием Филона Кмита. Они разорили ряд городов Северщины, но добиться существенных успехов не смогли.
Наиболее крупной победой наших войск была победа в Полоцке в 1563 года. Подготовка к взятию Полоцка началась уже с осени 1562 года. В начале зимы были собраны полки в Можайске. Сам царь отправился туда в декабре 1562 года. С Иваном Грозным были его двоюродный брат, князь Владимир Андреевич, ханы (цари) Казанские Александр и Симеон, царевичи Ибак, Тохтамыш, Бекбулат, Кайбула. Сверх знатнейших воевод присутствовало в войске 12 думских бояр, 5 окольничих, 16 дьяков. По уверениям очевидцев воинов насчитывалось 280 000 человек, обозных людей 80 900, а пушек двести. Всё это войско в январе 1563 года вступила в восточнобелорусские земли Литвы, пользуясь отсутствием короля Польского и Великого князя Литовского и Русского Сигизмунда. Уже 31 января 1563 году Иван Грозный осадил Полоцк. 7 февраля нашим войскам удалось взять внешние укрепления Полоцка. В это время Иван Грозный с нашими войсками узнал, что из Минска на спасение Полоцка идёт белорусо-литовский отряд, численностью в 40 тыс. чел. под командованием белорусо-литовского гетмана Радзивилла. Его под Полоцком встретили наши войска во главе с воеводами, князьями Юрием Репниным и Симеоном Палицким. Он видя, что Полоцк находится уже крепко в руках русских побоялся вступать с ними в бой и ушел из-под Полоцка. Взятие Полоцка 15 февраля 1563 года существенно облегчилось тем, что начальник города Девойна услужил русскому царю тем, что безрассудно впустил в крепость 20 000 поселян и через несколько дней выгнал их из города. Этот поступок полоцкого градоначальника дал Ивану Грозному повод продемонстрировать своё великодушие. Когда поселяне пришли в стан к Ивану Грозному, они были приняты с радостью, как братья. В знак благодарности, они сказали, что в Полоцке есть большие запасы хлеба, который был зарыт ими в глубоких ямах. Поселяне убедили жителей Полоцка в том, что русский царь Иван IV Грозный является защитником всех единоверных православных христиан и что он помилует их, если они добровольно присягнут ему. В это же время на Полоцк и его стены и укрепления продолжали активно сыпаться снаряды и падать стены. Малодушный полоцкий воевода хотел заключить мир с Иваном Грозным на выгодных ему условиях с обещанием сохранения Русскими войсками и воеводами личной свободы и целости имения. Эти условия наша сторона не выполнила.
Захват Полоцка был выгоден России тем, что теперь стал возможным сухопутный путь сообщения по Западной Двине из Ливонии в Смоленск. Также Полоцк в XVI веке был известен, как один из наиболее богатых белорусских городов, бывший одним из центров международной торговли Литвы. Когда русские войска вошли в Полоцк, они разграбили его казну и взяли собственность знатных и богатых людей, дворян и купцов: золото, серебро и драгоценные вещи. Местный полоцкий епископ, воеводы Полоцка, белорусо-литовская шляхта были высланы в Москву. Иван Грозный приказал разорить и разрушить все католические церкви и насильно крестить в православие евреев. Всех непокорных евреев Иван Грозный приказал утопить в реке. Милость и великодушие Иван Грозный проявил только к королевским воинам. Он осыпал их подарками, наградил их нарядными шубами и дал им пропуск, в котором себя он величал Великим князем Полоцким. С этого времени и почти до конца Ливонской войны, а точнее до 1579 года, белорусский город Полоцк и Полоцкий повет находился под контролем наших войск. Дальнейшее продвижение вглубь Белоруссии практически остановилось. На следующий 1564 год русские войска потерпели поражение от белорусо-литовских и польских войск в битве при Чашниках. В свою очередь, Польша и Литва пытались отвоевать Полоцк и в течении 3 недель его безуспешно осаждали, но взять не смогли. Но в осаде крепости Озерище успех был на нашей стороне.
Одновременно Иван Грозный искал снова союзнических отношений с крымским ханом Девлет-Гиреем. Он заверял его в дружбе, напоминал ему о дружбе с Менгли-Гиреем с великим князем Иоанном, простил ему прежние набеги крымских татар на русские земли, говорил о христианских церквях в Казани и Астрахани, об усердии князей Черкесских и Ногаев и сожалел о бессильной злобе Сигизмунда. О нём Иван Грозный Девлет-Гирею писал так: «Все Паны Королевские били челом Боярам нашим, да прекратим их бедствия. Бояре молили Князя Владимира Андреевича и вместе с ним пали к ногам моим, вещая: Государь, у вас одна Вера: на что более проливать кровь? Руки твои наполнились плена и богатства; ты взял лучший городу Сигизмунда. Недруг в слезах, и желает быть в твоей воле. Я не хотел оскорбить любезного мне брата и Вельмож добрых; мы возвратились!.. Угодно ли тебе быть моим другом?». Все эти заверения были нужны, чтобы разорвать союз Крыма с Польшей и Белоруссией (ВКЛР) и направить крымских татар против ВКЛР для того, чтобы они облегчили войну Ивана Грозного за историческое наследие Древней Руси. Но большого желания крымские татары воевать с Сигизмундом не имели.
В 1565-1569 годах русско-белорусо-литовская война как часть Ливонской войны на белорусо-виленском направлении затянулась. Действия между нашей стороной и противником приняли позиционной характер и до Минска и Вильно нам так и не удалось дойти. Зашли в тупик и дипломатические переговоры с Сигизмундом. Польский король и Великий князь Литовский и Русский и белорусо-литовские паны настаивали на передаче им Россией Новгорода, Смоленска и Пскова. Русские послы и бояре требовали от Сигизмунда, чтобы он уступил им белорусские земли с Полоцком и Минском, Вильно и Киев. Естественно, что эти условия оказались для обеих сторон неприемлемы. Внутри страны росла оппозиция курсу Ивана Грозного на продолжение войны. Царь винил во всех бедах и неудачах в Ливонской войне неугодных ему бояр и бывших советников по Избранной Раде. Это стало одной из причин введения опричнины 4 февраля 1565 года и создание личного удела царя и личной гвардии, которая бы была предана ему и одобряла бы все его действия и решения. Однако, несмотря на опричный террор, в 1566 году Иван Грозный созвал Земский собор для обсуждения расходов на ведение Ливонской войны. Одновременно во второй половине 60-х годов XVI века велись переговоры с Польшей и ВКЛР. Споры велись снова по вопросам признания царского титула Ивана Грозного и связанных с этим вопросов оформления документов и грамот и территориальных уступок. Царь настаивал на своём намерение воевать за Ливонию и захватить все её бывшие владение до Риги и на том, чтобы сохранить в составе России Полоцк, Витебск и ряд других белорусских городов, отказавшись от притязаний на центр и запад Беларуси и земли Украины.
Несмотря на ряд наших успехов войны с Белоруссией и Литвой выявили военно-политическую слабость Великого княжества Литовского и Русского. Хотя с 1385 года ВКЛР и Польша были в личной унии, но в остальном оба государства сохраняли свои правительства, финансовую и денежную систему, языки делопроизводства и национальное законодательство. Часть белорусо-литовских панов, видя решительность наших войск и желание Ивана Грозного закрепиться в Белоруссии, испугались потерять своё положение и власть. Положение в Литве усугубилось тем, что в 1570 году там наступил сильный голод и сил у белорусо-литовских войск для наступления и удержания своих позиций не было. Российскому царю территории Белоруссии, Украины и Литвы шли прямо в руки, но он боялся потерять свои позиции в Прибалтике на землях бывшей Ливонии и те выгоды, которые сулило ему обладание Ригой, Вольмаром, Дерптом и другими городами. В результате Великое княжество Литовское и Русское в 1569 году обратилось к Польше и заключило Люблинскую унию на сейме проходившем в Люблине в январе-августе 1569 года, по которой теперь оба государства образовали федерацию под названием Речь Посполитая и король Польский стал общим главой для обеих государств. При этом оба государства были во всём остальном самостоятельны и имели свои правительства, законодательство, язык делопроизводства и денежную систему. Только войско в случае войны из обеих частей государства действовало согласованно. Союз с Польшей для ВКЛР-Белоруссии обернулся большими потерями и грозил полным поглощением Польшей белорусских и украинских земель. Польские паны на раде в Люблине настояли, чтобы Литва уступила им Украину, включая Подолию, Среднее Поднепровье и Волынь. Белорусо-литовские депутаты и дворяне настояли на том, чтобы за Великим княжеством Литовским остались хотя бы земли Белоруссии и Литвы. Польша пошла на этот компромисс. При этом Ливония стала совместным владением ВКЛ и Польши.
Союз ВКЛР с Польшей обернулся для православного белорусского и украинского народов значительным усилением социального, национального, экономического и духовного гнёта. Больше всего это касалось земель Украины (Малороссии), где польские паны жесточайшим образом эксплуатировали крестьян и местные природные ресурсы и земли, навязывали им польский язык и культуру, принуждали их отречься от православия и перейти в католичество. В 1596 году по решению ряда епископов Киевской митрополии Константинопольской православной Церкви во главе с митрополитом Михаилом Рогозой была в Бресте заключена Бресткая церковная уния. По условиям этой унии было решено переподчинить Киевскую митрополию Риму и признать своим главой папу Римского. При этом в этой объединённой Церкви сохранялись восточные православные обряды, церковнославянский язык и византийская литургическая традиция. Ряд малороссийских и белорусских епископов и духовенства видели в этом компромисс, который бы позволил разрешить противоречия между православием и католицизмом. На практике Бресткая уния открыла дорогу к экспансии Римско-Католической Церкви в Белоруссию и Украину. Многие православные люди Белоруссии и Украины не приняли эту унию и продолжали сохранять верность православию, своим национальным языкам и культуре и Константинопольскому патриархату. Православная церковь помогала белорусам и украинцам сохранять свои языки и культуру и память об исторической общности с Россией и защищали православное население Речи Посполитой от ополячивания и окатоличивания.
После заключения Люблинской унии 1569 года началось постепенное обособление белорусского и украинского народов друг от друга и начался процесс формирования украинской народности под влиянием польской культуры и языка при сочетании с местными диалектами и культурно-бытовыми особенностями и завершение формирования на славянских землях ВКЛ белорусского народа на основе местных диалектов и культурно-бытовых особенностей. Стоит отметить, что тогда формирующиеся украинский и белорусский языки во многом имели мало различий с русским языком Московской Руси. Жители всех частей бывшей Древней Руси во многом продолжали понимать друг друга. Интересно заметить, что южная граница Белоруссии и Литвы (ВКЛ), после вхождения Украины во владение Короны Польской на удивление стала проходить в Полесье по месту прохождения современной белорусо-украинской границы, а границы ВКЛ на удивление стали совпадать с территорией современной Белоруссии, включая часть современной Литвы. К середине XVII века слово «Литва» как название государства и всей его территории было окончательно вытеснено из делопроизводства и обихода. За славянскими православными территориями ВКЛ закрепился термин «Белая Русь», который до того обозначал и земли Северо-Восточной Руси, включая Москву и Новгород. С XVII века территорию современной Белоруссии стали называть официально Белоруссией, а её жителей белорусцами (белорусами). По сравнению с Украиной в Белоруссии польский и католический гнёт был мягче. Белорусо-литовская шляхта сохранила западнорусские обычаи и законодательство и вплоть до 1695 года пользовалась белорусским языком в делопроизводстве и лишь потом он был заменён польским. Литовский письменный язык только зарождался и кроме как в быту коренных литовцев нигде практически не употреблялся.
В 1570 году между Речью Посполитой и Россией в июне месяце было подписано перемирие. Обе стороны согласились на три года прекратить военные действия друг против друга и сохранить границы между своими государствами по состоянию на время окончания войны, включая спорные территории Белоруссии и Ливонии. Через год это соглашение было подтверждено в Вильне посольством Григория Мещерского.
На рубеже 60-70-х годов XVI века снова осложнились отношения России с Швецией, Турцией и Крымом. В 1569 году Османская империя совместно с Крымским ханством совершила поход на Астрахань и хотела помочь Крыму отвоевать у России территории бывшего Казанского и Астраханского ханств. Османский великий визирь Соколла Мехмед-Паша хотел прорыть канал между Волгой и Доном, чтобы взять под контроль Каспийское море после захвата Астрахани и облегчить борьбу с Персией. Крымский хан Девлет-Гирей не хотел участвовать в этой авантюре турок и всячески отговаривал их от войны с Россией, говоря, что им предстоит идти через степи несколько дней, где летом очень жарко и нет воды, а зимой стоят лютые морозы, что турки не приспособлены воевать в таких условиях, а сами татары не умеют хорошо осаждать города. Крымский хан говорил, что турки там найдут себе гибель и хотя он и преувеличил суровость степей Центрального Черноземья и полупустынь в районе Астрахани, турки были так впечатлены и напуганы, что побоялись идти воевать в чужую и незнакомую страну. Поход всячески откладывался из-за внутренних проблем Османской империи и саботажа хана Девлет-Гирея, который сообщал России вся информацию о готовящемся походе турок на Астрахань. Также хан помимо пиара трудности похода через степь дипломатически зондировал Россию о возможности передачи ему Казани и Астрахани, уверяя, что они всё равно достанутся туркам. Россия естественно отказывала Девлет-Гирею в его притязаниях. Хан говорил, что без турок-янычар никуда не пойдёт и сказал Касим-паше, что он может идти самостоятельно, а крымские татары воевать в городах не умеют. Турки настояли на том, что Девлет-Гирей как их вассал и союзник должен воевать в их рядах. Но из-за нехватки турецких солдат военный поход был перенесён на лето 1569 года. Весной 1569 года в Крым прибыли уже 17-18 тысяч турок-янычар и множество рабочих-землекопов для рытья канала между Доном и Волгой. Тут Девлет-Гирей уже не мог отвертеться и пошел со своим войском в 50 тыс. чел. против русских на помощь туркам. Турецкий султан пытался склонить крымского хана и щедрыми подарками. Девлет-Гирей выпросил себе 3 тыс. пар сапог, 3 тыс. кафтанов и тысячу тягилеев с турецких складов. Но и это не помогло прекратить саботаж ханом военного похода турок на Астрахань. Лето 1569 года выдалось очень жарким и привело к значительному обмелению Дона. Турецкие суда с трудом поднимались по Дону вверх. В первой половине августа Касим-паша достиг Переволоки. Турецкие инженеры сделали перыве расчеты и выяснили, что копать землю будет очень трудно. Кроме того места длиной 65 км предназначенное для канала изобиловало холмами. Турки пытались перекатить свои суда волоком после неудачной попытки начать копать канал. Но и это не увенчалось для них успехом.
Русские войска были осведомлены о планах турок и усилили гарнизон Астрахани. Касим-паша в условиях жары, засухи, голода и жажды целый месяц шёл до Астрахани и очутился со своим войском и союзными ему крымскими и астраханскими татарами (той частью. что были недовольны Россией) под Астраханью. Там его встретило наше войско в полной боевой готовности. Тяжелая артиллерия и боеприпасы, предназначенные для штурма Астрахани, застряли по пути из Азова. Без них Касим-паша не решился штурмовать город.
В ожидание подкрепления и боеприпасов Касим-паша решился остаться на зимовку по Астраханью. В это время против него возмутился Девлет-Гирей и он с крымскими татарами сказал, что не будет зимовать в степи и его воины замёрзнут и умрут от голода. Касим-Паша уступил напору Девлет-Гирея и отпустил его и крымских татар домой. Зимой начался бунт среди турецких янычар из-за холода и по той причине, что всё продовольствие и военные запасы остались в Крыму. Россия воспользовалась раздором в среде противника и прибегла к приёму информационной войны. Через военнопленного туркам была слита информация, что к ним идёт вниз по Волге якобы с 30-тысячным войском князь Пётр Серебряный. Вдогонку за ним готовится идти стотысячная рать Ивана Бельского. Было дополнительно сообщено, что на турок идут ногаи и что даже якобы персидский шах возмущён действиями турок под Астраханью и видит для себя в этом угрозу и что он отправил по Каспийскому морю свой контингент. Тут уже сам Касим-паша занервничал и испугался. Он 20 сентября 1569 года поджёг деревянную крепость и вместе со своим войском отправился в обратный путь. Вернутся обратно удалось далеко не всем из-за холода, голода и болезней. В результате Селим II отказался воевать с Россией и засомневался в своих успехах на военном поприще. Это была первая в истории русско-турецкая война в 1568-1569 годах (см.: Астраханская экспедиция. Первое военное столкновение России и Турции [Электронный ресурс]. -– Режим доступа:
В 1571 году весной крымский хан Девлет-Гирей совершил поход на русские земли. Он легко преодолел заставы и броде на реке Оке и вскоре дошел до Москвы. Москва 23 мая 1571 года была сожжена и разорена дотла. Только Московский Кремль тогда уцелел. Иван Грозный рвал и метал, приказал найти и разыскать бояр, виновных в том, что они не известили его о приходе противника и допустили разорение Москвы. Через год крымский хан повторил совместно с турецкими янычарами свой поход. На этот раз наши воеводы и войска хорошо подготовились, соорудили походные башни, пользовались различными хитростями и приёмами, чтобы отвлечь противника от Москвы. В битве при Молодях 29 июля -– 2 августа 1572 года крымско-турецкие войска были разгромлены. Наши войска отчаянно дрались с крымскими татарами и турками, не щадя своей жизни. В этой битве была перебита большая часть мужского взрослого населения Крыма, погибло множество знатных крымских и турецких мурз и военачальников. Битва при Молодях остановила экспансию Османской империи в нашу страну и страны Европы и спасла их от порабощения. После этого крупного поражения Турция отказалась от дальнейших попыток завоевать Россию и крымские татары 20 лет больше не беспокоили пределы нашей страны.
Чуть раньше битвы при Молодях Речь Посполитая и Швеция всячески пытались воспрепятствовать растущему товарообороту России с иностранными государствами через Нарву. Они всячески блокировали корабли и мешали их проходу в Нарву. Иван IV Грозный предпринял в ответ свои меры по защите торговых интересов России. В 1570 году он выдал «царскую грамоту» (капёрский патент) датчанину Карстену Роде. На короткое время благодаря деятельности Роде была существенно сокращено морская польская и шведская торговля. Речь Посполитая и Швеция снаряжала и посылала свои эскадры для того, чтобы поймать Роде.
После перемирия с Речью Посполитой 1570 года для России начался третий этап Ливонской войны (1570-1579). Смерть короля Речи Посполитой Сигизмунда II Августа 7 июля 1572 года привела к воцарению в Речи Посполитой периода длительного бескоролевья вплоть до избрания нового польско-белорусского короля Стефана Батория в 1577 году. Польша была занята своими делами и внутренними проблемами. Этим активно воспользовалась наша страна для того, чтобы удержать завоёванные земли в Ливонии. Однако из-за давления Швеции, вступившей в Ливонскую войну в 1568 году, России пришлось отказаться от планов по завоеванию всей бывшей Ливонии. Иван IV Грозный для сохранения своих позиций на подконтрольных России землях решил создать вассальное марионеточное Ливонское королевство. На роль короля Ливонии русский царь пригласил датского герцога Магнуса. Магнуса это предложение сильно заинтересовало. В сентябре 1569 года он направил своих посланников в Москву для рассмотрения всех заключенных договорённостей. Также было заключено предварительное соглашение. 27 ноября 1569 года посланники Магнуса получили в Александровской слободе грамоту, в которой были оговорены условия для создания Ливонского королевства. 10 июня 1570 года Магнус прибыл в Москву с малым контингентом своих солдат и был принят там тепло и торжественно. Он был избран и провозглашен королём Ливонии, поклялся в верности царю и был помолвлен с княжной Евфимией Старицкой, дочерью князя Владимира Андреевича Старицкого.
С самого начала своего воцарения Магнус стал верным союзником Ивана Грозного. 25 июня 1570 года он совместно с русской экспедиционной армией двинулся в Ливонии, чтобы отвоевать у шведов Ревель. 21 августа русско-ливонские войска приступили уже к осаде самого Ревеля. Иван Грозный понадеялся на то, что датский король Фредерик II отправит к Ревелю свой флот, чтобы помочь своему брату Магнусу. Но эти надежды не оправдались и от осады Ревеля (Таллина) пришлось отказаться. Простояв под Ревелем 30 недель и не сумев склонить мнение жителей Ревеля в пользу Ивана Грозного, Магнус был вынужден снять осаду Ревеля и уйти в Оберпален, столицу марионеточного Ливонского королевства. Магнус вину в поражении под Ревелем возлагал на своих советников Крузе и Таубе. Они вскоре после поражения под Ревелем вступили в тайные отношении с Швецией и речью Посполитой, пообещав им отдать Дерпт. В первое время создание Ливонского королевства было удачной идеей для Ивана Грозного. Ливонского короля Магнуса поддержало местное население и дворянство, которое более лояльно относилось к Магнусу, чем к Ивану Грозному.
В 1573 году русские войска успешно штурмом взяли крепость Вейсенштейн (Пайде). Это было 1 января 1573 года. Причиной штурма этой крепости было поступившее известие о том, что 16 декабря 1572 года около 5000 шведских рейтар и кнехтов двинулись в поход с намерением осадить Оберпален. С этой целью шведы отправили по дороге в Вейсенштейн две картауны с порохом и свинцом. В дополнение к ним должны были прибыть ещё несколько тяжелых орудий из Вейсенштейна. Но пушки не удалось довести дальше Ниенгофа в 5 милях от Ревеля. В это время Иван Грозный активно действовал в Ливонии, а шведы не получили об этом ни малейшего известия и они думали, что им ничего не грозит. Ливонские рыцари в это время праздновали Святки и были расслаблены едой, вином, музыкой и веселием. Жители и защитники Вейсенштейна, узнав о движении в их сторону русских войск, думали, что это рядовой русский набег с целью захватить пушки в Ниенгофе. Шведский наместник Вейсенштейна Ханс Бой выслал из замка почти всех кнехтов навстречу отправленным из Ревеля пушкам. Этим он так ослабил гарнизон Вейсенштейна, что в нём осталось всего 50 воинов, способных держать оружие и 500 крестьян, бежавших от нашего войска в замок.
Осада Вейсенштейна и массовый артобстрел длились 6 дней и 1 января 1573 года крепость была взята. Примечательно, что штурмом крепости руководил известный опричник Ивана Грозного Малюта Скуратов. Он увлёк за собой нескольких воинов, первым взобрался на крепостную стену и был там сражен наповал (см.: ПСРЛ Т. 34. Постниковский, Пискарёвский, Московский и Бельский летописцы. М.: Наука, 1978. С. 192.). По словам Бальтозара Руссова, ливонского хрониста, после взятия Вейсенштейна началось массовое избиение местных жителей. Уцелели лишь немногие крестьяне, которые заявили, что они подданные короля Магнуса и бежали из Оберпаллена. В отместку за гибель Малюты Скуратова Иван Грозный приказал схватить наместника Ханса Боя и повелел его привязать к кольям и живьём изжарить на огне. Пытки Ханса Боя и его медленное изжаривание длились несколько дней (см.: Сборник материалов и статей по истории Прибалтийского края. Т. 3. Рига: Типография А. И. Липинского, 1880. С. 217—218).
26 января 1573 года началась битва при замке Лоде. Русские войска численностью в 16 тыс. человек под командованием князя Мстиславского близ замка Лоде на западе Эстляндии (истрическое название Северной Эстонии) сошлись с двухтысячным шведским войском. Хотя численное превосходство было на нашей стороне, мы потерпели поражение от шведов. В руках противника осталось множество пушек, знамён и обоз. В следующем 1574 году России удалось отразить нападение Швеции на Везенберг.
В 1575 году активизировались действия ливонских войск Магнуса. Он смог взять крепость Саге, а русские войска Пернов (сейчас Пярну, Эстония). За 1576 год русско-ливонские войска смогли завоевать почти всю Ливонию, кроме городов Ревеля и Риги и изгнать почти отовсюду шведов, поляков, литовцев и белорусов.
После почти полного покорения Ливонии российское правительство стало раздавать активно в Ливонии местные земли русским дворянам. Это резко негативно настроило против них местных эстонских, латышских и ливонских крестьян. В это время в самой России экономика была в глубоком кризисе и ей грозило мощное разорение сельского хозяйства. На нашу страну усилилось давление Швеции и Польши и вскоре пришлось свои позиции в Ливонии России уступить своему противнику. Вскоре и Магнус стал открыто переходить на сторону избранного нового польско-белорусского короля Стефана Батория, которому он присягнул на верность. Он стал убеждать местное население идти в вассальную зависимость Речи Посполитой, чтобы не подчиниться Ивану Грозному.
В ходе Ливонской войны во второй половине 70-х годов XVI века большой интерес представляет идея предложить избрание Ивана Грозного или его сына Фёдора Ивановича в качестве короля Речи Посполитой. Иван IV Грозный предлагал польскому сейму свою кандидатуру в качестве короля для установление мира и порядка в Польше и Белоруссии и удержания за собой земель Белоруссии и Ливонии. Царь предлагал в качестве условий своего избрания признание за ним царского титула, указание его на первом месте перед титулами Короля Польского и Великого князя Литовского, сохранения за собой православного исповедания и венчания на королевство в Успенском соборе, а не в католическом соборе в Кракове и переход в православие из католицизма его вероятной будущей жены из Польши. Иван Грозный пообещал сохранить в России, Польше, Литве и Беларуси сложившиеся порядки управления, вольности и права дворянского купечества и правительства всех трёх государств. Союзом России, Польши и Литвы русский царь надеялся примирить народы этих трёх государств, совместно бороться и притязаниями Священной Римской и Османской империй. Однако, польско-белорусские депутаты на сеймах в Кракове и Вильно всячески оттягивали рассмотрение предложений Ивана Грозного, отказывались упорно называть его царём в своих документах и категорически не хотели принимать условия Ивана Грозного. К тому же польско-литовско-белорусские дворяне были весьма наслышаны и сильно напуганы злодеяниями Ивана Грозного в годы разгула опричного террора. Они боялись того, что Иван Грозный, став их королём, обрушит репрессии и на них. После неудачи с предложением своей кандидатуры в качестве короля Речи Посполитой, Иван Грозный предлагал избрать королём Речи Посполитой своего сына Фёдора Ивановича. Он предлагал те же условия для избрания королём своего сына Фёдора Ивановича и объединения в федерацию России, ВКЛ-Белоруссии и Польши при условии главенства в этом союзе России, а не Польши. Кандидатуру Фёдора Ивановича на польском сейме после ряда безуспешных переговоров также отклонили и избрали в 1577 году королём Речи Посполитой Трансильванского воеводу Стефана Батория, который тогда устроил польских и белорусо-литовских дворян, Венгрию и Священную Римскую Империю, не желавших усиления России.
После прихода к власти Стефана Батория в Речи Посполитой военные действия между Речью Посполитой и Россией вновь активизировались. Так, уже в 1578 году русское войско под командованием Дмитрия Хворостинина взяла город Оберпален. Король Магнус уже бежал со своим войском к Стефану Баторию и Оберпален занял шведский гарнизон. На следующий 1579 год королевский гонец Венцеслав Лопатинский привёз царю Ивану IV Грозному грамоту об объявлении войны Речью Посполитой России. Стефан Баторий хотел отвоевать у Ивану Грозного Ливонию и северо-восток Белоруссии и вернуть эти территории Речи Посполитой. По возможности польско-белорусский король хотел еще отобрать у России Смоленск, Псков и Великий Новгород. В августе 1579 года польско-белорусская армия уже окружила Полоцк. Защитники Полоцка три недели героически оборонялись от поляков, литовцев и белорусов. Храбрость русских и белорусских защитников Полоцка была высоко отмечена Стефаном Баторием. 30 августа 1579 года крепость Полоцка была вынуждена сдаться. Примечательно, что написал о русских пленных секретарь Стефана Батория Гейденштейн: «По установлениям своей религии они считают верность Государю в такой степени обязательной, как и верность Богу, они превозносят похвалами твёрдость тех, которые до последнего вздоха сохранили присягу своему князю, и говорят, что души их, расставшись с телом, тотчас переселяются на небо» (см.: Гейденштейн Р. Записки о Московской войне. (1578—1582) [Текст]/ Пер. с лат. — СПб.: Археогр. комис., 1889. — 86+312 с.). Тем не менее, немало защитников Полоцка не поддержало Ивана Грозного и перешло на сторону Стефана Батория. Наши войска при защите Полоцка от поляков, литовцев и белорусов тоже проявляли к белорусам далеко не всегда братские чувства. Война между Иваном Грозным и Стефаном Баторием привело к сильному опустошению Беларуси. Это до сих пор ставят в вину националистически настроенные белорусские историки, писатели и публицисты. Часть изменников, бежавших их Полоцка была поселена в Гродно. Стефан Баторий после захвата Полоцка пошёл со своим войском на Великие Луки и взял их.
Стоит отметить, что наряду с прямыми военными действиями между Иваном IV Грозным и Стефаном Баторием были и попытки провести сепаратные переговоры о мире. Иван Грозный предлагал Стефану Баторию отдать всю Ливонию, кроме четырёх городов. Стефан Баторий на это не согласился. Он потребовал себе Себеж и уплаты 400 000 венгерских золотых за военные издержки, что сильно разгневало Ивана Грозного. В ответ Иван Грозный отправил Стефану Баторию резкую грамоту.
В дальнейшем польско-белорусские отряды продолжали активно разорять Смоленщину, Северскую землю и Рязанщину. Они опустошали русские земли вплоть до течения Волги. В свою очередь белорусские магнаты Острожские и Вишневецкие при помощи лёгких конных отрядов разорили Черниговщину. Конница шляхтича Яна Соломенского даже разорила окрестности Ярославля.
Несмотря на активное продвижение вглубь нашей страны Стефану Баторию не удалось закрепить успех. Так, например, не удалось наступление польско-белорусских войск на Смоленск. В битве при Настасьино в 1581 году они были разгромлены. Летом 1581 года русское войско совместно с татарами и казаками во главе с Дмитрием Хворостининым совершило успешный поход в Белоруссию и там разбило белорусов и литовцев в битве под Шкловом. Поражение белорусо-литовских войск и иностранных наёмников этой битве побудило Стефана Батория отложить осаду Пскова на август.
Вскоре польско-белорусское войско совместно с венгерскими и немецкими наёмниками приступило к осаде Пскова. В случае успешной осады и взятия Пскова Стефан Баторий собирался осаждать и брать Великий Новгород и Москву. Но героическая борьба русского войска и казаков и жителей самого Пскова в 1581-1582 годах (с 18 августа 1581 года по 4 февраля 1582 года) с иностранными захватчиками сорвала планы Стефана Батория и определила исход Ливонской войны и войны с Речью Посполитой в 1577-1582 годах в нашу пользу. В результате Стефан Баторий решился пойти на мирные переговоры. Они начались 13 декабря 1581 года. 15 января 1582 года между Россией и Речью Посполитой был заключён Ям-Запольский мирный договор и перемирие сроком на 10 лет. По нему вся Ливония с 40 городами, Курляндия, Полоцк с поветом (уездом) и город Велиж с окрестностями отходили Речи Посполитой. Псков и пригороды Пскова Опочка, Порхов и другие остались за Россией.
Однако на этом полностью война для России не закончилась. Воспользовавшись тем, что Россия активно воевала с Речью Посполитой за Ливонию и северо-восток Беларуси Швеция решила вернуть свои утраченные позиции и полностью лишить Россию выхода к Балтийскому и Белому морям. В начале 1579 годы шведы напали на Орешек. Через год шведский король Юхан III, будучи автором «Великой восточной программы» одобрил план Понтуса Делагарди дойти до Новгорода, предварительно напав на Орешек или Нарву. Вскоре шведы захватили всю Эстонию и часть Ингерманландии (Ижорской земли). Нарва была взята и её в 1581 года нам пришлось уступить Швеции и на 10 лет потерять выход к Балтийскому морю. но полностью шведам свой план не удалось осуществить, так как основная международная торговля шла по Северной Двине через морские порты на Белом море и Архангельск, которые контролировались Польшей и Англией.
На пути продвижение шведов в Ижорской земле стояла крепость Нотебург или Орешек. Эта крепость оказывала шведам наибольшее сопротивление и за неё шли ожесточенные бои между русскими и шведами. Об этом писал король Швеции Юхан III своему наместнику на юге Финляндии. Он принял решение о штурме этой крепости и окрестных поселений по обеим берегам реки Нева и поручил подготовиться к нему весной 1582 года. Шведский король вёл и психологическую подготовку к взятию Орешка. Он разослал русскому наместнику Орешка и его боярам письма с призывом переходить на его сторону. Он пообещал, что если крепость Орешек будет передана шведам, то всем боярам и местному населению с ним будет легче и лучше, чем с Иваном Грозным. Но все эти усилия шведского правительства не возымели успеха и не помогли боярам и местному населению склониться на сторону Швеции. При этом Делагарди уже осенью 1581 года начал свой поход на Ижорскую землю. Уже к концу 1581 года в руках Швеции оказалось всё побережье Финского залива, включая города Ивангород, Орешек, Копорье и Корелу.
Перед завершением переговоров в Яме Запольском российское правительство начало подготовку к отражению нападения Швеции и изгнанию её из Финского залива. Началась подготовка к военному походу против Швеции. Для этого в России начался сбор войск со второй половины декабря и вплоть до середины января 1582 года. Подписание с Речью Посполитой в 1582 году Ям-Запольского мира и установление перемирия с ней сроком на 10 лет развязало России руки и позволило ей сосредоточить все силы для похода против Швеции. 7 февраля 1582 года началось наступление русского войска под командованием воеводы М. П. Катырева-Ростовского. Ему удалось одержать победу над шведами около деревня Лялицы. После этого положение России в Прибалтике стало меняться к лучшему и появилась вероятность отвоевания Россией у Швеции выхода к Балтийскому морю.
Подобный ход развития событий в пользу России сильно обеспокоил Речь Посполитую, её короля и его окружения. Стефан Баторий отправил письмо барону Делагарди и шведскому королю Юхану III. Он им выдвинул ультиматум о том, чтобы полякам Швеция передала Нарву и Северную Эстонию. Взамен король пообещал Швеции большую денежную компенсацию и помощь в войне с Россией (см.: Новодворский В. В. Польша, Швеция и Дания в царствование польского короля Стефана Батория. // Журнал Министерства народного просвещения. — 1910. — Ноябрь. — С. 37—38.).
В это время внутри России активизировались предатели и изменники. Один из изменников Афанасий Бельский предложил шведам план захвата крепости Орешек путём блокады её со сторону Балтийского моря, чтобы длительным голодом вынудить её сдаться. 7 сентября Швеция направила свою флотилию, чтобы блокировать её с Балтийского моря и препятствовать её снабжению. При этом по Ладоге курсировали 50-60 русских ладей. Но они были вынуждены прятаться за стенами крепости на внутренних каналах во избежание опасности со стороны шведов.
Вскоре 11 сентября 1582 году шведская армия численностью по оценкам различных источников от 2-х до 10 тысяч человек, включая наёмных немцев, французов, итальянцев и русских изменников, сосредоточилась у стен Нарвы. Перед взором шведского войска предстала «красивая и сильная» крепость, в которой находилось, не считая сбежавшего населения, 100 бояр и их слуг, а также 500 стрельцов и казаков. Русские военнопленные сообщили, что в распоряжении защитников Орешка только 6 крупных и средних орудий, а остальные орудия все мелкие.
6 октября 1582 года 24 осадные шведские мортиры, которые были поставлены на Монашеском острове, открыли огонь по западному углу крепости. Через 2 дня обстрела часть крепостной стены Орешка была разрушена. На остров высадился шведский десант. Ему удалось в месте около пролома захватить еще одну башню. Однако сильное течение помешало ботам с новыми десантниками высадиться на острове. Затем последовала контратака русских и шведы были выбиты из Орешка. Они с большими потерями в людях и орудиях покинули крепость. «Так что штурм был начат зря и напрасно и прошёл с большими потерями», — так оценивает итог дела хроника Бальтазара Руссова. 14 октября на помощь Орешку подоспели 500 стрельцов, которые припляли на 80 ладьях и доставили в Орешек продовольствие и оружие, а также боевые снаряды. 18 октября в присутствии барона Делагарди был предпринят еще один штурм крепости Орешек. Он снова окончился для шведов неудачей. 7 ноября шведы оставили свой лагерь под Орешком.
С осени 1582 по август 1583 годов прошли мирные переговоры между Россией и Швецией. По их итогам в мае 1583 года было подписано Плюсское перемирие с Швецией на трёхлетний срок, по которому новгородские крепости Ям, Копорье и Ивангород отошли к Швеции. Россия не оставляла надежды на то, что вскоре она вернёт эти крепости и отвоюет себе выход к Балтийскому морю.
С заключением Ям-Запольского и Плюсского перемирий для России закончилась длившаяся чуть более четверти века кровопролитная Ливонская война 1558-1583 годов. Хотя Ливонию и удалось разгромить, но её земли не достались нашей стране, а были разделены между Речью Посполитой, Данией и Швецией. На место Ливонии пришло несколько сильных европейских государств. Не удалось удержать и выход к Балтийскому морю из-за давления Швеции и предательства Магнуса. После Плюсского перемирия 1583 года у России осталось лишь дельта Нева в Финском заливе. Только при царе Фёдоре Ивановиче в ходе русско-шведской войны 1590-1595 годов нашей стране удалось вернуть города-крепости Ям, Нарву, Копорье, Орешек и Корелу ненадолго в состав России. Но после Смутного времени выход России к Балтийскому морю оказался снова утерян и только Петру I в ходе Северной войны 1700-1721 годов удалось решить ту задачу, которую поставил перед собой Иван Грозный, отвоевав у Швеции земли бывшей Ливонии и обеспечив надёжный выход России в Балтийское море.
Цели, которые были поставлены нашей страной в ходе Ливонской войны, не были достигнуты по разным причинам. К началу Ливонской войны наша страна и её элита получили своего рода головокружение от успехов после победоносного завоевания и покорения Казанского и Астраханского ханств. Ливония казалась по сравнению с ними слабым противником. Россия недооценила свои силы и никак не ожидала, что ей длительное время придётся из-за Ливонии противостоять сразу нескольким сильным европейским державам: Польше, ВКЛР-Беларуси или Литве, Швеции, Дании и Германии, которые не хотели серьёзного усиления России в Прибалтике и потери тех выгод, которые им сулило обладание территорией бывшей Ливонии. Среди правительства и русской элиты не было единого мнения насчет целесообразности и необходимости ведения Ливонской войны. Часть членов правительства и бояр в Избранной Раде и Боярской Думе во главе с первым министром и советником царя Алексеем Адашевым выступали за то, чтобы вместо Ливонии Иван Грозный присоединил Крымское ханство. Часть бояр и дворян уже стремились заполучить богатые и плодородные земли в степях Причерноморья, Кубани и современной Ростовской области и Донбасса. Но Иван IV Васильевич Грозный в это время дружил с турецким султаном Сулейманом II Великолепным. Он понимал, что у России еще нет сил одолеть Турцию, которая непременно вступится за Крым в случае войны с ним России. Хотя в ходе походов крымских татар и ногаев и турок под Астрахань и в битве 28 июля -– 2 августа 1572 года с крымскими татарами и турками при Молодях России с Турцией пришлось немного повоевать. После этой битвы Османская империя и Крымское ханство уже долго больше не решались открыто противостоять России.
Разногласия среди бояр и советников Ивана Грозного стали одной из причин неудач России в Ливонской войне и введения опричнины 1565-1572 годов. Хотя опричнина и помогла Ивану Грозному устранить сильную боярскую оппозицию и сторонников старой удельной системы, она привела к большим жертвам среди мирного населения, серьёзному опустошению северо-запада России, глубокому экономическому, духовному и политическому кризису к концу правления Ивана Грозного.
Создание марионеточного Ливонского королевства во главе с датским герцогом и братом датского короля Фридерика Магнусом только ненадолго помогло России отвоевать большую часть Ливонии. Далеко не все рыцари и местные жители, будучи наслышанными о тирании и жестокости Ивана Грозного, хотели подчиниться ему. Негативное отношение ливонских, эстонских и латышских крестьян к России и её царю Ивану Грозному усугубила ускоренная раздача местных земель русским дворянам без учёта мнения местного населения и местных особенностей. Вскоре изменил Ивану Грозному и сам Магнус и уговорил местное население подчиниться Стефану Баторию, чтобы не пострадать от Ивана Грозного. По схожим причинам и население Северной Эстонии предпочло над собой власть Швеции, чем терпение над собой произвола Ивана Грозного. В результате Россия к концу Ливонской войны вернулась к своим довоенным границам и никаких серьёзных приобретений и приращения территории ей сделать не удалось. Но зато на своих границах она получила сразу несколько сильных противников, отношения с которыми сильно обострятся в годы Смутного времени 1598-1613 годов.
Неудачи в Ливонской войне 1558-1583 годов были отчасти скомпенсированы успешным освоением и присоединением к России Западной Сибири или Сибирского ханства в 1581-1584 годах. После завоевания Казанского и Астраханского ханств Сибирское ханство стало непосредственным восточным соседом России. Уже с января 1555 года сибирский хан Едигер (1530-1563) решил отправить своих послов к Ивану Грозному и добровольно признал себя вассалом России. С этого времени Западная Сибирь стала платить России регулярную дань в виде ясака (пушнины). Отношения между Россией и Сибирским ханством заметно осложнились, когда на смену Едигеру в 1563 году пришёл новый сибирский хан Кучум. Первое время он внешне демонстрировал Москве лояльность и платил дань. Но когда он набрался сил и укрепил свои позиции в Западной Сибири, он убил российского посла. Фактически это означало объявление войны России со стороны Сибирского ханства. Но Иван IV Грозный не мог ответить Кучуму, так как был в это время занят войной с Ливонией и её союзниками. Кучум хотел подговорить крымского хана Девлет-Гирея напасть на Россию и выступить совместно против России. Это создавало угрозу войны России на два фронта и вовлечение России в войну с Турцией. Это естественно не могло устроить Россию. По мере продвижения русских купцов, промышленников и казаков вглубь Урала в приграничные земли Сибирского ханства началось обострение отношений между русскими и сибирскими татарами и подвластными им народами ханты и манси. На протяжении 1572-1573 годов произошел ряд набегов сибирских татар и манси на приграничные владения России в районе Перми и реке Каме. С 1573 года Кучум совсем отказался платить России дань. В 1573 году сибирский царевич Меметкул отправился со своим войском на реку Чусовую для того, чтобы найти там дороги к купцам Строгановым и в Пермь Великую. По пути он побил много остяков (хантов), московских данников, а их жен и детей повёл в плен. Также он убил царского посланника, шедшего в Киргиз-Кайсацкую Орду. Там находились владения знаменитых купцов Строгановых. Они обратились за помощью к Ивану Грозному в 1574 году и попросили прислать ему подкрепление для борьбы с набегами сибрских татар, хантов и манси. За 20 лет до этого Иван Грозный разрешил купцам Строгановым поселиться на пустых местах, которые лежали вниз по течению реки Камы от земли Пермской до реки Сылвы и берега Чусовой до её вершины и дал им жалованные грамоты. Строгановым во главе с Григорием Строгановым было разрешено там строить крепости для защиты от набегов сибирских татар, ногаев и других народов, иметь своё войско, пушкарей на собственном иждивении и огнестрельные снаряды и орудия. Царь разрешил им принимать на службу также вольнонаёмных людей, которые не должны были быть преступниками или беглыми. Все проступки их Строгановы должны были судить самостоятельно без ведома пермских наместников и тиунов. Также Строгановы были освобождены от необходимости кормить русских послов, ездивших из Москвы в Сибирь и сибирских послов, ездивших из Сибири в Москву. Они получали право заводить селения, пашни и соляные варницы, а также 20 лет торговать беспошлинно солью и рыбой. Исключение было сделано только если бы они нашли в своих владениях месторождения и запасы оловянных, серебряных или медных руд. В этом случае они должны были сообщить об открытых месторождениях государевым казначеям. Купцами Строгановыми для защиты своих владений он набегов неприятелей был построен ряд крепостей, таких как, городок Конкур близ устья Чусовой на мысу Пыскорском близ монастыря Всемилостивого Спаса в 1558 году, крепость Кергедан на Орловском Волоке в 1564 году и несколько острогов на берегах Чусовой и Силвы. За то время, когда готовился поход Ермака на Сибирь, Строгановы привлекли к себе множество бездомных людей и бродяг, пообещав им найти применение их талантам и трудолюбию. Привлекали они также и казаков и в первую очередь донских и волжских казаков. Донское казачество на протяжении XVI века было наиболее своевольным и непокорным из всех казаков. Донские казаки постоянно промышляли разбоем, грабили местное население, татар, ходили даже на Каспий и грабили турецких послов, за что Ивану Грозному приходилось извиняться перед турецким султаном и посылать туда воинские отряды для их усмирения. Смелость, бесстрашие и воинственность донских казаков привлекли внимание Строгановых. Они предложили таким волжским и донским атаманам, как Ермак (Герман) Тимофеев, Иван Кольцо (он был осуждён царём на смерть), Яков Михайлов, Никита Пан и Матвей Мещеряк. Купцы Строгановы послали им ласковые грамоты 6 апреля 1579 года, в которых их приглашали на воинскую службу, послали им дары и убеждали их оставить ремесло разбойников, недостойное звания христианина и пойти на службу к Белому царю (Ивану Грозному) и примириться с Богом своей верной службой государю и Отечеству. Они им сказали: «имеем крепости и земли, но мало дружины: идите к нам оборонять Великую Пермь и восточный край Христианства». Ермак был очень тронут этим обращением к ним Строгановых. Его тронула мысль о том, что он может снять с себя опалу государеву честными делами и службой государству. Ермак со своими товарищами подняли знамя на берегу Волги, кликнули дружину и собрали 540 отважных бойцов. 21 июня 1579 года они прибыли к купцам Строгановым и поступили на службу. Они стали грудью за защиту христианского Отечества и стали наводить страх на воинственных иноверцев. Так, 22 июля 1581 года усердные козаки наголову разбили мурзу Бегелия, который дерзнул с отрядом в 700 хантов и манси совершить набег и ограбить селения на Сылве и Чусовой. Этот мурза был взят в плен и ханты были смирены. Этот успех был началом важнейших успехов казаков в деле завоевания Сибири (см.: Карамзин, Н. М. История государства Российского [Электронный ресурс]. -– Режим доступа:
Ещё до знаменитого похода казачьего атамана Ермака в Сибирь в 1581-1582 годах было предпринято две попытки захватить владения сибирского хана или хотя бы припугнуть его и оказать на него давление. Первый такой поход был предпринят Ермаком при содействии и поддержке купцов Строгановых еще в 1578 году. Для похода в Сибирь в Орле-городке был сформирован отряд казаков численностью в 840 человек. Эти казаки прибыли по приглашению Строгановых в их владения в 1578 года для их защиты от набегов хантов и манси на реку Каму. Основной частью отряда были 500 волго-донских казаков. Их возглавляли такие атаманы, как Ермак Тимофеевич, Иван Кольцо, Матвей Мещеряк, Никита Пан, Богдан Брязга и Яков Михайла. Наряду с казаками были татарские, белорусо-литовские и немецкие наёмники. Все казачье-наёмническое войско было погружено на 80 стругов. Первый поход Ермака совершён был вез ведома царя и его правительства. Участники первого похода Ермака в Сибирь перезимовали зимой 1578-1579 годов при реке Сыльве. Второй поход Ермака закончился на Гатильском волоку в 1579 году (см.: Г. Ф. Миллер. Описание Сибирского царства. Изд: при Импер. Акад. Наук. СПб. 1750 г. 508 стр.//Краткая хронологическая роспись Сибирской истории).
1 сентября 1581 года начался третий поход Ермака в Сибирь, который привёл к разгрому и покорению Сибирского ханства. В этот день отряд казаков во главе с Ермаком погрузился на струги и начал плыть вверх по течению реки Чусовой (приток Камы), Серебряной и Чуе. Целых четыре дня казаки со своими атаманами плыли вверх по реке Чусовой, которая была рекой быстрой, каменистой и опасной. Они доплыли до хребта Уральского. Затем между горами под сенью нависших скал они плыли два дня по реке Серебряной и Чуе. Так они достигли Уральского хребта, где можно было волоком перейти по горам этого хребта и дальше плыть в Западную Сибирь. Так как там казаки плыли впервые, они еще не знали всего, что их ждёт в пути и решили остановиться и для безопасности сделать земляное укрепление. Его они назвали Кокуй-городок. Впереди они видели только пустыни и малочисленных мирных жителей. Путь через Уральские горы был очень труден. Казаки топорами прорубали себе путь в горах. Насколько было возможно они расчищали себе путь от деревьев, мусора и камней, а также делали просеки. Но времени полностью очистить весь путь на волоке было трудно и свои корабли казаки не могли катить по земле с помощью катков. Они были вынуждены нести корабли и всё что было в них в своих руках и на плечах в гору (см.: Скрынников Р. Г. Экспедиция в Сибирь отряда Ермака - [Текст] / Р. Г. Скрынников. -- Л. : о-во "Знание" РСФСР. Ленингр. орг., 1982. - 32 с.). После того, как казаки Ермака перезимовали в Кокуй-городке, они спустились с Уральских гор и сплавились по рекам Журавлику, Баранчуку и Тагилу. Так они доплыли до Туры. Плывя вниз по Туре казаки воевали с немногочисленными местными отрядами сибирских татар и завоевали множество их мелких селений и улусов. Первая наиболее крупная стычка волго-донских казаков Ермака с сибирскими татарами произошла в юртах Епанчиных близ современного города Туринска Свердловской области. Сибирские воины князя Епанчи встретили казаков Ермака градом стрел. Казаки Ермака со своих струг ответили им выстрелами из пищалей и пушек. Эти невиданные для них огнестрельные орудия, сильно напугали сибирских татар мурзы Епанчи. Ермак приказал казакам разграбить и сжечь татарские юрты. Дальнейший путь по реке Туры сопровождался разгромом местных селений сибирских татар. 1 мая 1582 года казаки Ермака успешно взяли городок Чинги-Туру (нынешнюю Тюмень). Там было найдено и взято множество сибирских сокровищ: серебро, золото и сибирские меха.
9 мая 1582 года в устье Туры казаки Ермака приняли бой сразу с шестью татарскими князьями. Наиболее знаменитыми из них были: Матмас, Варварис и Каскара. Бой с сибирскими татарами там длился несколько дней с переменным успехом. Но победа досталась русским казакам. Часть из добычи пришлось закопать в землю.
После этого сражения из 3000 казаков в живых осталось 1060 казаков. С ними Ермак продолжил свой путь по Тоболу. На Тоболе Ермак сразился с племянником Кучума Меметкулом у Караульного яра 7 июля 1582 года. 21 июля Ермак сразился с Меметкулом у Бабасанских юрт. У устья реки Торбы сибирские татары обстреляли войско Ермака.
14 августа 1582 года между русскими казаками и сибирскими татарами было сражение у Карачин-городка (сейчас село Карачино, Тобольский район). В результате Ермак взял улус мурзы Карачи. Там он нашел богатую добычу, включая несколько кадей ханского (царского) мёда. Неподалёку от устья Тобола казаки взяли и завладели сибирскотатарским городком Атика.
4 октября 1582 года сибирский хан Кучум собрался с силами и решил напасть на русских казаков недалеко от места слияния Тобола и Иртыша у Чувашского мыса. Хан собрал своё войско численностью до 15 тыс. человек. Наряду с сибирскими татарами хану Кучуму помогали наёмные отряды хантов и манси во главе с их князьями. Однако, наиболее боеспособные дружины Кучуму пошли в набег на Пермь. Местное население, страдая от угнетения сибирскими татарами и их феодальной знатью и насильственной исламизации, отказалось поддерживать Кучума и помогать ему. В самый разгар битвы ханты и манси бежали с поля боя, оставив Кучума одного. В конце концов, Кучум потерпел от русских казаков поражение и бежал в Ишимскую степь (см.: Никитин Д. Н. Покорение Сибири. Войны и походы конца ХVI — начала XVIII века. [Текст] / Д. Н. Никитин, Н. И. Никитин — С. 10—21).
26 октября (5 ноября) 1582 года русские казаки Ермака заняли Кашлык, столицу Сибирского ханства. Ханты с реки Демьянка (Уватский район) в дар завоевателям привезли пушнину и съестные припасы (в основном рыбу). Вслед за хантами потянулись местные сибирские татары, бежавшие вслед за ними от русских казаков. После этого в дар пушнину поднесли ханты, жившие на левом берегу рек Конда и Товда. Ермак хантов отпустил домой, а сибирским татарам позволил вернуться в свои селения и пообещал защищать их. С племенной верхушки хантов Ермак взял шерть (присягу), в которой племенные вожди хантов и главы их княжеств пообещали и обязались платить России дань пушниной ценных зверей.
В декабре 1582 года военачальник и племянник Кучума Меметкул из засады истребил один казацкий отряд на Абалацком озере. Вскоре 23 февраля (5 марта) 1583 году русские казаки в ответ нанесли удар по Кучуму и пленили Меметкула на реке Вагае (см.: Никитин Д. Н. Покорение Сибири. Войны и походы конца ХVI — начала XVIII века. [Текст] / Д. Н. Никитин, Н. И. Никитин — С. 10—21).
После успешного взятия столицы Сибирского ханства в конце 1582 года Ермак направил посольство казаков со своим помощником Иваном Кольцо для того, чтобы известить Ивана Грозного об успешном разгроме Кучума. В начале похода Ермака Иван Грозный был очень недоволен тем, что он самовольно пошел воевать с сибирским ханом, когда ещё до того пелымский князь с отрядами хантов и манси напал на владения Строгановых и еще неоднократно тревожил их в ходе похода. Он хотел было наказать казаков и их атаманов за своеволие, когда в планах Ивана Грозного не было полного покорения Сибири и он надеялся ещё договориться с Кучумом. Но когда посольство Ермака известило Ивана Грозного о том, что Кучум разгромлен и столица Западной Сибири взята, он щедро наградил Ермака и других атаманов в знак благодарности за разгром Кучума и покорение Сибири. Среди подарков русским казакам было искусно сделанная кольчуга, которую царь отправил Ермака с его посланцами.
Через полгода, 10 (20) мая 1583 года по указу царю в Западную Сибирь был отправлен князь Семён Болховский с дружиной в 500 человек. Строгановы были должны по указу царя предоставить Болховскому 40 добровольцев из числа своих людей. По пути в Сибирь Семён Болховский на зиму 1583-1584 годов остался зимовать во владениях Строгановых. Отряд Семёна Болховского прибыл в Кашлык только через год в ноябре 1584 года. Казаки не подготовились тогда как следует к битве с остатками сибирских татар и их союзников и не предоставили отряду Семёна Болховского необходимого запаса продовольствия (см.: Ермак Тимофеевич [Текст]// Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого … [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. Д. Сытина, 1911—1915).
Наряду с борьбой с остатками сибирских татар Кучума казаки Ермака Тимофеевича летом 1583 года приступили к покорению княжеств хантов и манси на территории современных Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономного округов и западной части Красноярского края. Так, летом 1583 года Ермак был занят покорением городков сибирских татар по течению рек Иртыша и Оби. Ещё Ермак взял хантыйский город Назым. Затем он прошёл по реке Тавда до одного из вогульских княжеств (Кондинское и Пелымское княжества) народа манси и покорил его. В результате власть России распространилась вплоть до Пелымского княжества и реки Сосвы (правая составляющая реки Тавды в Свердловской области). Летом 1584 года был разгромлен отряд Никита Пана на реке Назыме (правом притоке Оби в Ханты-Мансийском автономном округе) (см.: Солодкин Я. Г. «Ермаковы казаки» в Югорской земле (о некоторых спорных вопросах «Сибирского взятия»). // Военно-исторический журнал. — 2022. — № 3. — С.100—111). Зимой 1584-1585 годов в Западной Сибири наступили сильные морозы до -- 45°C и снегопады. Положение осложняли стаи волков, близко подходивших к жилью отряда Семёна Болховского. Из-за глубокого снега охота на местных животных и рыболовство стали невозможными и Семён Болховский, который был назначен первым воеводой Западной Сибири, и его стрельцы умерли от голода из-за того, что запасы продовольствия закончились. Кроме этого, из-за недостатка витаминов и полноценного питания стрельцы воеводы Семёна Болховского заболели цингой, из-за которой потеряли почти все зубы и получили серьёзное истощение и расстройство здоровья. Сам Ермак Тимофеевич из-за того, что отряд его сильно поредел в стычках с сибирскими татарами, боялся вступать с ними в открытый бой, а помощь и подкрепление к нему не приходили (См.: Скрынников Р. Г. Экспедиция в Сибирь отряда Ермака - Л. : о-во "Знание" РСФСР. Ленингр. орг., 1982. - 32 с.).
В марте 1585 года восстал, бывший ранее преданным Ермаку, мурза Карача. Он отказался подчиняться Ермаку и восстал против него. Этот мурза перебил почти полностью отряды русских казаков атаманов Ивана Кольцо и Якова Михайлова. Сибирские татары во главе с Кучумом после сильного поредения казачьего отряда Ермака не сомневались в лёгкой победе над русскими казаками. Восставшие сибирские татары и их союзники подошли к Кашлыку и хотели взять русских казаков измором. Однако, 12 (22) июня 1585 года казачий атаман Матвей Мещеряк сделал вылазку и отогнал сибирских татар от города. Это удалось сделать с большими потерями. Сам отряд заметно поредел и в нём от первоначальной дружины Ермака осталось меньше половины воинов. Но и сами сибирские татары, когда будучи сонными застигнуты врасплох, потерпели от русских казаков серьёзное поражение. Только немногие сибирские татары уцелели и спаслись бегством, включая самого Карачу. Карача уже не решился больше восстанавливать Сибирское царство и не стал просить помощи у Искера. В ночь на 6 (16) августа 1585 года Ермак со своим небольшим отрядом решил воспользоваться тем, что татары во главе с Кучумом отвлеклись и уснули. Он под покровом ночи на нанёс по ним удар. Сибирские татары ответили Ермаку серьёзной атакой и разгромили остатки казаков Ермака. Сам Ермак был сильно ранен и вскоре погиб с остатками своего отряда в устье Вагая. Казаки и служилые люди приняли решение не зимовать в Сибири и после похорон Ермака отправились домой в Россию. Сам Кашлык остался пуст. Из отряда Ермака спасся от сибирских татар 1 человек, который принёс в Москву весть о гибели Ермака.
В конце сентября 1585 года в Кашлык прибыло 100 служилых людей во главе с Иваном Мансуровым. В Кашлыке они никого не застали. Когда служилые люди попытались вернуться в Россию путём Ермака (вниз по Оби и Иртышу) и далее через «Каменный пояс» (Уральские горы), то к зиме 1585-1586 годов река замёрзла и плыть до Уральских гор они не могли. Для зимовки они поставили небольшой город на Оби, на который постоянно нападали местные жители народности хантов и пытались осадить его. Летом 1586 года Мансуров со своими людьми вернулся в Россию.
Вскоре в Западную Сибирь весной 1586 года отправился третий отряд служилых людей во главе с воеводами Василием Сукиным и Данилой Чулковым. С ним привезли «письменного голову» Данилу Чулкова, чтобы заниматься делопроизводством на месте. Для утверждения власти России в Западной Сибири на юге Западной Сибири в 1586 году был основан первый русский город, острог и крепость Тюмень.
Когда Ермак погиб в Кашлык стали возвращаться местные жители. Вскоре там попыталась захватить власть местная династия Тайбугинов в лице Сейдяка, которая нашла поддержку у Казахского ханства и Бухары. Летом 1588 года для поддержки Сейдяка прибыл казахский отряд во главе с Ураз-Мухаммедом. Но утвердиться Сейдяку не удалось и в 1588 году он был вместе с Ураз-Мухаммедом пленён в Тобольском остроге (Тобольск был основан в 1587 году для освоения Западной Сибири). Кроме Тюмени и Тобольска в Западной Сибири для закрепления России и поддержания там порядка были построены такие города, как Обдорск (1593) и Кандинск (1597). Бывшая столица Сибирского ханства была окончательно заброшена, а местные жители бывшего Сибирского ханства, включая хантов, манси и других народов, к рубежу XVI-XVII веков признали над собой власть российского царя.
Покорение Западной Сибири для истории нашей страны трудно переоценить. Русские казаки Ермака Тимофеевича совершили большой подвиг, проложив нашей стране путь в Сибирь и избавив её навсегда от набегов сибирских татар, ногаев, хантов и манси. Тем самым был положен конец существованию на просторах Поволжья, Урала и Южной Сибири наследия монгольских завоевателей Чингисхана и Батыя. Несмотря ни какие трудности и лишения, казаки Ермака Тимофеевича не теряли воли к победе. Они хотели искупить перед государством вину за разбой в южных степях нашей страны, своеволие и непослушание и хотели послужить Отечеству и избавить его от угрозы со стороны сибирских татар, хантов и манси. Фактически всего за несколько лет горсткой русских казаков, как испанскими конкистадорами Эрнаном Кортесом и Писарро, была покорена огромная территория Западной Сибири вплоть до низовьев Оби и Енисея. Сибирские татары были разрозненны и малочисленны. Они не умели пользоваться огнестрельным оружием и не знали пороха. Их преимущество было только в рукопашном бою с копьями, в коннице и в тактике осыпания противника градом стрел. Но появление у наших стрельцов пушек и огнестрельного оружия решало исход боя в нашу пользу и сибирские татары, видя как огненные снаряды без всяких стрел легко пробивают все их доспехи, в панике сдавались и бежали, получая большие потери. Нашим успехам в Западной Сибири способствовали разногласия в среде сибирской татарской знати и недовольство многих народов, включая хантов и манси, правлением Кучума. Правда, после присоединения Западной Сибири России ещё несколько лет пришлось подавлять восстания части воинственных хантов и манси, недовольных приходом России. Наша страна пошла на частичные уступки, сохранив автономию княжеств (раннефеодальных государственных образований) хантов и манси, назначив князей этих государств и племенных вождей воеводами и предоставив им право решать свободно свои внутренние вопросы и следить за порядком сбора дани. В XVII веке эти княжества стали уездами и волостями, сохранив ряд национальных, культурных и природных местных особенностей.
Покорение Западной Сибири дало большой толчок развитию экономики и культуры России, росту её богатства и укреплению её безопасности. Западная Сибирь была богата одним из самых больших запасов хвойных таёжных лесов на всей планете, множеством полезных ископаемых, включая соль и железную руду, множеством пушных зверей с ценным мехом и запасами рыбы в Оби, Енисее, Иртыше и их притоках. Юг Западной Сибири (часть Тюменской области и Красноярского края, Свердловская и Челябинская области) были богаты плодородными почвами, имели относительно мягкий климат и могли дать простор для освоения их русскими дворянами и крестьянами. Вскоре туда активно потянулись казаки, дворяне, ремесленники, воины, православное духовенство и крестьяне, заселяя южную Сибирь и укрепляя позиции нашей страны. Существенно обогатились и русские купцы на взимании с покорённых сибирских народов дани в виде шкурок пушных зверей и торговле ими. Присоединение Сибирского ханства открывало путь России дальше на восток Сибири, вплоть до морей Тихого океана, что в первой половине XVII века и было сделано русскими казаками. Стоит отметить, что и местные народы получили свои определённые выгоды от присоединения к России. Кончились межплеменные распри и насилие над ними сибирских татар и попытки сибирских татар обратить хантов, манси и другие народы насильно в ислам. Ханты, манси и ненцы постепенно приобщились к богатой русской культуре, познакомились с русским бытом и более развитым сельским хозяйством и ремеслом. Часть из хантов и манси получила православное крещение. При этом нередко со стороны русского православного духовенства тоже имело место насилие, а ханты и манси, внешне становясь православными христианами, продолжали придерживаться своих языческих обычаев. Русские люди в свою очередь познакомились с опытом выживания местных народов в условиях суровых зимних холодов Сибири и частично тоже переняли у них опыт. Таким образом, произошло взаимообогащение русской культуры и культур местных сибирских народов. Несмотря на имевшие место проявления жестокости к народам Западной Сибири, русские относились к хантам, манси, ненцам, селькупам и другим народам более гуманно чем европейские колониальные завоеватели к народам Америки и Африки. У местных сибирских народов во многом сохранились в быту их национальные языки, быт, местная культура и верования и тот образ жизни, который был основан у них на охоте, рыболовстве и оленеводстве.
История России. Глава 8. 2
© Copyright: Евгений Батрак, 2023
Свидетельство о публикации №223042200092
Свидетельство о публикации №223042200092
Рецензии