19 А. С. Пушкин в Беково

Дворянское имение Устиновых хранит много тайн, и одна из них связана с именем великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина.

Знакомство семейств Устинова и Пушкина не вызывает сомнений. В середине 20-х годов XIX века в петербургском доме Устиновых на Фонтанке жили родители Пушкина, Сергей Львович и Надежда Осиповна. Вернувшийся из ссылки поэт встречался здесь с Дельвигом, Норовым, Анной Петровной Керн и другими людьми из так называемого общего круга. В документах Устинова литературоведы обнаружили листок, на котором был начертан адрес: «На Арбате, дом Хитровой A. П.». Чуть ниже Адриан Михайлович Устинов подписал на французском языке: «Рука поэта Пушкина. Адрес, набросанный им самим в нашем большом доме на Воздвиженке, однажды вечером, в большой зале, во время моего отъезда в Саратов. Пушкин был тогда женихом».

Считается, что Александр Сергеевич посещал Беково. Наиболее вероятное время приезда Пушкина в Беково – осень 1833 года. В это время он вместе с Владимиром Далем путешествовал по местам пугачевского бунта и собирал материал о Пугачевском восстании. В сентябре 1833 года, возвращаясь в Петербург из Оренбургской губернии, поэт писал жене, что обратно поедет через Саратов и Пензу. По дороге в Оренбург видели его и в Нижнем Новгороде, и в Симбирске, и в Казани; в Оренбурге и в Уральске. А на обратном пути – вплоть до сельца Языкова – не видели нигде. Уже из этого одного понятно, что Пушкин ехал тайно, инкогнито (и не поэтому ли в дороге отпускал усы и бороду?).

В это время он и посетил Устинова в Бековском имении. К сожалению, прямых документальных доказательств этого визита нет. Судить о нем можно лишь по рисункам и наброскам Пушкина на страницах его дневника. В них ясно угадываются черты барского дома и белой гостиной, где по преданию поэт остановился.
Никаких других доказательств, кроме этих двух рисунков, предположительно сделанных в Беково, не сохранилось. Исследователи творчества великого поэта так и не пришли к единому мнению: был поэт в наших местах или не был? Но тоненькая ниточка к Пушкину дает нам надежду погреться в лучах немеркнущей славы «солнца русской поэзии».

К. В. Шилов высказал догадку, что барин с трубкой и есть Адриан Устинов. При сравнении обнаруживается много сходства: узкий удлиненный овал, широкие скошенные брови, сочная нижняя губа, горбинка носа, удлиненность его, поэтическая мечтательность, меланхоличность выражения, субтильность фигуры. На изображении барин курит трубку – важная примета! Под левою ноздрею темное пятнышко – особая примета! Но есть и еще одна примета – важнейшая, такая, что даже если бы у нас не было совсем никакого изображения, то и тогда было бы ясно, что это Адриан Устинов, и никто кроме. Адриан Михайлович очень страдал зубами. Долгое время у него болел зуб на левой стороне, от него была фистула в щеке, щека то нарывала, то заживала. А с 1833 года началась такая же история на правой стороне. В письме от 12 мая 1833 года он пишет отцу: «Вчера после обеда заболел у меня зуб и на правой щеке. Сегодня показалась опухоль: не знаю, чем кончится, только с трудом оканчиваю его письмо». И такие записи о болезни правой щеки можно проследить, по крайней мере, до 21 сентября 1834 года. А на пушкинском рисунке ясно видно, что изображенный прижимает к правой щеке зубную подушечку(нечто вроде сухого компресса). При этом неслучайно, что и трубка держится на правой стороне: ее теплом и дымом пытается снять боль этот всем своим видом изображающий страдание человек. И поскольку Пушкин нарисовал «больной» именно правую щеку, ясно, что рисунок сделан не по прежним впечатлениям, когда Пушкин виделся с Устиновым в феврале 1831 года, а по впечатлениям 1833 года. Это значит, что поэт виделся с Н. Кривцовым и А. Устиновым по пути из Уральска в Боццино. Хочется думать, что впечатления от Беково отразились и в пушкинских произведениях. В образе поэта Чарского («Египетские ночи») сквозят черты облика Адриана Устинова. Он очень подробно описал его внешний вид, в котором встретил поэта хозяин усадьбы: парчовую хохлатую скуфейку, золотистый китайский халат, опоясанный турецкой шалью... В стихах выразил свое отношение к Адриану Устинову еще один его современник, А. Э. Мельницкий:

Не стройно, может быть, брянчу
Я на своей убогой лире,
Но все-таки воспеть хочу
Твои заслуги в этом мире:
Высокий ум и доброту,
Твою душевну красоту,
Твою любовь к всему живому,
Любовь к науке и труду,
Твое участие к больному
И помощь терпящим нужду.

А в 1899 году, в день празднования столетнего юбилея Пушкина, Михаил Адрианович Устинов устроил на Шихане праздничное представление.