Как прошляпили столетие города Зима? 4

В фрагменте над текстом описана ситуация, при которой зарождался наш город. Правда нет подробностей и точной даты, от которой можно отталкиваться, как от истока зарождавшегося поселения. Для этого стоит обратиться к книге «Зима – город, который нам дорог». А там сказано: «Вместе с другими, на Транссибирской магистрали в конце XIX века, в 1895 году, появилась маленькая железнодорожная станция Зима, получившая свое название от уже существовавшего к тому времени селения, расположенного в четырех верстах, на гужевом Московско-Сибирском тракте. Здесь были построены вокзал, депо, баня, водонапорная башня, два двухэтажных деревянных дома, в которых жили машинисты, составители поездов и стрелочники; большинство рабочих жило в землянках. Были построены дома для паровозных бригад, кондукторская, церковь и двухклассная церковноприходская школа. Последняя, располагалась в отдельном двухэтажном здании. Впервые паровозный гудок на станции прозвучал 6 октября 1897 года. У только что построенного здания станции собралось много народа — железнодорожные рабочие, ремесленники, крестьяне. Многие видели чудо-технику впервые». Ну, то есть – изначально, под станцию и объекты первой необходимости, для её обслуживания, была выделена казённая земля. Но, рядом со станцией стал бурно расти населённый пункт, который в планы губернских властей, и железнодорожной администрации, не входил. Разрастался он на общинных землях села Зима, и сельская администрация ничего с этим не могла поделать. Тогда сельчане, вместо того, чтобы нести убытки, решили получить прибыль и стали сдавать «самостроевцам» земли в аренду, пока поселок не стал захватывать пашни и покосы. Между сельскими и поселковыми жителями дело дошло до рукопашной. Администрации конфликтующих населённых пунктов пытались уладить дело миром, но существующие законы не позволяли им это сделать. А сильные мира сего не спешили разрешить проблему так, чтобы «и волки были сыты, и овцы целы». Всё шло к тому, что, либо посёлок Зиминский признают городом, либо в районе станции Зима вспыхнет крестьянский бунт. И, хотя крестьянам льстило то, что в посёлке заработал базар, где можно было сбывать свою сельхозпродукцию, и с приходом купцов появилось изобилие промышленных товаров, за землю они готовы были постоять насмерть. Тогда, 3 апреля 1913 года, Высшее руководство Губернского Управления, в качестве компенсации, утвердило арендную плату с поселковых жителей в пользу крестьян, в размере четыре тысячи сто рублей. Это очень большие деньги, за которые крестьяне обязались потерпеть до решения земельного вопроса «наверху». Но, когда близилось окончание поземельно-устроительных работ, в 1909 году, обнаружилось, что посёлок уже перешагнул ранее намеченные границы. А ещё – поселковые массово держали скот, который совершал «потравы» покосов и пшеничных полей. И страсти, опять, стали накаляться. Поэтому, в 1910 году, было решено выделить посёлок из крестьянской дачи. Так и написано – «дачи», это означает, что хозяин земли «дал» её во временное пользование посторонним людям. Морока заключалась в том, что - подходящие земли. для расширения посёлка были, но, по существующему закону – дома, построенные у взятой в аренду у села земле, должны были входить в состав села, а не другого населённого пункта. И умные головы решили, что уже захваченные посёлком земли нужно отдать в пользование посёлку. А селу необходимо было возместить потери хозяйственных территорий, за счёт выделения нового земельного участка, соответствующего размерам утраченной площади. Раз захваченными под строительство оказались сельские покосы, то остановились на выделении под сенокос соответствующий по размерам участок степи. Под эти цели, как нельзя лучше подошёл «Ухтуйский луг» на правом берегу Оки, напротив посёлка. Я обнаружил в историческом тексте интересную подробность – этот луг остался свободным после устройства «инородцев» Унгинского ведомства. Вот откуда взялось село Норы. А Унгинское ведомство располагалось по реке Унга, впадающей в Ангару в районе уездного города Балаганска, который, тоже, видимо, расширялся и потеснил местных бурят. Если, я правильно понимаю, то – расселили бурят по степи и лесу, вдоль Красной горы, до Растягаевска. И кочевали они вдоль нескольких ручьёв, каждый из которых назывался Нора. Расширилось не только село, посёлку, тоже были выделены дополнительные земли (отруба) – под скотобойню и под пастбище с водопоем. В общем – местные авторитеты всё порешали по справедливости, но не по закону. Но проблемы остались, так как поселение не являлось самостоятельной сословной единицей. То есть – поселковые жители не относились ни к горожанам, ни к сельчанам, неся расходы на содержание общественного управления в посёлке и по месту своей приписки, как арендаторы земли сельской общины. Поэтому, многие жители посёлка не строили собственного жилья и проживали без регистрации, предпочитая снимать дом, или комнату. Купцы и деловые люди, тоже дрейфовали между законом и беззаконием, участвуя в коррупционных схемах. То есть село при станции Зима могло развиваться ещё более бурно, если бы не мешал административный казус. И потому, по данным 1913 года, постоянных жителей в посёлке проживало 2 918. А временно проживающих (ж./д. служащих, торговцев, чернорабочих, ремесленников и проч.) – до шести тысяч. То есть – неофициальное население в два раза превышало легальное. В следующей публикации распишу население по сословиям, вероисповеданию и классовому составу домовладельцев. Озвучу общее количество строений, характер торгово-промышленных предприятий, классификацию по разрядам местных заведений.