Жизнь российская Книга-1, Часть-1, Гл-103

Глава 103

"Незваные гости"
Пришлые люди



Гостям дважды радуются:
встречая и провожая.
(Русская пословица)



Терпеливо дождавшись, пока после влажной уборки подсохнет линолеум, на диван вернулись соседи: учёный мужчина по имени Вадик и прекрасная женщина Лилия.

Василий Никанорович встретил их с радостью.
Он собрался немедленно продолжить прерванную мытьём полов беседу. Не теряя драгоценного времени. Ни минуты. Ни секунды. Труба звала! Праздники покоя не давали.

Про праздники Кульков мог и хотел говорить сколько угодно. Хоть с утра раннего и до вечера позднего. От зари и до зари. И ночь ему нипочём.

Праздники были для него всем, даже больше. Праздники для него были верхом существования, знаком благополучия и достатка. Душа в праздники пела.

Плохо только, что в последнее время они были редки. Очень и очень. Практически их вообще у него не было. Какие могут быть праздники… если в царстве-государстве нашем такое творится… такое деется… что ни пером написать, ни словом сказать.

Только острым топором или крепким кулаком можно исправить сие неприглядное положение.

Чик! И всё гуд!
Чик! И всё в порядке!
Чик! И всё в норму вернулось!
Чик! И законы стали исполняться!
Чик! И жизнь наладилась!
Чик! И воры в тюрьме сидят!

Чик! И зарплаты повысились!

Чик! И пенсии достойными стали! Выросли они до жизненно важного размера! До такого, по которому жить можно и не тужить. А не по принципу: чтоб не сдохнуть…

Чик! Чик! Чик! И Конституция правильной сделалась!

Чик! Чик! Чик! И жить можно… как человек… как настоящий человек… а не как скотина какая-то безродная…
 
Чик! Чик! Чик! И можно не бояться за сегодняшний и завтрашний день…

Чик! Чик! Чик! И счастье всем привалило! Ни одному какому-нибудь антихристу… вору, жулику, плуту и мошеннику… ловкачу и расхитителю, казнокраду бессовестному и коррупционеру оголтелому… А всем! Всем! Всем! Всему народу российскому!!!

Вот поэтому у Кулькова эти праздники в голове засели и требовали, чтобы о них говорили, говорили и говорили… не переставая… Чтоб жизнь слаще казалась. Ну, или стала такой. Сладкой на вкус! Можно ещё это чудесное и сладкое слово «сахар» без конца повторять, повторять и повторять… Сахар… сахар… сахар… Или… Или другое слово очень вкусное: халва… халва… халва… халва… халва…
Тоже, может, жизнь от этого наладится… и слаще станет…

Надо проверить! Надо испытать! Надо попробовать!

Может, повезёт… Счастье, может, привалит… Всем! Всему народу! А не только этим бесам олигархам. Чтоб им пусто стало!!! Чтоб им… Чтоб им… Чтоб им… Чтоб они народу всё отдали, всё то, что нечестным образом в те лихие годы прихватизировали…

Василий Никанорович кинулся к своим чудным собеседникам с распростёртыми объятьями, с открытой душой, чтобы тут же… не отходя от кассы… передать им свои добрые мысли и чаяния. Он хотел, чтобы они его поняли и поддержали.
 
Но ему не удалось и слова сказать. Ему помешали. К ним подошли люди, которых согнала с соседних диванов всё та же старенькая, юркая, шустрая, бойкая, беспокойная, неугомонная, трудолюбивая уборщица. И они стали что-то тараторить на непонятном языке, размахивая туда-сюда руками и топая ногами. В общем, вести себя неадекватно. Вероятно, они хотели обратить на себя внимание. Чтоб заметили их. Чтоб поговорили с ними. Чтоб их надоумили. Чтобы путь верный указали. Чтобы прочь не прогнали.

Их было человек пять… шесть… семь… или восемь… Не больше.

Точно невозможно определить – люди слились в одно расплывчатое пятно.

Но если всё же приглядеться повнимательнее, они все были разными: и по виду, и по одежде, и по интеллекту, и по возрасту, и по национальности.

Ватага такая разношерстная… и о чём-то, не переставая, говорящая: просящая… умоляющая… хлопочущая… заклинающая…

В общем, как и всегда: какие-то люди… и чего-то требующие…

Василий кинулся разбираться и уточнять: кто есть кто; ху из ху; и что им надо.

Прямо по центру стояла женщина-мусульманка средних лет в платке ярком и пёстром, из-под которого только глаза и нос торчат; достаточно полная и в цветастом платье с ярко выраженными широкими и узкими полосками. Из-под платья штаны-шаровары проглядываются. Да уж, это же Средняя Азия! И этим всё сказано. Свой мир! Свои традиции! Свои обряды! Свои наряды! Свои порядки! Своя культура! И с золотыми зубами напоказ она была, та жительница уже далёкой, уже не нашей, не советской, не социалистической Средней Азии.

Да. Она была такой… индивидуальной… Не такой, как все остальные.

Кульков внимательнее стал её рассматривать, чтобы узнать всё и вся.
И с разных боков её разглядывал, и сверху вниз оценивал.

Он даже увидел её шикарные зубы золотые, когда она платок на шею чуток приспустила.

То ли жарко ей стало от долгого ожидания, то ли похвастать решила своими зубами диковинными… сплошь золотыми и блестящими.

Во весь рот полыхало золотым канареечным отблеском. Огого! Чудо! Как забор кремлёвский. Только жёлтого цвета. Над глазами сросшиеся мохнатые чёрные брови. Во как! Широкая чёрная волосяная полоса от уха и до уха. Ха! Оригинально…

С дочкой она была.

А девочка-подросток с шестью толстыми косичками. Дочка тоже пухленькая. Как и мамаша. Платье полосатое и тоже цветастое. Из-под нарядного платья штаны широкие выглядывают. Как и у мамы. На Руси их шароварами раньше называли. Да и теперь.

У девочки тоже зубы золотые. Тоже во весь рот полыхают. Как зарево. Тоже светло вокруг становится, когда рот широко раскрыт. Ну, точная копия её бравой мамаши!

И бровки такие же – сросшиеся в одну широченную сплошную мохнатую линию.
 
Парень рядом с ними. Чуть левее. По всей вероятности, тоже мусульманин, как и женщины. Не похож он на православного. Нет.

И дед. Старый. Древний. Дряхлый. Сухой… как палка. Тоже мусульманин. В папахе каракулевой лохматой серого цвета с рыжими подпалинами. И с красивым резным посохом из твёрдого южного дерева. Платан ни платан. Чинара ни чинара. Клён ни клён. Поди… разберись… Хотя это одно и то же.

Чудо-палка у деда! Волшебная! Крепкая! Можно даже по горбушке садануть. Мало никому не покажется…

Такие вот интересные пришельцы сюда прикочевали, гости эти незваные. Они слева встали, кучкой отдельной, гуртом. И были готовы к разговору: рты разинули.

А справа приблизились другие трое или четверо. Может, пятеро.

В глазах Василия Никаноровича всё двоилось и троилось, никак не проходило.

Но ему всё же удалось определить, что они все православные. Это точно! Как пить дать! Как своих родных-то не узнать! Кульков это озвучил своим новым приятелям: учёному и красавице. Ну, что эти люди православные христиане.

Но Василий, как оказалось впоследствии, ошибся. Он был неправ.
Прибывшие представляли иные религии.

Только девушка оказалась православной. Рыжая-рыжая и конопатая-конопатая.
Она крестик показала в качестве доказательства.
 
А мужики были совершенно другой веры: в однобортном чёрном пиджаке со стоячим воротом молодой пижон – католик, а чувак в красной куртке-косухе – буддист.

Остальные предпочли промолчать. Да и ладно. Это их право. Какие уж есть.

Рыжая девушка объяснила, что они все хотели бы послушать про праздники. А то их, праздников этих, уже давно не наблюдается. Соскучились, мол, они все по ним.
 
Кульков не возражал. Он охотно согласился на такое воссоединение.

Василий Никанорович даже рад был, что не только он один по праздникам тоскует… что и другие люди есть на этом белом свете… которым не! безразлично всё это забытое… и в Лету канувшее… И оно, забытое… не! безразлично не только русским, не только православным, но и другим верующим, представителям иных конфессий…

Кульков извинился перед своими приятелями за свою нелепую оплошность в определении религиозной принадлежности подошедших к ним людей. А в качестве контраргумента доложил, что теперь сам Бог, сам Господь, сам Иисус Христос, а вместе с ним Аллах, Будда, Яхве, Вишну, Шива и Брахма не разберут этих современных чудиков… этих новоявленных воцерковных набожных боговеров, благочестивцев и боголюбцев… какой они веры в действительности и в реальности.

– Почему? – раздался резонный вопрос от прекрасной дамы.
– Потому что религию этим гражданам сменить, как два пальца об асфальт…

– Как это?.. – тут же отреагировала Лиля, засунув в рот свои два пухлых перста с многочисленными на них золотыми и платиновыми кольцами. – Два пальца… об асфальт! Больно же… До крови можно разбить…
– Запросто. Очень даже запросто. Так часто бывает. Чуть ли не каждый день.

– Неужели? – удивилась чудесная мадам.
– Ясен пень! – констатировал Кульков.

– Да, это так, Лилечка дорогая. Непременно. Всё так… в точности, – пришёл на помощь Кулькову Вадим. – Такая процедура апробирована жизнью. И все уже привыкли к этому, – успокоил даму научный знаток разных праздников, в том числе и религиозных. И добавил, что если взять некоторых звёзд голливудских, то из них уже многие приняли другую веру: ислам, буддизм, индуизм, иудаизм, а то и в язычество кинулись… сломя голову. – Православие наше, драгоценная наша Лилечка, лишь единицы приняли. Самые отчаянные! – с гневом на устах продолжал Вадим. – Да и то только из-за льготного и довольно дешёвого налогообложения, которое даёт наше гражданство российское. Из-за более низких налогов по сравнению с западными. Из-за очень лояльных законов в сфере банковской деятельности и финансовой отчётности по сравнению с иными мировыми. Из-за разрешённых липовых офшоров на островах дальних, в которых можно запросто спрятать любые бабки. Пардон, деньги. Утаить! И даже очень большие. Миллионы! Миллиарды! Триллиарды!

– Как это… триллиарды… Что это такое… – дама была весьма обескуражена таким странным и непонятным известием.

– Триллионы это! На сленге знающих финансы людей, – вовремя подсуетился и подсказал ей товарищ Кульков. Он был в курсе происходящего в стране. Сам этот термин употреблял не раз и не два при каждом удобном случае. А случаев таких с каждым днём становилось всё больше и больше. – Товарищ учёный! Вадим! Продолжайте, пожалуйста. Мы ждём ваши замечательные научные толкования. Они весьма умны и в точку бьют.

– Спасибо, Василий Никанорович. Так вот… по нашей теме. Из-за богатых подарков, предоставляемых нашими властными структурами и отдельными важными персонами этим новым боговерцам православным. Квартиры им дарят. Знаменитостям тем забугорным. Дома большие и светлые! Замки! И даже целые деревни вместе с сельчанами…

Дама опять в ужасе запричитала:
– Постойте! Вы о чём?? Как это с сельчанами?? С людьми… что ли…

Кульков снова поспешил на помощь одинокой с некоторых пор женщине:
– Да-с! Мадам… Конечно-с. Сельчане и есть люди. То есть… они тоже люди…

– Постойте! Но это же феодализм какой-то… Нет. Не феодализм. Это чистейшей воды самый настоящий рабовладельческий строй!!! И это правда? Так бывает??
– Конечно. Местами. Не везде. Но бывает. Если честно в этом вам признаться.

– О! Ужас!!!
– Да. Ужас! Кошмар! Но вы, мадам, громко об этом не говорите. Молчите лучше!

– Как это молчите? Мужу расскажу. Обязательно. Скажу ему, что у нас людьми открыто торгуют. Бывшему своему мужу скажу… Пусть он там, в прокуратуре, поднимет сей вопрос на должный уровень.
– А то он не знает… Знает! Непременно. Но молчит!!

– Что? Что? Знает?!! И молчит!??
– Ну да. Так и есть. Молчание – золото. А золото – это богатство!

– Вот гад! Вот пройдоха! Вот проходимец! Вообще-то, господа, вы правы. Там много о чём знают. Но молчат и ничего не делают. Не предпринимают! Команду фас от самого верха ждут. И если такая команда поступает, то они шевелиться начинают. А так сидят… бамбук курят…

– Мадам… Тс-с-с… Не так громко. А лучше вообще молчите… в тряпочку…

– Ну… я не знаю… молчать я не привыкла… Я же честная гражданка…

– Ничего. Привыкнете. Потихоньку все привыкают… Так что… Молчок! Зубы на крючок! Вот так-то лучше будет… А не то… А не то…

– Что? А не то…

– Потом поговорим. Позже. А теперь пусть наш учёный приятель продолжит свой великолепный экскурс в мир нашей современной науки. Да и пришедшие люди ждут. Вот эти. Иноверцы. Им тоже интересно будет. Дружба народов!! Так как? Продолжим?

– Хорошо. Я согласна. Пусть продолжает. Хороший у него трактат получится.

– Спасибо, господа, что разрешили продолжить мою мысль. – Вадим расплылся в улыбке. Он расправил плечи и стал далее излагать свои мудрые научные выдержки из диссертантской работы. – Так вот. Снова по нашей теме. Оттого они, эти черти болотные, выражаясь языком нашего благословенного Василия Никаноровича, к нам в гражданство просятся, что воровать у нас можно почти открыто и безнаказанно. Да! Да! И ещё раз да! Сто раз да! Тыщу раз!!! От правосудия международного спасаться им, этим толстосумам, очень легко в нашей юрисдикции. Других привилегий и послаблений полно. Море. Океан. Были бы деньги. А они у них есть… И немалые… Спасать их надо. Деньги-то! Вот они, эти черти полосатые, и идут на всё. Вплоть до смены гражданства. Или получения дополнительного подданства к своему родному. Вот… как-то так. Ну и… Ну и… смена пола тоже иногда практикуется…

– К-к-как это… смена пола… – опять заволновалась Лилия Сергеевна.

– Ну это… Как вам сказать… Сейчас объясню… – попытался разобраться в этом непонятном деле Кульков. Он хотел популярно объяснить милой женщине, что некоторые индивиды меняют свой пол…

Но Василию Никаноровичу не удалось рассказать, как и для чего это делается.

В этот миг громко зазвенел телефон, и Кульков, извинившись, встал с дивана и отошёл в сторонку.

«Да! Я слушаю тебя, мой Лёньчик!» – с любовью и нежностью произнёс он.
 



Продолжение: http://proza.ru/2023/04/25/305

Предыдущее: http://proza.ru/2023/04/23/395

Начало: http://proza.ru/2022/09/02/1023