Дар

- Алё, дружок! Тук-тук. Сейчас ты вылезешь чтоб принять дар, хе-хе.
Помнишь анекдот: «Ваша жена-таки обладает даром! – Даром??. ещё чего!» 

Конечно, на деле это конечно кредит, но мы всему придаём благозвучные определения: «Дар жизни.»
Пользуясь таким даром, необходимо сперва прочесть длинную аннотацию к товару. Много противоречащих друг другу противопоказаний: «не убий», «погибнуть за други своя», «око за око», «подставь другую щёку"», «плодись и размножайся», «аскеза и монастырь – единственный путь», «бабло побеждает зло» и пр.  Но мы ж лёгких путей-то не ищем! Затем и щука в озере, чтоб карась не дремал. Там только успевай от люлей уворачиваться, скучно не будет: то война, то революция, то кризис - и всё рысью, хочешь жить умей вертеться. Так что давай вылезай из мамы и вперёд, марш-марш первый уровень «Принца в Персии» начинай. Возможно, путь твой не будет долгим. Помрёшь – не журысь, мы тебя вновь в который раз оживим – снесёт вновь заводная бабка яичко да не золотое а простое, причём – начисто.

- Стойте, остановите это, я сойду! Не надо!

- Надо, Федя. Вылазь, а то кесарить придётся.

- Мне по хрен, не меня же. Я на это согласия не давал!

- А кто тебя спрашивал?

- Ну какая-то причина же должна быть - почему всё вот так?

- Причина - в причинном месте. В смысле, в том месте откуда растут все смыслы - то есть в Я-мысли. Это и есть ты. А нас - легион, МЫ - твои мысли, ты нас сам рождаешь, а из них складываются смыслы.

- Ладно, а в чём цель, в чём самый-самый Смысл того что мне надо туда вылезать?

- Да какой хочешь, такой и придумай в утешение... Нам-то что.

- Можно всё это как-то остановить?

- Не будем скрывать - теоретически можно. Нужно остановить нас. Но ты сам энергией ветра порождаешь нас и двигаешь зависимо от дыхания. Так что у тебя полное право остановить либо нас либо дыхание - причём не верёвкой, а собственным волевым усилием. До тех пор, пока ты этого не можешь - "этот мир" и мы всегда будем с тобой. А зная тебя, это означает - ВЕЧНО. Ладно, не держите двери - не задерживайте отправление поезда. Вылазь!

Всё содрогнулось и ослепительная ярость видимого света окутала всё. 
Острая боль воздуха впилась в каждую живую клетку.

"Крик его, бешеный, страстный и дикий, – крик простреленной навылет волчицы, – вылетел на середину площади, метнулся под мост и, отталкиваемый отовсюду звуками просыпающегося большого города, стал глохнуть и в минуту зачах." ("12 стульев", Ильф и Петров)