Экологическая полиция. Смертельный туман

Несколькими часами позже
— Линь, проснись, мы, наверное, неправильно рассчитали время! Туман стал ещё гуще и темнее, и почему-то поднялся ветер! Он так трясёт машину, и запах, ты чувствуешь, какой мерзкий запах просачивается в машину?! Линь, ну Линь же, проснись!
— Настя, я не сплю, мне просто плохо, я не хотел тревожить тебя. Ты так сладко спала, а я вдруг стал задыхаться и у меня пропал голос, я не смог тебя позвать!
— А ты взял аптечку?
— Да, ты не волнуйся, я уже сделал себе укол! Успокойся, Настя, давай поговорим!
— Ну, какие здесь разговоры, тебе надо в больницу!
— Нет, Настя, не надо! У меня в аптечке такие лекарства, которых не достанешь ни в одной больнице, да ты не волнуйся, мне уже легче. А знаешь что интересно?
— Что?
— На тебя перемена погоды не подействовала, хотя носитель трёх «Э» у нас именно ты. Удивительно, да?
— Я чувствую себя хорошо, только страшно очень! А откуда у тебя такие лекарства?
— Настя, ты знаешь, что за эти три дня, что меня не было с тобой, я принимал пищу только два раза, а спал… Да, спал лишь один раз, да и то только три часа. Но зато я все успел, и пути отхода нам приготовить, и двойника сделать, и лекарство на основе твоего анализа-теста изготовить!
— Ты? Лекарство?
— А ты знаешь, откуда взялись мои капиталы?
— Я думала по наследству!
— Ага, от папы посла и мамы домохозяйки!
Я по профессии химик-биолог! И сделал открытие. Заключается оно в том, что я нашёл способ, как вылечить умирающего от аллергии человека, даже если заболевание находится в очень запущенной форме. Это лекарство на основе крови самого же больного. Естественно, это лекарство было доступно только очень богатым людям. Сейчас я ввёл себе лекарство, изготовленное на основе твоих вирусов, исходя из того, что у нас с тобой теперь общая болезнь. Конечно, если бы мне можно было вернуться хоть на час в свою лабораторию, я бы сделал лекарство из своей крови, но тут уже ничего не сделаешь! Я боялся, что тебе станет плохо в дороге, а о себе как — то не подумал!
— А нельзя нам… тебе… как-то вернуться в твою лабораторию?
— Нет, я думаю, она уже обыскана и опечатана! Господин Ли Фань давно стремился прибрать мои открытия к своим рукам. До сих пор его останавливало только то, что я его соотечественник, ну а теперь, когда я стал парией, его уже ничего не остановит.
— Ой, Линь, ты чувствуешь, как ветер толкает машину? Ещё порыв, да какой сильный!
— Я думаю, причин для тревоги нет. Ветер нам не страшен. Нам бы только дождаться, когда туман опустится ниже уровня колёс! Почему этого не произошло до сих пор, я не понимаю!
— А где мы находимся? Мы же ехали в направлении площади Луговой, а вот теперь…
— Мы находимся около стадиона Авангард, стоим прямо там, где были когда-то трамвайные рельсы. Снести нас некуда не снесёт, что с одной стороны, что с другой, дома. Единственная опасность — это та, что с нами может столкнуться какой-нибудь транспорт. Вдруг кто-нибудь, такой же бедолага как мы, был вынужден выбраться в такую погоду на улицу, и застрял в тумане. Ну, а вообще, давай уже будем надеяться на лучшее! Не может же судьба без конца преподносить нам только отрицательные сюрпризы! Как ты думаешь?
— Наверное, ты прав! Может, теперь ты немножко поспишь, а я покараулю? Ты же так мало спал все эти дни?
— Да, я бы не прочь, но боюсь, как бы ни повторился приступ! Если ты почувствуешь, что со мной что — то не так, вот шприц, а вот лекарство, оно уже разведено, его нужно только набрать в шприц! Но почему же все — таки не оседает туман? Очень плохо, если утро застанет нас в этом месте.
— Спи, мой дорогой, я буду охранять твой сон.
Из досье на господина Линя, жителя города Владивостока, подданного государства Китай
«…и поэтому Линь приравнивается к особо опасным преступникам. Биологическое оружие, которое он разрабатывал, должно обладать невероятной мощностью! Но, в разобранном виде, это оружие не представляет никакой опасности. Несмотря на усилия ведущих биологов Приморского государства, способ соединить безвредные элементы в биологическое оружие, так и не был найден. При задержании Линя быть предельно осторожными, и на поражение не стрелять. Женщину, которая предположительно должна находиться рядом с Линем, при задержании можно и нужно устранить.
Департамент экологической полиции. Тайная канцелярия. Подвид «Э». За №…»
— Настя, Настенька, проснись! Ну, из тебя и дозорный!
— Я что, заснула? Прости, пожалуйста! А сколько сейчас времени?
— Пять часов утра. Ну как там наш туман? Господи, боже мой! Да, он стал ещё плотнее, и не просто тёмный, а чёрный, с фиолетовым оттенком, а запах… Запах пропал! Настя, ещё час, и если ничего не изменится, нам нужно будет на что-то решаться!
— На что решаться?
— Да я ещё сам не знаю, но что — то делать все же придётся!
— Линь, кто-то заглянул в окно с твоей стороны!
— Что ты Настя, этого не может быть! В такую ночь никто не выживет, находясь снаружи!
— Ну, вот опять! Посмотри сам!
— Но я никого… Боже мой! Это ребёнок, девочка! Ей на вид лет пять, как же она…
— Линь, открой дверь, я не могу, здесь дверь заблокирована!
— Нет, Настя, дверь открывать нельзя.
— Да ты что, сошёл с ума? Там же ребёнок!
— А ты уверена, что где-то там, за туманом, не прячутся взрослые, которые тайком пришли с ней, может, они только и ждут, когда мы откроем дверь!
— Линь, у тебя уже мания преследования! Ну, вот, видишь, она уже появилась с моей стороны окна. Ребёнок совсем несчастный, просто стоит, даже в окошко не стучит. Линь, ну давай откроем!
— А ты знаешь, почему она не стучит? Посмотри на ее руки, ниже плеча они погружены в туман.
— Ну и что? Она просто очень маленькая. Я не знала, что ты можешь быть таким жестоким. Может из-за того, что ты медлишь, она погибнет!
— Не погибнет! Пока мы с тобой препирались, прошло уже не меньше десяти минут. Если бы «Э» доза была смертельной для этого ребёнка, она не продержалась бы на улице и тридцати секунд.
— Линь! Она ушла, можно я открою дверь и догоню ее!
— Настя, это бесполезно! Если бы можно было бы спасти этого ребёнка, я бы открыл дверь без всяких просьб с твоей стороны!
— Линь! Выпусти меня, Линь! Я догоню девочку.
— Успокойся, я сейчас открою дверь. Но помни, что когда ты вернёшься, ты рискуешь найти меня мёртвым, если конечно у тебя хватит сил, чтобы вернуться. Открывать, дверь?
— Нет, подожди. Тебе не кажется, что ты мне должен кое-что объяснить?
— Спрашивай, что бы ты хотела узнать?
— У меня много возникло вопросов, но я задам только один. Что ты знаешь про эту девочку?
— Лично, конечно, я ее не знаю, но очень много знаю про людей, которые появляются на улицах нашего города, когда сгущается вот такой туман, как сегодня. Ты все ещё готова слушать?
— Да.
— Ну что же, слушай. Я не знаю, обратила ли ты внимание, что после каждого такого прогноза погоды, как сегодняшний, диктор повторяет как заклинание одни и те же слова: «В нашем городе нет больных аллергией»
— Конечно, обратила, и была в недоумении, какая связь между прогнозом погоды и отсутствием в городе больных аллергией.
— Это определённый сигнал, который отцы города дают вот таким несчастным людям.
— Я не понимаю.
— Подробно объяснять очень долго. Как бы тебе покороче сказать? Понимаешь, у этих людей страшные осложнения, которые даёт аллергия даже при одном «Э». Вероятно, у них не было денег, чтобы вовремя вылечиться и, чтобы ни попасть в тюрьму или в больницу пожизненно, что в общем одно и то же, они избрали тот же путь, что и мы с тобой! Ситуации разные, а выход один — спрятаться. Они везде, в канализационных люках, в подвалах, на чердаках, но особенно много их там, куда я хотел тебя направить, если бы по какой-то причине я не вернулся к тебе.
— Они живут в фортах?
— И в фортах и гораздо глубже.
— А почему до сих пор никто из горожан их не видел?
— А что мы вообще видим из окна машины или из-под фильтр — маски?
Да и запомни, им разрешено появляться на улицах города, только вот в такие, как сегодня, ночи.
— А откуда они знают, что именно сегодня им разрешено выйти? У них что, есть радиоприёмники?
— И радиоприемники, и телевизоры, и компьютеры, и спутниковые антенны! И я уверен, что они в курсе той ситуации, что произошла сегодня с нами.
— Значит, все кончено. Ведь достаточно им позвонить, что мы стоим здесь, в тумане, беспомощные, запертые облаком тумана со всех сторон!
— Все может быть, но я думаю, что звонка ещё не было, они ещё думают, какую выгоду им извлечь из сегодняшней ситуации.
— Да, ты конечно меня успокоил! И что же…
— Настя, ты не паникуй раньше времени, лучше дослушай меня до конца. Знаешь, есть такая поговорка: «Кто предупреждён, тот вооружён». Если вдруг со мной что-то случится, я не хочу, чтобы ты осталась на улицах города безоружная! Ну, ты успокоилась?
— Успокоишься здесь, как же… Рассказывай уж дальше!
— Я даже примерно не представляю, сколько отверженных скопилось в тех местах, где нормальный человек жить не может. На мой взгляд, это огромная сила и отцы города вынуждены с ней считаться. И чтобы ни доводить ситуацию до критической точки, иногда по радиоволнам летит сигнал, который разрешает отверженным выбираться на поверхность. И помоги тогда бог тем добропорядочным горожанам, кто не внял предупреждениям диктора и вышел на улицу, или выехал, в такой туман.
— Ты говоришь такие страшные вещи, а откуда ты все это знаешь?
— Я много чего знаю, но лучше бы тебе, прости за каламбур, не знать того, что я знаю!
— Но… Знаешь, как я тебя всегда воспринимала?
— Как?
— Как богатенького бездельника, прожигающего деньги и время в никчёмных развлечениях!
— Значит, моя маскировка полностью удалась, если даже ты, моя третья жена, не догадалась ни о чем!
— Меня только смущали некоторые счета, но, естественно, я никому об них говорила. Да и кому бы это было интересно? А знаешь, я давно хотела тебя спросить, почему на этих счетах рядом с твоей фамилией все время стояла буква В. Это так тяжело выговорить, Линь В.
— Меня зовут Ви, но я привык, что меня называют по фамилии, и уже давно перестал поправлять тех, кто обращался ко мне. Когда возникала необходимость передать мне какую-то секретную информацию, то мне присылали счёт с проставленной заранее суммой, и добавленной к моему имени буквы В. Получив такой счёт, я знал, что оплатив, тут же получу информацию и чем выше была сумма на счёте, тем, естественно, более засекреченной информация.
— Линь, тебе не кажется, что в машине стало очень жарко?
— И тебе тоже так показалось? Я думал это оттого, что я не совсем здоров. Уж не намекаешь ли ты, что нам надо выйти на улицу и подышать свежим воздухом?
— Если у меня и была такая мысль до того, как ты начал свой развесёлый рассказ, то сейчас она давно испарилась, но все-таки, Линь, почему вдруг стало так жарко?
— А ты посмотри в окно!
— Я ничего не вижу.
— Посмотри на свет фар.
— Ну, какие-то черные точки летят, да так густо!
— Это явление называется снегом, если ты ещё о таком не забыла.
— А почему он чёрный? Я никогда не видела чёрного снега!
— А вообще снег ты когда видела?
— Ой, давно, я тогда ещё школьницей была! Это как раз тогда было, когда Олю в Тысячекоечную больницу увезли. Тогда мы с папой поехали ее забирать. Как раз тогда последний снег и пошёл! Линь, а почему же он все-таки такой чёрный?
— Туман чёрный, небо чёрное, снег чёрный, что тебя удивляет? И температура воздуха, наверное, поэтому так резко повысилась.
— Линь, я не могу здесь сидеть, я как будто поджариваюсь на сковородке!
— Попробуй снять с себя лишнюю одежду.
— А ты?
— А я не буду. Меня почему-то начал вдруг озноб бить. Как только снег этот жуткий увидел, так сразу и зазнобило! Настя, придвинь поближе к себе сумку со шприцем и лекарством, мало ли что! Настя, мне вдруг стало так тяжело дышать!
— Линь, миленький, только не отключайся! Как же я одна без тебя? А вдруг эти, из канализации, нападут, а я…
— Настя, сделай укол… я… мне не хватает… воздуха!
— Сейчас… Господи, я чуть не пролила лекарство! Сейчас, мой миленький! Вот так. Скоро тебе будет легче. Ой, Линь, а что с твоими волосами? Они… Они лезут! Какой огромный пучок! Линь, скажи что-нибудь, Линь!
— Настя, не… кричи… так, а то… кто-нибудь… услышит!
— Я поняла, я не буду кричать. Я просто тихо посижу и помолчу, да?
— Ты все… понимаешь. За… это… я тебя и… по… лю…
— Линь! Очнись! Что же мне делать? Может, ещё один укол уколоть? А вдруг ему станет хуже? Господи, опять эта девочка! Вот уж совершенно некстати. Уходи девочка, я не открою тебе! Нет, она не просит открыть, она куда-то показывает. Господи, сзади фары, надо уезжать! Оказывается, уже совсем светло! Она куда-то показывает вбок, господи, ее рука! Вот о чем говорил Линь! Хорошо, хорошо, я поеду туда, куда ты мне показываешь! Бедное дитя, неужели это туман сотворил такое с твоими руками?!
— Это не туман! Это два «Э». Это болезнь, которую не вылечили вовремя и полностью.
— Линь, ты очнулся? Слава богу! А то я еду и не знаю, правильно ли сделала, что послушалась малышку.
— Правильно. Но ещё правильнее будет, если мы сейчас выйдем из машины и пойдём дальше пешком.
— Да ты что, Линь? Что ты говоришь? Как это пешком! Почему?
— Если хочешь… получить, чтобы получить ответ на свой вопрос, сними со своего окна эко защиту и посмотри внимательно на улицу. Ну, что ты видишь?
— Тупик! Это что, получается девочка специально заманила нас в тупик?
— Наверное бывает и так. Но, к счастью, в этот раз у девочки были намерения нас спасти.
— Каким образом? Я не выйду из машины в такой туман, не настаивай! Да и тебе нельзя!
— Но, кто-то должен выйти из машины, что бы открыть дверь вот этой развалюхи. Попробуем туда въехать вместе с машиной!
— А почему именно туда?
— Ты видишь там рисунок?
— Я вижу там каракули, так рисуют двухлетние дети.
— Правильно, так и было задумано! Чтобы тот, кто знает, что искать, не пропустил знак, спрятанный в этих каракулях.
— Я не вижу никакого знака.
— Это временно, скоро ты научишься, если мы, конечно, не выберемся раньше из города, определять эти знаки даже с завязанными глазами.
— Вот уж удовольствие!
— Удовольствие, не удовольствие… Ну, кто пойдёт открывать дверь сарая? Это тебе не автоматический гараж как у нас дома, здесь все только ручками и ножками!
— Я пойду, хотя мне конечно и страшно! Вдруг оттуда кто-нибудь выскочит! А как мы тоннель приделаем к входной двери, там же нет тоннелеприёмника?
— А никак. Мы не будем выставлять тоннель.
— А как же я пойду? Нет, ты, наверное, шутишь?!
— Настя, если ты наденешь тройную маску и быстрым шагом дойдёшь до входной двери, с тобой не успеет ничего не случиться. Да, и как мне кажется…
— Ты что-то хотел сказать?
— Нет, это я сам с собой! Настя, решайся, или пойду я. Конечно, будь у меня хоть наполовину больше сил, я никогда бы не выпустил тебя одну на улицу. Но, во-первых, тут близко, а во-вторых…
— Все, я иду! Повтори ещё раз, что надо сделать?
— Все очень просто. Выходишь из машины, быстрым шагом идёшь к дому. Открываешь дверь и машешь мне. Только это. Больше ты ничего делать не должна. Ни в коем случае не входи одна в дом. Просто открой дверь и жди когда я подъеду.
— Мне все понятно, а в этой маске есть волновой микрофон?
— Ещё какой! Тройная маска и микрофон тройной силы, но это на всякий случай, если внутри окажется, кто-то посторонний! Как хорошо, что ты мне напомнила про микрофон, у меня сегодня что-то…
— Все, Линь, хватит тебе говорить, застегнись вот здесь, и я выхожу!
— Будь осторожна, открой дверь резко, чтобы, если там кто-то спрятался…
— Все Линь, хватит советов! Я выхожу!http://proza.ru/2014/08/15/163