Я буду ждать на темной стороне. Книга 3. Глава 17

Начавшийся после обеда снегопад даже не думал стихать к концу дня, в результате чего превратившись в пургу, он достиг своего пика к середине ночи.

За пару часов город украсило такими сугробами, что перестав справляться с собственной работой, снегоуборочные машины оставили всякую попытку расчистить центральные улицы, из-за чего окончательно ухудшилось движение транспорта.

Не выдерживая столь напряженной работы, техника выходила из строя, ломаясь прямо на ходу. Но если такая буря продолжала свирепствовать в самом городе, то несложно было себе представить, что происходило за его пределами.

Обледеневшие от проливных дождей поля не спешили укутываться в снег. И свободно разгуливая по этим просторам, метель нигде толком не задерживалась, с особой свирепостью осаждая долины и берега ближайшей реки, натыкаясь на препятствие в виде покрытого льдом камыша.

Сама же река под воздействием бури выглядела вспенившейся. Устремляясь к берегу в бесконечном гонке, её волны замерзали на ходу, превратившись под утро в некое подобие монументального искусства, сотканного изо льда.
 
Метель не стихала ни на минуту, и, чувствуя себя в оковах взбесившейся стихии неким подобием Мафусаила, чью бригантину нещадно трепало ветром, находясь за штурвалом своего четырехколесного «парусника», Лисов потерял вскоре всякую надежду на то, что ураган уймется и им удастся продолжить с Евангелиной путь в более спокойной обстановке.

Как не пытался он лавировать среди сугробов, разыгравшийся буран, казалось, делал все возможное, чтобы заключить машину в снежный плен, что было уже проделано по отношению к другим отчаянным автомобилистам, рискнувших покинуть свой дом в такую погоду, а теперь вынужденных делать выбор между вероятностью провести эту ночь в заторе под открытым небом, либо бросив авто посреди пути, на свой страх и риск отправиться домой пешком. На удивление, Лисов быстро ориентировался в пространстве, не поддаваясь приступам паники, к которой так была близка его взволнованная спутница.

Поманеврировав с полчаса по заснеженным улицам, их машина в итоге уткнулась носом в чей-то грузовик, и, замедлив по этой причине ход, (что не очень-то хорошо отражалось на запасах бензина), он был вынужден остановиться. Из-за препятствия в виде растянувшегося на несколько десятков километров вперед ряда брошенных авто, которых за это время успело замести снегом чуть ли не под самую крышу.

— Вот, пожалуй, мы и приехали, — тихо вздохнув, продекламировал Артем, отключая двигатель.

— Что случилось? Почему ты остановился? — вопросительно уставилась на него Евангелина, надеясь попасть к этому моменту в теплое помещение.

— К сожалению, наша поездка подошла к концу, — развел он руками, не став посвящать её в дальнейшие подробности своего умозаключения. 

— Это значит, что дальше мы не поедем?

Лисов отрицательно кивнул.

— Неужели все так плохо? — спросила Евангелина, испытывая смутную тревогу.

— Хуже некуда.

— И что же мы будем делать? Ждать, когда машины впереди нас разъедутся по сторонам и предоставят нам возможность выбраться?

— Ждать? Ты издеваешься?! — удивился он, заочно прощая её наивный взгляд на жизнь. — У меня бензина осталось максимум на два часа поездки, и то при условии его хорошей экономии, поэтому о том, чтобы торчать здесь сутки напролет, не может быть даже речи.

— Тогда почему ты не заправил машину до начала всех этих событий? — упрекнула его за эту оплошность Евангелина, тем более это была его непосредственная обязанность — следить за уровнем топлива в бачке авто.

— Не успел, — отрезал Лисов, сам недоумевая, как мог вообще попасть в подобную передрягу, когда они даже не знали, сколько времени им придется торчать на улице, пока удастся выехать на проезжую часть. А между тем за час езды они не преодолели даже четверти пути!
 
Откинувшись на спинку заднего сидения, Евангелина тихо выругалась, не зная, кого обвинять в произошедшем: его — за проявленную халатность в отношении заправки машины, либо себя — за безрассудный поиск приключений в компании этого парня, когда подобной ситуации можно было избежать. И вообще, если бы её не склонность бросаться в омут с головой, не думая заранее о последствиях, она бы сейчас возможно не сидела с ним в авто, где после полного выгорания бензина ей грозила участь получить серьёзное обморожение, когда могла остаться дома, в тепле, и отмечать свой день рождение в кругу одногруппников.

Только сейчас она осознала всю патовость ситуации, чей исход грозил им не очень хорошими последствиями. Так что если бы она знала заранее, что сегодняшняя поездка для неё закончится именно так, то никуда бы не поехала, простившись с Лисовым у порога квартиры. И наверное так ей и следовало сделать, а не кидаясь из крайности в крайность, расхлебывать теперь результаты своего неблагоразумного поступка.

Надо же ей было выбрать для свидания именно этот день! День собственного рождения, совпавшего с приходом самой сильной за все столетие снежной пурги! Но если Лисов, к примеру, ещё мог решиться бросить у обочины машину матери и отправиться домой пешком, прыгая по сугробам подобно прыткой лисе, то заставить тащиться за собой одетую не по погоде спутницу, выглядело верхом безумия и эксцентричности. Поэтому погрузившись на некоторое время в раздумья, он принялся искать более приемлемый выход из положения, пытаясь доставить её домой без необходимости столь длительного пребывая за пределами авто.

И какого он вообще поперся в город, зная, что к вечеру погода могла испортиться? Сидел бы дома и никуда бы не ездил. А там, глядишь, и не пришлось бы сейчас изворачиваться, расхлебывая последствия собственной безалаберности… И стоило ему оценить всю многострадальность их нынешнего положения, как на мгновение у него вся душа ушла вся в пятки, а по спине пробежался холодок. Что-то подобное наверное испытывают люди, становясь заложниками безысходных ситуаций.

Тем не менее, отпущенного на обдумывание дальнейших шагов времени становилось все меньше и меньше. И пытаясь действовать нестандартно в этот раз, раз обычные способы могли не принесли желаемого результата, он повернулся вдруг к своей встревоженной спутнице и попросил её об одном одолжении:

— Ты посиди пока здесь, а я сейчас сбегаю и посмотрю, как далеко растянулось это «движение».

Он должен был узнать, смогут ли они проехать дальше…

Машинально кивнув, Евангелина дала ему знать, что не имеет ничего против такой инициативы. И как только Лисов, поплотнее затянув свой шарф, выбрался из заново покрывшейся льдом машины, не став его останавливать, какое-то время она просто следила за тем, как он пробирается вдоль сугробов, пытаясь дойти до конца проспекта. И как только его стройная фигура исчезла за пеленой непроницаемого снежного вихря, её начали донимать всякие противоречивые мысли, и без того усугубляя её тревожное состояние.
Быть может, его и не стоило никуда отпускать. Как знать, где он сейчас, и как ей себя вести в случае, если он не вернется?!

Опасаясь, как бы одногруппник и вправду не оставил её здесь одну, на мгновение у неё мелькнула в голове мысль выскочить из машины и устремиться за ним следом, однако стоило ей бросить мимолетный взгляд на снежную «панораму» за окном, как желание покидать авто в столь неподходящий для совершения вечернего моциона момент заметно убавилось.

Так, просидев в машине в полнейшем одиночестве ещё пару минут и прислушиваясь к жутким завываниям ветра снаружи, швыряющего потоки снега вперемешку с крупицами льда прямо на стекла, Евангелина  вытащила из своей сумки телефон, и, пытаясь хоть как-то скоротать время томительного ожидания Лисова, принялась перечитывать свои старые сообщения, удивляясь отсутствию на нем каких-либо звонков. Будто ни её отцу, ни подругам не было до неё никакого дела, и они совсем не стремились узнать, где она сейчас и что с ней, занятые своими заботами.
 
Время, однако, шло, но Лисов как будто не спешил возвращаться, затерявшись среди сугробов, из-за чего ей начинало, что он жестко её обманул, и, подстроив всю эту ситуации заранее, попросту сбежал, оставив её на растерзание стихии, чтобы отомстить ей за все. И как не пыталась она избавиться от столь глупого наваждения, моментально захватившего её разум, более подлой и изощренной мести за все её причитания и капризы нельзя было представить.

От осознания этого факта у неё внезапно так похолодело в душе, что бушевавшие снаружи снежные бури в сравнении с тем, что происходило у неё внутри, выглядели обычной прогулочной погодой. Интуиция ей подсказывала, что такого не могло быть, и что Лисов обязательно вернется, но каждый раз приводя в качестве довода логичное обоснование его поступку, она все больше и больше склонялась к мысли, что в условиях создавшихся обстоятельств поступить по-другому он просто не мог. Впрочем, учитывая непредсказуемость его характера, от этого парня действительно можно было ожидать всего.

Отключив свой телефон, Евангелина погрузилась в новые размышления, и все ещё находясь в плену своих мрачных предположений, не сразу поняла, что произошло, когда столь ненавистная для неё личность, на чье возвращение она даже перестала уповать, открыл двери салона авто, и, застыв напротив неё с таким видом, будто уже не надеялся её здесь увидеть, как бы невзначай поинтересовался:

— Чего это ты здесь сидишь? Не хочешь со мной прогуляться?

— Так нелетная же погода за окном, — вздохнув, бросила Евангелина, придя в себя под воздействием звука его бодрого голоса.

— Не придумывай лишнего! Сейчас самое время для романтической прогулки! — продолжил он подтрунивать над ней, будто пытаясь немного её расшевелить и вывести из унылых мыслей.

— Прогулки? Серьёзно? Ты сам сюда еле добрался, борясь с порывами ветра, о какой прогулке может идти вообще речь?! — возмутилась Евангелина, не понимая, всерьёз он говорит с ней об этом или просто шутит.

— А разве мое предложение похоже на шутку? Пойдем, прогуляемся! — Подхватив её за руку, Артем попробовал вытащить её из машины. — Сейчас я устрою тебе такое свидание, что оно моментально затмит все те, на которые тебя когда-либо приглашали другие!

— Да ну тебя, с твоими шуточками! — растерянно пробормотала Евангелина, вырываясь и забиваясь в самый дальний угол салона.

— Давай вылезай, я не буду долго ждать! Когда нам ещё представиться возможность побывать вдвоем на свежем воздухе, да ещё в такую метель?!

— Если тебе не терпится прогуляться, ты можешь спокойно это проделать без меня. Мне и здесь вполне нормально.

— А какой тогда смысл бродить по сугробам в полном одиночестве? Мне нужен попутчик.

— Я ничего не имею против, — поддавшись его уговорам, Евангелина начала «сдавать позиции» под его натиском. — Но где мы будем гулять? Все тротуары же в сугробах!

— В этом и состоит смысл нашей прогулки, — пояснил ей Лисов, до последнего придерживаясь выбранной им линии поведении. — Ведь все, в основном, привыкли гулять на улице в хорошую погоду, а у нас с тобой будет все наоборот. Надо же как-то выделяться на фоне остальной массы романтически настроенных парочек.

— Не выдумывай лишнего. Между нами не было ничего такого, чтобы нас можно было назвать парой, и вряд уже ли будет, — потупив свой взор, тихо молвила Евангелина, словно сожалея в глубине души, что рискнула снизойти до подобных откровений в его присутствии. 

— Ладно, не хочешь, как хочешь, — отмахнулся он от неё. — Дело твое. Но повторюсь, ты многое потеряла, отказавшись от прогулки со мной в такую метель.

— Да я вообще думала, что тебя не дождусь! — бросила Евангелина, давая наконец волю собственным эмоциям. — Зачем ты оставил меня здесь одну?

— Я? Оставил? — скорчив удивленное выражение лица, Лисов посмотрел на неё так, будто услышав только что какую-то чушь. — За кого ты меня принимаешь? Нет, я, конечно, понимаю, что, несмотря на все мои попытки восстановить свою репутацию после некоторых делишек я навсегда останусь для тебя козлом, но опускаться до того, чтобы бросать тебя здесь на произвол судьбы,  посреди снегов и мороза — это было бы, пожалуй, слишком даже для меня. — И вдруг задумавшись о чем-то важном, вдруг заговорщически ей подмигнул: — И все-таки, хочешь ты этого или нет, но я устрою для тебя «экстремальную» прогулку, как обещал. Так что держись.

И вместо того, чтобы сесть за руль и завести машину, он отправился снова сгребать с её окон налипший снег. К тому времени, когда Лисов вернулся обратно, у авто был такой вид, будто она только что завершила экспедицию, проехавшись через всю территорию Северного полюса.

По привычке выглянув из авто, Евангелина хотела было тоже предложить ему свою помощь, но почти заканчивая с очисткой «дворников» ото льда, Лисов повелительным тоном попросил её снова забраться в авто и захлопнуть двери, чтобы не напускать в салон мороз. И как только стекла более-менее были приведены в порядок, вернувшись назад, Лисов какое-то время хранил молчание, стараясь не пререкаться лишний раз с именинницей. И будучи заинтригована его странным поведением, Евангелина задала ему пару наводящих вопросов, расспрашивая его о том, когда они сдвинутся, наконец, с места и поедут домой.

— Не хочу показаться тебе грубым и невоспитанным, но твои вопросы начали меня утомлять, — ненавязчиво бросил он, тщетно пытаясь её осадить. — Мы же с тобой не на пресс-конференции, верно?!

— То есть ты хочешь сказать…

— Просто дай мне время на то, чтобы собраться с мыслями и прийти в себя, — бросил он, поворачиваясь к ней. — Посиди хотя бы пару секунд в тишине, и ни о чем меня не спрашивай! Мне надо разработать новую стратегию нашего дальнейшего передвижения по проспекту, потому что ехать по нему, как раньше, мы не сможем. У нас нет сейчас такого количества топлива, чтобы куролесить по заснеженному городу сутки напролет.

— И что ты предлагаешь?

— Я предлагаю решить эту проблему нестандартным путем, и как только мне удастся что-нибудь придумать, мы обязательно выберемся отсюда и забудем о происходящем, как о страшном сне.

Он говорил с такой убедительностью, что невольно прислушавшись к его доводам, Евангелина находила их вполне уместными в рамках нынешней ситуации. Только её спутнику следовало соображать вдвое быстрее обычного, иначе через пару часов таких раздумий их безнадежное положение могло стать вовсе плачевным.

Впрочем, все эти размышления над планом их маршрута отняли у него не так уж много времени. И едва его голову посетила одна удивительная мысль, заранее прикинув для себя что-то в уме, Лисов загадочно покосился на свою спутницу, взиравшей на него как на оракул, от чьего решения зависела и её судьба.

— Послушай, Евангелина, ты когда-нибудь ездила по встречной? — осведомился он у неё и параллельно пытаясь прочесть на её непроницаемом лице хоть какую-то эмоцию по этому поводу.

— Нет, — отрицательно кивнула она, не понимая, к чему он клонит.

— Значит, сегодня нам придется впервые это попробовать.

— А это не опасно? — уточнила Евангелина, приняв его идею за очередной розыгрыш.

— Надеюсь, мне удастся свернуть с дороги раньше, чем мы врежемся в снегоуборочную машину или случайного пешехода, — отчеканил Лисов, глядя куда-то перед собой.

Это был рискованной шаг, но нарушать правила дорожного движения ему не привыкать. В противном случае им грозила участь попасть к нему домой лишь под утро, замерзнув как собаки, если не хуже.

Оставшись наедине с собственным мыслями, Евангелина ещё раз обдумала правильность его подхода. Эта идея за версту отдавала безумием, но другого выхода у них не оставалось. К тому же проведя большую часть времени в пути, сейчас им хотелось как можно скорее оказаться в безопасном месте. А это значило, что ехать им придется только вперед, никуда не сворачивая, а там будь что будет…

Книга 3. Глава 18

http://proza.ru/2023/04/26/510