Глава 10. В гостях у сказки

Толик как сумасшедший крутил скрипучие педали. Одной рукой он держал мои руки обвитые вокруг его талии, другой управлял велосипедом. Чтобы облегчить путешествие и укрыть своего бога от потоков холодной воды, я прижалась к его мокрому, сильному и горячо пульсирующему телу. Толик отпустил мои руки и покрепче ухватился за руль, но не расслабился, а еще больше сжался. Я не могла понять, чье сердце так мятежно барабанит, мое или… или его. Наше…, таков был мой диагноз, и по всему телу прошла приятная дрожь. Я чувствовала себя в эти минуты самым удачливым человеком на Земле, и я хотела жить. А этого уже очень давно во мне не наблюдалось.
- Увы, приехали… - выдохнул себе под нос мой бог, а я встрепенувшись огляделась.
- Но это же «шокола…
- Вот именно, я тут живу, а где живешь ты понятия не имею.
- Уй, точно! Я же молчала как дура всю дорогу!
- Ничего, не расстраивайся, дома никого нет, а кофе есть. Проходи, не стесняйся.
Мечтой всей моей жизни было заглянуть внутрь этого архитектурного шедевра. И вот оно! Свершилось!
- Посиди пока тут, я воду вскипячу.
Я послушно села в уютное кресло посреди огромной и обалденной гостиной. Изредка до меня долетали какие-то отрывки фраз, произнесенные приятным мужским голосом, а я полностью была поглощена рассматриванием райских хором.
- Черти…, свет…, придется камин…, кофе готов…, хорошо, что газовая… И перебинтуем по-человечески…, спокойно домой…, с сахаром или без? – Толик остановился около меня с подносом в руках.
- Что? – встрепенулась я, завидев, что мой спаситель явно ждет от меня какого-то ответа.
- Ложек сколько?
- А! Задумалась. Две. Спасибо. – меня сковала неловкость, хотя до этого было весьма тепло и комфортно. О, только сейчас заметила, что тут камин, настоящий! И кот у него сидит! Знаете, котяра со спаниеля, рыжий, мохнатый, сытый, и щурится как Толик довольно при довольно).
- У тебя тоже тут дача? – присаживаясь в соседнее кресло и подавая мне чашечку горячего кофе начал светскую беседу Толя.
- Нет, я у подруги отдыхаю. – я нервно замешала ложечкой, доведя кофе до девятого вала. Толя уже терпеливо вытирал мои многострадальные ноги подвернувшимся полотенцем.
- Вы с Веней два сапога. – с иронией произнес наконец Толя.
- А Веня это кто?
- Мой брат… Вот бы вас познакомить… - задумчиво добавил он и снова тихо улыбнулся. – Обязательно познакомлю, скорей бы он приехал. Даже интересно, что из этого получится…
- А что? – меня снова зазнобило.
- Да он такой же лопух как и…, ну, такой же…, немного в общем не везучий.
- В каком месте? – с сочувствием поинтересовалась я.
- В механическом.
- То есть?
- У него вечно что-нибудь ломается или глохнет. Кипятильник ту на днях взорвал, телевизор свернул, послал магнитофон в космос и взбил пюре кремовым миксером, а вообще он мировой парень. С искоркой такой).
Слушая все это, я сострадальчески кивала и думала одновременно, что само по себе было нелегко. А думала я о том, что что-то хотела срочно сделать или посмотреть. А!!! Вспомнила! Точно, там за спиной! Вообще, когда я только вошла в этот супердом, что-то вдали блеснуло… не раздумывая больше ни секунды я вскочила с кресла, опрокинула столик со всеми чашками, ложками и блюдцами и понеслась туда. Разглядев, что это двухстворчатое зеркало, я на свой страх и риск приблизилась к нему вплотную. Разглядывая свое двойное отражение мне совсем заплохело, в голове вдруг стало как-то пусто, как и в желудке. Я вздрогнула, мне на плечи нежно опустились ЕГО руки.
- Ты кокнула последнее блюдце в этом доме… И слава богу, а то ни туда ни сюда, к тому же к счастью.
Я всмотрелась в наше двойное отражение и в огоньки в его глазах. Нет, это к жуткой беде. Мы ведь так прекрасно смотримся вместе… Я передернула плечами. Толик снял руки и заглянул в одно зеркало с омерзением разглядывая свое отражение.
О люди! Шрам! Справа! Гротеск, конечно, царапина на скуле. Что-то у меня явно с головой в последнее время наблюдается.
- Если бы ты только знала, как мне осточертело это лицо. – Толя резко отвернулся от зеркала и зашагал к креслу.
Стряхнув с него осколки, тот пригласил меня присесть. На несгибающихся ногах я прошествовала к сидению и ухнула в него, окончательно раздавив какой-то затерявшийся осколок. Толик уже тащил аптечку. Размотав присохшее полотенце, мы обработали ногу йодом, от чего она стала совершенно желтой. Я издала тарзаний крик, когда ватка с йодом прикоснулась к ранке.
- Не ори так, мне аж ухо заложило. – от неожиданности Толя даже подпрыгнул, от чего баночка с йодом выпрыгнула из рук в руки, мои. С перепугу я бросила баночку обратно. Совершенно ошалев, Толик подбросил ее снова мне. Я задумчиво осмотрела порядком расплескавшийся пузырек и поставила его на пол.
- Я больше не буду, домой пойду. – виновато прошамкала я.
Толя отер пот со лба и отважно вызвался проводить меня до их калитки, а то ввек не найду. Мы молча стояли у заборчика. Я прокручивала в голове страшную мысль о том, что вот тут он быть может, нежно целует свою возлюбленную на дорожку. Толя невинно разглядывал меня и скромно сопел. Ненавязчиво и тихо прозвучали мучительные и сладкие для меня слова… ЕГО слова…
- Я сегодня уезжаю в город, скоро вернусь… Ты…, гм…, ты заходи, навещай, а то я за ступню переживать буду, да и вообще, вроде как знакомые теперь. Короче, заглядывай, не забывай… - Толик искал какие-то более веские аргументы для моих захаживаний.
- Ой! – опомнилась я. – Футболку-то, высохла уже!
Дождь все еще моросил, и футболка снова местами намокла.
- Куда!!? Не снимай! Потом отдашь! – обрадовался новой причине для встречи он. – Она опять сырая, беги домой, обсохни, как-нибудь потом отдашь, и пообщаемся хоть в более приличной обстановке. Лады?
- Угу.
- Ну, беги. Счастливо. – мой бог снисходительно улыбнулся и по-отцовски наклонил голову. – Давай. Ну? Ну же…
Я бросила беспомощный взгляд на милое сердцу существо и неловко поковыляла к дому. В след я услышала обреченный вздох. Не поняв его смысла, я твердо решила подбросить футболку в «шоколадный домик» тайно ото всех, и больше не попадаться Анатолию на пленительные глаза. Хватит с меня безответных чувств и идиотских приключений.
Вердикт был суров: холостятство, пожизненное.
Совершенно изможденная путешествием, я завалилась домой, где Ольга в гордом одиночестве разогревала обед.
- Где ты шаталась? И что за видон у тебя? Где ты это откопала?
- В.. его… канаве… упала!
- Что???
- Его футболка, упала в канаву, порезалась, перебинтовали…
- Что? Где? Какая канава? Чья футболка? Почему упала? Когда перебинтовали? Зачем? Во сколько?
- Э-э-э-э, полегче, я не успеваю записывать. Не могла бы ты не частить.
- Ну так ты ж отвечай! В конце-то концов, забодай тебя комар в бедро.
- Не части. – повторила я.
- Суп будешь? Со сметаной? Укропу сыпать? Яичко покрошить? Масло доставать?
- Да-а-а-а! – гаркнула я. – Ложь все и не части!!!
Ольга еще долго не могла угомониться, а я и подавно.
- Есть у него щербинка справа! – прокашляла я, давясь хлебом без масла.
- У тебя крыша прохудилась справа!
- Ничего подобного, только из капремонта.
- Халтура!
- Да клянусь своей бородой, что есть! Спорим? – я хитро прищурилась.
- На мороженое! – возликовала подруга, до сих пор не вернувшая прошлый должок.
- На него! По рукам!
Мы ударили в ладоши как раз когда вошли Костик с Мишей и нашу дискуссию пришлось отложить на потом, не до нее было. У Миши были серьезные проблемы с Ольгиным велосипедом, вернее с полным его отсутствием.
- Я у Костика оставил, там педаль отвалилась, руль разболтался и седло окосело. – сопел Миша.
- Две спицы выпали…
- О! Повяжем! – возликовала я. – В такой дождь только и вязать…
- И переднее колесо спустило. – закончил Костик и допил восьмую чашку чая.
У меня, в который уже раз пронесся фрагмент из кинофильма «Здравствуйте, я ваша тетя!» - «Она любит выпить, этим надо воспользоваться…». Вопрос был только в том – как? 
- Я завтра приволоку велик и разберемся. – заверил Костя, и стал собираться в дорогу на своем «вороном».