Сказки о страхе

     В конце марта решено было бросить все и пойти праздновать. С утра подготавливала квартиру к приему гостей, к моему 22-летию даже огненно-красная лилия расцвела. Лучший неприхотливый подарок, ведь цветет она всего несколько недель в году. «Это наш Ноев ковчег», — так я натужно шутила. Место, в котором на мгновение можно оставить проблемы, позволить вырваться эмоциям, которые старательно удерживал. Обычно не отмечала дни рождения, но традицию решила нарушить. Подруга сказала: «Всем лучше бы отдохнуть. Мир все равно с ума сошел, так что сделай все наоборот».
     Если есть компания — считай себя обладателем роскоши. У тебя свои негласные слушатели. Русские вообще любят исповедь. Терпеть до последнего, а после в «белой горячке» рассказывать обо всем мрачном, что неустанно преследует. И твоя главная задача — слушать, только внимательно и желательно «сердцем», без всякого презрения во взгляде; поддерживать собеседника до изнеможения и первых лучей рассвета.
     Ты отвечаешь за нить близости, образованную между вами, и не имеешь морального права обрывать ее — это невежественно. Наверное, поэтому в России пренебрегают занятиями с психологами. Еще на утро принято делать вид, что «ничего постыдного не происходило, да и вообще многое забылось уже», затем — оставить все в сокровенной тайне. «Все, что было в этой квартире, остается в этой квартире», — любила так говорить.
     Спустя несколько часов гости собрались за столом. Начиналось все скромно: обсуждали вкус алкогольных напитков, как будто мы исключительные в своем роде кависты (специалисты по алкоголю), ухаживали за собой, как сомелье в дорогущих ресторанах за клиентами. В подобных заведениях мы не были, да и навряд ли когда-нибудь побываем. Ну, ничего, мечтать не вредно.
     Через три бокала стеснение выветрилось. Подруга открыла окно. Морозный воздух заполнил помещение. Холод никто не ощущал — у всех были багровые щеки. Зациклилась тогда на этом морозе. Думала: «Теперь понятно, почему так страшно зимой заснуть где-то пьяным. Мои нейроны оказались обманутыми». Между тем подруги уже два раза сходили за коньяком. С каждым часом алкоголь увеличивался. Кто-то даже удивлялся этому. Возбудимая стадия, включающая в себя пение и танцы, закончилась через 2,5 — 3 часа. Пришла очередь для «спокойной».
     Мы переместились в большую комнату. Там сидели на полу в форме круга. Происходящее напоминало сюжет «Декамерона». В нем Флоренцию окутала губительная чума. Произошел нравственный крах: распались родственные и дружественные связи, слуги отказались служить своим господам, мертвых не хоронили, как было положено, а сливали пачками в ямы.
     Это такой сборник новелл, который включает в себя действительность того времени, например, отношения между детьми и родителями. Эти истории передавали друг другу собравшиеся в особняке молодые парни и девушки. Из себя они представляли утопию, идеальное общество, где культура и равенство являлись возвышающим началом. У нас не было десяти дней и столько же тем для разговоров, как у главных героев. Интуитивно мы пришли к выводу, что будет лучше, если посвятим этот вечер проблеме, беспокоившей нас всех, а именно — страху. И поведать о нем мы решили через свои сновидения.

     Мир-перевертыш

     Когда было дурно — спасали лишь сны. Иногда процесс «густой печали» затягивался. Тогда становилось невыносимо тяжко от себя: голова тяжелела, огромные слипшиеся комочки подступали к горлу, собственное восприятие рассеивалось. Самое страшное в этом — приступала жалеть себя. Плохи дела в работе, разочаровали близкие, отвергнул мальчик, который нравился — проспись, «утро вечера мудренее», так ведь говорят? А что, это действительно стоящий совет, как будто бы из мрачного потока мыслей тебя выводил сам Данко. В рассказе Горького он вырвал себе сердце, дабы помочь людям выбраться из леса, которого они опасались. И хотя метафора была совсем не про это — на сердце и вправду бы меньше полагаться.
     Сны же люблю не за выпад из реальности. Это слишком инфантильно. Настоящая ценность — подсознание. То, от чего ты так тщательно скрываешься, найдет тебя в любом образе. И сладко живет тот, кто умеет считывать все: явления, ощущения, цвета, диалоги, окружение. Эта область психики обожает проверять, действуем ли мы так, как были задуманы. Вообще сны сравнимы со смертью: непроходимый туман обессиливает твои мысли, точно нельзя определить этот момент перехода «я» в другое пространство, впоследствии приобретавшее очертания. Не мир ли духов нам открывается? Что, если сама душа здесь являет себя?
     Как-то снилось продолжение одного сна с разницей в год. Иногда сновидения полностью повторялись, но с небольшими изменениями — становились приятнее, потому что это уже был известный сценарий, следовательно, больших потрясений произойти не могло.
     С подростковых лет научилась контролировать многие сны — так избегала неприятных концовок, которые чувствовала заранее. К слову, «там» я никогда не умирала. Если тебе подвластны сны, считай, что ты победитель — у тебя две жизни. И в одной из них ты всесилен. Только не нужно заигрываться слишком.
     — Еще говорят, что сладко спит тот, у кого нет совести. Ты легко засыпаешь, Д? — верно подметила К.
     — Не очень хорошо. Встречала людей, которые рассказывали, что им от слова «совсем» ничего не снится. Значит ли это, что их по жизни ничего не беспокоит? Это впечатляет и пугает одновременно. Я же во сне как будто бы постоянно работаю, так что радуюсь, если сон выдается крепким. Это значит, что на утро ты, скорее всего, все забудешь. В этом случае, можно сказать, что ты отдыхаешь на все сто процентов.
     — Возможно ли такое — не видеть сны? — спросила М.
     — Да, бывает, что воображение твое блокируется, если ты, например, получил неизжитую психологическую травму. В передаче одной видела, что женщина после смерти месячной дочки упрашивала Бога, чтобы во сне она хотя бы к ней пришла. Но ничего не помогало — женщина ее не видела, — ответила К.
     — Хм, а какие кошмары вам часто снились в детстве? — заинтересовалась я.
     — Мне снились огромные лестницы. По ним поднималась в свою квартиру, но когда доходила до предпоследнего этажа — замечала, что путь обрывался.
     М попала в самую суть. Лестницы — частый образ. Это, кстати говоря, первый кошмар, который я помню из детства. Меня пугал лестничный пролет в хрущевке, в которой мы жили. Провалившись в него, я бесконечно летела вниз, но до конца так и не добиралась. Мама объясняла это тем, что у меня страх высоты.
     Затем к лестницам добавились старые панельные дома. Помните фильм Быкова «Дурак»? Образ ветхой общаги преследовал меня. Похожая находилась рядом с домом. В ней я тоже пыталась забраться наверх к семье, но всегда не получалось: ступени резко обрывались, зияли провалы в пролетах и отсутствовали перила, вся конструкция накренялась в бок таким образом, что подняться и спуститься было невозможным. Многих преследует виденье, в котором ты как бы оторван от дома или семьи, потому что оно затрагивает основную потребность — безопасность. Люди в принципе не готовы к большим потрясениям и переменам, поэтому все неизвестное воспринимают боязно.
     В какой-то момент даже стало интересно, а доберусь ли во сне когда-нибудь до своего этажа? Как-то кое-что увидела: проделав огромный путь с дурацкими ступенями, я оказалась в квартире, отдаленно напоминавшей собственную. Знаете, есть такие картинки, в которые если будешь долго всматриваться, то найдешь кучу несоответствий и даже страшилок. Здесь было так же. Такой мир-перевертыш.
     Все в помещении указывало на страшный погром: в ванне лежал папин знакомый с работы, на полу валялись кучи бутылок, окурков, вся мебель была перебита, а зеркала разбиты. Больше раздражало, когда подсознание подсовывало людей, которых ты видел от силы пять раз, и они при этом выглядели убедительно: та же мимика, жесты, особенности в речи. Напрягало, потому что слепо велась на это. В детстве ненавидела пьяные сборища родных. И хотя страшного ничего не происходило — отпечаток все же остался где-то внутри.
     Вот так закрываешь дверь перед одним кошмаром, открывая перед другим.

     Король Марса

     — Д, ты сказала, что тебе продолжение одного сна с разницей в год виделось, что это было? — вспомнила К.
     — С этим связана удивительная история…
     Маленьким питаешь огромную страсть к пирамидам, древней Греции, космосу и Атлантиде. В начальной школе за хорошую учебу учителя дарили нам энциклопедии в конце года. Не все там читала, интересовали лишь исчезновение динозавров, обычаи первобытных обществ и, конечно же, космос. Таким удивительным казалось это все.
      Любимой планетой у меня всегда был Марс. Не знаю, откуда это пошло: то ли из-за цвета своего нравился, то ли тем, что больше напоминал родную Землю. Представляла, как с огромного космического судна высаживаюсь там и провожу колонизацию. А когда появился интернет — часами смотрела документалки и звездные карты. Потом все изменилось, ведь у меня появилась астрофобия (боязнь звезд и звездного пространства).
     А произошло все на даче у друзей родителей. С малышней мы развлекались в огороде, пока взрослые доедали шашлыки в беседке. Небо там было чистое. Мерцали звезды. Дышалось легко. Летний зной ушел, а на смену ему пришла ночная влага. Как вдруг сестра вскрикнула:
     — Д, звезда упала!
     Сперва не поверила. Потом уже на звездопад отреагировали родные. Застала падение лишь двух светил. Это восхитило, а потом я испугалась так сильно, что даже пришлось со всех ног бежать обратно в дом под одеяло. С тех пор в небо смотреть опасалась. Боялась того, что было сильнее меня, силы, в любой момент готовой отнять все; хаотичности, бескрайних холодных просторов, неизвестности. После того случая снилось, как витаю в сплошной темноте, не имея тела физического, до тех пор, пока резко не наткнусь на газовых гигантов и не проникну в их чудовищную атмосферу. Самое страшное — ты ничего не мог с этим сделать. Все было против воли. Больше пугало, когда направлялась к самому Солнцу. Ощущала, будто бы наяву, как оно меня обжигало.
     Все изменилось во сне, когда я еще училась в девятом классе. Из синего яркого луча я вместе с сестрой оказалась на Марсе. Представьте: вокруг одни песчаные дюны, пыльное небо, не ярко-голубое, как у нас, а оранжево-коричневое, вместо привычной Луны — спутники Фобос и Деймос, которых не так легко с поверхности разглядеть. Мы бродили под ярким Солнцем. А на Марсе бывает тепло, вы не знали? В июле средняя температура колеблется от 0 до +2 градусов. Про абсолютный минимум думать не хочется: терпеть не могу собачий холод.
     Мы так с сестрой бесцельно и шли, пока не началась песчаная буря. В срочном порядке нужно было укрыться, а поблизости совсем ничего. Бежали сломя голову, пока не добрались до каких-то окаменелостей. Когда буря стихла — обратила внимание, что это не просто груда камней, а остатки былой цивилизации. Затем послышался грохот. Тяжелые шаги приближались к нам. К несчастью, в тот момент я и очнулась. Самой интересно было узнать, что или кто этот звук издавал.
     В следующий раз этот сон навестил меня в середине десятого класса. И вы не поверите, абсолютно тот же сюжет. Только в этот раз я действовала решительно. Уже все знала: чем отличался Фобос от Деймоса, куда идти, как выглядели нужные камни и так далее. В общем, послышался грохот. Испугалась, ровно как и в первый раз. Вжалась в эту кроваво-красную землю. А что-то тяжелое все надвигалось и надвигалось. Я посмотрела в небольшую расщелину, в которой показалось огромное тело. У этого существа была шерсть самая настоящая, а руки большие и мягкие, как у орангутанга.
     На планете же есть Кидония — это регион столовых гор. Там находится, так называемое, «лицо Марса» или «марсианский сфинкс». На снимке, где был изображен один выветренный холм, отчетливо виднелись глаза и рот. Позже выяснилось, что фотография, сделанная спутником, была лишь игрой света. Однако это фото привело к появлению огромного количества фантастических и псевдонаучных толков. Я не просто так об этом напоминала, потому что ко мне пришел именно этот образ: с телом обезьяны и лицом с фотографии. Это существо было довольно высоким, наверное, размером с 3-х этажный дом.
     Оно внимательно рассматривало нас с сестрой, а после указало на нее пальцем. Нередко во снах жертвовала собой ради семьи, поэтому пришлось и здесь поступить так же. Сказала ему, что с ним она никуда не пойдет. И вы не подумайте, что это было смело. Слова еле вырывались, на середине сказанного голос стих, а после пропал насовсем. Но само существо прекрасно все понимало. Целиком пришлось столкнуться с тем самым, что было сильнее меня.
     Вид у марсианского сфинкса внушающий, а глаза — умные и ясные. Он определенно знал многое, если не все тайны Вселенной. Сфинкс опустил ладони на землю, сложив их лодочкой. Я запрыгнула туда. Попрощалась с сестрой, а после мы скрылись с ним в каменистых холмах. Самое удивительное — проснулась и больше космоса не боялась. Сестра, кстати, боится неба до сих пор. Нужно было тогда взять ее с собой.
     В благодарность существу пришлось не спать последнюю ночь июля в 2018 году, когда было сильное сближение Марса с Землей. Рядом с Луной спустя время показалось маленькое красное светило. Сестру разбудила. Подумала: «Пусть хотя бы издалека планету увидит». Так мы передали «привет» королю Марса.

     Теория заговора

     — Уже неловко оттого, что слишком много говорю. Расскажите и мне что-нибудь! — возразила я, пряча щеки, покрасневшие от стыда.
     — Ну, хорошо! Это не то чтобы кошмары, скорее, что-то из рода мистики, — К переняла эстафету.
     Сон начался с того, что подруга сидела на крыше здания, распивая шампанское. Чуть позже к ней присоединилась небольшая компания. Ребята завязали с К беседу и быстро подружились. Дальше произошел временной скачок. Точно не ясно — вперед или назад, в нашем мире они оказались или в ином. Компания переместилась в лесную глушь. После недолгих поисков она обнаружила деревню и обветшалую школу в ней. Заброшена эта земля не была. Ее жители занимались скотоводством и земледелием. Жили очень бедно. Весь их смысл— непосильный труд и этот вымирающий поселок.
     Затем ребят схватили работники учебного заведения и отправили к директору. Кто-то из населения их выдал — больно уж выделялись из массы. Выяснилось, что здесь обосновалось тайное общество. В классах учебного заведения готовили будущих воинов для борьбы с неким злом. К посмеялась, добавив, что лучше бы сюда подошло слово «ассасинов». Компания смирилась с новыми условиями, восприняв все, как участие в игре.
     Ночью, когда все спали, подруга обнаружила, что ей в кровать подложили чьи-то записи про мифических существ. Там не было ничего из придуманного ранее. Настолько вот люди ошибались! К с интересом их разглядывала, как вдруг почувствовала чье-то присутствие. Ей пришлось спрятать приобретенный предмет и притвориться спящей.
     После боевых тренировок друзья собрались в гостиной, где стали изучать тот самый журнал. Особое внимание они уделили существу, напоминавшему русалку, только вместо рыбьего хвоста, у него был змеиный. Один из знакомых начал уверять всех в том, что точно видел его. По иронии судьбы, тем же вечером, они лицом к лицу столкнулись с этим чудищем. Русалка, несмотря на змеиный хвост, передвигалась быстро. Команда «ассасинов» из школы убежала в лес. Там они снова обратились к чтиву, в котором узнали о существовании средства против этой твари.
     Прошли недели. Учителя обсуждали проблемы, которые им нанесла русалка. И тут произошло чудо — К вместе со своей командой вернулась в поселение. Выглядели они так, будто все это время выживали в джунглях. Рембо, скажи же? Ребята стали делиться своими знаниями о всевозможных существах с жителями, так как все это время они охотились и жестоко расправлялись с ними. В записях сказано было, что русалка-змея относится к виду рептилий, у которых в природе есть естественный враг. Из мешков они достали монстра, похожего на меч-рыбу. Они вручили ее одному из преподавателей, которому больше всех доверяли, сообщив, что яд чудища способен уничтожить русалку. Так деревня обрела независимость, а вскоре совсем расцвела. Ребята же заняли места учителей, обучали народ приобретенным навыкам.
     — Так, кто же подкинул книгу? — любопытствовала М.
     — Мне кажется, кто-то из членов тайного ордена. Видимо, кому-то надоело народ в поселении удерживать при помощи монстров, — размышляла К.
     — А, знаете, это ведь очень удобно выдумать себе врага. Сам факт того, что деревня находилась в упадке и по всей видимости занималась лишь аграрными вопросами, указывает на то, что кто-то тщательно мешал ее развитию, — добавила М.
     — Да, стоит только узнать, что находится извне и как живут люди за пределами поселения, и здравствуй, Великая аграрная революция! — подвела К.
     — Погодите, сейчас тоже кое-что вспомнила. Снилось на днях, будто бы с подругой нахожусь в компьютерной игре. Это был крупный мегаполис, переполненный людьми. Симулятор жизни. В нем мы пытались отыскать тех, кто обладал разумом. За большой промежуток времени нашли одну пожилую женщину и безумно общению с ней радовались! Напоминает нынешнее общество. Такое чувство, что запутавшихся людей стало чересчур много! — У М был печальный вид, казалось, это ее давно тревожило.
     Девчонки сделали небольшой перерыв. Компания разделилась на маленькие подгруппы: кто-то выпивал остатки коньяка, а кто-то играл на гитаре и пел песни. Мы с К и М сидели на балконе и успокаивали друг друга:
     — Проснулись тем днем в другой жизни. Мне изначально вообще не до сна было, а теперь только и хочется, что спать, — печалилась К.
     — Как думаете, им снятся кошмары? — резко поинтересовалась М.
     — Они и есть настоящий кошмар. На ближайшие несколько лет точно. Что молчишь, Д?
     — Просто это слишком болезненно. Нет слов, чтобы выразить. Только и снится теперь, как выпрыгиваю из окна, лечу в небе долгое время, вдыхая сладкий майский воздух, пока не остановлюсь там, где особенно приятно и безопасно, что ли. Понимаете, к чему это? Так боюсь лишиться дома, надеюсь, никакая сила на это не повлияет.
     — Нужно быть готовым ко всему, это не орангутанг с Марса. Здесь другое, куда страшнее и кровожаднее… — вполголоса проговорила М.
     — А лучше бы был Король с Марса... Могу напоследок рассказывать историю, которая дала мне на днях надежду. Потрясающий сон. Перед пробуждением записала его на диктофон. Вы не против? Что ж, придется налить себе еще…

     Лаомэ

     Я возвращалась после учебы домой. Во дворе расцвели яблони — местные сакуры. Розовые лепестки нежно подкидывал ввысь ветер. Запах свежей выпечки доносился отовсюду. Рабочие с заводов спешили в кулинарию на обед. И вот через секунд пять показался дом. Я спокойно зашла в квартиру. А вокруг ничего не было, кроме белых больничных стен. И если бы не раскладной шкаф с левой стороны от меня — не подумала бы, что это помещение жилое.
     Я спокойно шла до комнаты, проводя пальцем по рыхлому покрытию стен. Как вдруг по спине пробежали мурашки. Стало холодно. Обернувшись, я заметила чудище в начале коридора. Оно было два метра ростом, под его черной мантией прослеживалось неестественной угловатости тело, вместо головы был череп крупного скота с яркими разумными глазами, а на голове — изогнутые рога. Страх меня парализовал. Чудище же стояло изогнувшись, его длинные когти касались линолеума, а позади него виднелись крылья, как у летучей мыши, только здоровые.
     Он даже и не думал подходить ко мне. Одного его взгляда хватило, как сил у меня не осталось: повалилась на пол, сердцебиение участилось, а дыхание сбилось. Ощущения были, как при панической атаке или сонном параличе. Так и подумала: «Вот сейчас умру здесь и больше не проснусь», но раздался звонок в дверь. Чудовище исчезло.
     В дверном глазке увидела сестру с мамой. Запустила их. Весь остаток дня отгоняла от себя плохие мысли, а родные даже не заметили перемен во мне. А чего я хотела? Это же сон. И это не твои родные, а просто фон. Мозг играл по своим правилам. Как бы там ни было, я все же пыталась убедить себя в том, что все это вызвано было галлюцинацией.
     На следующий день встретилась с подругой Е, которая ко всему относится скептически. Ее мысли меня успокоили. А когда вернулась домой, чудовище снова меня застало. Осознала, что теперь никогда от него не отделаюсь. И если бы не мелодия на телефоне, так просто оно бы не исчезло. Зато у меня появилось небольшое преимущество перед ним — его пугали неожиданные громкие звуки.
     Когда дома никого не оставалось, я включала музыку на полную громкость и надевала маску для сна, чтобы не видеть и не слышать монстра. «Если оно питается страхом, то не нужно его бояться», — настраивалась я. Но присутствие его всегда ощущала: всю радость выкачивали, в квартиру проникало то, чего не должно быть в нашем мире, такое ужасное, что можно приравнять к нарушению законов уровня самой Вселенной. Утром снова встретилась с подругой, рассказала ей все, описанное ранее. Е это расстроило, она лишь повторяла обезумевши: «С этим нужно что-то сделать».
     Мы увидели крупную приятную фигуру женщины во дворе. Она была одета во все розовое, на солнце медно-золотым оттенком переливались ее косы, сверху у нее была шляпка с фиолетовым пером неведомой птицы. Она чуть не прошла мимо нас, но затем резко обернулась и едва слышно произнесла:
     — Дорогая, ты видишь его? Тебя навещает Лаомэ? Ты знаешь, он приходит только к тем, кто должен скоро умереть. И если с этим ты ничего не сделаешь — дела у тебя закончатся плохо.
     У подруги произошла стадия отрицания. Она приступила собачиться с «сумасшедшей старухой». Ох, как Е только ее не назвала. Мне пришлось вмешаться и успокоить их обеих. Женщине я поверила. Она кивнула в мою сторону, достав из смешного желтого чемоданчика старинную книгу:
     — Это скандинавская мифология, — женщина все так же говорила полушепотом.
     А я тем временем не могла понять, почему в скандинавской мифологии у чудища такое бредовое название. Японское имя же? Тучная дама закатила глаза и поправила:
     — Мы сами его так прозвали. Ты, вероятно, наглоталась страха. Лаомэ питается только им. Страх съедает тебя изнутри, поэтому ты становишься легкой добычей для него. Тело и душа заживо тлеют. А чудовище становится от этого сильнее, оно может достигнуть невероятных сил и размеров.
     — Я не понимаю, как его победить?! — нервно вырвалось у меня.
     — Появился он в Орхусе в 19 веке. Я уже возвращалась в то время, когда в первый раз Лаомэ заметили. Много душ чистых он съел. Хотелось отыскать причину, а найти ее выйдет только в ту самую ночь... Думала, что разобралась с ним, но вспыхнули новые инциденты, в которых он виновник. По крайней мере, все признаки указывают на это. У меня не удалось найти способ избавиться от него. Простите. — Она показала пальцем на страницу старинной книги, где была нарисована эта тварь, а также дана краткая информация о ней. — Его же ты видела?
     — Да, кажется… — По всему телу пробежали мурашки, я щурилась, стараясь заменить этот образ чудища на что-то приятное.
     — Вы говорите, что можете перемещаться во времени? Это клиника! — Е не успокаивались.
     В ответ женщина выдавила эмоцию, которую мы не смогли разобрать, добавив:
     — Лучше проводи подругу домой. Я захвачу пару вещей и скоро вернусь.
     — Я живу на улице… — не получилось договорить у меня.
     — Не нужно, отыщу тебя по следу. Твой цвет — темно-синий.
     Пока переглядывались друг с другом — рыженькая женщина исчезла. Подружка спросила, есть ли у меня кто-то дома. Она не решалась пойти вместе со мной. Всегда боялась больше меня. Из рюкзака достала для нее колонку.
     — Оно не переносит звуков, включим музыку в коридоре, будем слушать ее в комнате, пока не придет та женщина, — ответила я ей.
     — Д, ты с ума сошла? Ты чужого человека решила запустить к себе, вдруг придет не одна, а с кем-то? — чуть ли не крича произнесла она это. — Да и вообще, ты серьезно поверила в ее бред? А что, если у тебя просто болезнь? Я точно знаю, объяснение найдется этому.
     — Ты права, тогда посиди со мной до прихода сестры и мамы. Одной страшно, вдруг случится припадок, начну видеть всякую чушь и в панике наврежу себе.
     Когда были в подъезде, Е заранее выхватила у меня колонку из рук. Я с этого посмеялась. Вставила ключ в дверной проем. В мою спину спутница тыкнула пальцем, спросив, не видно ли в коридоре чудовищ. Я помотала головой в знак отрицания. Вошли. Атмосфера действительно была спокойной. Вскоре жалела о том, что пришло в голову пройти чуть дальше. Дверь захлопнулась. Свет погас. В темноте показались ярко-желтые глаза. Со всех сторон доносились страшные звуки, словно вырванные из преисподней.
     — Включай музыку, скорее! — Говорить стало безумно тяжко, каждое действие требовало небывалых усилий.
     — Не могу! Колонка сломана! Она сломана!
     В темноте пыталась нащупать Е. Еще больше приходила в ужас, когда вокруг ничего не ощущала. Веки слипались. Вдалеке послышался звон бьющегося стекла. Долго пыталась понять, что это: малознакомые отголоски почти что утраченной жизни? В горестный «лимб» просочились лучи света. Чудовище скрылось. Кто-то помог мне встать. Ноги и руки стали непослушными и ватными. Первое, что увидела перед собой, это чужие темные глаза. На диване сидела Е, в шаге от нее стоял смешной тощий парень с курчавыми светлыми волосами. Помог мне встать молодой человек, сразу показавшийся старше и строже предыдущего. Позади него стояла та «сумасшедшая» с улицы. Вид у нее был обеспокоенный.
     — Барабан, — устало сказала Е.
     — Что? — рассеяно спросила я.
     — Они кинули тебе в окно барабан!
     — Тяжелый, повезло, что вы на втором этаже живете. Было б выше — возникли б кое-какие трудности, — сказал смешной мальчик, стоявший около Е, — я — М!
     — Простите, вы вообще кто такие? — все еще не могла вникнуть в происходящее.
     — Это мои дети, не кровные, конечно, но все равно родные. Вместе мы разбираемся с чудищами, которым не место здесь, которые вредят человеку! — уже уверенным тоном сказала женщина. Звали ее Л.

     Дама помогла собрать необходимые вещи. Вредный строгий парень смотрел на все свысока, не принимая в сборах участия. Е он сильно не нравился, а мне было как-то плевать. Может, так подействовал на меня монстр? Поразительно, но после произошедшего беспокоило окно: «Что подумают родные, когда узнают?» Подруга, к моему удивлению, быстро свыклась с новой реальностью и предначертанной ролью. У нее даже не пробегали мысли о том, что здесь ей не место, что ждут ее дома.
     — Все готовы? — спросила тучная дама. — Не пугайтесь резкой перемене обстановки!
     Она хлопнула в ладоши, как вдруг мы оказались в невесомости. Пространство наполнилось ярким золотым светом. Глаза резались и слезились. Их я прикрыла рукой. Толчок. Впятером мы резко заземлились в поезде. Меня скрутило. Будто кто-то со всего размаха дал ногой в живот.
     — В первый раз всегда бывает так, — сжалился парень помладше.
     — Это что, «РЖД»? — огляделась Е.
     — Как по мне, так «Москва-Петушки», ты правда все еще веришь в происходящее? — ехидно обратилась я к ней.
     Подруга обиделась, напомнив, что находится здесь из-за меня. Наблюдая за напряжением между нами, женщина стукнула локтем младшего и стала науськивать его на то, чтобы он развеял обстановку своими историями. Выяснилось, что мальчиков этих мадам Л взяла из детдома. Они не раскрывали особых подробностей. Как мы поняли, занимались своим делом они так давно, что «вам и не снилось». Рассказы были простые, строились по типу: тварь пришла — тварь ушла, и мы ей в этом помогли. Старший иногда добавлял от себя детали. Ему нравилось описывать сцены насилия. И хотя это были мерзкие создания, меня кровавые подробности отталкивали, а его героизм не впечатлял.
     — Как они сюда проникают, об этом ничего не известно? — спросила Е.
     — Когда баланс на Земле нарушается — происходят бедствия. Начинает вырождаться зло, которое не всякий может увидеть. Это подлые силы. Они в основном питаются энергией, им противоречащей. Так они вычищают добро из мира. Всегда так было. Все мои кровные через это проходили, — с тяжким выдохом ответила Л.
     — Куда мы едем? — Пейзаж за окном уже мало напоминал о родине.
     — Не переживайте, скоро вы все поймете! — подмигнул Е светлый веснушчатый паренек.
     — О, и вот еще, Д, такая заторможенность — это нормально, ты испытала сильный стресс. Скоро адаптируешься. — Л оказалась безумно внимательной и заботливой женщиной.
     Не было сил не то что говорить, но и думать, так что я рано отключилась. Проснулась от того, что Е ударила меня кулаком:
     — Проснись, проснись!
     — Чего еще?
     — Посмотри, что за окном.
     А за окном — зима. Верхушки елей выдавали, что мы едем в лесу, а не в голых белоснежных просторах. Интерьер в поезде тоже изменился, как и сам транспорт — он оказался паровозом. У нас были иные наряды — платья-костюмы, поверх которых лежали шубные кафтаны и полушубки.
     — Как произошел переход из настоящего в прошлое? Пассажиры, окружающие нас, ни о чем не догадываются? — вырвалось у Е.
     В ответ она увидела взгляды, которые бывают у родителей, уставших от таких очевидных и в то же время сложных вопросов в духе «Почему небо голубое?»
     — Скажем так, этим способом мои предки пользуются давно. Есть такие пространства-нарушители, в которых время перестает слушаться, оно идет по своим законам, если же его совсем не существует. Из точки «А», маршрут Челябинск-Казань, мы единым составом попадаем в «Б», маршрут Варшава-Орхус. Это тот же вагон, что и был в Челябинске. Просто он протерпел некоторые изменения, да и оказался в другом времени и месте. Люди подмены не замечают — для них все идет так, как должно быть, — ответила Л.
     — Этот город датский, Орхус, что про него известно? — наконец оживилась и я.
     В 1201 году в нем заложили кафедральный собор, вокруг которого сосредоточился старый город, обнесенный оборонительными валами. После протестантской Реформации центрами общественной жизни стали купеческие дома, в которых появлялись первые склады, магазины и банки. Это частая история.
     Пострадал город в 17 веке после череды войн с немцами и шведами. Последние множество раз занимали и жгли его. Но, несмотря на войны, пожары и чуму, Орхус выстоял благодаря торговле. В середине 18 века городской торговый флот составлял около 100 судов, по тем меркам — это немало. А в 1861 году гавань расширили, затем открылась и железнодорожная станция, соединив Орхус и Рандерс. Эти ключевые факторы позволили ему по количеству населения, размерам и товарообороту занять почетное второе место после известного всем Копенгагена.
     Не заметила, как мы достигли конченой, а все из-за сплошной темноты. Поезд грозно загудел и замер. Через пару минут к нам зашел железнодорожный служащий со словами: «Velkommen til Aarhus!» Проводники помогли разобраться с чемоданами. Снаружи, как сказала Л, нас ожидали извозчики.
     Центральный вокзал Орхуса — это широкое двухэтажное здание, построенное в готическом стиле, из темно-коричневого кирпича. На его первом этаже располагались просторные вестибюли, залы для пассажиров и апартаменты для важных персон. На втором — служебные квартиры железнодорожников. Сам интерьер вокзала не отличался особой изысканностью. Главное отличие русских от европейцев — мы слишком любим грандиозность в оформлении, светить богатством. Здесь же все было выдержано, в строгом стиле. Раздумывала тогда: «Что же такое Россия? Мы так осуждаем Европу, в тайне стремясь приблизиться к ней, а по итогу всегда выходит одно и то же — винегрет». Мы с Е оглянулись на паровоз, который не стал долго задерживаться. После грозного рева он отбыл так же быстро, как и появился.
     — Не переживайте, он вернется туда, откуда забрал нас в последний раз! — бодро убеждал нас М.
     Тем временем Л твердым шагом последовала к первому попавшемуся на пути извозчику: «Hej. Vil du tage mig til det n;rmeste billige hotel?» (Здравствуйте! Не отвезете нас в ближайший дешевый отель?) За многочисленные путешествия в прошлое она успела выучить пару фраз на датском. Мы запрыгнули в повозку после одобрительного кивка кучера и направились к гостинице. Дети Л, близкие, но не по крови своей, мчались за нами.
     Остановились на окраине в старом побеленном домике с соломенной крышей, окруженным дубовой рощей. «Вот он, скандинавский минимализм!» — впечатлилась подруга. Большая печь стояла в просторной деревянной гостиной. Первым делом мы пошли греться у огня, позабыв обо всем на свете. Хозяйкой дома оказалась премилая старушка. Мы ни черта не понимали, что она говорила, слышали лишь несъеденные гласные «оль» и «йель». А она в ответ, уловив непонимающие взгляды, по-хитрому улыбалась.
     На ужин нам подали тефтели и маринованную сельдь. Я спросила у Л:
     — Что будет дальше?
     — Утром произойдет то, чего люди не могли объяснить изначально, а спустя время быстро забыли. Из неба появится Лаомэ и совершит первое нападение на соседского мальчика. Нам удавалось спасать его каждый раз.
     — Как вы с ним расправлялись? — вырвалось у Е.
     — Отсекали голову и сжигали нечисть дотла. Потом избавлялись от останков, — ответил старший парень.
     — А останки куда девали?
     — Оставляли на память, — старший не мог обходиться без ехидства.
     — Будем выслеживать по следам. Ничего другого не остается. Парни с Лаомэ тогда расправились, но мы предполагаем, что у них есть свое место, где они возрождаются, так как убийство первого никак не влияло на исход в будущем.
     — Да, тяжелый выдастся денек… — шутил курчавый парень.
     После ужина мы легли спать с Е в одной каморке на втором этаже. Ей хотелось еще немного поговорить — она слишком перевозбудилась, а я отключилась, как убитая, стоило только упасть в теплую постель.

     Проснулась от мороза, пробравшегося под одеяло. Зубы ломало от холода. В дверном проходе сердито смотрел на меня С — тот вечно недовольный парень.
     — Вы еще спите? Буди подружку, нам собираться нужно, — рявкнул он и быстро скрылся.
     Мы спустились на первый этаж, где нас ожидали все.
     — Мы не пойдем с вами? — сонными слипшимися губами спросила Е.
     — Чтобы вы все испортили? Ваша задача — сидеть здесь и никуда не встревать. — С всегда нервничал перед ответственным делом.
     — Да, девочки, взяли мы вас, чтобы вам ничего не угрожало в нашем времени. Заприте двери. В районе полудня происходить будут страшные вещи. Только не высовывайтесь, прошу! — убедительно произнесла свою речь Л.
     — Чем мы будем защищаться, если что-нибудь незапланированное произойдет? — не могла не спросить у них об этом.
     — Мы все предусмотрели заранее. У соседки на кухне есть склад, в котором теснятся старые музыкальную инструменты. Муж ее зарабатывал этим, пока был жив. Поиграете тут, монстр убежит, а там уж мы все уладим. Удачи! — с подозрительной улыбкой ответил М.
     Они собрали грузные сумки и вышли за порог, потом — из нашего поля зрения.
     — Vil du have morgenmad? — обратилась хозяйка к нам.
     — Кажется, она предлагает завтрак. Думаю, не повредит, — Е покачала головой. Женщина убежала на кухню.
     Гред (овсянка), яйца всмятку и ржаной хлеб с маслом остались нетронутыми. Ради приличия мы пили крепкий невкусный кофе. В горло ничего не лезло. Наверное, усталость. Никогда так еще мы не нервничали. До полудня время шло мучительно долго. Часов в доме не было, и это пугало. Чего ожидать? Как будет выглядеть сигнал, что все началось? А как понять, что уже закончилось? Что, если все пойдет не по плану? Голова трескалась. Заперли дверь, как нам и сказали ребята. Хозяйка тем временем спала. Мы поднялись наверх в свою комнатку, в которой сидели на полу и едва прикасались к окну. Смотрели то на улицу, то в небо. Ждали чудище.
     — Д, если у них не получится, нас оставят тут?
     — Честно, не понимаю, как это все работает. Возможно, нас выкинет обратно в привычный мир. Появится этот неприятный свет, бум, о, вот и всемирно известный челябинский вокзал!
     — Почему мы не сразу после «большего взрыва» появились в Орхусе?
     — Не знаю, может быть для перемещения на маленькие расстояние она прибегает к такому способу. А тут время — нужно что-нибудь помощнее. Ну, или ей просто нравятся поезда. Это своего рода романтика.
     — Правильно поняла, есть вероятность того, что если они не уничтожат весь род этих Лаомэ, то чудовище из будущего доберется и до нас? — Е впервые с дня Х начала нервничать.
     — Здесь дело не в одном чудище. Они могли запросто уничтожить его тогда у меня дома. Это не решило бы проблему. Мир треснул — они вырвались. Л сказала, что у меня цвет темно-синий, может, у тебя теперь такой же. Может, мы теперь цель для этих созданий. Понимаешь?
     — Или приманка? Удастся ли этот цвет разглядеть Лаомэ, которого мы ожидаем?
     Неловкая пауза длилась недолго.
     — Почему мы не додумались до этого раньше?! Быстро побежали на склад за инструментами. Давай! Первая из этих тварей впервые приметила того соседского паренька, а мы уже «отмеченные», так получается? Она лететь будет сюда, понимаешь?
     — Мы действительно приманка? — страх играл в глазах у Е.
     — Возможно. Закроемся здесь?
     — Чтобы стать легкой добычей? Нет, спасибо, давай со всеми этими лютнями пройдем в центр гостиной.
     Мы окружили себя музыкальными инструментами, томясь в ожидании. Я проговаривала Е, что самое главное — не бояться.
     — И даже не смотри в его сторону, тем более в глаза, гляди под ноги.
     — Может, откроем для ребят входную дверь?
     — Уверена, они попросили ее закрыть, потому что думают, что поймают его раньше, прежде чем он доберется до нас.
      — А ты думаешь, монстр любезно зайдет через дверь?
     Я звонко расхохоталась впервые с дня Х. Е не успела отворить дверь, как со второго этажа раздался страшный грохот. Потолок осыпался. Мы закричали. Я крикнула вслед подруге, чтобы она не выходила наружу, но та не послушала. Над ней нависла громадная тень. Пришлось выбежать с дурацкой лютней, а когда поняла, что игра на ней не помогает, да и плюс эффект неожиданности сработал лишь в пользу мерзкой твари, пришлось взять подругу за руку. Из-за шока она не могла передвигаться. Мы вбежали в дом, Лаомэ не последовал за нами. Между тем снаружи послышались знакомые голоса, тем было радостнее.
     Это чудище было слабее того, кто напал на меня. Ребята его не боялись. У него единственный выход остался— переключиться на нас. Поджав крылья, он протиснулся в дом. Домоправительница с криком встретила незваного гостя. Я так же взяла ее за руку. Мы не успели добежать до лестницы, ведущую наверх. Монстр расправил крылья — нас разбросало в разные стороны. Своей целью он выбрал Е — она первой попалась ему на улице. Его ярко-желтые глаза стали светиться. Я вновь столкнулась с чувством, когда все хорошее из мира выкачивали. Пожилая хозяйка с осторожностью подошла к камину, достала из него раскаленную кочергу и с особым усердием зарядила ей по монстру. «Вот он, скандинавский минимализм!»— вспомнила слова Е.
     Существо откинуло хозяйку от себя, вырвав у нее кочергу, и грозно заверещало. Весь дом затрясся, но ненадолго. Прозвучал выстрел. С опустил дробовик. От головы чудища ничего не осталось.
     — Нельзя было так сразу?! Стойте здесь и вращайтесь с лютнями!— закричала я.
     — Помолчи! — он подбежал к хозяйке и проверил ее пульс. — Жить будет, — спокойно добавил он.
     Я же направилась к Е. Теперь подруга вместо меня потеряла контроль над всем происходящим. Ей требовалось время, чтобы прийти в себя. Через мгновение в дом ворвалась с радостным криком Л:
     — Мы вышли на след!

     Все шло в бешенном ритме. Хозяйка очнулась. Е мы уложили на диван. М помогал С расправляться с Лаомэ. Его отрубленные куски поочередно сжигали в печи. Решено было взять на разведку и меня, потому что «шило в заднице». С на всякий отдал мне пистолет, как позже узнала от М, с холостыми патронами. Мы вышли из дома и направились в лес.
     — Посмотри на макушки деревьев, Д, там вдалеке идет едва уловимый дым от елей. Видишь? — указал пальцем М.
     Всю дорогу до намеченной цели шли молча. Если и хотелось спросить о чем-то, то напарники, увидев мой интерес, больше не смотрели в мою сторону. Все ожидали столкнуться с чем-то трудновыполнимым. Мы спрятались за деревьями, когда увидели в нескольких метрах от себя гигантский овраг. С приказал остаться нам с Л на месте. А сам направился вместе с М к яме. Как оказалось, это было необычное явление — на дне впадины из страшной кипящей жидкости рождались те самые чудовища.
     — Мордор в чистом виде. И почему он находится здесь? — спросил М.
     — Ты забыл? Первым делом погибает все самое красивое.
     — Что делать будете, мальчики? — Л ослушалась приказа.
     — Взорвать здесь все по-хорошему нужно. Это все равно уже гиблое место, — рассуждал М. — Другого выхода у нас нет, а самодельные взрывчатки среди вещей пылятся. Установим здесь все, взорвем монстров, а потом подчистим то, что осталось.
     Когда мы направились назад, я спросила у Л, как устроено время, выкинет ли нас обратно.
     — Мы вернемся в поезд, откуда переместились, ровно в ту самую минуту. У нас осталось пять часов.
     — Этого времени хватит?
     — Не переживай!
     Нас встретила Е. Кратко я рассказала ей о плане, который приняли парни. Они ушли из гостиной мгновенно — предстояла большая работа. Дальше мало что помню. Вчетвером сидели у камина, доедали забытый остывший завтрак. Л убеждала нас в том, что С — хороший парень, просто у него было суровое детство и взросление. Я спросила, зачем она взяла их из детдома, разве такая жизнь не полна испытаний. Ответ Е нас удивил:
     — Я не упоминала, что они из детдома.
     Ее «шифрования» понять можно было. Ей и ее семье не нужны еще одни неприятности. В конце концов, кто будет решать то, о чем обычные люди не догадываются? Они словно держатели завесы, что отделяет наш белый мир от черного мира, который мы можем запросто застать. Если будем пренебрегать тем, что уже имеем. И пользоваться имеющимися ресурсами не во благо, а во вред.
     — И много вас таких? — шепотом спросила подруга.
     — Больше, чем вам кажется.
     — Что ж, это обнадеживает! — рассмеялась она.
     Время подходило к концу. Тот овраг в лесах Орхуса образовался в самое страшное время — перед началом 20 века, как будто бы предвещая ужас, в котором окажется планета.
     — Имея такие гигантские возможности, почему вы не меняете ход времени? Ну, пристрелили бы пару плохих дядек, — обратилась я к Л.
     — Нельзя изменять ход времени. Это приведет к непредвиденным последствиям. Уничтожишь тирана в одной стране, он появится в другом месте спустя время. И где гарантия, что после этого мир поменяется в учшую сторону. Из каждого столетия, когда происходят кризисы, катастрофы, войны, люди приходят к покаянию. Общество гуманизируются. Да, очевидная мысль — без зла и добро существовать перестанет.
     — Могут ли такие ямы из преисподней появиться и в наши дни? — поинтересовалась снова.
     — Вполне себе. Ты не сравнивай это с мировыми войнами, сейчас навряд ли это случится, — заявила Е.
     К тому моменту подошли дети Л.
     — Послушайте, то, что, как вам кажется, давно утеряно — живет до сих пор. Это касается существующих идей, болячек, людей. То, что случилось сто и больше лет назад, нам приходится разгребать до сих пор. Никто не учится на примерах, взятых из истории. И безумно хочется, чтобы был такой уровень культуры и нравственности, чтобы и в мыслях не возникало — сделать другому неприятно. А все, что видите, слышите, чувствуете — говорит только об обратном. Это намеренная травля. Зло никогда не спит, ждет своего часа: взять власть в свои руки. Только к чему это приведет, кроме кратеров, оставленных от взрывчаток? Время!
     Мы обступили Л. Запомнила кочергу, поднявшуюся в воздух, а затем комнату, перевернутую верх ногами. Я заранее закрыла глаза. Толчок. И мы все впятером сидим в «РЖД».
     — Жаль, в этот раз не в купе! — рассмеялся М.
     Вокруг нас в карты играли поддатые мужики, дети бегали в проходах, прибывшие пассажиры суетились с поиском мест.
     — Уже что, приехали? — осмотрелась Е.
     За окном мелькал челябинский вокзал.
     — Как видишь, — улыбнулся М. — Мы пойдем с вами, чтобы убедиться в том, что все в порядке, а после уйдем.
     Мы договорились, что я вместе с подругой зайду в дом. Мама с сестрой была на второй квартире. Никто нас не потерял, потому что мы прибыли в момент перед полетом в прошлое. Удобно. Мы просидели в квартире 12 часов. В дверь постучала Л.
     — Теперь можно и попрощаться, как следует, берегите себя, девочки! — Л обхватила руками нас, а после отвернулась, чтоб протереть слезы.
     — Значит ли это, что все закончилось? — нервничала я.
     — Да, здесь нет сигналов, сообщающих о паранормальности, — ответил М.
     — И куда вы теперь отправитесь? — добавила подруга.
     — Нам поступила информация о новых, скажем, нетипичных случаях, вспыхнула подозрительная болезнь, нужно найти решение, пока она не достигла больших масштабов заражения, — Л закатила от усталости глаза.
     М также обнял нас с Е, осмотрев в последний раз, а С хмуро стоял обособленно от всех. Мы помахали им, а после они вместе спустились вниз по ступеням. Когда прошли к выбитому окну, чтобы посмотреть им вслед, из подъезда, кроме пожилого соседа, никто не вышел. За самой дверью тоже никого не было. Мы посмеялись, а после молча смотрели в стену, переваривая все, что с нами случилось:
     — А что, если это просто так возникнет и в нашем мире, Е? Что, если плохое уже дало толчок к развитию всякой нечисти?
     — Думаю, наши новые друзья справятся с этим.
     — А что насчет нас? Они уехали, а нам придется как-то жить дальше, даже тогда, когда этих хранителей мира может не стать.
     — Ответственность всегда должны нести мы, люди, без перекладывания обязанностей на кого-то. И пока надеемся на приход силы, которая будет больше и мощнее нас, то перестаем представлять из себя важное. Потеряется общность и померкнут светлые идеи, держащие общество.
    — Знаешь, я тут поняла один образ. Наша страна — это сломанный поезд, Е. Ему нужен новый маршрут, потому что он запутался во всевозможных идеях и теперь саморазрушается изнутри.
     Затем мы сидели в тишине. Я думала о темном щенячьем взгляде С; смехе, напоминающем первый луч солнца, что добрался до сонной макушки, М; прекрасную в своей рассудительности и спокойствии Л. «Нам нужен новый маршрут, Е, новый маршрут». Наступило пробуждение.
     Праздник тоже закончился. Часы показали за полночь. Часть девочек разъехалась раньше, чем я закончила повествование, другая — заснула, разложившись в обнимку на диване. Из этого один плюс: всем немного полегчало. Когда пришло озарение и понимание того, что проблемы никуда не деваются, просто мы их перерастаем, стало легче. Забавно, но образом революции стал бронепоезд Троцкого, а в последствии — символом индустриализации и развития в целом. Но почему он пришел именно сейчас? Если его время наступило, то к чему нам готовиться? Окно на кухне было раскрытым, и мне казалось, что в небе, спрятавшись за облаками, все еще гудел и стучал по рельсам паровоз. Близилось утро.

     Текст от 26.07.22 года