Калейдоскоп. А что было дальше?

   Вы спрашиваете, что было дальше? А дальше у Лии появился взрослый ухажер с синими бездонными глазами, в которые глядеть просто было невозможно. Они привораживали своим ярким цветом и каким-то тайным магнетизмом. Молодой человек очень умело начал обхаживать Лию, и говорить комплименты.  Ему было тридцать лет, и звали его романтично и нежно Владимир Травкин, он был красив. Ей было приятно внимание такого взрослого мужчины, но непонятное чувство тревоги появлялось всегда, когда  она видела его.

-  Да, красавец, но не мой – так думала девушка.

   А  комплиментам Лия перестала верить после памятных событий в библиотеке, когда под красивые слова и вкусные конфеты ребята таскали учебники и методички, за которые Лии пришлось отвечать перед начальством.
   Травкин провожал Лию с работы домой, и не позволял себе никаких вольностей.  Однажды днем  он постучал в двери.

  -Что случилось? – удивленно  спросила она и пропустила его в квартиру.

   Владимир  уверенно прошел в комнату сел на стул и сказал твердо, по-мужски,  деловым тоном,  не принимающим ни малейших возражений:

  -Собирай вещи, мы с тобой через три часа улетаем на север в Игарку. Там зарегистрируемся. Быстрее, у нас времени мало.
 
   В то время билеты на самолет можно было купить в кассах аэропорта за два часа перед отлетом. Лия сообразила, что сейчас прозвучало своеобразное предложение руки и сердца, которое ее даже не взволновало.  Это было неожиданно. Лии исполнилось восемнадцать лет, и она еще не умела говорить одно очень важное в жизни слово «Нет». Вроде слово то короткое, но имеет разные оттенки. Есть «Нет», которое звучит, как  « Да», в основном его используют женщины,  для своих кокетливых уловок. Есть, такое «Нет», в котором слышится слабость и неуверенность. А есть «Нет», которое звучит как выстрел, после которого сжигаются все мосты, ведущие в прошлое.

    Лия еще не знала этого, но внутренний голос подсказывал, что нужна была пауза, как в музыкальном произведении. Девушка  поняла, что необходимо сделать, чтобы не обидеть парня отказом.
 
   -Я пойду куплю хлеба, мама просила, магазин рядом, через дорогу.

   Он согласно кивнул головой.

   Лия выскочила на улицу и побежала не в магазин, а по улице, куда глядят глаза. Задохнувшись от быстрого бега, успокоилась и пошла медленно. Теперь она могла думать.

  -Так, домой не пойду до прихода мамы. Он уйдет сам, захлопнет дверь, все равно у нас брать нечего, то же, мне, раскомандовался, быстрее, да  быстрее,- передразнила  его девушка.

   Лия успокоилась и пошла в гости к своей бабушке. Они с дедом жили рядом и всегда встречали ее с большой радостью.

  -Баб, погадай мне на картах.

  Они  у них всегда лежали на столе. Дед любил играть в «Дурака» или «Шубу»  во дворе с соседями.

  -А что так, влюбилась?- спросила бабушка.

  -Да нет, хочется знать, что будет дальше.

   Бабушка улыбнулась, обняла Лию за плечи  и сказала
 
  -А что будет, то и будет.  Гадать на картах  не надо, грех,-  и ласково глядя на внучку, продолжила:

 - Гляжу на тебя и вспоминаю, будто вчерась с Гараськой в стогу сена ночевала. А наутро мамка в дом не пустила. А нам было по шишнацать лет. Гараську – то тоже батька не пустил. Он велел ему привести в дом ту, с кем ночь провел, и играть свадьбу. Я вошла в их дом семнадцатой. Детей много было у старших братьев. Гараська был младшОй.

   Бабушка у Лии была не грамотная, и говорила так, как было принято в деревне, где она родилась. Зато дед Герасим много читал и очень любил рассказывать стихи на  память. В семье было принято, чтобы по вечерам после работы, дед читал книги вслух  для бабушки .Денег на них он не жалел.

   Прожили старики длинную и нелегкую жизнь, а официально зарегистрировали свой брак, когда им исполнилось пятьдесят лет. Они были ровесники. Ругались редко, потому что у бабушки был свой метод ухода от острых ситуаций с мужем.  Она всегда носила фартук, и когда дед начинал на нее ругаться, она молча, прятала под фартук руку и показывала ему незаметно фигу или  по-другому кукиш, приговаривая шепотом:
 
  - А на табе…, на табе…, на табе…

   Последний раз они ругались, когда дед попросил бабушку натереть поясницу «Тройным одеколоном». Бабушка плохо видела, но смело взяла флакончик, спустила  лежащему на животе деду, пижамные штаны и ливанула щедро одеколон на спину, да струя, будь она неладна, попала не по адресу, а по ложбинке туда, куда не надо было бы вообще ей попадать. Ох, как дед вскочил, заматерился, забегал по комнате, не зная, что делать. Бабушка, сначала удивленно на него посмотрела, а поняв причину энергичной  активности деда, засмеялась и сквозь смех проговорила

  – Гарасим, водой надо, водой…

    Бабуле, тогда знатно досталось от деда, но она не обиделась, а отвечала только одно

  - А не проси боле…, не проси боле…..

   Лия вспомнила, как дед лихо играл на балалайке и пел с бабушкой украинские песни на два голоса. Дед запевал, а бабуля тоненьким голосом была на подпевках. 
   
   Их прадеды пришли на сибирскую землю из-под Чернигова с деревни Лихачевка, сохранив песни и обычаи. А когда за столом собирались родные и близкие, их было много, песни лились на три, четыре голоса. 
   
   Отец Лии тоже хорошо пел и играл на гитаре. Он  вписался в эту дружную семью сразу и бесповоротно. Его очень уважали все родственники деда и бабушки.    Никто из них не обращал  внимания на его маленький рост и узкие черные глаза. Строптивая дочь Полины и Герасима вышла замуж за корейца. Так и появилась Лия.

   Вечером, в хорошем настроении, полностью вычеркнув из своей памяти синеглазого красавца Владимира, с которым больше никогда не встречалась,  наверно он улетел на север, Лия пошла домой.  А по дороге она встретила другого Владимира, который себя называл пафосно Вольдемар и никак иначе. Это был невысокого роста, толстый ,  с круглыми глазами еврейский мальчик, одного возраста с Лией. Они были знакомы давно, жили рядом. Он Лию никогда по имени не называл, а смешно заикаясь,  говорил:

  -П-п-птичка, в-в-в-васточка,- в переводе это означало птичка-ласточка, букву Л он говорил, как В.

   Весело разговаривая, подшучивая друг над другом, они дошли до дома и при расставании договорились вместе гулять по вечерам. Он сообщил, что еврейская мама нашла ему невесту, которая младше года на три и Вольдемар никогда ее не видел, но был обязан на ней жениться, когда она подрастет. И на удивленный взгляд Лии ответил, что против воли мамы никогда не пойдет.

   Она по-прежнему играла на  клавишных инструментах в заводском вокально-инструментальном ансамбле. Увлеклась этим делом серьезно и стала думать о поступлении в музыкально-педагогическое училище.

   В назначенный день пришла на собеседование. Ее попросили спеть один куплет любой песни, и она затянула русскую «Лучинушку». Получилось, как показалось Лии неплохо. Потом попросили сыграть что-нибудь из классики на пианино.  Лия была совсем не готова к такому повороту требований, но в памяти внезапно всплыл детский вальс Чайковского, который она играла в музыкальной школе. Ну,  кто посмеет сказать, что это не классика и Лия смело, не сыграла, а  отбарабанила  громко и бравурно этот вальс, забыв, что так играют марши духовые оркестры.

  -Это и все, что ты можешь?- спросила дама из комиссии, поморщившись, как от зубной боли. Это была реакция на исполнение вальса.

  - Через три дня вступительные экзамены, и ты должна там исполнить сонату, полифонию, пьесу и этюд. Если успеешь за три дня, то приходи. В противном случае не трать зря  наше и свое время.

    Лия знала, что четыре произведения выучить за три дня не реально, их за три месяца не все могут выучить. Единственный выход вспомнить то, что играла на выпускных экзаменах  в музыкалке.  Бегом помчалась в библиотеку за нотами произведений, названия которых очень долго не могла вспомнить. А затем домой к  к своему черному и облезлому от времени пианино, которое купил дед много лет назад со строгим наставлением : "Учись внучка, будет тебе хлеб с маслом". Нужно было натянуть на струны  какую-нибудь ткань, чтобы заглушить как можно сильнее звук, и не потревожить ночью соседей. Оставалось мало времени, два дня и три ночи.  И понеслось…. без перерыва на отдых. Лию охватил азарт: « Смогу или не смогу». Почти что гамлетовское - быть или не быть.

   Она пришла на вступительный экзамен уверенная в себе. Перед входом в экзаменационный зал, где на сцене стоял концертный рояль, Лия потерла влажные от волнения ладошки о побеленную известью стену, чтобы они были сухими. Члены комиссии удивленно глянули на нее и  пригласили  на сцену. Сонату и полифонию она сыграла, по всем правилам исполнения, соблюдая все динамические оттенки. Ее остановили

  - Ты выучила все четыре произведения за три дня? – удивилась ярко-крашеная блондинка в голубой блузке, которая хорошо запомнила девушку.

   -Да - коротко ответила Лия.

   -Ну, что же, продолжай. За тобой еще пьеса и этюд.

    Лия все исполнила, так как ее учили в школе и без ошибок, чем и произвела впечатление на всю комиссию. Девушка скромно промолчала, что она вовсе  не учила, а вспомнила  старое, а это было совсем  не  трудно.

   Ее взяли сразу на второй курс  и определили к очень требовательному  и строгому преподавателю. Надо было учиться всерьез и забыть на некоторое время обо всех девичьих глупостях. 
 
   Лия погрузилась в мир музыки с  интересом и большим желанием учиться, тем более, что ей давалось все легко.  На пианино играла по четыре часа в день без напряжения, с удовольствием, забыв,  что живет в большом доме с соседями, а не в частном жилище, где  никто никому не мешает.

   Ох, и надоела же она своими гаммами и упражнениями соседу за стеной, и он решил отомстить. Как- то раз, он включил проигрыватель с пластинкой «Снегопад» в исполнении Нани Брегвадзе  на всю громкость и придвинул его к стене. Песня, конечно хорошая, но если ее заводить с самого утра и до вечера одну и ту же, то начинаешь психовать. Лия себя уговаривала потерпеть немного. Но выдержка подвела. Лия вышла в коридор подъезда и выключила рубильник соседа. С полчаса была удивительная тишина и вдруг опять « снегопад, снегопад, если женщина просит…». Девушка поняла, что противостояние будет серьезным и никто отступать уже не собирается, а ей не хотелось ругаться. Пришлось пианино  переставить в другое место и опять натянуть  на струны ткань, чтобы глушить звук.

   За стеной торжествовали победу.  Сосед получил долгожданную тишину, а при встрече  слегка  наклонял голову и вежливо здоровался. Он перестал стучать в стену и даже прекратил бить по батарее, чем-то металлическим. Наступило перемирие, которое длилось до окончания учебы.. Все были счастливы.
 
   И  Лия пополнила свою копилку небольшого жизненного опыта еще одним усвоенным уроком, что надо к соседям относиться внимательно, а то жизнь покажется раздражающе невыносимой.