Part 4

[ХОЧЕШЬ УПАСТЬ, Я НЕВОЛИТЬ НЕ СТАНУ, ХОЧЕШЬ ЛЕТЕТЬ - ЛЕТИ]

    Поскольку жанр, с которым я предпочитала работать чаще, был поп-рок, а в моем репертуаре преобладали насыщенные драйвом songs, Марселину Бассетт слушали преимущественно юноши и мужчины, because девушки, как правило, интересовались грустными песнями о жертвенной любви. Подустав от внимания несдержанных, беснующихся на концертах так, что невозможно расслышать собственный голос школьников, я намерено выбрала кардинально отличающееся от моей прошлой деятельности направление, ибо хотела с помощью творчества поделиться своей точкой зрения, показать тем, кто ее разделяет, что они не одиноки. Меня, признаться, неимоверно раздражало обилие сверкающих нижним бельем профурсеток, не имеющих элементарного слуха и добивающихся всенародного признания исключительно благодаря вульгарным сплетням. Бессмысленные рифмы и третьесортная аранжировка приправлялись набившиму оскомину плясками, нацеленных на то, чтобы раззадорить пыл и без того полыхающей как адский костер молодежи, и, по парвде говоря, проект Сизифуса Каваналли тоже вполне попадал под описание так называемых «поющих трусов», но если мой первый продюсер рьяно следил за тем, чтобы наши с Джоэнн имена не трепала желтая пресса, то сейчас стало модным раздувать скандалы для привлечения к своей персоне еще большего внимания, и артисты превратились в дорогостоящих проституток, готовых раздвинуть ноги перед власть имущими, лишь бы похвастаться на телепередачах близким знакомством с сильными мира сего.
    Бунтуя против газлагающих мораль устоев, я долго выбирала спонсоров, прекрасно понимая, что предлагающие вложить в меня деньги меценаты преследуют отнюдь не благородную цель взять под крыло талантливого человека, а желая заполучить в качестве пассии бывшую участницу из взорвавшейся в свое время аки водородная бомба проекта «Heatrless», так что многим я отказала, предвидя беззастенчивые покушения на свою независимость и подписала соглашение о взаимовыгодном сотрудничестве лишь с подругой топ-модели и актрисы Клары Веллединь, Айрин Мориарти, сбежавшей из Гомерики после того, как вскрылось, что она замешана в серьезных преступлениях и, возможно, является сообщницей убийцы собственного отца. Досужие сплетни, роящиеся вокруг богатой и успешной дамы, вышедшей замуж за одного из самых красивых мужчин не так давно закончившейся эпохи, меня не отпугнули, и я, преисполненная благодарностью, никогда не отказывала в просьбах госпожи Мориарти посетить ее виллу на побережье Пангейского океана, дабы провести пару часов в компании ее очаровательных детишек, обожающих my art.
    Ливан Кроу стал не только самой яркой звездой на моем небосклоне и мужчиной, которому я подарила свою девственность. На протяжении определенного промежутка of time я считала this boy своим вдохновителем, - именно находясь в отношениях с этим парнем я записала альбом «Last pain», получила кучу премий, наличие которых, несомненно повысило мою востребованность, и о том, кто такая Марселина Бассетт, знали даже люди, не сидящие в Интернете и редко включающие телевизор. Теперь я не могла ступить шагу без своего телохранителя, и даже на утреннюю пробежку отправлялась в компании шкафоподобных бугаев, потому что даже без косметики, в растянутой футболке и спортивных шатанах я рисковала быть растоптанной толпой чуваков, не имеющих элементарных понятий о таких вещах как субординация и личное пространство.
    Звездная болезнь обошла меня стороной. Я не воображала себя genius of pure beauty, перед которой простые смертные были обязаны стелиться, старалась раздать автографы всем без исключения, осознавая, как важно простоявшим несколько часов на морозе или солнцепеке people разжиться поставленным впопыхах росчерком «love, your Marcy». Не поощряя возведения в абсолют ценности собственной закорючки, я предпочитала писать на протянутых постервх короткие пожелания по типу «be careful», «don’t hesitate» или комплименты, полагая, что это намного оригинальнее и к тому же символизирует мое стремление держаться в стороне от новомодных трендов and do all на свой лад. Сделав перерыв после шестинедельного тура по Эвропе и Азии я улетела в Рио-де-Феврейро, чтобы прийти в себя и почиллить в блаженом одиночестве. Именно тогда я столкнулась в супермаркете с высоченным молодым человеком в цветастой бандане, заинтересовавшим меня с первого взгляда. Жестом попросив маячащего позади Флориана не отсвечивать, я дружелюбно улыбнулась потерявшему дар речи при виде меня fellow, и он, мометрально сообразив, что к чему, завел непринужденную беседу о неоправданно высоких ценах на чернику и зеленые яблоки.
    Отметив наличие очаровательных ямочек на щеках, которые вызвали неимоверный трепет в районе груди, я, подавляя снедавшую my chest томность, кивая, слушала восторженные отзывы о недавно выпущенном клипе «I’m your lonely moon», в создании которого приняла непосредственное участие пятнадцатилетняя дочь Тары Джонс, воплотившая образ Селены, воспылавшей страстью к спящему Эндимиону и наславшую на прекрасного принца чары беспробудного сна, чтобы лобызать его когда вздумается. Восторженный тон, которым мой собеседник выражал впечатления от увиденного, не оставили бы равнодушной даже заядлого скептика. Рядом с Лиланом я чувствовала себя в безопасности, несмотря на предвзятые суждения о противоположном поле из-за нанесенного отцом удара в спину. Кроу казался безобидным засчет крупных черт лица, делавших этого бугая похожим на bib baby, поэтому я вообразила, что он - kind person и очень удивилась, когда спустя год совместного проживания наружу вылезла правда о том, что мой ненаглядный самый настоящий коллекционер пороков, успевший перепробовать все, начиная групповым сексом с друзьями и заканчивая употреблением синтетического героина. Не уверена, что сумела бы противостоять бешеной харизме Лилана, знай я, что он - наркоман со стажем, да и, будучи фаталисткой, я придерживалась мнения, что Судьба сплетет свой узор ровно таким, как задумывала изначально, и полномочиями вмешиваться в ее creation я не обладаю.
    Справедливости ради стоило отметить, что выросший с золотой ложкой во рту, Кроу обладал безупречными манерами и не спешил переводить our relationship в горизонтальную плоскость. На протяжении довольно продолжительного времени мы просто дружили, и он поднимал мое крайне нестабильное всявязи с частыми перелетами настроение смешными картинкаими и изобилирующими смайликами сообщениями в мессенджере. Every morning я, открывая глаза, смотрела как мой личный ассистент Сокрвт Долински распахивает плотные шторы, впуская в номер яркий солнечный свет и с извиняющимся выраженеим on the face оставляет на прикроватной тумбе кружку с холодным чаем. Он знал, что с утра я пребываю в прескверном расположении духа, игнорируя его тихое «bon matin», и бедный юноша, верно, thought, что я ненавижу конкретно его за то, что он выдергивает меня из уютных объятий Морфеуса, а я все никак не могла найти слов и подходящего момента, чтобы донести до pretty guy простую истину, заключающуюся в том, что должно пройти минут сорок с момента пробужднеия, прежде чем я соберу себя по частям и вынырну из пучины мыслей, мутузивших мое подсознание all the night. Попивая бодрящий напиток, я брала в руки телефон и млела, читая messages from bel ami, и совсем скоро у меня вошло в привычку радостно махать рукой в ответ на приветствия Сократа, а порой я, преисполненная дичайшим желанием объять monde, покидала постель и тормошила смущающегося юношу за щеки, не в состоянии удержать в себе shining light de amor.
    Наше первое свидание состоялось в одном из ресторанов в Монтеаудио, куда Кроу прилетел совершенно неожиданно, сделав мне сюрприз в виде козины фруктов и букета тигровых лилий, благоухающих так, что мне пришлось вынести их на балкон, чтобы от насыщенного цветочного аромата не разболелеась голова. Отпустив Флориана и пообещав Роберте, что лягу до полуночи, чтобы во время завтрашнего мероприятия выглядеть отдохнувшей, я свое слово, увы, не сдержала, но бурная ночь никоим образом не отразилась на моем самочувствии, так что жалеть о том, что затащила собравшегося отчаливать парня к себе и набросилась на него как бешеная львица, я не собиралась. Рванув его рубашку, отчего пуговицы прыснули в разные стороны, я, запутавшись пальцами в жестких6 вьющихся мелким бесом волосах Лилана, прижала его к стене и, дернув ремень на брюках, дорвалась наконец до столь желанного тела.
    - Детка, ты уверена, что нам следует сделать это? - промямлил молодой человек, опасавшийся, что бокал вина повлиял на мои умственные способности, и next day я пожалею, что поторопила события.
    - Ты прям как ботаничка на выпускном, - со смешком отозвалась я, кончиком языка проводя по спинке его носа и расстегивая «молнию» на своей юбке. - Кто из нас невинная овечка, а кто - сексуальный маньяк?
    Сама напросилась, baby, - рвано выдохнул Кроу, крокладывая цепочку из поцелуев на шее и перекидывая меня через плечо, чтобы затем, аккуратно уложив на кровать. His fingers медленно, но настойчиво раздвинули мои бедра. В том, что я пребывала в состоянии легкого опянения, имелась мсса преимуществ: во-первых, я не заморачивалась на тему того, что отсутствия груди как у моей бывшей напарницы оттолкнет Лилана, наверняка как и подавляющее большинство гетеросексуальных мужчин падкого на округлости в нужных местах, однаок когда его ладони накрыли холмики моего скромного бюста, и он, пошлаживая по очереди каждый из сосков, зарылся лицом у меня нежду ног, бормоча, какая я sweet girl, стало совершенно пофиг на общепринятые стандарты красоты. Не позволяя перехватить инициативу, после получасовой прелюдии, когда я уже не стесняясь вопила о том, чтобы он прекратил сладкую пытку, этот садист, выпрямившись, прислонил мои стопы к своей горячей груди и принялся выделывать такие кренделя, что я, полностью дезориентированная, расфокусированным взглядом таращилась в потолок, а my body, жившее собственной life, извивалось подобно кобре, танцующей перед факиром.
    Совершенно не помня, когда и как все закончилось, я проснулась в шесть утра и, представив реакцию Долински, обнаружившего меня в кровати со смуглокожим красавчиком я, растолкав лежащего на спине парня, велела ему немедленно отправляться в свой отель, потому что если до госпожи Мур дойдут слухи о том, что я провела ночь со старшим сыном Дейла Кроу, она поднимет вселенский хай и примется разрабатывать стратегию, чтобы скрыть наш роман от общественности и преподнести сию новость в выгодном свете, когда станет ясно, что шила в мешке не утаить.
    - Я тебе непременно отомщу, - пригрозила я, игриво прикусив нижнюю губу хлопающего глазами спросонья Лилана. - Мы не договаривались, что ты вырубишь меня. Я тоже хочу принимать участие в процессе, мармеладный мой.
    - Малышка, я предоставлю тебе возможность наверстать упущенное уже сегодня вечером, - хрипло рассмеялся мой бойфренд, натягивая боксеры и окидывая меня, полулежащую на диванчике красноречивым взглядом. - Раскатай меня по стенам как воск и лепи все, что вздумается. Я весь твой.
    - Нахал, - фыркнула я, довольно подтягиваясь и скрепив наш уговор объятием.
    С трудом отлипнув друг от друга, мы вернулись каждый к своим обязанностям, мысленно поторапливая медлительное как майский жук солнце поскорее скрыться за горизонтом, чтобы мы наконец оказались наедине,enjoyong every second of our passion games. Уже потом, когда мы, не скрываясь, гуляли по Лос-Демоньосу, держась за руки and trying не раздражаться от бесконечных щелчков камер преследующих нас охотников за сенсациями, я неоднократно замечала, что мой слоненок почти ничего не ест, выпивая в день лишь по литру протеинового коктейля. Не считая необходимым триггерить своего молодого человека лекциями о здоровом питании, я неустанно признавалась Лилану в своих чувствах, посвятила ему песню «Мертвая петля» и не поленилась изучить гору узкоспециализированной литературы, дабы вознести своего благоверного на самый пик блаженства. Слишком поздно заметила я на сгибе его локтей незаживающие ранки от инъекций, даже когда с похабной ухмылочкой вставая на колени по четвергам, чтобы свести Кроу с ума безупречной техникой минета, ведь, как поется в старом романсе из начала нулевых, чем выше любовь, тем ниже поцелуи.