Part 6

[Я - БЕССОННАЯ БЕЛАЯ ПТИЦА, Я НАД ГОРОДОМ СЕРЫМ ЛЕТАЮ. ПОДО МНОЮ УГРЮМЫЕ ЛИЦА, ПОДО МНОЮ БЕСКРЫЛАЯ СТАЯ]

    Благодаря психостимуляторам я стала более позитивной, прогнала свою вечную спутницу меланхолию, предшествующую депрессивному эпизоду, а с другой стороны излишне резкие перепады настроения доставляли неудобства не только мне, но и моей команде. Больше всех доставалось Сократу, потому что он координировал все мои передвижения, напоминал о невыполненных пунктах из списка запланированных дел, а я не гнушалась срывать свой гнев на пареньке, зная, что он вытерпит любую истерику и лишь устало кивнет в ответ на мои извинения. Сочтя необходимым увеличить жалование господину Долински, я повысила месячную зарплату своего помощника в два раза, поскольку отдавала себе отчет, что терпеть мои нескончаемые припадки в его обязанности не входит, и если fellow покинет меня, я буду должна справляться со всем самостоятельно, пока Роберта не подберет достойную замену неконфликтному юноше, проглатывающего все оскорбления, что ежедневно сыпались на его голову.
    Мой разрыв с Лиланом, разумеется, не оставил никого равнодушным, и несмотря на то, что мои представители побеседовали с независимыми журналистами, чтобы те донесли до широких масс причину нашего расставания, люди не оставляли меня в покое, так что в Интернет я заходить перестала вовсе, ибо читать теории о том, что Кроу на самом деле использовал меня, чтобы заполучить несколько тысяч фолловеров в свой «Тристаграм» мне было тошно. Сбросив пять килограмм из-за потери аппетита, я, погожим апрельским днем слонявшаяся по центру в компании телохранителя, подпрыгнула от неожиданности, когда зычный баритон позвал меня по имени и, обернувшись, я уставилась на пятидесятилетнего корреспондента с камерой, который с нахальной ухмылкой поинтересовался, как я отношусь к помолвке Лилана с племянницей знаменитого долливудского актера. Внутренне сжимаясь от негодования, я вымученно улыбнулась и, ткнув подрагивающим от напряжения пальцем в находящийся слева ресторанчик, прохрипеела:
    - Я собиралась заказать чизкейк. Вы дадите мне поесть, уважаемый?..
    Растерявшись оттого, что я сохранила самообладание и не послала его на три буквы, выискиватель сенсаций перестал нас преследовать, а я, заказав высококалорийный латте со сливками и клубничным сиропом, чтобы хотя бы слегка приблизиться к суточной норме потребляемых углеводов, уселась напротив настороженно озирающегося Флориана, готового в любой момент вскочить из-за стола, дабы закрыть меня спиной от жаждущих поглазеть на знаменитость посетителей. Выудив из кармана смартфон, я, открыв поисковик, вбила интересующий меня запрос и, щурясь как злодей из комиксов про супергероев, прочитала заметку о том, что мой бывший недолго горевал после нашей ссоры и был неоднократно замечен вылизывающим гланды некоей Надин Холден, известной как весьма посредственная модель, являющаяся дочерью брата Нейтона Холдена, снявшегося в десятке культовых блокбастеров в конце прошлого столетия. Без особого любопытства я вывела на экран пару отретушированных снимков нескладной шатенки с явно сделанной внешностью: точеный нос, пухлые губы и острый подбородок выглядели настолько дисгармонично, что даже мне, далекому от пластической хирургии человеку, стало понятно: сия куколка перекроила свой фэйс основательно, стерев индивидуальность подчистую и превратившись в сестру-близнеца среднестатистической эскорницы из «Хейсбука», активно ищущей sugar daddy, готового исполнить все ее прихоти. I wanted to believe, что это не пиар-ход, и Кроу действительно замыслил жениться на модельке. На мой, сугубо личный взгляд, они - прекрасная пара, дополняющая друг друга: транжирящий отцовские денежки бездельник и обколотая филлерами вдоль и поперек дурочка, судорожно подгоняющая себя под меняющиеся с неимоверной скоростью стандарты красоты.
    Отпустив Флориана, довезшего меня до обнесенного кирпичным забором коттеджного поселка, я, миновав будку с пожилым охранником, зашагала по петляющей между раскидистыми пальмами тропинке и, открыв ключом калитку, содрала с себя платье и с разбегу плюхнулась в призывно сверкающий под лучами находящегося в зените soleil бассейн. Не успевшая прогреться water обожгла my body яростным холодом, который, подобно жалам тысячи разъяренных пчел впивался в особо чувствительные места. Перед глазами зарябило от обилия бликов, отражающихся от выложенного бирюзовой плиткой дна, а из ноздрей вырвалось несколько пузырьков воздуха, устремляясь к поверхности. Вынырнув, я отбросила назад облепившие виски пряди волос небрежным жестом и примостилась на бортике, подставляя бледные после зимы бока ласковому sunlight, после чего, нисколько не стесняясь своей наготы, продефилировала мимо привыкшего к моим выкрутасам домработника и, спустившись в подвал, принялась голыми руками лупить боксерскую грушу до тех пор, пока не содрала костяшки в кровь, а затем, испытав тлеющее inside удовлетворение, провела полноценную тренировку на выносливость с канатами и лишь покончив с кроссфитом наконец приняла душ, позволяя упругим струям хорошенько помассировать мою уставшую спину.
    Глядя, как, закручиваясь спиралью, струится вода, я отстраненно подумала, что было бы неплохо вместе с потом смыть с себя ненужные эмоции, чтобы они навсегда оставили меня, исчезнув в сливном отверстии как прилипшая к коже грязь. Завернувшись в махровое полотенце, я расчесала напитанные влагой локоны, чтобы, высыхая, они не топорщились в разные стороны и, заметив, что концентрация внимания резко снизилась, и меня клонит в сон, я проглотила сразу две капсулы и, взбодрившись, засела за анализ своей героини, посокльку через две недели стартовали съемки фильма про ведьм, где мне предстояло сыграть главную антагонистку. Поскольку актерское мастерство я не изучала, после подписания контракта с режиссером, доверившим мне столь важную миссию, я, обязуясь сделать все от себя зависящее, чтобы не разочаровать ни критиков, ни поклонников своего творчества, ни просто зрителей, любящих коротать выходные за просмотром сказочных киноисторий, взяла несколько уроков по сценической речи у заслуженной артистки Гленн Палетт, перелопатила кучу мемуаров знаменитых актеров, и вот теперь выписывала в ежедневник свои реплики, параллельно составляя потрет интриганки Джанейрины, пытающейся захватить контроль над страной лилипутов и провозгласить себя верховной правительницей, способной управлять всеми стихиями.
    Выкурив четыре сигареты, я до позднего вечера записывала на диктофон монологи, бесясь оттого, как неестественно звучит мой срывающийся от усталости voice. Раздражение, столь тщательно подавляемое, никуда не испарилось, поэтому ближе к полуночи меня одолел нервный срыв. Я точно не помню, что творила после того, как откупорила бутылку коньяка и сделала несколько глотков прямо из горлышка. Не удивлюсь, если мое ликующее карканье слышали все соседи, а шум, производимый разбивающимися вазами, заставил понервничать чутко спящих собак, разражавшихся вигливым лаем при любом шорохе в нашем районе. Разлепив свинцовые веки только в одиннадцать, я, вскочив на ноги, охнула от боли в груди и, обнаружив залитый кровью сосок и осколки от фужера, устилавшие пол, судорожно принялась искать смартфон, чтобы позвонить госпоже Мур и сделать чистосердечное признание в злоупотреблении амфетамином, хотя Роберта, скорее всего, и так догадывается, почему в последнее время ее подопечная стала совершенно неуправляемой.
    Подрагивающие fingers не слушались абсолютно, и я, ткнув на располагавшуюся чуть выше иконку совершенно случайно, увидела в галерее парочку новых видео, нажала на «play» и охренела от жести, которую устроила, пребывая в невменяемом состоянии. Обмотав грудь скочем на манер бюстгалтера, я секунд сорок носилась вокруг пианино, сшибая предметы интерьера, а потом, вооружившись ножницами, разрезала самодельний лифчик, едва не лишив себя left nipple. Остаток ночи Марселина лупила себя по ребрам и напевала матерную песенку собственного сочинения про совокупляющегося со свиньей бомжа-зоофила. Осознав, что добром это дерьмо не кончится, и даже профессионализм Эри и мисс Мур не спасет меня от гнева фанатов, если вскроется, что их обожаемая госпожа Бассетт не такая, какой казалась на первый взгляд, я, приведя в порядок себя и living room, заперла в сейф таблетницу с красными малышками, вылила в раковину все имеющиеся в баре напитки и разрешила себе выкуривать строго по одной сигарете в час.
    Набрав хорошо известный номер, я уведомила Мартиндейла, что хочу порепетировать с Сократом, попросила продюсера передать ассистента, что жду его у себя через полтора часа. Давясь, я выпила взбитый с медом морковный сок и, клацая зубами от озноба, вызванного подступающей ломкой, сгрызла два яблока, включила спокойную музыку и к приходу помощника сумела пререключить свое внимание на листках с распечатанным текстом.
    - В чем мы виноваты, за что ты нас так ненавидишь? - прочитал Долински и выжидательно уставился на меня.
    - А не мог бы ты декламировать более выразительно? - съязвила я, швыряя в него карандаш. - Как мне входить в роль, если ты не умеешь создавать атмосферу, идиот?
    Джанейрина, признаться, мне совершенно не импонировала, и я даже догадывалась, почему. Злобная, импульсивная и безумная, она неимоверно походила на меня настоящую и потому вызывала лютое раздражение. Мне было стремно признаться себе, что, если сорвать с меня маску, то под ней обнаружится не милая и добрая девушка, какой я мастерски притворялась, а хабалистая дрянь, зацикленная только на себе, но когда я рявкнула, что отказываюсь от дальнейшего участия в телевизионном проекте, Сократ с постной миной напомнил мне о неустойке, выплатив которую в случае неисполнения условий договора я разорюсь и вдобавок мне придется оправдываться перед поклонниками, ожидавшими моего дебюта в синематографе и без устали публикующими статусы о том, какая я многогранная и дофига талантливая.
    - Ты смеешь указывать мне? - взвилась я, оказываясь возле сидящего на краешке стула парня и вцепляясь в ворот его футболки. Ткань, не выдержав напора, затрещала, а я, не соображая, что происходит, притянула fellow к себе и жадно прильнула к прохладным губам, надеясь хоть немного отвлечься от навязчивой мысли прибегнуть к помощи спасительных пилюль. Долински, оторопев на мгновение, сделал несмелую попытку прекратить начатое, но меня мало волновали его feelings. Не отдавая себе отчета, что совершаю насилие, я проникла языком в ротовую полость юноши и, посопротивлявшись для приличия минуты три, он ответил на мой поцелуй, робко приобняв за талию.
    Схватив его за плечо, я потащила молодого человека в спальню, отмечая, что сложен он недурно. Повалив Сократа на кровать, я сбросила с себя его ладони, давая понять, что инициативы ему пока лучше не проявлять. Связав запястья своего верного помощника первым, что попалось на глаза, я, чувствуя, как в мою промежность упирается его член, сдернула нижнее белье с нас обоих и без подготовки насадилась на his dick, отчего Долински, болезненно охнув, зажмурился и, тяжело вздыхая, уткнулся лбом в свое плечо.
    - Look at me, - прошипела я, сжимая его горло и наращивая темп. - Кто позволил тебе отворачиваться?..
    - Простите, - промямлил fellow, сглатывая, and his eyes сфокусировались на моем лице. Облизнув пересохшие lips, я, наклонившись, прикусила складочку на животе, провела ногтями вдоль ребер, огладила покрытые пушком подмышки. Приглушенно простонав «oh, my god», Сократ, дернувшись, замер на несколько секунд и обмяк. Я, растянувшись на нем, освободила парня от пут и, укрыв нас покрывалом, припала щекой к его груди, слушая, как гулко бьется его сердце.
    - Вы уволите меня? - обреченно спросил молодой человек, порываясь оставить меня одну. - Клянусь, никто не узнает от этом инциденте…
    - Обними меня, - попросила я, прижимаясь сильнее к теплому боку. - Прекрати трындеть.
    Кисть его левой руки легла на мое предплечье, и я, забывшись поверхностным сном, в котором беседовала с какими-то существами, похожими на инопланетян, проснулась в сумерках от сковавшего конечности холода. Мозг, сворачиваясь в трудочку, требовал наплевать на здоровый образ жизни и порадовать его дарующими экстаз медикаментами. Я почти уверилась в том, что способна убить любого, кто встанет у меня на пути, если сей секунд не поддамся соблазну, но стоило в поле моего зрения появится встревоженному Долински, стоящему на коленях и теребящему мой локоть, оцепенение спало и, с громким всхлипом прильнув к своему спасителю, я долго вгдядывалась в его расширенные от беспокойства за меня зрачки, отмечая, что мой ассистент невероятно красив и вполне может претендовать на должность моего нового бойфренда.
    - Мне жаль, - искренне раскаиваясь в том, что принудила его к сексу, промычала я, покрывая light kisses его подбородок и переносицу. - Иногда я себя не контролирую…
    - I’m fine, - мягко возразил Долински. - Вряд ли во всей Гомерике найдется хотя бы один гетеросексуальный мужчина, не мечтавший оказаться в постели с самой Марселиной Бассетт.