Part 8

[МОЖЕТ БЫТЬ, МЫ НЕ ВСПОМНИМ ДАЖЕ, КАК ЭТО НАЧАЛОСЬ ОДНАЖДЫ, НО НА ГУБАХ ОСТАНЕТСЯ ВКУС ПЕРВЫХ РОЗ, И ПО СПИНЕ МОРОЗ]

    Откровенно говоря, я предпочла бы умереть, нежели остаток своих дней проходить с почкой Сократа. Я ведь твердо вознамерилась вычеркнуть этого мужчину из свей жизни навсегда, и теперь банально не могу этого сделать, потому что находящийся внутри меня орган будет напоминать о том, на какую жертву пошел мой бывший возлюбленный даже после того, как я бросила его, ведомая эгоцентризмом.
    Прибежавшая на шум медсестра вколола мне два кубика успокоительного, и я обессиленно упала на влажную простынь и принялась считать до ста. Жико хотелось курить, напиться так, чтобы опьянение посредством головокружения вытряхнуло из черепушки thohghts, оставив меня в спасительно-уютной пустоте. Pictures of my life страей всполошившихся чаек носились туда-сюда, мешая заснуть, и все, что мне оставалось, это лежать with closed eyes, сминая в кулаках плед и представлять, как всажу нож в грудь экс-любовника и, хохоча, забьюсь в конвульсиях, выгибаясь так, словно в меня вселились демоны.
    Навещавшие меня Роберта и Мартиндейл приносили с собой тонны плюшевых игрушек и коробки с восточными сладостями, которые оставляли у дверей офиса мои поклонники, поверившие сочиненной хитроумной и расчетливой госпожой Мур легенде, что их любимица якобы борется с передавшейся по наследству болячкой. Интересно, как много людей отвернется от меня, если в новостных пабликах появится статейка о том, как являющаяся примером для подражания миллионов тинейджеров по всей планете певица сознательно гробила себя, позволяя пагубным пристрастиям одержать верх над своей vita. Уверена, после грандиозного скандала последует волна так называемой «культуры отмены», я стану парией и обо мне моментально забудут. Народная любовь, увы, не безгранична, и дабы ее заслужить, нужно контролировать каждый свой жест. Даже родители не всегда испытывают к своим отпрыскам безграничную amor, и я часто слышала истории о том, как родная мать выставила за порог не оправдавшее возложенных ожиданий чадо, так что с моей стороны крайне наивно полагать, что фанаты, пристально следящие за каждым моим step, простят меня за допущенные ошибки и великодушно предоставят второй шанс.
    Понимая, что не желаю никого разочаровывать, я приняла решение завершить карьеру и найти себе другое занятие, приносящее моральное удовлетворение. Постоянно сопровождающее напряжение и чудовищная ответственность, давящая на плечи непомерным грузом осточертели мне до такой степени, что я была готова отречься от своего призвания, прогнать прочь назойливых муз. Коль я продолжу отдавать всю себя искусству, то закончу как Марни Морион, которая, по одной из версий, совершила самойбийство на фоне жесточайшей депрессии.
    Два месяца я провела в vip-палате центральной больнице Лос-Демоньоса, судорожно размышляя о том, чем займусь после того, как выпишусь. Первые несколько суток меня трясло так, что я едва дышала. Пристрастившийся к наркотическим веществам brain терял свои очертания, вертелся как волчок, выворачивался наизнанку, и я скулила как подстреленная нерпа, обещая Эри и Роберте все свое состояние за одну крошечную таблеточку. К ноябрю, когда жуткий шрам на моем животе полностью зарубцевался, я, осознав, что самостоятельно свои пороки побороть не сумею, согласилась с предложением своего продюсера обратиться за помощью к специалистам и отправиться в рехаб.
    Моя тяга к саморазрушению постепенно отступала, и я с удивлением обнаружила замаячившую смутным пятном на горизонте надкжду на счастливое будущее. Попросив одну из санитарок одолжить мне на пять минут телефон, я позвонила Долински и, когда his voice пробормотал усталое «hello», я затаила дыхание, а резкие фразы о том, какой он мудак, разбились о silent wall, внутри которой была замурована признательность за то, что он не оставил меня подыхать, хотя я однозначно не заслуживала столь ценного gift. С замиранием сердца, все еще заточенного в стальные латы, я слушала шелест его дыхания, пока он не отключился, а затем проплакала несколько часов, накрыв голову подушками, и когда слезы иссякли, мне значительно полегчало.
    Заботливо поддерживаемая Флорианом и госпожой Мур, я впихнула в сумку как можно больше спортивных костямов, и внедорожник с тонированными стеклами за два часа доставил меня в расположенную на холме, окруженном соснами наркологическую клинику, где от различных зависимостей лечились сильные мира сего. Эри успокоил, что о моем пребывании здесь известно лишь узкому кругу лиц, для всех остальных я улетела в родную Аодалию, чтобы в тишине и покое восстановиться после операции. Синтия, Джоэнн и Айрин пообещали не выдавать истинного положения дел пристающим с вопросами журналюгам, и я, обустроившись в довольно тесной комнатке с забранным решеткой window, терпела болючие уколы и шестичасовые капельницы, выводящие из организма токсины. Покидать свою room мне не разрешалось до тех пор, пока мои припадки не сойдут на нет. Трижды в день мне выдавалась сигарета, которую я, жмурясь от наполнящщего легкие никотина, выкуривала под присмотром облаченного в зеленую робу дюжего молодчика с косой саженью в плечах. Из-за того, что свобода передвижений была полностью ограничена, я ощущала себя узницей в концентрационном лагере, и лишь скачанные на смартфон книги, уносившие меня в параллельность, кишащую захватывающими дух приключениями отвлекали от неприятной действительности. Наконец-то прочитав «Огненную бледность» Вадима Бокова и «Цветущую на огнях» гениальнейшего Степсона, я потянулась было к своему скетчбуку, дабы наросать пришедшие на ум строчки и одернула себя, поскольку всерьез намеревалась сдержать promise покончить с творчеством и сделаться одной из миллиарда обыкновенных женщин, которых не терзают сомнения и противоречия. Конкретно в моем случае талант несовместим с la vie, и, выбирая между двумя этими аспектами, я предпочту доскрипеть до глубокой старости, нежели скопытиться молодой на пике популярности.
    Удивив своего лечащего врача известием о том, что со следующего месяца бросаю курить, я попросила разрешить мне посетить своего мастера, чтобы встретить Рождество с новой стрижкой. Приехавшая за мной Роберта, скупо улыбнувшись, велела мне забраться на переднее сиденье, чтобы всегда находиться в поле ее зрения, и я, ничуть не обидевшись на ее недоверие, пристегнулась и, спрятав мерзнущие руки в карманы, отвернулась к окну, understanding, что скучала по мегаполису и однообразный пейзаж за окном набил оскомину.
    День клонился к вечеру, в витринах магазинов переливались сине-желтыми огнями искуственные ели, нимбоголовые ангелочки с трубами парили, подвешенные к потолку золотыми нитями, атмосфера праздника вселяла веру в светлое будущее. Заскочив в сувенирную лавку, я купила отлитое из оранжевого стекла сердце и пару сверкающих безделушек для мистера Мартиндейла и госпожи Мур. Еле упросив своего мастера избавить меня от поврежденных многочисленными окрашиваниями волос, я, возжелав вернуться к натуральному цвету, удовлетворенно отметила, что короткая стижка хоть и сделала Марси Бассетт похожей на шестнадцатилетнего пацана, идет мне неимоверно. Услышав, что хочу навестить бывшего помощника, Роберта, забив в навигатор маршрут, ворчливо обронила, что у меня есть ровно две минуты, поскольку она и так потеряла целый день и не успевает домой к праздничному ужину. Надавив на кнопку звонка, я назвала консьержу свое имя и, черкнув «good luck, Will» на протянутом мне листке бумаги, поднялась по ступенькам на второй этаж и стукнула костяшками по тонкой двери.
    - Ты? - брови просунувшего в щель вихрастую голову Сократа поползли вверх. - Привет.
    - Держи презент, - выпалила я, протягивая ему коробок with glass heart. - Это все, что я могу предложить. То, что бьется в груди, я, с твоего позволения, хотела бы оставить у себя.
    - О, - расстроганно заморгал влажными глазами Долински, откидывая крышку. - Мне достаточно и его. Сохраню эту прелесть как память о тебе.
    - Даже если ты не найдешь человека, который примет тебя таким, как есть, не забывай, что, в первую очередь ты - отец. Вырасти из него good person и не смей причинять ему боль. Ни одна девушка на свете не стоит страданий ребенка, выросшего с травмой и винящего себя в том, что оказался брошен на произвол судьбы. Я отказалась от тебя не только потому, что считаю мужчину с прицепом обузой. Главная причина в том, что между личной жизнью и Алессио ты обязан выбирать малыша до той поры, пока он не расправит крылья и не улетит из гнезда. Я не могу выразить, как сильно ненавижу своего daddy за то, что он предал нас с матерью, и я очень не хотела бы становиться в чьих бы то ни было глазах девушкой, уводящей парня из семьи, пусть даже вы с Пердитой парой не считаетесь.
    - Мне следовало догадаться, как ты отреагируешь, - пожал плечами молодой человек. - Я ведь прекрасно знаю историю, приключившуюся с тобой in childhood.
    Вытянув руку, я задрала вязаный свитер и, проведя подушечками пальев по светло-розовой полоске чуть ниже пупка, наклонилась и поцеловала тыльную сторону его ладони и, прошептав беззвучное «goodbye», скатилась вниз по лестнице, зная, что fellow смотрит мне вслед, и его миловидное лицо блестит от слез.
    Новый год я встретила, пересматривая любимые фильмы, а уже в январе меня допустили до групповых занятий, а также позволили слоняться по коридорам когда вздумается. На ночь дверь в мою клетушку по-прежнему запирали, но я уже не чувствовала себя опасной преступницей, заключенной под стражу. Внимая откровениям девушек и парней, с которыми оказалась в одной лодке, я удивлялась тому, что в Долливуде, несмотря на усилия мэра, направленные на борьбу с запрещенными препаратами, идет активная торговля синтетическим героином, и подростки, живущие в неблагополучных районах, чаще всего рискуют сесть на иглу и шансы сторчаться у этих бедолаг крайне высоки.
    Раскрашивая черным фломастером висящую на ветке летучую мышь, я внимала сбивчивому рассказу Тэрона, сына действующего вице-президента СШГ, которого похитили по заказу оппозиционной партии с целью надавить на мистера Дженнингса, чтобы он одобрил законопроект о легализации марихуаны. Возвращавшегося поздно вечером с тренировки юношу оглушили ударом по затылку и на протяжении семи месяцев держали в сыром подвале, подмешивая в еду всякую дрянь, чтобы он, пребывая в плену галлюцинаций, не вздумал сбежать. Когда злоумышленников поймали, Тэрон, побоявшись, что разрушит весь дом, когда начнется ломка, потребовал упрятать себя в лос-демоньосский рехаб, дабы не травмировать психику домочадцев истошными воплями. Из-за того, что паскудники забавы ради периодически вводили ему heroin, наблюдая за тем, как мальчишка сходит с ума, гоняясь за саблезубыми бурундуками, this boy вот уже седьмой год пребывал в так называемом доме скорби, поскольку не верил, что, оказавшись на свободе, не помчится искать дилера, чтобы, разжившись белым порошком, уйти в полный отрыв.
    Исподтишка наблюдая за нервно теребящим мочку уха Тэроном, я поймала себя на том, что нахожу кареглазого шатена с усыпанными родинками скулами симпатичным. Завести друга, будучи знаменитостью - занятие не из простых, так как в большинстве своем people начинают общаться с тобой, чтобы заполучить лакомый кусочек популярности и прославиться в качестве приятеля известной персоны, that’s why кроме маминой подруги, бывшей коллеги и самодостаточной Айрин Мориарти я общалась лишь с парой девушек, с которыми была знакома со школьной скамьи и очень страдала от невозможности расширить circle of friends, и теперь мне предоставилась possibitity сблизиться с заинтересовавшим меня юношей, когда in dinning room мы оказались за одним столом. Преодолевая смущение, я начала с ни к чему не обязывающей светской беседы, давая Дженнингсу-младшему понять, что заинтересована в нем как в потенциальном партнере. Красней от смущения, Тэрон путано отвечал на мои вопросы, заливаясь румянцем и заикаясь, а когда трапеза подошла к концу, я, видя, что он собирается уходить, достала из рукава последний козырь:
    - Хочешь сделать совместное фото?
    - Зачем? - смотря себе под ноги, занервничал мой собеседник, и его скулы вспыхнули как спичка, покрываясь красными пятнами. - Я… я не понимаю, с какой стати мне хвастаться снимком с тобой? У меня нет профиля в «Хейсбуке», и потом, мне кажется, гордиться нужно собственными достижениями, а не селфи с селебрити. Прости, если разочаровал, Марселина, но, хоть мне нравится твое творчество, мы, если отбросить твой «звездный» статус, чужие друг другу.
    Изумленная столь эмоциональной отповедью, я, привыкшая к тому, что даже мой психоаналитик не переминул воспользоваться своим положением и выложил на своем сайте эссе о том, как непросто справляться с клиентами вроде меня, набивая себе цену, я, окончательно убедившись в том, что хочу завязать тесное знакомство с этим парнишей, легонько прикоснулась к его локтю и, заглядывая в глаза, призналась, что планирую оставить сцену и сполна насладиться ролью хранительницы домашнего очага, многодетной матери и верной супруги.
    - Давай бросим все и сбежим в индейскую резервацию на границе с Джаннадой, - подмигнула я, пожимая его липкую от пота кисть. - Все будут думать, что я умерла. Сообща мы преодолеем наши трудности. Прошу, не закрывайся. This world, of course, не самое приятное место, но помимо психов, насильников и моралтных уродов на Эмбле есть немало тех, кто имеет преставление о добре и зле.
    - I don’t know, - сипло выдохнул Дженнингс. - А если ничего не выйдет?
    - Проведем эксперимент, - выдыинула я еще один аргумент, переплетая наши пальцы. - Попробовать стоит.
    - Это безрассудно и очень опасно, - прикусил нижнюю губу young man, и кончик его носа затрепетал как у нспуганного кролика. - Почему я? Только не говори, что влюбилась с первого взгляда.
    - Пока это просто симпатия, основанная на физиологическом влечении, - не стала хитрить я и, заметив, что мы остались в столовой совершенно одни, погладила его по щеке. - А трансформируется ли passion в love, зависит только от нас.
    - Я согласен, - прошелестел Тэрон, и его лоб покрылся испариной. - Let’s try, miss Bassett.
    - Тогда жду тебя сегодня до отбоя у себя, - прочирикала я, потрепав его по шее.
    - Зачем? - насторожился gar;on, но по смущенному выражению on his fsce я смекнула, что ответ ему известен.
    - Сыграем в шахматы, - хмыкнула я и с озорной улыбкой присовокупила, едва удержавшись, чтобы не засосать его подрагиваюшие от волнения губы. - На раздевание.