В зеркале времён. Часть первая, глава пятая

             (Основано на реальных событиях).

    Утро следующего дня было тёплым и солнечным. Первые дни сентября ничем не отличались от летних августовских дней. Ласточки по-прежнему, стремительно рассекая воздух, носились над речной гладью, также задорно чирикали воробьи, а скворцы ещё радовали своими трелями и свистом, восседая на деревьях и крышах домов. Однако осень уже начала делать свои первые, но пока ещё неуверенные шаги, свидетельством чего являлись  изредка попадавшиеся на глаза, слегка пожелтевшие листочки деревьев. Даже в самом воздухе, пусть едва уловимо, но всё же чувствовалась приближающаяся перемена. Перемена, которая вела к новому увяданию, за которым, в свой срок, последует новое возрождение.
   В это утро семейный завтрак был раньше, чем обычно. После завтрака все, ещё раз, проверив свои вещи, приготовленные для похода, стали ожидать прибытия   Семёна Григорьевича. Дети, как и вчера, взяв подзорную трубу, поднялись на смотровую башню. Все в основном устремляли свой взор в западном направлении, туда, откуда должна была прибыть ожидаемая ими лодка. В подзорную трубу была хорошо видна торгово-купеческая биржа и  мачты стоящих рядом с ней парусных  судов. Некоторые из них отчаливали и, подняв паруса, уходили по выбранному ими направлению, а другие пришвартовывались и оставались ожидать своего нового плавания. Но вот одна парусная лодка, шедшая по береговой линии Волги, вошла в воды Кутума и, не останавливаясь у биржи, продолжила свой путь в восточном направлении.
- Я более чем уверен, что та парусная лодка, движущаяся в нашу сторону, эта лодка Семёна Григорьевича, - сказал Кирилл.
Все по очереди стали рассматривать её в подзорную трубу. И действительно, она, приблизившись к причалу, стала пришвартовываться. Из лодки вышел Семён Григорьевич и направился к дому. Дети стали спускаться со смотровой башни, чтобы встретить гостя.
-  Всем вам доброго утра.
-  Утро доброе, - ответил Михаил Акимович.
-  Доброе утро, - также ответила Маргарита Михайловна и дети.
-  Погода сегодня прекрасная и ветер нам в помощь. Двигаться будем по течению, поэтому доберёмся быстро, - сказал Семён Григорьевич.
- Ну, что, времени не теряем, начинаем погрузку, - скомандовал Михаил Акимович.
  Поскольку всё было приготовлено, загрузка нужных вещей заняла не так много времени. Когда всё было уложено, и все заняли удобные для себя места, Степан, совместно с Михаилом Акимовичем, подняли паруса. Ветер наполнил их, и Степан вывел лодку на середину реки, вслед  за лодкой Семёна Григорьевича.
-  С Богом, - проговорил Степан и перекрестился.
-  С Богом, - вторили ему Михаил Акимович и Маргарита Михайловна.
Лодки, медленно набирая ход, стали уверенно двигаться по водной глади. Маша была на вершине своего счастья. Её недавняя мечта сбылась. Она, как  в своём сне, плыла на лодке с белыми парусами, которые наполнял тёплый, ласковый ветер, и она, так же, как во сне, слышала плеск воды за бортом. Дома, стоящие на набережной, медленно проплывали перед взором путешественников. Маша, иногда, в знак приветствия махала рукой тем, кто стоял на берегу. Некоторые люди отвечали ей  тем же, а некоторые просто провожали проходящие лодки взглядом. Николай и Алексей снова  занялись своими фантазиями, которыми они начали сопровождать своё путешествие.  Кирилл сначала взялся подшучивать над ними, но потом, видно передумав, стал просто наблюдать за меняющимися за бортом видами. Маша, слушая фантазии своих братьев, говорила себе: «Если бы я могла дышать под водой, словно рыба,  то я бы смогла узнать в действительности, что таится там, в речной глубине». Однако она не стала останавливаться на этой мысли, так как на данный момент та показалась ей бессодержательной. Её привлекла отражающая солнце речная гладь, что походила на блестящую, уводящую вдаль дорогу. Впереди идущая лодка Семёна Григорьевича, плавно передвигаясь по сверкающей водной поверхности, была похожа на сказочный, миниатюрный кораблик, плывущий в далёкую солнечную страну.  «Какая прелесть. Неужели этого никто не видит» - думала Маша. Но она решила не привлекать всеобщее внимание к своему видению, чтобы не навязывать своих представлений другим.
   Лодки, минуя городскую черту, вошли в загородную местность. Здесь ветер, чувствуя свою свободу, напряг паруса сильнее и лодки прибавили свой ход. Широта и простор, открывшиеся взору путешественников, сразу овладели их чувствами.
-  Вот оно, приволье! Душа, просто наполняется восторгом! – воскликнул Михаил Акимович. -  Как писал Аполлон Коринфский –

Какая ширь, какая даль!
Не потому ль, не оттого ли
Так жадно просит сердце воли,
И так томит его печаль?!

Так вот и кинулся бы птицей
Туда – за дальний кругозор,
Где в безднах неба тонет взор –
Над Волгой, русских рек царицей…

Нет! Это чувство -  не печаль:
С ним повстречался я впервые…
Привет – тебе родная даль!
Тебе – могучая стихия!

Маргарита Михайловна искренне улыбнулась, а по её улыбке, и выражению лица, можно было определить, что она единодушна с восхищением своего супруга. Дети, впервые оказавшиеся за городом в роли речных путешественников, представляли себя первопроходцами, которые ожидали новых встреч и впечатлений. Они, взяв подзорную трубу, стали поочереди  рассматривать удалённые объекты. Вооружённый оптикой взор мог без труда разглядеть ходящих по берегу цапель и куликов, плавающих уток и лебедей, которые при приближении к ним лодок вставали на крыло и отлетали от них на безопасное для себя расстояние. Также хорошо были видны сидящие на деревьях бакланы и орлы, можно было даже разглядеть черепах, устроившихся на прибрежных камнях и притопленных деревьях. Дети, рассматривая всё происходящее вокруг, делились друг с другом своими наблюдениями.
-  Ой, смотрите, какие-то зверьки реку переплывают, - воскликнул Николай и направил подзорную трубу в нужную сторону.   
-  Это норки, - ответил ему Степан.
Норки, переплыв реку, бойко выскочили на берег. Оба зверька встали на задние лапки, превратившись в два чёрных столбика. Оценив обстановку, они, пробежав немного вдоль берега, скрылись в прибрежных зарослях.
-  Вы чувствуете, что иногда воздух наполняется очень приятным, нежным ароматом,
   - заметила Маргарита Михайловна.
-  Да, я тоже  это чувствую, - сказала Маша.
-  Интересно откуда исходит этот запах? – спросил Николай.
-  Это цветёт лотос. Сей цветок очень красивый, и считается священным. Должно быть, сейчас мы его увидим, - ответил Михаил Акимович. 
-  Как это необычно и загадочно, - проговорила Маша.
  Лодки, подойдя к речной развилки, стали уходить в левый приток, за поворотом которого открылась большая плантация цветущего лотоса. Здесь благоухание, которое было едва уловимо на расстоянии, стало сильнее. Все завороженно стали смотреть на открывшуюся им картину. Михаил Акимович попросил Степана вести лодку поближе к  цветам, чтобы каждый мог рассмотреть их подробнее.
-  Смотрите, какая красота! – проговорила Маргарита Михайловна.
-  Просто очаровательно! – с восторгом в голосе сказала Маша.
–  А почему этот цветок называется священным? – спросил Николай.
-  В индийской философии лотос символизирует чистоту, непорочность и целомудрие. Он растёт из ила, его стебель находится в воде, а цветок обращён к небу. Его структуру сравнивают с эволюцией человека, которая начинается с животного состояния и стремится к воплощению Высшего «Я», - объяснил Михаил Акимович.
  Нежно-розовые цветы, плавно покачиваясь на ветру, и наполняя воздух своим благоуханием, притягивали взор к себе. Можно было бы долго и зачарованно смотреть на них, но лодки, миновав водную цветущую поляну, оставили её позади.  Некоторое время путешественники молчали. Был слышен скрип мачты, шум ударяющейся о борт воды, да крики летающих чаек. Но вот со стороны лодки Семёна Григорьевича стали доносится слова песни, которую затянул он и его товарищи. Некоторые слова уносил ветер, но можно было определить, что это была за песня. Эти слова были знакомы Михаилу Акимовичу и Степану, и они начали подпевать команде ведущей их лодки.
 
-  Ой, то не вечер, то не вечер.
Ой, мне малым-мало спалось.
Мне малым-мало спалось,
Ой, да во сне привиделось.

Мне во сне привиделось,
Будто конь мой вороной
Разыгрался, расплясался,
Ой, да разрезвился подо мной.

Ой, налетели ветры злые.
Да с восточной стороны
Да сорвали чёрну шапку
Ой, да с моей буйной головы.

А есаул догадлив был,
Он сумел сон мой разгадать.
Ой, пропадёт, он говорил,
Твоя буйна голова.

Ой, то не вечер, то не вечер…
Ой, мне малым-мало спалось,
Мне малым-мало спалось,
Ой, да во сне привиделось.

    Лодки, пройдя излучину, вышли на прямой участок реки. Здесь берега были ровные и не заросшие камышом и кустарником. Однако по мере продвижения лодок можно было заметить, что правая береговая линия постепенно поднималась над уровнем реки. И вот вдалеке показались жилые постройки, которые находились на  пологой возвышенности.
-  Скорее всего, это цель нашего путешествия, - сказал Михаил Акимович.
И действительно, лодка Семёна Григорьевича стала прижиматься к берегу, на краю которого был виден плавучий причал. Как только лодки были к нему пришвартованы, все вышли на берег.  Но вот все увидели, что со стороны деревни в их сторону бегут крестьянские дети.
-  Меня встречают, - сказал Семён Григорьевич. - Знают, что из города я всегда прибываю с гостинцами для них.
  Семён Григорьевич, в руках которого был чем-то наполненный небольшой мешочек, вышел вперёд. Дети, поздоровавшись с ним, окружили его. Семён Григорьевич стал доставать из мешочка и раздавать детям конфеты и пряники.  Все с улыбкой смотрели на происходящее.
-  Как это мило и трогательно, - сказала Маргарита Михайловна.
Она, достав один из привезённых конфетных наборов, стала раздавать его содержимое прибежавшим к ним детям. Те, с благодарностью приняв подарки, вместе со всеми отправились в сторону деревни.  Евпраксино, обосновавшись на увале, состояло из двух десятков  домов, с населением чуть более ста человек. Расположение дворов образовывали две небольшие улицы с несколькими переулками. Сами дома выглядели крепкими и ухоженными. Это были деревянные строения где-то с камышовой, а где-то с соломенной крышей, или турлуки. Рядом с  домами росли фруктовые деревья, с отдельных дворов доносилось мычание коров, блеяние овец и кудахтанье кур. На окраине деревни стояла небольшая деревянная церковь, службу в которой нёс иерей, что жил в доме, стоящим рядом с храмом. Когда приезжие проходили через деревню, некоторые местные жители выходили из своих домов, чтобы посмотреть на городских гостей, которым они почтительно кланялись и желали доброго здравия. 
-  Видите, вон там вдалеке здание с высокой трубой и расположенные рядом с ним постройки, - указывая в южную сторону, сказал Семён Григорьевич. – Это, построенный мной, и начавший этим летом свою работу, кирпичный завод. Я уже начал заключать договора по доставке моего кирпича на строительные объекты. Также думаю, со следующего года,  начать постепенно заменять свои усадебные,  деревянные  постройки, кирпичными.      
-  Знатно, очень знатно, Семён Григорьевич, - ответил Михаил Акимович.
  Гости, пройдя немного по проторенной дорожке, вошли на территорию  усадьбы. Этот участок, с невысоким забором и такими же невысокими воротами, имел большой дом, с мезонином и террасой, несколько отдельных построек  и хорошо ухоженный цветник. Навстречу гостям вышла супруга Семёна Григорьевича, Ольга Афанасьевна. Это была статная, следящая за собой женщина. В её глазах отражалась доброта и мягкость, а манера поведения показывала её интеллигентность.
-  Моя супруга, Ольга Афанасьевна.
-  Очень приятно познакомиться, - сказала Маргарита Михайловна.
-  Мы с Семёном Григорьевичем знаем друг друга уже давно, но с Вами нам ещё не доводилось встречаться, и поэтому я очень рад нашему знакомству, - добавил Михаил Акимович.
-  Я тоже очень рада нашей встрече. Как прошло ваше путешествие?
-  Всё замечательно. Водный путь преподнёс  как взрослым, так и детям много новых впечатлений,  - ответила Маргарита Михайловна. - А это вам от нас  небольшой подарок, - продолжила она, и  передала Ольге Афанасьевне чайные и кофейные наборы.
-  Большое спасибо. Прошу вас в дом. В вашем распоряжении весь мезонин, который имеет четыре  гостевые комнаты. Располагайтесь кому, где удобно.
  Поднявшись по лестнице,  гости распределились по комнатам.  Маргарита Михайловна расположилась с Машей, Михаил Акимович устроился с Алексеем, третья комната досталась Кириллу и Николаю, а в четвёртой разместился Степан.
-  Посмотри, Машенька, какой прекрасный вид, - сказала подошедшая к окну Маргарита Михайловна.
Из окна была видна река, с прибрежными ивами и вязами. За рекой виднелась роща и луг, со стогами сена.  Кучевые облака, медленно плывущие по небу, придавали пейзажу плавность и мягкость. Маргарита Михайловна, смотря на открывшуюся из окна картину, чувствовала, что её душа наполняется успокоением и умиротворением. Она могла бы ещё долго смотреть вдаль, но стук в дверь и голос мужа отвлёк её. 
-  Душенька, мы будем ждать вас внизу.
Гости, спустившись вниз, вышли на веранду, где готовился обеденный стол.
-  У вас очень красивый цветник, - заметила Маргарита Михайловна.
-  Моя супруга занимается им лично. Цветы, это её пристрастие, - ответил Семён Григорьевич.
-  Цветы, что дети, просят ухода и любви. У каждого цветка, как и у человека, свой характер, у кого-то он капризный, у кого-то податливый. К каждому из них нужен свой, индивидуальный подход, - добавила Ольга Афанасьевна.
-  С тех пор, как наш сын уехал учиться в Казанский университет, Ольга Афанасьевна занялась цветами особо.
-  Семена некоторых цветов мне были доставлены по заказу с других регионов. Вот здесь у меня небольшая клумбочка с опунциями, - показывая свой цветник, объясняла Ольга Афанасьевна. - Это вид кактуса, который цветёт в начале июня красивыми жёлтыми цветами, его ещё называют – ушастый кактус. А вот здесь у меня растёт додекатеон. Очень изящное растение с розовыми, или белыми цветами.   Но более всего я симпатизирую корейской хризантеме. У нас эти цветы называют «дубками», за похожесть их листьев на листья дуба. Эти поздние цветы радуют мой взгляд и наполняют сердце теплотой до самых заморозков.
Ольга Афанасьевна, с нежностью и любовью рассказывая о своих цветущих питомцах, смогла передать свои чувства и слушателям, которые восприняв их, были тронуты её человеческой  душевностью.
-  Ну а здесь у нас расположена наша банька, которую мы с вами сегодня вечерком и затопим, - продолжил ознакомительный рассказ своей супруги Семён Григорьевич. –  А вот этот, небольшой, однокомнатный  домик, мы определили под прядильню. Сюда, нанятые нами деревенские женщины, приходят прясть для нас пряжу. Моя супруга большая умелица в вязальном деле. За вязанием она коротает долгие зимние  вечера, в результате чего на свет появляются тёплые свитера, носки, варежки, шарфы и шапки. Всё это очень хорошо согревает в холодное время года.  А вон там у меня расположена конюшня. Она расположена так, что в неё можно попасть со двора. Распашные же двери оной находятся за пределами дворовой территории. У меня там два орловских рысака и два «Башкира». Там же расположена моя пролётка. За домом находится кухня.
-  Ну, что, всё готово. Прошу всех к обеденному столу, - сказала Ольга Афанасьевна.
  Большой обеденный стол, накрытый на террасе, предлагал гостям щи, варёное мясо, жареную птицу,  рыбные блюда, пироги с мясной начинкой, холодные закуски, компоты, квас и графины с настойками. Рядом с террасой стоял большой, дымящийся самовар.
- У вас здесь хорошая, умиротворённая обстановка. Сегодня из окна мезонина для меня открылся прекрасный вид. Была бы я художником, то непременно написала бы картину.
-  Мне тоже очень понравился вид  из окна, -  сказала Маша.
-  Да, у нас здесь хорошо, тихо, спокойно. У каждого времени года своё лицо, свой образ. Здесь  это видится более красочно, нежели в городе.
-  Семён Григорьевич, а Вы не знаете, почему река Болда имеет такое название? Это наименование пришло из сказки о попе и его работнике Балде? – спросил Николай.
-  Нет, со сказкой Пушкина это не связано. Насколько мне известно, эта река приобрела своё название очень давно. Это было в двенадцатом веке, когда существовала Золотая Орда, чей город, Сарай Бату, находился в районе реки Ахтубы. В то время золотоордынский разведывательный отряд, обозревая местность, оказался в этих местах. Встав на берегу реки, о которой идёт речь, главнокомандующий отрядом сказал:  «Болды, жетер», то есть всё, довольно, дальше не пойдём. Отсюда и пошло название этой реки. Река Болды, а в дальнейшем река Болда.
-  Очень интересная историческая справка, - сказал Михаил Акимович. – Я, честно говоря, никогда не задумывался о происхождении названия этой реки. А ведь, сколько интересных фактов скрывается за названиями наших рек, речушек и ериков.
-  Да, история хранит много интересных событий, о которых мы ничего не знаем. Вот мы с вами, живя в это время и занимаясь определёнными делами, сотворяем события, о которых, может быть, никто никогда не узнает. Вот на мои средства и под моим управлением был построен кирпичный завод. А лет, эдак через сто, люди, может, и знать не будут, кто был основателем этого завода. Если, конечно этот завод просуществует до того времени. 
-  А мне всё-таки кажется, что любое человеческое деяние не исчезает бесследно, а отражаясь во времени, оставляет в нём свой отпечаток. И я думаю, что человек, имеющий внутреннее видение, всегда сможет узреть этот запечатлённый во времени оттиск. А это, несомненно,  поможет ему организовывать своё прогрессивное развитие в  настоящем и будущем, избегая ошибок и просчётов прошлых времён, - сказала Маргарита Михайловна.
-  Я вот, например, считаю, что одной из ошибок прошлого является допущение и культивирование неравенства среди слоёв нашего русского общества. И я верю, что это неравенство постепенно сгладится благодаря культуре, во всём её объёме. Культура, начиная с произведений литературы и искусства, вплоть до хороших манер,  должна стать достоянием всех сословий, стать общим наследием свободных и просвещённых людей. Интеллигентное общество может существовать везде, где есть честные, умные и образованные люди, - продолжила Ольга Афанасьевна.
-  Относительно сказанного, я хотел бы отметить следующее. В нашей деревне есть церковь. Иерей, что проводит в ней службу, организовал у себя на дому, что-то наподобие воскресной школы, где проводит  обучение детей и взрослых, в рамках начальной образовательной школы. Это обучение, естественно, добровольное и бесплатное. Но, однако, туда ходят не все, а только те, кто заинтересован в получении каких-либо знаний. И, исходя из этого, пусть не яркого примера, я заключаю, что люди, любого сословия, всегда будут делиться на два вида – образованных и необразованных. А необразованных всегда легко ввести в заблуждение относительно действительности или фактического положения дел.
-  Здесь я с Вами солидарен, Семён Григорьевич, и хотел бы добавить, что процесс обучения также помогает человеку избегать праздности и разгула.
-  Не знаю, как у других, но у меня с праздностью и разгулом вопрос решённый. Я всё взрослое деревенское население привлёк к работе. Какая-то часть людей задействована на рыболовном промысле, а какая-то часть трудится на кирпичном заводе. Зарплатой я не обижаю и плачу достойно, если вижу старание работника.  Когда я здесь обосновался, было намного хуже, чем сейчас. Теперь же люди, благодаря своему заработку, привели в порядок свои дома и обзавелись хозяйством. За внешней дисциплиной следит назначенный мной староста. Пока мы все обоюдно довольны.
-  Семён Григорьевич, скажите,  не было ли у вас в последнее время незаконных проникновений рыбных ловцов в ваши казённые рыбопромышленные воды? – поинтересовался Михаил Акимович.
-  Да, мне докладывали о нескольких таких случаях. Но мне  удалось решить этот инцидент в свою пользу и пока подобного больше не происходило, -  ответил Семён Григорьевич.
-  Дело в том, что это не единичные случаи таких происшествий.  Эпизоды подобного рода участились после столичных событий, в нашумевшем, тысяча девятьсот пятом году. Многие думая, что ими овладел дух свободы, на самом деле были подвержены влиянию беспредельной вседозволенности. Мне кажется, что это только «первые ласточки» перемен, которые будут иметь не особо благоприятный вид.   
-  Поживём, увидим. Мы стараемся жить мирно, закон не нарушаем. Возможно, всё уладится и встанет на свои места. А что касается перемен, то они неизбежны, таков закон жизни. Главное, чтобы на этой стезе было меньше конфликтов и грубых столкновений.
   После обеда Семён Григорьевич пригласил гостей посетить фруктовый сад, что находился  недалеко от его усадьбы. Этот сад достался ему вместе с купленным имением. Тогда состояние сада было не особо приглядным, ибо бывший его хозяин перестал уделять ему особое внимание.  Однако Семён Григорьевич смог вернуть саду здоровый вид. Он избавил участок от сухостоя, заменив его молодыми саженцами плодовых деревьев и  кустарников. Этот сад состоял из яблонь и груш, слив, абрикоса и персика, алычи, вишни и черешни. Из плодовых кустарников росла красная и чёрная смородина, ежевика, малина, крыжовник, шиповник, жимолость. Посреди этого сада, словно страж, стоял большой, вековой дуб. За уходом всего этого хозяйства Семён Григорьевич определил трёх человек, которые исправно справлялись со своими обязанностями. При обильном урожае часть продукта вывозилась на рынок, а часть распределялась среди жителей деревни. 
   Сад встретил гостей своим урожайным видом и птичьим гомоном, который заполнял всё садовое пространство. В саду работали садовники, которые заметив посетителей, почтительно поприветствовали их, после чего продолжили своё дело.
-  В прошлом году урожай был обильней, нежели в этот сезон, - начал свой рассказ Семён Григорьевич. -  В этом году всего одна лодка с фруктами была отправлена в город на продажу. В прошлом году было отправлено три лодки.
-  Вы, Семён Григорьевич, настоящий хозяйственник. У Вас и рыбные промыслы, и кирпичный завод, и приносящий прибыль фруктовый сад. Я к этому отношусь очень почтительно.
-  Благодарю Вас, Михаил Акимович. Просто мне не нравиться монотонная жизнь. В ней я люблю предприимчивость и динамичность. Моя супруга придерживается такого же мнения и образа жизни. Мы вместе с ней легки на подъём и стараемся избегать  однообразия. 
-  Я тоже не люблю монотонности. Хотя порой, в рабочих процессах, мне приходится иметь с ней дело. Но к этому я отношусь спокойно и даже философически.
 - А вот и тот самый дуб. Бывая в саду, я всегда подхожу к нему и подолгу стою с ним рядом. Когда находишься около него, начинаешь чувствовать, как он крепко  держится за землю своими корнями, как земля питает его силой и мощью, что  даёт ему возможность вынести любую непогоду. И я, стремясь быть похожим на него, заключаю его в свои объятия и ощущаю всеми фибрами своего естества, как он делится со мной своей силой. Мы должны как этот дуб, крепко держаться за свою землю, ибо только так мы обретём своё счастье.
  Маша подошла к дубу и обняла его. Остальные дети, следуя её примеру, тоже подошли к нему, и они все вместе заключили его в кольцо рук. Маша прижалась к дубу щекой, и, затаив дыхание стала прислушиваться. В этот момент ей показалось, что её слух улавливает гул, исходящий из нутра дерева. 
-  Видите, какой он мощный, вы только вчетвером смогли объять его.
-  А я слышала, как он гудит, - поделилась своим наблюдением Маша.
-  Этот звук является выражением его жизненной энергии, - сказал Семён Гри-горьевич. - Такой звук имеют все деревья. Только у каждого из них своя ин-тонация. Если быть очень внимательным и тихим, то можно услышать звучание сада. 
-  А можно мне здесь  побродить?  – спросила Маша. – Я не буду уходить далеко.
-  Конечно можно, - ответил Семён Григорьевич. – Видишь вон там, у груши, растёт ежевика. Её ягоды очень вкусные.
-  Идите, погуляйте все вместе, - сказала детям Маргарита Михайловна.
-  Мы с супругом частенько приходим сюда. Приходим в любое время года. Каждая пора делится с нами своим выражением. И если воспринимать эти проявления глубокомысленно, то душа будет обретать умиротворённость и мудрость, что будет сказываться на нашем восприятии жизни.
-  Умение глубоко проникать в сущность явлений, также помогает иметь представление о порядке вещей, что в свою очередь способствует  благоразумию и рассудительности.
-  Умение такого рода, Маргарита Михайловна, не так часто встречается в людях. В таких случаях я всегда говорю, что всему виной отсутствие образованности, по причине лености и праздности. Поэтому всегда надобно ставить на путь просвещения, как самих себя, так и своих детей, - сказал Семён Григорьевич.
-  Да, просвещение играет большую роль в нашей жизни, делая её краше и интересней, - ответила ему Маргарита Михайловна.
-  Как там у Пушкина:
О, сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух,
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг,
И случай, Бог изобретатель, - поддержал свою супругу, словами поэта, Михаил Акимович. 
-  Маменька, - издалека крикнула Маша, - смотри, сколько я нашла грибов.
-  В это время здесь грибы попадаются частенько, - сказал Семён Григорьевич. – Пойдемте, посмотрим, что это за грибы, чаще всего бывают шампиньоны.
Подойдя к Маше все увидели, что это были действительно шампиньоны.
-  Смотри-ка, целая грибница. Давайте мы их соберём и на ужин обжарим  с картошечкой.
Семён Григорьевич осмотрелся по сторонам и, заметив недалеко стоящего садовника,  окликнул его.
-  Василий, принеси-ка нам ведро.
Василий, отложив свою работу, направился к садовому домику. Через некоторое время он вернулся и отдал ведро Семёну Григорьевичу. Собрав грибы, все отправились в усадьбу. При подходе к усадьбе, Семён Григорьевич и его гости, увидели двух женщин идущих им навстречу. Это были пряхи, идущие, в определённое для них время, прясть пряжу в домик для прядения. Семён Григорьевич хотел было отпустить их, в связи с приездом гостей, но Маша, услышав их разговор, попросила своего батюшку уговорить Семёна Григорьевича не отпускать их, чтобы дать ей возможность посмотреть, как происходит прядение. 
-  Семён Григорьевич, у Маши есть к Вам просьба.
-  Да, Маша, я тебя слушаю.
-  Семён Григорьевич, я никогда не видела, как прядут пряжу. Можно мне посмотреть, как это происходит.
-  Конечно можно. Всем, кому интересно посмотреть на работу прях, милости просим. А я тем временем займусь растопкой баньки. У меня к этому делу свой, личный подход.
-  С удовольствием помогу Вам в этом деле, - сказал Михаил Акимович.
  Кирилл и Николай, решив заняться приготовлением травяного чая для бани, получили разрешение использовать в этом деле самоварчик из дорожного погребца. Также ими было принято всё остальное  для этой процедуры, совместно с  некоторыми рекомендациями по завариванию самого чая. Алексей, сначала подумав  пойти вместе с Машей и пряхами, впоследствии передумал и решил остаться с братьями, рассудив при этом, что прядение это не для мальчиков. Ольга Афанасьевна, в свою очередь, пригласила Маргариту Михайловну в комнаты показать свои рукоделия и поговорить на женские темы. 
   Маша, отправившись вместе с пряхами, подошла к домику для прядения. Зайдя в сенцы, они разулись. После того, как они  вошли в мастерскую, Маша села на лавочку, стоящую вдоль стены. Немного освоившись, она принялась разглядывать интерьер комнаты. Это было светлое, чисто убранное помещение. В углу, по диагонали от входной двери, располагалась большая икона Пресвятой Богородицы, на которую, при входе, перекрестились обе женщины. Эта икона была размещена в киоте, который был украшен вышитым рушником. Другой угол занимала небольшая, выбеленная печка. Возле этой печки стояло четыре корзины. В двух из них  находилась кудель, в одной пасма, а в другой лежали мотки пряжи.  На стенах, между окнами,  висели длинные рушники, которым предали П-образную форму. На полу лежали домотканые половики, на окнах висели лёгкие прозрачные занавески. Лавки  были покрыты узорчатыми, удлинёнными домоткаными накидками. Возле боковых окон, напротив друг друга, стояли две самопрялки. У противоположной от входа стены, рядом с печкой, стоял небольшой, деревянный ткацкий станок. Всё это убранство придавало комнате особый, русский колорит, от которого веяло душевным уютом. 
    Приступая к работе, пряхи сели на лавочки, возле самопрялок, поставив рядом с собой донце с гребнем, на котором была закреплена кудель. Они развернули самопрялки так, как было необходимо для предстоящего прядения. Далее мастерицы вытянули из приготовленной кудели нетолстую прядку. Затем они пропустили эту прядку в отверстие в веретене, после чего завели волокна за ближайший крючок на рогульке, а конец прядки намотали на катушки.  Потом они  привели в действие колеса своих самопрялок, наступая на их подножки. От работающих колёс начали вращаться рогульки и катушки. В результате этого волокна в прядке начали скручиваться между собой, а скрученная нитка наматываться на катушку. Маша подошла поближе к одной из женщин и стала наблюдать за её работой.
-  Хочешь попробовать?
Маша слегка кивнула в ответ.
-  Ну, подойди ко мне, не бойся.
Маша подошла к пряхе и та посадила её возле себя.   
-  Смотри, тут ничего сложного нет.  Тебе нужно тянуть кудель и слегка её подкручивать. Давай это будем делать вместе. Вот так.  Не спеши.  Хорошо.
Маша, побыв немного пряхой,  отсела в сторонку  и снова стала наблюдать за  работой мастерицы. Только звук работающих прялок нарушал тишину в комнате.  Но вот одна из женщин начала петь, а вторая подпевать ей.

-  И пролился дождь на Ирийский сад
Водяными нитями с неба.
И в тех струях Макошь – Повелительница Судьбы.
Она нити прядёт, в клубок сматывает.
Не простые нити – волшебные.
Из тех нитей сплетается наша жизнь –
От завязки-рождения и до конца,
До последней развязки – смерти.
А помощницы – Доля с Недолею
На тех нитях не глядя завязывают узелочки:
На счастье, на горе ли? –
Только Макоши это ведомо.
Даже боги пред нею склоняются,
Как и все они подчиняются
Тем невидимым нитям Макоши.

   Маше, слушающей песню и смотрящей, как работает  прялка, стало казаться, что нить, наматывающаяся на веретено, вовсе не нить, а золотистый луч, исходящий из золотого, лучезарного шара, что был в руках у пряхи. Но только пряха эта была как-бы создана из золотого тумана. Однако Маша нисколько не удивилась этому. Она, почему-то, была уверенна, что так всё и должно быть, тем более что ей  было хорошо и уютно рядом с этим золотистым образом.
-  Смотри Антонина, девчушка-то задремала.
-  Видно песня наша её убаюкала.
  Маша, очнувшись, открыла глаза и удивлённо посмотрела по сторонам. У неё было такое состояние, будто она из реального мира попала в мир иллюзий. Словно то, что сейчас происходило  вокруг неё, было каким-то искусственным и не натуральным, а то, что ей только что привиделось, было естественным и живым. Но, через несколько секунд, это наваждение исчезло, оставив после себя странное, загадочное чувство.
-   А где…?
-  Что, где? – переспросила Машу одна из женщин.
-  Нет, ничего, - ответила Маша. -  Можно я пойду.
Маша встала со скамьи и, попрощавшись, тихонько вышла из мастерской.
-  Видно ей в дрёме что-то помстилось, - сказала Антонина.
 Выйдя во двор, Маша подошла к своим братьям, что были заняты завариванием травяного чая.
-  Что, Маша, понравилось тебе прядение? – спросил находящийся рядом с детьми Семён Григорьевич.
-  Да, понравилось.  Мне даже позволили самой попрясть немного.
-  Вот и хорошо, - ответил ей Семён Григорьевич. – Ну, что, банька поспела, так что Михаил Акимович, можно об этом оповестить наших женщин.
  Михаил Акимович, вместе с Машей, зайдя в комнаты, объявил своей супруге и Ольге Афанасьевне, что баня готова, и они, по их предварительному решению, могут идти туда первыми. Поскольку всё, что нужно для этого у них  было приготовлено, женщины, особо не мешкая, отправились баниться. 
   Вообще, для Семёна Григорьевича, русская баня была нечто большим, нежели простая гигиеническая процедура. Для него это было свершение таинства, которое осуществляют четыре стихии – огонь, вода, воздух и земля.  «В русской бане, - говорил он, - четыре стихии сочетаясь друг с другом,  проявляют своё многообразие, как в материальном, так и духовном плане. Поэтому в русской бане не только тело, но и душа становится чище».  Вечером, за ужином,  гости выразили Семёну Григорьевичу свою благодарность за организованную парную. Квас, травяной чай, дубовые веники,  запаренная ромашка с мятой, для приятного аромата в банном помещении, а также ровный, не жгучий пар весьма удовлетворили банящихся. После ужина дети, разморенные и расслабленные, первые отошли ко сну. Взрослые, ещё не-много побеседовав на различные темы, тоже отправились отдыхать.
    Маргарита Михайловна, думая, что Маша уснула, тихонько зашла в гостевую комнату. Она также осторожно легла в постель и закрыла глаза.
-  Маменька.
-  Маша, ты ещё не спишь?
-  Нет, не сплю. Я думаю над тем, что со мной приключилось сегодня в домике для прядения.
-  А что с тобой там приключилось?
-  Когда я наблюдала, как работает пряха и слушала её песню, мне вдруг привиделось, что она  была создана из золотого тумана. В руках у неё был лучезарный золотой шар, из которого вместо нити исходил золотой луч, что накручивала прялка. Но меня это нисколько не удивляло и не пугало, а напротив,  мне казалось, что так оно и должно быть, и к тому же мне было хорошо и уютно рядом с ней. 
-  Ты, наверно заснула и увидела сон.
-  Нет, я думаю, что это был не сон, а что-то другое. И мне казалось странным происходящее со мной. То, что мне привиделось, воспринималось мной как настоящее, натуральное. А наш мир, после этого видения, показался мне каким-то нелепым и невзаправдашним. И поэтому я думаю, что существует два мира. В одном мире живём мы, и этот мир не совсем естественный, а в другом, более натуральном, тоже кто-то живёт, но они другие, не как мы, и их мы не видим. И я так думаю, что их можно будет видеть только тогда, когда будешь находиться в необычном состоянии, но не во сне. Наверно там и находится боженька, и его можно будет в том месте увидеть. "И там же, скорее всего, находится Доброход, - подумала Маша. – Поэтому мы его простым взглядом и не  замечаем". И я думаю, что тот, другой мир, как-то влияет на наш мир, в котором живём мы. Ведь боженька помогает нам, хотя его мы  и не видим.   
-  Ты, Машенька, говоришь странные вещи. Со мной такого никогда не случалось, и ни о чём подобном я никогда не задумывалась. А, впрочем, всё может быть в этом мире. Я думаю, что в нашем естестве заложено стремление к познанию всего необычного и неведомого для нас. А это говорит о том, что необычное и неведомое для нас, где-то существует. Также мы верим в наши представления о чём-то и стремимся к выражению построенной нами, на этих представлениях, идее. А это значит, что существует другое пространство, в котором находится то, к чему мы стремимся. А то, что касается твоего видения, то здесь,  возможно, твоё детское и ещё не грубое мышление, смогло уловить суть происходящего и создать для него свой образ. 
-  А кем заложено в нас стремление  познавать всё нам не ведомое?   
-  Это заложено в нас Богом, то есть Тем, кто создал человека.  Для кого-то это Вера, а для кого-то Знание.   
  Маша глубоко вздохнула и закрыла глаза. Но она не хотела просто уснуть, ей хотелось осознанно войти в тот, другой мир и посмотреть, что там, да как.  Однако у неё это не получилось, и она просто уснула.
   Утро было солнечным и свежим. За окном задорно чирикали воробьи, а из деревни доносилось кукареканье петухов и громкое кудахтанье кур. Было слышно мычание коров и окрики пастуха, погнавшего стадо на пастбище.  Дом стал наполняться звуками шагов и голосов; потянуло дымком от поставленного кипятиться самовара. Маша, открыв глаза, увидела, что её матушка, проснувшись раньше неё, вышла из комнаты. Она поднялась с постели и подошла к окну.  Над рекою, которую было видно из окна, стелился туман. Солнечные лучи, пронизывающие утренний воздух, были похожи на  золотые дороги, уходящие в разные стороны от светила.  Капельки росы, появившиеся ранним утром на траве и цветах, отражая солнечный свет, походили на  рассыпанные по двору бриллианты.   «Да нет, этот мир всё-таки настоящий, и он прекрасен», - подумала Маша. 
   После завтрака гости стали собираться в обратный путь. Все они были очень довольны проведённым в поместье временем и благодарили Семёна Григорьевича и Ольгу Афанасьевну за гостеприимство.   
-  Непременно приезжайте к нам  для совместной встречи  нового года, будем ждать вас.
-  Благодарствую за приглашение, Михаил Акимович, мы с супругой обязательно к вам приедем. По поводу обратного пути в город, - продолжал Семён Григорьевич,- хочу напомнить, что идя по Кутуму, вы встретите пять водных развилок. На первой развилке уходите на право, на второй тоже на право, на третьем разветвлении  уходите в  левую сторону, на четвёртом и пятом разветвлении уходите  на право.               
-  Спасибо Семён Григорьевич, мы запомнили, - ответил Михаил Акимович.
   Когда все отбывающие заняли удобные для себя места в лодке, Степан с Михаилом Акимовичем подняли паруса. Лодка, постепенно набирая ход, стала удаляться от причала, на котором стояли провожающие гостей Семён Григорьевич и Ольга Афанасьевна. Они помахали руками на прощание, а покидающие их гости помахали им в ответ. 
-  Интеллигентные, и в тоже время простые и открытые люди, - промолвила Маргарита Михайловна. – Моё расставание с ними даже овеяно лёгкой грустинкой, и я всегда буду рада увидеть их снова.
  Общее мнение о пребывании в усадьбе Семёна Григорьевича, было положительным. Дети были очень довольны водным путешествием, которое ещё продолжалось до прибытия в город. Идя по Кутуму и выйдя к очередному речному разветвлению, Степан, перепутав направления, увёл лодку в левый приток, вместо правого.  По прошествии часа ходового времени Михаил Акимович и Степан стали подозревать, что они сбились с намеченного курса.
-  Степан, мы, по-моему, идём не в том направлении, по которому следовало бы идти, - обеспокоился Михаил Акимович. – По моим расчётам мы должны были пройти лотосную плантацию, а я её что-то не наблюдаю. Скорее всего, на развилке мы ушли ни в ту сторону.
-  Ура! Мы заблудились! – воскликнула Маша.
-  Нас ждут новые открытия и приключения! – также восторженно прокричал Алексей.
-  Тихо, тихо, давайте без романтизма, -   сказал Михаил Акимович. – Степан, я думаю нам надо вернуться к предыдущей развилке и войти в правый приток, а то, как бы   нам не заплутать окончательно.
Степан развернул лодку, и она пошла в обратном направлении. Добравшись до разветвления,  судно было направлено в правый приток. Через некоторое время Николай, наблюдая в подзорную трубу окрестные виды вдруг прокричал:
-  Вижу прямо по курсу лотосное поле.
-  Ну вот, я же говорил, что мы  уже должны были пройти его, - сказал Михаил Акимович. – Значит сейчас мы на верном пути.
Дальнейший путь был пройден  согласно рекомендациям Семёна Григорьевича и потому до города добрались без помех. Дети были очень довольны путешествием, но с небольшим оттенком сожаления, которое заключалось в том, что им не удалось заблудиться в речных протоках. По их разумению они лишились грандиозной одиссеи, наполненной волнительными чувствами.