Дорога беспамятства

Смотрел в воскресенье фильм «Донни Дарко».

Персонаж говорит: «Это гораздо лучше, чем какие-то витамины». И я вспоминаю, что нужно выпить витамины. Открываю бутылёк, отвлекаюсь на что-то. Спустя миг смотрю на него снова: просто предмет на столе. Я уже выпил таблетку?

Беру вторую (пока следствие не окончено, она же – первая) и вспоминаю фильм «Memento». Человек забывал каждые несколько минут обо всём происходящем. Однажды жена решила проверить его: принесла шприц с инсулином, чтобы он сделал ей, как обычно, укол. Через пять минут принесла ещё один. Он делал ей одну инъекцию за другой, а она теряла сознание и плакала, понимая, что муж не притворяется.

Смотрю на таблетку… Пытаюсь восстановить в памяти момент, когда поднёс её ко рту. Представляю, как беру в руки стакан, зацепив донышком край полки, и наливаю воду из графина. Силюсь ощутить прохладную влагу на губах. В теории подобная реконструкция должна помочь. Но – нет. Всё тщетно.

Однако происходит нечто иное. Белизна таблетки, загадочно отозвавшись во мне, подсвечивает события давно провалившейся в забвение эпохи.

Я тогда работал на Винзаводе. Там был парнишка – Валера. Его пристроила грузчиком родственница из бухгалтерии. Говорила, что ему необходимо социализироваться и трудиться. Тремя месяцами ранее он весил сто двадцать килограммов. А потом внезапно начал худеть, и к моменту нашего знакомства от Валерки осталось только семьдесят.

Он всегда был немногословен и грустно улыбался. Но мы здорово ладили. Говорили о Цвейге и Достоевском. Я дал ему почитать свой дневник с записками о прочитанных книгах.

Однажды мы перетаскивали баллон с азотом, и Валерка поранил предплечье окалиной. Помню, как я зашёл в каптерку, а он сидит у окна, вращает кистью руки в солнечном свете и говорит: «Из меня вместо крови вытекает жир… Толстые люди никогда не худеют».

Я посмотрел на след от пореза. Вместо крови там было что-то странное: вроде распоротого лезвием белоснежного каучука.

Меня поразило, как отчужденно говорил Валерка о своём теле.

Вскоре я уволился. А через полгода пришел в адвокатскую контору, где он подрабатывал, чтобы повидаться и забрать дневник. Мне сказали, что Валерка покончил с собой.

Я забуду об этом, как о выпитом (или не выпитом) витамине. Забуду, как вчера отправился после тренировки на самый край города, за микрорайон, дошёл до середины огромного поля, которое ещё не успели застроить, и стоял там целый час, глядя по сторонам. Грустно-примирительно доносились откуда-то из другой жизни: вороний грай, глуховатый рокот машин, чьи-то крики. Я прислушивался и растворялся в звуке. Словно слёзы в дожде.

Я забуду о том, как у меня случилась паническая атака в автобусе, и я опрометью бросился к выходу, потому что боялся задохнуться. Забуду о том, как приехал летом под зейский мост, где меня ждала семья, и моя доча, в коротких штанишках, взбивая ногами вихри песка, бросилась ко мне навстречу с сияющими глазами.

Что за таблетку забвения я выпил? Все рассыпается, крошится, тает, скрывается, блекнет. И только едва уловимое тепло на кончиках пальцев на долю секунды пробуждает воспоминание о живых людях, которые коснулись меня и отправились дальше: своей дорогой беспамятства.