Инстинкт Убийцы 3. Глава 4. 10

10
Когда она снова осталась одна, ее мысли на удивление стали совершенно свободны от Виктора Соболева. Она выявила возможный источник угрозы, она поручила эту проблему профессионалу, и ее саму удивили то облегчение и спокойствие, которые нахлынули на нее, едва дверь закрылась за начальником ее охраны. Наверное, я просто устала, решила Ада, вино в бокале больше не казалось привлекательным, кажется, оно сделало свое дело.
Камеры в доме будут отключены через считанные минуты, еще одна брешь в ее неприступной обороне. Но сейчас почему-то это волновало ее меньше всего. Если уж быть честной с собой – а когда еще делать это, если не ночью, когда мир спит и не увидит, что там, под сорванной маской – на этот остров не просочится ни одна живая душа.
Да, у нее было немало врагов, но за столько лет никто из них не предпринял ни одной попытки достать ее здесь, никто не хотел связываться с богиней, ибо гнев ее был страшен и неотвратим. Ее враги ограничивались мелкими гадостями, в основном они вели войны на полях фондов и многомиллионных сделок, иногда она теряла миллион-другой, но всегда находила способ взять реванш, потому что они были мужчинами, а ни один мужчина в мире не мог взять верх над Адой Терер - та старая цыганка не врала. И она помнила, помнила, как истовый христианин молитву «Отче Наш», слова старухи о том, что смерть ее придет от женщины. Но и здесь Ада переиграла судьбу, вокруг нее нет женщин, и ни одна тварь не проникнет в этот мир Богини и ее воинов. Она сама строила свою судьбу, в ней была сила, и она это знала, а перед такими людьми даже боги преклоняются.
Но есть сила, которая покоряет всех, от нее не спасают ни замки, ни ловушки, ни власть. Она проходит сквозь время и наносит удар, и нет такой брони, что спасет человека от Смерти. И сейчас, сидя в полночной тишине своего спящего мира, Ада вдруг задумалась о том, что эти сны могут иметь не совсем прямое значение. Она привыкла обдумывать проблему со всех сторон, даже с самых неожиданных, и эти сны однозначно говорили о приближающейся опасности. Но что если источник этой опасности – не человек, а нечто большее?
Она не хотела думать об этом, потому что впервые в жизни чувствовала себя слабой и беззащитной, а она больше всего ненавидела эти чувства… Но привычка просчитывать каждый вариант брала свое, да и какой смысл отмахиваться, подумала Ада, глядя, как приглушенный свет превращает вино в ее бокале в темную кровь. Она пролила немало настоящей крови за свою яркую и бурную жизнь, она летела вперед, к своим целям, и всегда достигли их, в глубине души веря, как и все молодые и успешные люди, что так будет всегда, что она будет жить вечно, неуязвимая и блистательная. Но время не щадит никого, время – дорога, проложенная для самого великого убийцы – смерти. И как бы ни летел человек по этой дороге, однажды убийца нагонит его и сделает свое дело. Эту гонку не выиграть, подумала вдруг она, удивляясь собственному спокойствию, меня не спасут ни камеры, ни лазеры, ни охрана. Даже я сама не смогу спасти себя на этот раз, подумала она, если время пришло…
Она снова прокрутила в голове картины из сна: темнота; черная, как сама ночь, пантера; страх и понимание того, что хищница пришла за ней, за ее жизнью. Ада и сама была хищницей, охотницей, поэтому учуяла опасность издалека, и теперь она понимала, что вполне возможно, ее совершенные инстинкты засекли саму Смерть. Ее время ушло, умирают и более молодые, и если она прошла свой путь, ничто уже не остановит самого кровожадного хищника, взявшего ее след.
Возможно, это произойдет во сне, она просто не проснется. Это было бы самым правильным, она ведь была богиней, королевой, и не хотела, чтобы подданные видели ее, корчащейся где-нибудь на аллее или на полу. Она привыкла к красоте и роскоши, она привыкла всё делать эффектно, последнее слово должно остаться за ней, и ее уход тоже должен быть поистине великим событием.
- Об этом я тоже позаботилась, - прошептала она и погладила свой браслет, - если уж покидать этот мир, то с фейерверком.
Внезапно ей стало страшно, этот был новый вид страха, такого она еще не испытывала – этот страх был пропитан бессилием. Так неприятно было осознавать, что под этим небом есть силы гораздо мощнее твоей, так унизительно и оглушающе было признавать тот факт, что и ей когда-нибудь придется преклонить голову перед чем-то более великим.
И что-то шло к ней, что-то приближалось, она знала это точно.
Что ж, завещание я давно написала, подумал Ада, и при мысли о том, что всё, чем она сейчас владеет, всё то, что она с таким трудом заполучила и достигла, перейдет кому-то другому, волна гнева и непокорности поднялась в ней. Никто, ни одна живая душа в этом мире не заслуживала такого подарка, никто не должен был жить в ее мире, пользоваться ее деньгами! Никто не должен был жить, когда она не живет больше! 
И снова бессилие больно резануло по сердцу. Всё, что она собрала и создала, у нее отнимет кто-то более сильный, туда, за грань, она не сможет взять ничего. А жизнь будет продолжаться, солнце будет всё так же всходить, море всё так же будет шуметь, миллиарды людей будут просыпаться и побеждать в своих маленьких и больших битвах, кто-то займет ее место. Ее забудут, рано или поздно забывают всех, в лучшем случае человек может рассчитывать на набор букв в архивах истории, но мир идет дальше, идет без него, очарованный новыми героями. Получается, она -  такая же как все, она ничем не отличается от всех этих людишек, по которым она карабкалась к своей вершине. Она – такая же жертва, бессильная перед настоящим пожирателем всего живого.
Не в силах больше выносить эти мысли, она вскочила и с полным злости и отчаяния криком швырнула бокал в стену. Бокал со звоном разбился, темное вино стекало по стене и собиралось на полу, точно как кровь.
Тяжело дыша, Ада смотрела на осколки, поблескивающие в темной лужице, а по щекам впервые в жизни текли слезы. Однажды пророчество старой цыганки сбудется, ведь смерть – это тоже женщина.