Кроха

      Покупаю в Магните картошку. Как всегда, ценника нет. У них каждую ночь меняются цены, и на утро обслуживающий персонал ходит и меняет цены. Надо же народ чем-то занять! В Пятёрочке тоже часто такая история. Беру одну картофелину и направляюсь к кассирше. Цену узнал, но на прилавке такая картошка лежит – даже смотреть на неё жалко. Намного лучше в больших сетках, но они пока в контейнере лежат. Спрашиваю, мол, можно набрать картошку прямо из контейнера. Кассирша неопределённо пожимает плечами. Где наша не пропадала! Зря что ли проходил собеседование на адаптацию в России. Возвращаюсь к контейнеру, аккуратно надрываю сетку и быстренько набираю картошку. Сзади пристраивается молодая женщина. Контейнер маленький, собирать может только один человек. На всякий случай предупреждаю её:
      – Вы меня тут не видели.
      – А что так, разве нельзя? – спросила женщина.
      – Не знаю, кассирша неопределённо пожала плечами.
      – Тогда и я быстро сейчас наберу.
      Картошку мы набрали, стоим около кассы. Около нашего контейнера потихоньку образуется толпа. Приходим с ней к выводу, что сделали удачную покупку. Замечаю, что рядом с кассой стоит детская коляска. В ней девочка, возрастом месяцев восемь или чуть больше. Девочка заворочалась. Молодая женщина оставила свою картошку перед кассой и подошла к ребёнку. Могу только предположить, что девочки даже в этом возрасте более чувствительны к пропаже к ним общего внимания, чем пацаны. Пацан не получил приказа: “Поднять голову!”. Вот и будет лежать смирно. Другое дело девочка. Как это она одна лежит и никому не нужна, да и обстановка незнакомая. При виде мамы ребёнок сразу успокоился. Я только расплатился и стою перед этой коляской с девочкой. В руках у неё большая красная конфета. Вот не могу равнодушно пройти мимо женского пола. На правах уже вроде как давнишнего знакомого её мамы обращаюсь к ней:
       – Какая у тебя красивая конфета!
       Девочка поворачивает на меня свои глазки и изучающе смотрит – прошивает насквозь. У неё уже есть сознание своего превосходства, своей красоты. Не будут же девушке в двадцать лет внушать, что она красива. А сейчас именно тот возраст, когда это делать надо.
       Я не унимаюсь и с хитрющей улыбкой говорю:
       – Дай мне свою конфету!
       Девочка протягивает мне свою большую конфету. Её молодая мама, кассирша и я смотрим друг на друга и улыбаемся. Я так понимаю, что эта кроха уже понимает, что на неё обратил внимание мужчина. Рад, что я ещё нравлюсь женскому полу, хотя скоро уже перейду на восьмой десяток.