Незакрытый дромос Ч. 9 На краю моста

Изгиля будто током шарахнуло – так, что вытаращив глаза, он чуть обратно не потерял миг назад обретенное сознание. Жив. Ануннак, дабы точно в этой приятной новости убедиться, ощупал полы и рукава своего покрытого пылью плаща и глянул на обутые в сандалии ноги. Все на месте. И шляпа – она тоже, мятая перемятая, на голове. А главное.
Главное, жива Инанна. В противном случае лежать сейчас Изгилю бездыханным на холодном каменном полу мрачного толоса, подле слоняющейся тени микенского ванакта. Нет, оно, конечно, им было о чем поговорить и что вспомнить. Но.
Но время для беседы – на потом. Цел-то Изгиль, цел и даже немного бодр, но опасность не миновала. Ибо Шахмарана по-прежнему в нашем еще мире и хорошо, ежели Шарур уговорил-таки Лугаля сразиться с Иллуянки.
При упоминании имени змея ануннак обратил, наконец, внимание на застывшее и почти обретшее плоть тело. Даже обездвиженным, Иллуянки одним взглядом был способен внушить  ужас. Не Изгилю – он за долгие века насмотрелся всякого, а вот герою – вполне.
При мысли о нем поднявшийся было на ноги ануннак уселся обратно на пол, прислонившись спиной к стене. Во вдруг нахлынувшей  тревожной задумчивости.
…  – У нас мало времени, – раздался все тот же немного густой, спокойный, и немолодой голос.
«Значит, весь этот кошмар не закончился», – подумал Лугаль, и нехотя открыл глаза.
Невысокий крылатый лев по-прежнему стоял перед ним  и терпеливо ждал.
Лугаль обреченно наконец огляделся. Кругом была перемешанная с песком покрытая выгоревшей на солнце травой земля. Рядом с кустами, как-то виденными им в Астрахани – похожими,  в смысле, и напоминавшими можжевельник, называвшимися….
Тамариском – ни к селу, ни к городу вспомнил редактор. «Вот бы сейчас в Астрахань смотаться» – подумал.  Но вместо этого услышал терпеливое:
– Ты готов? Времени у нас мало. И твой и мой мир в опасности.
Лугаль понял, что этот самый лев с крыльями от него не отвяжется, покуда он не совершит этот, как его,  подвиг – ну  раз он герой. 
– Готов, – ответил редактор, махнув обреченно рукой, поднимаясь.
– Тогда садись мне на спину.
Секунду попереминавшись с ноги на ногу, Лугаль шагнул ко льву, скептически оглядывая его спину на предмет способности взлететь. Шарур между тем опустился на задние лапы,и легонько махнув хвостом. И герой, подобрав полы плаща, уселся, касаясь подошвами кроссовок земли.
– Рекомендую взять меня за гриву. И желательно покрепче, – проговорил лев.
Едва Лугаль успел последовать столь ценной рекомендации, как Шарур с шумом взмахнул крыльями и, подобно истребителю вертикального взлета Як-141,  оторвался от  земли. Прошло меньше минуты, как они очутились над темно-синей лентой Евфрата.
Почему именно этой реки? Ну, потому что некоторые вещи становились для Лугали вдруг очевидными безо всяких логических рассуждений над ними. Он просто знал, что под ними Евфрат, и все.
Летели долго и редактор устроился почти плашмя на львиной спине,  вцепившись в гриву и спасаясь, таким образом, от потока более чем свежего воздуха, который им приходилось рассекать. Вскоре они очутилось в ночи, разукрашенной сиянием бесчисленных звезд, пронеслись над освещенным огнями городом. 
А первые лучи восходящего солнца яркими, красноватого цвета красками, прошлись по покрытым снегом вершинам гор. Днем летели над сплошь изрезанной барханами пустыней, а вечером, на самом закате – над бескрайними, похоже даже над таежными, лесами. Потом снова наступила ночь, опустилась она аккурат над открывшейся им в лунном свете зеленоватой гладью  океана.
Во время полета что-то менялось в Лугале. Во-первых он не чувствовал холода, словно в небе произошел перенастрой терморегуляции его тела. И как-то это было связано со спиной льва – сравнительно теплой. Но главное заключалось в другом. Будто нечто давно забытое и спавшее где-то в самых его глубинах, пробуждалось. Сначала медленно ворочаясь, а потом поднимаясь во весь рост.
Не то чтобы сила – иное состояние. И воспоминание. Неконкретное и в деталях, нет. Смутное. Словно сквозь пелену тумана. Вроде виденного намедни Евфрата. И еще сложенные из кирпича с битумной обмазкой черного цвета стены зиккурата. Не его развалины, на которых вот уже почти целый век  работают археологи, нет. Совсем новые стены, только-только построенные. И над ними заслоняющей солнце тенью тот с кем ему придется сразиться.
Вспомнились читанные прочитанные книги по истории Древнего Востока – Шумера, прежде всего. С детства Лугаль испытывал к нему влечение, порою казавшееся ему странным, особенно когда снились дома еще не покрытого песками Урука.
Понимание того, что Лугаль летит именно на битву пришло само собой. И не вызвало оторопи. Хотя ни тот странный приземистый человек, в широкополой шляпе, плаще и сандалиях, ни Шарур ни о каком поединке ему не говорили.
Застывший в подземелье силуэт змея уже не вызывал страх. И даже напротив –  охотничий  азарт. Лугаль чувствовал, как адреналин наполняет кровь. Он и сам не заметил, когда выпрямился на спине Шарура, подставляя лицо потокам воздуха, словно парус надувавшего края его плаща.
Наконец они стали снижаться. Подле огромной скалы, скрытой в тени нависшей и заслонявшей солнце тучи. Перед скалой виднелась пропасть и перекинутый через нее каменный мост. Перед ними Шарур и приземлился. 
Не чувствуя неизбежной при столь долгом полете и в не самой удобной позе усталости – даже ноги не затекли, Лугаль сошел со спины льва и в ту секунд ощутил в своей правой руке булаву. Льва рядом не было. Не удивившись, он подошел к краю пропасти и пнул ногой небольшой камешек, беззвучно рухнувший вниз. Дна не было видно. Только нечто клубящееся и грозовые облака напоминающее.
Прежний редактор вдруг на секунду закопошился где-то внутри героя. Вместе с ним вернулся страх. Но не сковывающий волю, а возвещающий о чувстве опасности, героя поджидающей. Шагнув на мост и выйдя на его середину, Лугаль принялся ждать, сжимая древко булавы обеими ладонями. Легкий ветерок теребил полы его плаща и гладил лицо.
Ждать пришлось недолго. Но первым на героя обрушился не Иллуянки, а град камней, падающий откуда-то с самой вершины и перемешанный со стрелами, заставившими его отступить чуть на не самый край моста. Впрочем, камни падали так, что обратно вернуться Лугаль уже не мог, несколько раз он с трудом удержался, едва не рухнув в пропасть.
Один из камней попал в голову и рассек лоб до крови, другой по касательной задел плечо. В левую ногу чуть выше колена вонзилась стрела. Адреналин и переполнявшая, словно исходившая от булавы сила, притупляли боль. И, да – булава. С помощью нее Лугаль отразил летевшие в него камни и стрелы.
Обстрел ими прекратился также внезапно как и начался. Наступила, точнее даже не наступила – а именно повисла – тишина. Переводя дух и стирая вместе с потом кровь  со лба, думая как бы вынуть из ноги стрелу, Лугаль понял, что такую вот тишину и называют зловещей, не сомневаясь: следом за ней появится змей. И не ошибся.





Продолжение  следует.


Иллюстрация:


22 -  27 апреля 2023 года. Чкаловский