Кризис калифорнийской цивилизационной модели. III

Еда

   Каждая страна, которая сегодня импортирует продовольствие, должна помнить, что с 1979 года площадь сельскохозяйственных угодий на душу населения на планете сократилась на 7 процентов. Почва больше не родит столько сколько раньше: это является результатом насыщения удобрениями, засоления, вызванного плохим орошением, и опустынивания, вызванного обезлесением. Кроме того, сельскохозяйственные угодья поглощает неудержимая урбанизация планеты.

   Сельскохозяйственное производство начало снижаться почти во всех странах. По данным Всемирного банка, почти в восьмидесяти бедных странах производство продуктов питания проиграло гонку с ростом городского населения; в этом столетии спрос на продукты питания увеличится примерно на 3 процента, а производство продуктов питания вырастет лишь на 2,8 процента. Сегодня темпы роста мирового производства основных продуктов питания – пшеницы, кукурузы, соевых бобов и риса – замедлились. С 1984 года темпы роста мирового производства зерна и зерновых упали ниже темпов роста населения мира, ежегодно уменьшаясь на 1 процент. Институт Worldwatch предупредил, что на сегодняшний день нет новой технологии, которая восстанавливала бы привычное рост производства зерна и крупы до 3 процентов в год и вызвать еще одну зеленую революцию, подобную той, что спасла Индию и другие страны от голода в прошлые десятилетия.

   Еще одним фактором, который повлияет на предложение продовольствия и на его цену, является ожидаемое падение производства самого важного в мире источника белков; то есть рыбs. Моря истощаются, и многие виды рыбы вымирают. С 1989 года предложение рыбы на одного жителя сократилось на 8 процентов, а уловы стали меньше от Исландии до Намибии, от Чили до Калифорнии. Рыболовный флот с 23 миллионами тонн на плаву, с 15 миллионами рыбаков, работающими с гидролокаторами высокого разрешения и гигантскими неводами, практически очищает моря от рыбы.

   Также изменение климата повлияет на продовольственную безопасность большинства слаборазвитых стран. Согласно исследованию Института Карнеги, глобальное потепление ударит по самым важным зерновым культурам в мире. Урожайность сельскохозяйственных культур будет падать на 3-5% при каждом повышении температуры на 0,5 градуса по Цельсию, что больше всего повлияет на продовольственную безопасность стран-чистых импортеров.

   Кроме того, в течение двадцать первого века самые густонаселенные страны на земле, Китай и Индия, будут импортировать все больше и больше продовольствия в результате роста городов и экологических проблем, включая эрозию почвы, повышенное засоление и глобальное потепление. Этот импорт еще больше увеличит мировой спрос и повысит мировые цены на эти продукты, что повлияет на все другие страны, которые их импортируют. Тогда многие бедные страны будут вынуждены просить больше международной продовольственной помощи, чтобы избежать серьезных политических потрясений.

   Все эти тенденции вызывают серьезную озабоченность: к 2020 году сельскохозяйственное производство должно увеличиться на 75 процентов, чтобы накормить почти 7,6 миллиарда голодных ртов на Земле. Это не означает, что мы встали на путь, который приведет нас к огромному всемирному голоду. Специалисты горячо оспаривают эту вероятность. Однако они согласны с тем, что мир вступил в новую эру, в которой удовлетворение продовольственных потребностей почти 70 миллионов человек, ежегодно рождающихся в бедных странах, будет
труднее и дороже, чем в прошлом.

   Эксперты Продовольственной и сельскохозяйственной организации (ФАО) ООН считают, что продовольственная безопасность страны заключается в том, чтобы всегда обеспечивать население надежным обеспечением достаточного количества продуктов питания для активной и здоровой жизни: достаточного, то есть для того, чтобы недоедание (менее 2400 калорий в день) не происходит. В конце двадцатого века почти 800 миллионов человек в странах Африки к югу от Сахары, Южной Азии, Центральной Америки и Андского региона не имели продовольственной безопасности и зависели от международной продовольственной помощи. Страны, в настоящее время наиболее страдающие от отсутствия продовольственной безопасности: Афганистан, Ангола, Бангладеш, Боливия, Камерун, Эфиопия, Гватемала, Гаити, Гондурас, Либерия, Монголия, Мозамбик, Никарагуа, Нигерия, Северная Корея, Перу, Руанда, Сьерра-Леоне, Сомали, Судан и Замбия.

   Столкнувшись с ростом цен на продовольствие в будущем, промышленно развитые страны и НИС, такие как Южная Корея, Гонконг и Сингапур, которые имеют низкие темпы роста населения и получают большие прибыли на мировом рынке за счет своего растущего экспорта высокотехнологичных промышленных товаров, не будут иметь проблем с импортом продуктов питания даже по более высоким ценам. Не будет проблем и для стран, которые являются крупными экспортерами нефти, таких как Саудовская Аравия, Кувейт или Ливия, даже если у них будет высокий демографический рост, поскольку их большой импорт продовольствия будет финансироваться за счет их огромных доходов от нефти. Страны, у которых будут серьезные проблемы, будут теми,
упомянутые выше, которые имеют самое низкое потребление калорий на душу населения в мире и которые могут полагаться только на нестабильный доход от своей первичной или полуфабрикатной экспортной продукции.

   Беднейшие страны не смогут импортировать все большее количество продовольствия. Это сделает их еще более зависимыми от иностранной продовольственной помощи; таким образом, они станут неимущими странами, почти лишенными суверенитета, находящимися во власти стран-доноров.

   Для таких стран достижение продовольственной безопасности будет непростым, поскольку ее достижение не зависит исключительно от их национальной политики. Фактически мировая тенденция в торговле сельскохозяйственной продукцией заключается в том, чтобы заставить национальных фермеров участвовать в глобальной конкуренции. Глобализация и либерализация торговли сельскохозяйственной продукцией предоставили большие возможности для проникновения на рынок транснациональным предприятиям, производящим продукты питания. Их очень конкурентоспособные цены исключают из конкуренции фермеров из бедных стран и подрывают национальную политику продовольственной безопасности этих стран. Более того, эта транснациональная власть благословлена новыми либерализирующими правилами торговли сельскохозяйственной продукцией, продвигаемыми ВТО. Эти правила, как правило, предусматривают наказание за любое вмешательство государства, направленное на помощь местным фермерам и обеспечение поставок продовольствия. Таким образом, чтобы заменить политику продовольственной безопасности, продвигаются иностранные программы продовольственной помощи, что делает бедные страны еще менее способными производить собственные продукты питания.

   В результате мирового урбанистического взрыва и сокращения площади орошаемых земель продовольствие становится настоящим стратегическим ресурсом для внешней политики. Они станут более редкими и дорогими и будут использоваться в качестве рычагов для продвижения национальных интересов стран-экспортеров. Страны без продовольственной безопасности вряд ли могут быть жизнеспособными суверенными государствами, потому что они будут во власти внешнего давления со стороны стран, поставляющих им продовольственную помощь. Таким образом, мало-помалу они превратятся в нищие государства. Единственным способом избежать этого было бы проведение огромной национальной кампании по увеличению производства продуктов питания и сокращению импорта продуктов питания и помощи в максимально возможной степени. В этом смысле минимальная национальная цель для стран, которые сегодня больше не имеют продовольственной безопасности, таких как Бангладеш, Эфиопия, Гватемала, Гаити, Перу, Сомали, и некоторые другие - перестать быть нетто-импортёрами продовольствия.


Энергия

   Все бедные страны пытаются копировать модели потребления богатых промышленно развитых стран. Калифорнийская модель городской современности, которую они пытаются подражать, подразумевает растущее потребление нефти, невозобновляемого и загрязняющего окружающую среду источника энергии.

   Вследствие таких моделей потребления и роста городского населения ненасытность слаборазвитых стран нефтью такова, что страны, которые когда-то были самодостаточными и даже средними экспортерами нефти, стали нетто-импортерами, что ставит под угрозу их энергетическую безопасность. Даже страны, имеющие месторождения газа и другие источники топлива, не могут не импортировать нефть; это связано с трудностями из-за с перевода всей промышленности и транспорта страны на другие источники энергии. Подсчитано, что потребление нефти в слаборазвитых странах будет продолжать расти на 5 процентов в год, в результате чего в этом столетии спрос на нефть в бедных регионах планеты превысит 50 процентов всего мирового спроса.

   Несмотря на высокий рост спроса, нет никаких признаков возможного сокращения мировых поставок нефти, потому что мировых запасов хватит до середины этого века, если только не вспыхнет крупный международный конфликт, затрагивающий запасы Персидского залива. Тем не менее, цены на нефть и энергию в долгосрочной перспективе будут постепенно расти не только из-за растущего спроса, но и из-за того, что затраты на добычу будут выше. Дополнительные затраты будут связаны с географическим положением и геологическим состоянием новых и старых месторождений, а также с использованием экологически чистых технологий при переработке топлива и во всех бытовых или промышленных транспортных системах.

   Казалось бы, повышение цен не будет внезапным и не вызовет мировых энергетических кризисов, подобных тем, что были в 1973 и 1980 годах. Скорее, будет серия национальных дефицитов и энергетических кризисов, которые затронут многие бедные страны. Это будет особенно тяжело для тех стран, в которых наблюдается быстрый рост городского населения и которые, несмотря на увеличение импорта нефти, продолжают фиксировать самое низкое в мире годовое потребление энергии на душу населения, от 200 до 600 кг (потребление нефти на душу населения в Азии составляет почти 2000 кг). Согласно ООН, следующие страны находятся в ситуации нехватки топлива: Афганистан, Бангладеш, Камбоджа, Конго (бывший Заир), Кот-д'Ивуар, Куба, Сальвадор, Эфиопия, Гана, Гватемала, Гайана, Гаити, Гондурас, Индия , Кения, Лаос, Марокко, Мозамбик, Непал, Никарагуа, Парагвай, Перу, Сенегал, Шри- Ланка, Судан, Танзания, Тунис, Замбия и Зимбабве.

   Без сомнения, эти страны могут иметь гидроэнергетический потенциал или месторождения урана или природного газа. Однако огромные инвестиции, необходимые для строительства плотин, гидроэлектростанций и атомных электростанций, вряд ли позволят этим странам в ближайшем будущем заменить импорт нефти. По данным Института мировых ресурсов, в результате роста городского населения будущие энергетические потребности большинства этих стран-импортеров нефти в этом столетии потребуют гигантских инвестиций, достигающих триллиона долларов. Очевидно, что эта сумма намного превышает иностранный капитал, доступный для инвестиций в новые нефтеперерабатывающие заводы, трубопроводы, плотины, центральные электростанции или альтернативные источники энергии.

   Страны с самым низким в мире потреблением энергии на душу населения также импортируют продукты питания, всевозможные потребительские товары и капитал. Это сделает для них еще более трудным дальнейший импорт все большего количества нефти, чтобы увеличить свое потребление на душу населения, учитывая сокращающуюся стоимость их экспорта (основанного на сырьевых продуктах и производствах с низким технологическим содержанием). Тогда нехватка энергии может перерасти в структурный кризис и окончательно превратить многие из этих стран в нежизнеспособные национальные экономики. Сельское население будет по-прежнему зависеть от дров для растопки в качестве бытового топлива, что усугубит процесс обезлесения и эрозии почвы, а также усугубит отсутствие продовольственной безопасности. Без надлежащего энергоснабжения эти страны не могут обеспечить водой, санитарией и транспортом свои растущие города. Еще меньше они смогут привлечь иностранные компании для увеличения технологического наполнения своего экспорта и улучшения своего архаичного положения в мировой экономике.

   Дефицит нефти и ее растущая стоимость превратят и без того заметное социальное неравенство в зияющую пропасть, поскольку лишь небольшая часть общества будет иметь необходимый личный доход, чтобы покупать достаточно энергии для поддержания моделей потребления, которые он копирует из богатых обществ Севера. С другой стороны, большинство населения, которое живет менее чем на доллар в день или имеет очень низкие доходы, не сможет идти в ногу с ростом потребления коммерческой энергии, и их материальные условия жизни упадут еще ниже чем желаемый стандарт.

   Страны, которые в настоящее время имеют самое низкое потребление энергии на душу населения в мире и растущее городское население, такие как Сальвадор, Индия, Кения, Марокко, Пакистан и Перу, должны попытаться изменить эту нехватку энергии. В противном случае они обрекут свое население на наследственную бедность и станут нежизнеспособными странами. Им срочно необходимо разработать эффективную национальную политику энергетической безопасности. Это означает, что их населению должен быть обеспечен доступ к достаточно большому количеству коммерческой энергии, чтобы удовлетворить, по крайней мере, основные потребности в пище, жилье, связи и питьевой воде.

   Для достижения энергетической безопасности важно экономить энергию и максимизировать разведку и эксплуатацию возобновляемых и невозобновляемых источников энергии в стране. Еще одним условием является отказ от мечты подражать обществу потребления богатых промышленно развитых стран. В долгосрочной перспективе проблема национальной энергетической безопасности послужит катализатором, создающим другой тип общества, который никто не может предвидеть. Ясно, однако, что это будет противоречить парадигме общества потребления, от которой пока не готовы отказаться ни бедные, ни богатые ни в одной стране мира.

   Хотя понятно, что никто в бедных странах не хочет отказываться от мечты об обществе потребления богатых стран, следует признать, что нет ничего более иррационального, чем попытки глобализировать этот идеал, основанный на интенсивном использовании сильно загрязняющий источник энергии: ископаемое топливо. Бедные общества хотели были бы достичь уровня потребления ископаемого топлива на душу населения, который приблизился бы к североамериканскому или европейскому уровню. Попробуйте представить большую часть африканского континента, Азию, включая такие мегастраны, как Китай, Индию и Индонезию, и всю Латинскую Америку, то есть три четверти населения мира, потребляющих от 4 до 7 тонн нефти на душу населения. в год и выбрасывая в атмосферу миллионы тонн парниковых газы, в дополнение к тем, что накопились со времен промышленной революции. Атмосфера была бы еще более насыщена углекислым газом, метаном, окисью азота и хлорфторуглеродами, чем сегодня; температура планеты будет продолжать расти. Последствия этого будут ощущаться в виде еще более суровых климатических изменений, чем в настоящее время, вызывая больше засух и проливных дождей, которые отрицательно скажутся на сельскохозяйственном производстве. Кроме того, повреждение полярных ледяных шапок приведет к повышению уровня моря, затоплению прибрежных стран и уничтожению многих островов.

   Ввиду этих угроз изменения климата решение по возобновляемым
источникам энергии по-прежнему чрезвычайно дорого для слаборазвитых стран. В южном полушарии, где расположено большинство слаборазвитых стран, солнечная энергетика затмит все другие доступные виды возобновляемой энергии. Тем не менее, возможности использования этого неограниченного источника энергии для замены угля, нефти и газа еще далеки, не только потому, что солнечная энергия дорога, но и потому, что приходится решать сложные технологические проблемы, чтобы хранить ее ночью и на улице а также пасмурные дни.

   Сегодня глобальная калифорнийская парадигма общества потребления, основанная на интенсивном использовании загрязняющего окружающую среду источника энергии, который нелегко заменить, поставила нашу цивилизацию перед одной из самых серьезных дилемм, с которыми когда-либо приходилось сталкиваться в погоне за материальным прогрессом: низкое потребление ископаемого топлива на душу населения ведет к экономической нежизнеспособности нации, но высокое потребление на душу населения всеми странами привело бы к фактической нежизнеспособности цивилизации. Энергетическая дилемма впервые однозначно ставит вопросы окружающей среды в центр общественно-политических судеб не только отдельных стран, но и всего человечества.

Источник: "Oswaldo De Rivero - The Myth of Development_ Non-Viable Economies and the Crisis of Civilization".