Лапсэридан. Глава Шестая

Эпизод 1.
 
Мы с Королевичем пригласили хозяйку отужинать с нами во дворе, и вскоре Килл и Дез, аккуратно держа её под руки, вышли к нам во двор.
Стояла тёплая ночь, вокруг было тихо и спокойно. Мы неторопливо расселись у костра и принялись за горячую еду.
 Килл, по своему обыкновению, то и дело улыбалась и хихикала невпопад, у остальных же завязалась непринужденная беседа, в ходе которой, всё еще шмыгая носом, леди Стелла рассказывала нам о похищенных людях из этой деревни:
- Первым пропал сторож, а тот, что вас встречал – его племянник – сразу же на ноги поднял всех, и стали всей деревней мы его искать. Староста наш, он человек хороший, не стал вопросов задавать – моментально собрал своих людей, стражу с собаками, и сам тоже отправился на поиски. Прочесали мы всю округу и прилегающий лес, хоть там и опасно. Не нашли никого. Возвращаемся обратно, и тут, уже у самой деревни, один из псов-ищеек завыл – испуганно так - глядит на дерево и воет-заливается.
 Мы к тому дереву подошли. Но ничего не увидели. А мальчишка соседский вскарабкался и достал с ветки куклу – точную копию сторожа. Народ только диву давался – будто сторожа самого превратили в куклу, такое сходство. К кому только с этой куклой мы не обращались – и к магам проезжим, и к жрецам – да только никто ничего сделать не может. А через пару недель тот самый мальчишка исчез. Затем – жена пастуха. Но та, правда сбежала с артистом, так что это ладно. После – две старухи местные пропали, а затем их мужья. А теперь вот – доченька моя единственная…- леди Стелла всхлипнула и снова залилась слезами, Килл сразу же обняла её и стала гладить по голове, а Дез тяжело вздохнула.

- И как же мы найдем того, кто это делает? – спросил я, поочередно глядя то на Анархиста, то на Королевича.
Анархист задумчиво пожевал веточку мятного салата и сказал:
- Я вот как думаю. Надо нам сыграть на местной площади концерт – так мы народ вместе соберем. А тот, кто людей похищает, скорее всего здесь останется или будет по домам рыскать. Чую я, это кто-то из здешних делает, не чужой. Надо будет кому-то из вас понаблюдать.
- Мы останемся, - вызвалась Дез, кивая на меня.
Я пожал плечами – почему бы и нет.

- А я пойду слушать концерт! – вскочив на ноги, весьма довольным тоном сказала Килл. – И тоже буду петь и танцевать!
Она вызывающе оглядела нас всех, словно ожидая, что мы начнем вдруг с ней спорить. Но спорить никто не стал, и Килл снова уселась на свое место.

Я предложил затушить костер и прилечь отдохнуть, зевающий во весь рот Королевич меня поддержал, и вскоре мы потихоньку двинулись в сторону избы.
 
Разбудил меня громкий стук в дверь. Стучали очень настойчиво, и в то же время было слышно, как кто-то обходит дом вокруг.
Затем я услышал звук отворяющейся двери и сонный голос хозяйки, после чего некто довольно сурово ответил ей:
- Нет. Нас интересуют ваши гости.
 

Через четверть часа все, кроме хозяйки дома, торопливо шагали под конвоем городского Старосты и его вооруженных людей. Руки наши были связаны за спинами тугой веревкой, разговаривать не разрешалось.
 Угрюмо следуя за остальными, я пытался разглядеть в темноте людей, которые нас сопровождали.
Идти пришлось недолго, вскоре мы оказались в двухэтажном особняке городского старосты, где нас сразу же поместили в подвал и заперли там на замок.
 
С помощью колдовства, Дез освободила всех от веревок, но открыть дверь почему-то не смогла, а Килл будто и вовсе всё это сейчас не интересовало - она тихонько напевала себе под нос и глядела перед собою отсутствующим взором.
В холодной каморке подвала стояла длинная деревянная скамейка, на полу валялась железная заржавевшая миска, а в углу лежал скомканный и очень грязный матрас.
Вместо лучины прямо под низким потолком парил светящийся зеленоватый шар неизвестного происхождения, увидев который, Дез сразу же распознала магию лесных тринадцатидневок.

- Это такие лесные существа, похожие на людей, но очень маленькие и с двумя головами, - пояснила она, увидев мой вопросительный взгляд. – Они живут в листве Старых деревьев и каждый тринадцатый день перерождаются. Странно то, что их магию используют здесь люди, - ведьма задумчиво разглядывала шар. – Тринадцатидневки живут очень обособленно и не любят людей…
 
Анархист молча уселся на скамейку и принял угрюмую позу мыслителя, я же остался стоять на месте, не в силах отвести взгляда от света, сотворенного тринадцатидневками. Было в нем нечто завораживающее.

- Ну что, ребятки, надо полагать – мы в тюрьме, - хлопнув себя по ногам, весело провозгласил Королевич, и Килл тут же залилась визгливым смехом.
– И думается мне, раньше рассвета точно отсюда не выйдем, так что не грех бы отдохнуть, - с этими словами он, крякнув, уселся прямо на пол, облокотившись о стену.

Спорить было не о чем, и я последовал его примеру. Дез с помощью магии выманила из угла пыльный матрас, почистила его как могла и расстелила для себя и сестры.
Анархист хотел было уступить нам скамейку, но мы с Королевичем помотали головами, и он улёгся на бок вдоль узкой деревяшки.
 
Эпизод 2.

От бесконечных темных коридоров мои глаза уже так привыкли к темноте, что я был уверен, что ослеп, когда мы внезапно выбрались на залитую солнечным светом поляну. Несколько минут я не мог разлепить веки – мне просто было больно, и слёзы текли по моему лицу. Судя по отчаянным возгласам за спиной, с Азоллой происходило то же самое.

- Да будет вам, - хмыкнула Дез.
-Ага, легко тебе ведьме говорить, - ответил я.
Открыв наконец глаза и малость привыкнув к свету, я обнаружил прямо перед собой огромное поле, которое простиралось всюду, куда не глянь.
 
 Поле всё сплошь было в цветах и растениях самых невиданных форм и расцветок, от сладкого цветочного аромата закружилась голова, и вся эта красота утопала в розово-сине-серебристом переливающемся свете, а в воздухе парили сияющие блики, похожие на снежинки или застывшие капли воды.
- Вот это да! – удивленно-восторженным голосом протянула Азолла, и я был с ней полностью солидарен.
Разглядывая цветочное поле, я увидел фиолетовые и золотистые в бурую крапинку розы, ромашки с разноцветными лепестками, тюльпаны глубокого синего и изумрудно-зеленого цвета, серебристые сверкающие лилии, жёлтые светящиеся пионы и бирюзовые одуванчики, а еще - сотню цветов, названия которых я не знал – одни были похожи на маленькие прозрачные туфельки, другие напоминали человеческие глаза, кроме того, я насчитал около десяти оттенков, которых никогда раньше не видел.

Но самое интересное было на небосводе – подняв глаза, я не нашел обычного солнца, но зато увидал целых три небесных тела, которые своими пересекающимися лучами и сотворили весь этот потрясающе-красивый мир.
Дез долго наблюдала за нашими лицами, прежде чем начать говорить.
- Это наши Три Солнца, - довольным голосом сказала она, с нежностью разглядывая небосвод. – Вон то, розовое зовётся Соцвет-Сатха, - тут самое большое солнце, которое переливалось всеми оттенками розового цвета и имело спиралевидные лучи, вдруг повернулось вокруг своей оси, и мы увидели красивое улыбающееся лицо с большими сияющими глазами. Солнце Соцвет-Сатха приветствовало нас.
Я не мог сдержать восторженную улыбку, и глядел на это чудо, боясь моргнуть.
- Это солнце Алиестра, - указала ведьма на другое сияющее небесное тело, чуть меньшего размера, но сверкающе-серебристое, с подобными пламени ослепительными и густыми лучами. Алиестра тоже одарило нас своей улыбкой, а затем, словно встряхнувшись, разбросало вокруг себя тысячи искрящихся капель. – А это - Солнце Бослирато, - указав на насыщенно-синее светящееся Солнце, Дез задержала на нем взгляд. Бослирато было по-особенному прекрасно - раскосые синие глаза глядели на нас ласково - так смотрит мать на долгожданное и любимое дитя - а его лучи, завивающиеся голубые ленты, сияли лазурным светом, который переплетался с серебром Алиестры и розовым мерцанием Соцвет-Сатхи, создавая волшебную, переливающуюся пелену.
Я никогда еще не видел чего-то настолько красивого и совершенного, и мне не хотелось даже двигаться с места, а уж тем более - уходить отсюда.
- Посмотри туда, - со мехом Дез указала куда-то справа от меня. Я повернулся и увидел дерево, на котором уже сидела, свесив ноги, Азолла и с громким хрустом откусывала от огромного блестящего насыщенно-синего яблока.
Сам не знаю как, но миг спустя и я уже сидел с ней рядом, с таким же яблоком в руке, а Дез, стоя под деревом, покатывалась со смеху.
- Мне то хоть оставьте! – смеялась ведьма.
Яблоки были настолько вкусные, что я только и успевал слюну подбирать – сладкие, сочные, они не были похожи на обычные яблоки – я словно грыз хрустящее молочное мороженное - таким оно было на вкус, а вот по текстуре напоминало только-только созревшую грушу.
 
За это долгое время, которое прошло после того, как двойник в зеркале прервал мою обычную и серую жизнь, это был, без сомнения, самый прекрасный и счастливый день, даже все ужасы померкли в моей памяти, были только мы, три волшебных Солнца и ощущение наполняющего с ног до макушки счастья и блаженства.  До самого вечера мы гуляли среди цветов, хрустели молочными яблоками и смеялись – даже не разговаривая между собой. Сейчас я почему-то испытывал небывалую нежность к Азолле и Дез, и я был им очень благодарен. За то, что не оставили гнить в мире сгоревшего солнца.
 
Когда пришло время заката, Солнца по очереди скрылись за горизонтом – сначала серебристое Алиестра, затем персиково-розовое Соцвет-Сатха, а позже всех, осыпав нас голубым сияющим светом, попрощалось прекрасное Бослирато.
Но на этом чудеса не закончились - вместо бледно-жёлтой луны на потемневший небосвод выпорхнуло нечто, похожее на пару ярких белых и абсолютно круглых лиц, как если бы одно из них застенчиво скрывалось чуть позади другого. При этом у каждого было по паре любопытных и слегка печальных глаз, ноздри-щелочки и будто зашитые грубыми стежками линии рта. У этого создания были крылья – небольшие два кожистых крылышка, как у летучей мыши. Одно крепилось в области уха к тому лицу, что побольше, второе же – к лицу маленькому.
Дез пояснила, что это – Двоелуние. Как бы два лунных брата, соединенных между собою навсегда. Они молчаливы, и лишь время от времени переругиваются на Языке Лун. Позже мы услышали этот язык, что нас с Азоллой ужасно позабавило – две соединенных между собой луны на небе сердито глядели друг на друга и, не раскрывая ртов, издавали звуки, похожие на «пом-пом-пом». Вот и весь язык Лун.
- Дез, я ведь не спросил самого главного, - сказал вдруг я, застигнутый врасплох прилетевшей в голову мыслью. – Что это за место? Где мы? Все еще в Межпорталье? Или это каналы Снов?
Азолла тоже повернулась к нам и с любопытством на нас поглядела.

Ведьма сидела, опершись спиной на большой валун, а ее глаз, не отрываясь, разглядывал Двоелуние. Она улыбнулась и, не торопясь, словно растягивая приятный момент, мечтательно-сладким голосом ответила: - Это, друзья мои, великий Лапсэридан.