Пустота

Старая мокрая рукопись с выцветшими буквами,
Лежала в луже после дождя посреди деревни.
Никто из жителей не смог бы прочитать, даже если бы поднял ее, поскольку этот древний язык не был подвластен простым смертным...
В ней было написано:

Человек лежал на ложе, и читал огромную книгу. Он заведовал библиотекой, и в ней было множество стеллажей, уставленных книгами. Он читал книги одну за другой – не замечая ни дня, ни ночи, не ведая сна и отдыха. Он не спал, но его разум не просил сна, он не терял самообладания. Когда к нему приходила Богиня сна, она, очарованная красотой этого мужчины, ложилась с ним на ложе, и покидая его, удовлетворенная, она дарила сон всем живым существам, но ему даровала возможность никогда не засыпать.

Он не испытывал голод, поэтому никогда не отрывался от чтения. Иногда когда ему казалось, что Богиня голода шла к нему своими тихими шагами, он вставал с ложа и отложив книгу, приветствовал ее. Он целовал ее, будто свою жену, ласкал и она дарила ему возможность не испытывать голода, чтобы он мог не отрываться от чтения. Тогда она уходила прочь и внушала  чувство голода всем живущим – но не ему.
Он не испытывал жажды, поэтому мог лежать, погруженный в  чтение книг, будто целую вечность. Когда к нему приходила Богиня жажды, и вызывала в нем желание выпить целый океан, поскольку он не пил годами, то он просто целовал ее уста и слизывал капельки воды с ее прекрасных губ. После этого он чувствовал себя так, будто ему не нужно пить, будто он уже выпил океан вместе со всеми реками, впадающими в него. Богиня жажды уходила, чтобы вызвать жажду в людях, тогда люди рыли колодцы и пели о нем, о том, кто является возлюбленным Богини жажды. Слушая песни о нем, она даровала им чистую воду, но их жажда не утолялась до конца. Только Его жажда была утолена полностью. 
Он не испытывал ни голода, ни жажды, не знал ни дня, ни вечера, ему неведомо ничего, кроме животной страсти, кроме любовного огня, который пробуждается в нем, когда он к нему приходит кто-нибудь из богинь. В другое время он лежит и читает книги. Иногда он пишет книги, а потом, забыв, что написал эту книгу, он читает ее как впервые. Богиня памяти играет с ним, потому что ей кажется, что он уделяет больше времени не ей, а другим богиням. Ревнуя его к ним, она забирает его память, и порой он забывается, не помня своей личности.


Недавно он написал книгу о старике, богатом и зажиточном, который жил в особняке и читал книги. Старик был богат, но у него не было родственников и он жил один в большом доме. И он нанимал семью, каждый месяц разных людей, которые за деньги веселили его, он платил им большие деньги, после чего они, повеселив его, уезжали и он никогда их не видел. Каждый месяц у него были разные внуки, разные матери, разные сестры, разные братья, разные жены, разные сыновья, разные дочери, разные слуги в доме. Они уходили, оставляя пустоту в его сердце и чтобы заполнить эту пустоту, он нанимал себе новых друзей и новую семью, и  снова платил им. Так он становился любимым мужем, любимым дедушкой, любимым сыном, но потом его родственники исчезали, и вслед приходили новые. Никто не был с ним, никто не любил его искренне. Он покупал любовь за деньги, и лишь однажды когда очередные самозванцы-родственники с сумками денег уехали и он остался один, одна женщина не уехала с ними. Она осталась с ним, и хотела только его любви. Он понравился ей – она увидела его душу. Ту, которую не видели другие. Тоскующую по любви и не верящую в любовь.
Увидев, что она осталась, он не был рад. Он оскорбил ее грубыми словами. Он понял, что она осталась, чтобы заработать еще больше, что ей было мало того, что получили остальные из новой лже-семьи, покинувшей его. Он больше не желал видеть их – тех, кто приходит ради денег. Он бранил ее и бранил, а потом покатились слезы, и она бросилась к нему, и ловила слезы в свои ладони, и с каждой слезинкой его грубые щеки, украшенные морщинами, покидала старость, и вскоре он обратился в красивого юношу. Он смотрел ей в лицо – и она была почти его возраста… На этом моменте книга оборвалась, не сказав о том что было дальше.
Такую книгу написал наш очаровательный таинственный человек, лишенный жажды, голода и сна.
 Но автор книги забыл о том,  что писал, потому что Богиня памяти, охваченная ревностью, стерла его память. «Вот так, теперь он не вспомнит никого, и я буду самой любимой из четырех его богинь!», - сказала она и исчезла.
Спустя время он стал жить с чувством, будто ему чего-то не хватает. Когда богиня сна пришла к нему с улыбкой, он оттолкнул ее, не узнав из-за слов богини памяти и тогда богиня сна, видя его нелюбовь, прокляла его: «Теперь ты всегда будешь хотеть спать, для тебя день станет днем, и ты измученный делами, бросишься вечером в кровать, и забудешься сном, а утром встанешь, уставший и разбитый».
На следующий день пришла Богиня жажды, и он не узнал ее, тогда она сказала: «Ты будешь хотеть пить и будешь рыть колодцы, как все, раз ты не узнаешь ту, которую вчера ласкали твои руки!»
Потом пришла Богиня голода. Он был осторожен, получив проклятья уже от двух женщин и когда она повела себя с ним как с возлюбленным, он ответил ей любовью, мучаясь страхом перед проклятием. Она спросила: Что тебя тревожит? И он рассказал ей обо всем. «Это все проделки богини памяти!» - сказала богиня голода. Она рассказала ему, что произошло. Богиня голода была так голодна, что никогда ей не удавалось найти удовлетворения. Даже если бы она проглотила весь мир, она бы не нашла удовлетворения.
 «Если хочешь, я проглочу богиню памяти. Тогда мой голод утолится и ты вспомнишь всех, кого любил. Ты будешь жить как раньше. Ты не будешь испытывать голод, жажду и желание сна. Будешь читать книги, как прежде. Будешь лежать здесь, лишенный забот».
«Нет, это слишком жестоко. Богиня памяти просто сильно любила меня, поэтому ее поведение можно понять. Не проглатывай ее, о богиня голода. Пожалей ее», - сказал он.
Тогда Богиня голода отвратила от него лицо, услышав его похвалу той, кто вверг его в это бедствие.  Она ушла прочь, не оставив проклятия, но оставив журчание в животе – он страшно хотел есть. Он бегал по дому, но везде были книги. Не было еды, и нигде он не мог найти ни еды, ни воды, ни места для сна. За окнами то садилось, то вставало солнце и это начинало сводить его с ума, будто свет включали и выключали. Теперь день  и ночь, жажда и голод, желание выспаться охватили его и причиняли ему страдания. Раньше он не замечал этого – поскольку день и ночь не тревожили его, солнце светило всегда, и радовало душу.
Уставший, но взявший себя в руки, он пошел в свою огромную библиотеку и тогда, столкнув стеллаж, он упал от усталости и бессилия, от голода и бессонных ночей, свалившихся на него. Стеллаж упал, книги разлетелись, рухнули другие стеллажи. Оказавшись погребенным под книгами, не имеющими авторства, он осторожно смог выбраться и вдохнуть свежего воздуха. Ноги не держали его.


Вдруг в руки попалась странная книга. Взяв ее в руки, он ощутил прилив былых сил, оставшихся от тех времен, когда голод, сон и жажда не терзали его. Он почти ничего не мог вспомнить о себе из-за проклятия богини памяти, и проклятий других своих возлюбленных. Он забыл, что эту библиотеку составил он сам, что он сам написал сюжет этих книг – что он автор,  а не читатель. Считая себя беспомощным и покинутым всеми, он считал себя читателем, и открыл первую страницу, желая узнать, о чем пишет автор. Но он даже не мог предположить, что автор – это он сам. 
Он нашел книгу в своей библиотеке, и прочитал ее будто впервые, будто ее автором был кто-то другой.
Та книга была о старике, который каждый месяц нанимал себе новую семью.  Который был несчастен, полон денег и одиночества. О старике, слезы которого собрала в ладони красивая женщина, и своими слезами он смыл морщины со своего лица. О старике, который обрел молодость. Книга обрывалась на моменте, в котором было сказано, что он поднял взгляд на нее, и увидел, что она почти его возраста… Такая же юная.
Тогда прежние страдания исчезли прочь – прочитав эту книгу, он был потрясен. Ему казалось, что он отождествляет себя со стариком, и что он тоже не понимает, что происходит. Он ощущал себя таким старым и таким юным одновременно, не помнил как вокруг него возникла библиотека, как был построен дом, и почему он не покидал пределы дома. Как он жил один, читая книги, не желая никого и лишь иногда встречаясь с четырьмя своенравными богинями? Он жил в доме, как тот старик, но у него никогда не было денег или желания нанять себе тех, кто будет играть роль его семьи. Он не знал, что такое мать, отец, сестра, брат, сын, дочь. Он восхищался автором этой книги, думая, что ему самому никогда бы не хватило таланта написать подобное.
Богиня голода, богиня сна, богиня жажды и богиня памяти всегда говорили ему что-то о мире, который находился за пределами его дома, но он не слушал, очарованный их красотой. Он не помнил, откуда он взялся, и откуда взялся его дом. Однако узнать что за пределами дома – это желание стало невыносимо сильным.
Было немного страшно, но давило ранее неизведанное чувство одиночества. Раньше он был один и не знал, что может быть иначе. Сейчас он узнал, что бывают дочери и сыновья, мужья и жены, сестры и братья, что бывают день и ночь, что солнце встает и садится. Раньше все было единым в его глазах – сейчас его глаза стали видеть странные вещи. Каждую вещь, которую он видел только с одной стороны, он мог поворачивать и смотреть на нее с разных других многочисленных сторон, и это пугало, и завораживало одновременно.
Взяв себя в руки, он вышел прочь из дома, где лежал  много тысячелетий на ложе и читал книги, автором которых был он сам…
Когда он вышел из дома, Богиня памяти, влюбленная в него, следила за каждым его шагом. Другие три богини несли живущим вокруг людям – голод, жажду, сон, они вращали круговерть дней и ночей, питали своей энергией солнце, которое освещало мир, смеялись и веселились, как три сестры, как три лучшие подруги. Богиня памяти была не такой. Она не желала делить его с ними. Она хотела, чтобы он принадлежал только ей. Поэтому когда он вышел из дома, он забыл, что жил в нем. Забыл свою библиотеку, свои рукописи, своих четырех возлюбленных, свои прежние дни.
Он больше никогда не видел свой дом, и никогда не помнил, что он владел библиотекой, и читал книги, растянувшись на ложе. Он больше не видел вещи едиными – они сияли и переливались на солнце, на них падала тень, иногда вещи были темными, иногда светлыми, а иногда обладали полутонами. Он жил в светлой солнечной жаркой стране, где всегда было жарко, где люди имели плохую память и работали с утра до ночи. Они выращивали рис на полях, они не читали книг и не знали библиотек, но их глаза сияли радостным светом, но никто не знал причину этого света. 
Теперь он стал одним из тех людей, кто построил себе небольшую хижину у дороги, где проезжали торговцы, у него появились соседи и друзья, и он будто стал настоящим человеком.
Однажды мимо проезжал торговец игрушками, который понравился ему, и совсем лишенный богатства, он решил открыть свое дело и тоже торговать игрушками. Как начать – он не знал, он видел только толпу, окружавшую торговца и был очарован этим обаятельным человеком. Он занимался торговлей, много где бывал, много чего умел! Везет же людям, у которых есть таланты… Совершенно смущенный, не зная за какое дело взяться, чтобы стать таким же, он стоял одиноко. Тогда Богиня памяти, следившая за бедственным положением возлюбленного, приняла облик красивой женщины, будто нежные лучи луны спустились на землю в облике юной девушки. Она подошла к нему – другие не видели ее. И она мягко подтолкнула его в толпу, и провела через толкающихся покупателей игрушек. Он сам не понял, что произошло, как она исчезла. 
Люди встали в очередь, чтобы купить игрушки этого торговца. Торговец был единственным, кто проезжая через эту деревню, делал потрясающие деревянные игрушки для детей и продавал их, сегодня он привез большую партию.
И тогда наш потерявшийся человек, ведомый Богиней памяти, купил у торговца все деревянные игрушки на свои последние деньги, и видевшие это соседи чуть не прокляли его. Он потратил все до копейки и не мог купить даже еды в дальнейшем. У него не было работы и знаний, талантов и сил.  Зачем он сделал это – он не знал, его поманила нечеловеческая некая высшая сила. Он стоял с мешком, наполненным деревянными игрушками и видел множество злых глаз, смотревшими отовсюду. Богиня памяти бесследно исчезла в тот же миг.
 - Скоро праздник, мы хотели купить эти игрушки нашим детям.
- Ты оставил наших детей без развлечения!
-  Наши дети с детства работают в поле, и мой сын хотел ту деревянную лошадку! Отдай ее моему сыну!
-  Моя дочь хотела ту деревянную куклу!
- Что ты будешь делать с игрушками? У тебя нет ни семьи, ни детей, для кого ты купил игрушки? Злодей! – кричали ему люди.
От него отвернулись все соседи, и закрывшись в своей хижине, он печально сидел, прислонив к себе мешок и подтянув ноги под себя. Его звали странным человеком, а теперь все отвернулись от него. Он сидел, не понимая, как дошел до такого состояния. Казалось, судьба смеялась ему в лицо. Ему казалось, что стало совсем тихо.
Однажды он осторожно открыл мешок, и достал содержимое. Красивые деревянные слоны, лошадки, куклы, птицы выпали на грубый пол его хижины. Они были так безупречно сделаны, и казалось, достойны были украшать красивые дома, а грубый пол его хижины только оскорблял их. Тогда он оторвал кусок ткани от своей одежды и стал вытирать пол от пыли. Он выставил их в ряд, любуясь талантом того торговца и сокрушаясь тем, что он не имеет талантов. Он даже не умел читать и писать. Однажды, когда глашатый, проезжащий на коне зачитывал приказ правителя, и люди, не умевшие читать, стояли перед ним, сложив руки. Он увидел, как тот выронил рукопись – и он поднял ее, и увидев текст, не понял ни одной буквы. Тогда он хотел отдать рукопись, но тот только съежился, не протянув руки в ответ, и ускакал прочь на коне.
С тех пор та рукопись хранилась в доме человека, о котором мы  ведем наш рассказ.  Он жалел лишь о том, что не имел возможности прочесть написанное. В один из вечеров, он лег спать на полу, свернувшись калачиком, когда понял, что пошел дождь. Он встал и взял в руки рукопись, вглядываясь в незнакомые буквы с нескрываемым любопытством.  С тем же любопытством из темноты на него смотрели деревянные игрушки, множество глаз уставились на него и задавали ему вопрос «Зачем мы тебе нужны?», а он не знал ответа.
Рукопись была красочной – буквы были красными, синими, желтыми, зелеными. Так много красок. Буйство красок поражало воображение. Говорили, что в городах живут художники, умеющие рисовать картины, но в их деревне никогда никто не видел картин.
Дождь усилился. Хотя он закрыл дверь хижины, но сильный порыв ветра открыл дверь, и тем же порывом ветра из его рук вырвало рукопись. Бросившись за ней, он споткнулся и чуть было не упал в лужу, тогда он увидел, как лист бумаги намок и вода окрасилась в разнообразные цвета. Ему хотелось плакать от бессилия. Но вскоре пришла интересная мысль, казалось, что Богиня памяти, до беспамятства влюбленная в него, постоянно жившая в его разуме, и контролирующая его разум, порой доставала оттуда потрясающие идеи. Богиня памяти забыла о своей обязанности заставлять людей забывать что-то, и многие люди стали лучше помнить то, что с ними происходило. Каждый человек стал кем-то еще, помимо работника в поле, помимо навязанной ему роли мужа или сына, помимо того, с кого правитель брал налоги. Когда влияние богини памяти ослабло, люди все чащи обращали взоры в небо, и спрашивали «Кто я?» Еще немного и они могли бы вспомнить, поскольку она была занята лишь тем, чтобы как-то улучшить жизнь своего возлюбленного, который потерял из-за ее проклятия свое высшее положение в мироздании и стал обычным.
Он держал в руках испорченную мокрую рукопись и стенал, что никогда не поймет написанное. Интересная мысль, пришедшая из его разума, поразила его,  и в этот же миг молния поразила дерево где-то вдалеке. Оно загорелось – и это горела его прежняя жизнь, поскольку он знал, что жизнь не будет прежней. Она заиграет красками – снова.
Поскорее вынув мокрую испорченную рукопись из воды, он передумал ее сушить. Он вернулся в хижину, взял горшок и подставил его под дождь. Бог дождя милостиво наполнил его водой за мгновение – таким сильным был ливень.
Вернувшись в хижину, он опустил край рукописи в воду, тот край, где были зеленые буквы и вода смешалась с зеленым цветом. Он набрал воды во второй горшок и опустил туда тот край рукописи, где буквы были написаны красным цветом. Тогда вода окрасилась в красный цвет. Вскоре, вокруг него появилось много горшков, и в каждом, своя краска. Осталось придумать, откуда взять кисть.  Тогда нарвав мокрых цветов во дворе, он оторвал цветки и окунул стебли в краску. Стебли были толстые, но все же мягкие на конце – это подходило. Рукопись стала жалкой мокрой бумажкой, непонятные буквы, написанные на ней разными цветами, стекли с нее, и смешались с водой в горшках.
Деревянные игрушки смотрели на него, но ему казалось, что они улыбались. Он знал, что делать. Хотя он был уже очень стар, но он ощутил в себе прилив молодости.
Он опускал стебли в горшки и разукрашивал слонов, кукол, людей, лошадей,  и все остальные творения того талантливого торговца. Он настолько был погружен в работу, и чувствовал себя таким счастливым, что не замечал ни голода, ни холода, дверь хижины раскрыл сильный ветер, у него не было денег на еду, но он был счастлив.
 Он вздрогнул от какого-то звенящего звука. Что это? Звон ножных браслетов был ему незнаком – женщины его деревни не могли украшать себя так, как городские. Однажды он уже слышал этот звон, только не мог вспомнить когда. Она шла, ступая по воде, и зайдя в его хижину, выглядела очень спокойной. Ее одежда не намокла, на ногах были ножные браслеты, и глаза смотрели сладко и улыбались ему.
Он вздрогнул, увидев эту женщину. Она казалась ему знакомой, но в то же время – незнакомой. Она пугала. Ему хотелось защитить от нее свои творения, ему показалось, что одна из богатых деревенских женщин узнала о  его выходке и пришла сюда, чтобы забрать его игрушки и раздать их детям, чтобы прослыть добрячкой. Тогда ее наверняка выберет своей следующей женой глава деревни, который менял женщину каждый сезон дождей, потому что старая надоедала ему.
Если она была не из богатого района, то почему был так одета? И на   улице шел сильный дождь, почему ее одежда не намокла?
- Не все твои игрушки раскрашены, почему ты остановился? - сказала она мелодичным голосом, но стебель цветка, являющийся кистью, застыл в его руке, не смея продолжать, - Я слышала, что ты скупил на свои последние деньги эти игрушки, - она присела рядом, - Но почему? У тебя нет детей. Для кого ты делаешь это?
- Я… Я не знаю, - ответил он с глупой улыбкой. Он почувствовал, что доверяет ей и знает ее целую вечность. Она села, скрестив ноги в странной невиданной им прежде позе.
- Ты позволишь мне помочь тебе? – спросила она. Он кивнул безмолвно.
Тогда она взяла один из стеблей, валяющихся на грубом полу хижины. Они рисовали всю ночь. Разнообразные узоры и шикарные орнаменты, невероятными слоями красок ложились на творения торговца. Теперь это были не игрушки детей – это были словно статуэтки потерянной божественной цивилизации, раскопанные спустя тысячи лет после ее распада, но все еще сохранившие свою целостность и красоту.
Воины восседали на красивых конях, прежде блеклые деревянные куклы сияли, как богини, слоны были похожи на живых слонов, готовых броситься в бой на противника. С их висков капал мускус. На руках солдат она нарисовала браслеты – и от этих рук пахло сандалом. Аромат сандала кружил голову. Он не понимал, кто разукрашивает – он или она, но деревянные творения становились живыми статуями, будто его рука стала ее рукой, а ее рука стала его рукой, и они вдвоем с Богиней памяти творили этот мир. Вернее сказать, - вспоминали.
Когда они закончили, наступил рассвет. Рассвет расстроил его и огорчил, вывел из состояния транса. Он понял, что у него не хватит сил, чтобы продать или защитить свои творения. Он мог бы продать раскрашенные игрушки подороже, но люди бы не купили у него. Он понял, что люди ограбят его бедную хижину, наполненную столь необычайной красотой. Что эта женщина сейчас уйдет. Она не останется с ним. Она выглядела так, будто могла быть лишь женой кого-то из богов, но только не его спутницей. Рассвет огорчил его и его губы дрогнули, и на губах играла деревянная улыбка. Он улыбнулся ей, а она ему, и хотя ему казалось, что они едины, он понимал, что это единство вскоре мгновенно рухнет. Его хижина выглядела странно. У него не было ничего, чтобы заняться торговлей. Никто не смог бы помочь ему продать все это, а если бы он продал, что бы он сделал?
Он был уже стариком, и если бы он продал свои творения вместе с этой женщиной, то она взяв деньги, сбежала бы с красивым парнем. Он знал эти истории. Он не доверял ей.
Тогда он сказал ей много грубых слов. Сказал, чтобы она ушла, чтобы она знала, что сделанное – только его работа, что он не звал ее на помощь. Что она не имеет право забрать с собой то, что ему принадлежало. Он грубо вытолкнул ее за пределы хижины, и хотел захлопнуть дверь, но дверь валялась неподалеку, снесенная вчерашним ветром.
С ее губ не сходила улыбка. Казалось, она вовсе не обижалась на него и его жалкую судьбу. Тогда он рухнул на пол, окруженный тысячью улыбок, и его слеза упала в ее руку, которая она успела подхватить. Слезы капали с его щек, и этими слезами он смывал свои морщины, и совсем скоро – стал похож на красивого юношу. Тогда он поднял взгляд на нее -  и увидел, что она так юна, что она практически его возраста… На этом книга обрывалась...
Однако чуть позже были найдены последние страницы. Увидев ее, он вспомнил всё и как бедняк, внезапно ставший богатым, он пал к ее ногам с благодарностью, что она разрушила эту иллюзию, возникшую в его уме. Деревянные игрушки ожили, заполонив все пространство вокруг, воссияв единым красочным светом. Все вокруг переливалось красками…  Он снова оказался в том доме, где лежал на ложе и читал книги. Эти слоны были его слонами, солдаты – его армией, дом – его замком. День  и ночь не тревожили его, холод и жажда – не терзали. Куклы, которых он старательно красил, были его служанками, все, что он разукрасил, стало реальностью, прекратило быть деревянной обыденностью. Его окружали тысячи глаз и тысячи улыбок, но все же он был совершенно одинок и не нуждался ни в ком.
Через мгновение он увидел, что он старик, что он сидит на полу, и прежняя семья, которой он заплатил, бросила его. Они отказались быть его родственники, когда заработали на нем. Еще вчера его любила жена, и обожали дети, а сегодня они сказали, что договор окончен и ушли восвояси. Осталась только одна женщина. Он хотел разозлиться на нее, потому что она хотела больше денег, это было очевидно. Он хотел заплатить кому-то деньги, чтобы эти люди притворились его семьей навсегда, но никто не хотел оставаться рядом с ним надолго. Всех интересовали деньги. Даже девочка, игравшая роль его внучки, отвернулась от дедушки и ушла прочь, получив свою зарплату. Каждый месяц он нанимал новую семью.
 Он плакал, а оставшаяся женщина собирала слезы в его ладони. Он злился, что она хочет денег, но она хотела только быть с ним. Тогда слезы потери смыли с его щек и лба морщины, и он увидел, что он милый юноша. Он посмотрел – и женщина тоже стала моложе, практически его возраста….
И тогда Богиня памяти прильнула к губам владыки мироздания.
В этот момент Богиня голода, очень гневная и лишенная любви владыки, мучила голодом многих несчастных людей. Богиня сна, очень гневная и лишенная любви владыки, насылала вечный сон на несчастных людей – так была рождена Смерть. Богиня жажды, лишенная живительной воды – губ владыки, с которых она пила нектар, превратилась в старуху и иссохла. Тогда в колодцах не стало воды и реки пересохли, и люди умирали от голода и жажды, эпидемий и болезней.
Только Богиня памяти, Богиня иллюзии стала единственной владычицей его сердца. Он увидел, как она прекрасна и юна, и поцеловал ее.  Он понял, что все его видения были сном, которые она наслала на него, поскольку была охвачена ревностью. Тогда он увидел тех несчастных, кого терзают три его прежние возлюбленные богини и разгневался на них. Потом его сердце наполнилось состраданием к людям, потому что люди – были частями его души.
- Богиня памяти, - сказал он, -  я не хочу видеть людей такими. Но богиня сна, богиня голода и богиня жажды больше неподвластны мне. Что мы можем сделать, чтобы помочь всем живым существам? К тому же, я тоже голоден и тоже хочу спать. Я хочу пить, но когда пью нектар твоих губ, не напиваюсь. Не гневайся, любимая богиня памяти, но когда со мной ты, есть только моя библиотека. Я могу читать, писать, забывать, играть, создавать и разрушать миры. Забывать о созданном мире и входить в собственную историю не как ее владыка, а как участник. Потом  вспоминать кто я и стирать своими слезами свою старость, снова делаясь молодым. Я могу играть в это. Но когда я здесь, в этом замке, за пределами которого нет ничего, помимо твоей власти, твоей иллюзии, я вижу своим сердцем страдания людей. Люди не заслужили того, чтобы три оскорбленных мной богини так мучили их. Что нам делать? Поведай, о дорогая, что делать.
- Я не выдержу, если ты вернешься к ним троим, - сказала она, -  Обнимай только меня, о любимый.
 Я – память. Богиня памяти та, кто властвует над всеми, поэтому только я смогла остаться с тобой. Не они. Если ты голоден, я подарю тебе воспоминание о том, что ты поел. Если ты захочешь пить, я подарю тебе воспоминание о том, что ты попил. Если ты захочешь спать, я подарю тебе воспоминание о том, что ты спал. Тогда ты ощутишь удовлетворенность.

Точно также я поступлю с людьми. И три моих сестры не смогут больше терзать их. Если люди будут верить, что они ели, спали и пили, тогда уже не тронут их голод, жажда и бессонница. Если ты поверишь в несуществующее воспоминание, тогда и ты освободишься от страданий.
- Но где ты возьмешь силу, чтобы создать эти воспоминания? И как ты заставишь людей поверить в них? Допустим, ты сможешь заставить людей, но как ты обманешь меня? Я сам не ведаю своей силы, но не ведаю и твоей, о дорогая возлюбленная, рассей мои сомнения и больше не гневайся на меня. Не лишай меня памяти!
Богиня памяти расхохоталась в объятиях владыки мироздания, который считал себя лишь библиотекарем в огромном замке и читал  книги из библиотеки, позабыв, что он написал их сам…
- Меня не существует, поэтому мне не нужна сила, - ответила она, - Я память. Я пустота. Кто может потрогать свою память руками? Кто может поверить, что из его воспоминаний правдиво, а что ложно?  Я сама являюсь силой всего сущего, но тем не менее я не являюсь никем. Я та, которой нет и та, кто есть, если в меня верят. Сила нужна солдату, идущему на войну. Силу нужна слуге, чтобы служить господину. Силу нужна ослу, чтобы нести свою ношу. Сила нужна жене, которая угождает мужу. Силу нужна тому, кто верит в свое существование. Тому, кто говорит «я силен», я являюсь и служу ему. Если он говорит «я слаб», то я покидаю его. Я – это вера, если ты не поверишь – ты будешь сломлен. Поверь в меня и я оживу. Я – память, я меняюсь, ускользаю, я знаю, что основа мира – пустота, шунья, поэтому знай, что даже ты живешь на несколько мгновений отставая от происходящего. Твое восприятие отстает от происходящего на пару мгновений, и в эти мгновения ты рождаешь веру в свое существование. Благодаря этой вере ты жив. Если не сможешь родить веру в эти мгновения – погибнешь. Ты живешь в воспоминаниях, потому что если ты будешь жить в настоящем – ты будешь растворен в пустоте. Настоящее является только пустотой и ничем иным.
Я избавилась от своих соперниц – трех сестер, потому что они бессильны без меня. Если будешь голоден – я создам тебе воспоминание, что ты ел. Будешь хотеть пить – я создам воспоминание, что ты пил. Будешь хотеть спать – создам воспоминания, что ты спал и во сне ты проживешь удивительные жизни. Я богиня иллюзии, я – ничто и все одновременно. Также как и ты.
- А кто же я? – спросил он.
- Владыка иллюзии, который верит в ее существование. Если перестанешь в меня верить, я умру, - ответила она.
Богиня памяти засмеялась. Он обнимал ее руками, зная, что ее не существует, но он верил, что она есть. Поэтому эти двое смогли насладиться любовью в темном замке среди книг, и ни одна из трех сестер богини памяти не ведала об этом, потому что в их памяти стерлись эти воспоминания.
Дождь медленно стекал с крыши хижины. Он проснулся. Той женщины, которая ему приснилась, не было рядом с ним. Красавица. Жаль, что он только старик. Он один работал всю ночь, разукрашивая купленные им глупые деревянные игрушки, и потерял все силы на этом. Никто не помогал ему. Но он еще может порадовать детей этой деревни перед  тем, как уйдет на небеса. Пусть люди не будут помнить о нем плохо. Да, он прожил жалкую жизнь, но он слышал, что если люди помнят о тебе хорошо, то после смерти ты попадаешь в рай. Он не верил в рай, ад или богов. Он верил в себя, но все-таки надеялся на благосклонность богов, в которых никогда не верил. К старости люди становятся совсем как дети.
Через пару часов на главной деревенской площади стоял старик, и продавал красиво раскрашенные игрушки. У других торговцев были деревянные игрушки, дети получали занозы и плакали. Но у этого старика продажа шла очень хорошо. Он распродал все, и получил много денег. Дети счастливо улыбались ему. Счастливый, с мешочком денег, своей долгожданной прибылью, через несколько дней после окончания ярмарки он шел в свою хижину, мечтая, что на эти деньги наймет кого-то из работников, чтобы ему вставили дверь, сорванную ветром. А потом ему бы сделали удобные стулья, кровать, поставили стол. Так он сможет продолжить свою творческую работу.  Он бы мог послать кого-то в город за настоящими кистями  и красками. Он мог бы стать художником. Он размечтался и забыл о безопасности.
В тот миг его настигла воровка. Она ударила его по голове, и старик рухнул на землю, истекая кровью. Он упал, и выронил мешочек из рук – женщина схватила деньги и побежала прочь. Никто не видел этого. Он подумал – что стало с женщинами? Они уже не преданы мужьям, не уважают старших, не слушают свекровей… Этот мир – стал безобразием. Тогда он был рад, что покидает этот мир, наполненный такими ужасными безнравственными людьми. Все его старания пошли прахом. Он был лишен денег и даже своей жизни.
Тогда он заплакал. Жизнь ускользала от него. Рядом с ним сидела женщина и собирала в ладонь его слезы. Тогда морщины стекли со лба и его щек в виде слез, морщины обратились слезами и слезы даровали ему молодость, и он ощутил себя молодым юношей. Каждый раз когда он плакал – молодел, а когда радовался – старел. Это было удивительным законом судьбы. Он увидел, что женщина, собравшая его слезы в ладони, окропила ими свои густые волосы, и стала очень юной. Она была такого возраста, как он сам… 
Юная богиня памяти прильнула к губам  владыки мироздания. Он помнил, что недавно они обедали в кругу божеств, недавно они купались в чистой реке и пили воду прямо из нее, недавно они спали, обнявшись вместе. Он просто помнил это. Но было ли это на самом деле? Это было неважно. Она создавала воспоминания и обманывала его.
Тогда он назвал ее обманщицей. Она игриво обиделась. Тогда он притянул ее к себе и обнял. Когда он назвал ее обманщицей, она исчезла. Когда он поверил в нее, она появилась. Он поцеловал ее в ответ и погладил ее по волосам.  Ей было приятно от его ласковых прикосновений.
Она, богиня иллюзии, изначальная владычица шуньи(пустоты), не имеющая соперниц, танцевала в его разуме, а также в разуме всех живущих на свете существ.
На этом фрагменте книга обрывается…
 Есть лишь краткий очерк в газете того города, в котором все случилось. Журналисты писали:
«Безумного старика, держащего в своем доме библиотеку из книг на каком-то древнем вымершем языке, придавило собственными книгами. Стеллаж рухнул на него и он умер, прижимая к себе книжки. На его лице была деревянная улыбка, а на обложке книжки  был изображен деревянный слон  - детская игрушка. Известно, что старик зарабатывал созданием и продажей старинных игрушек раньше, но когда его семья погибла  в автокатастрофе, немного сошел с ума. По городу о нем ходили странные люди и его боялись. Теперь он был убит своими же книгами и задохнулся в пыли. Мы сожалеем о старости, которую избегаем, сожалеем, что вовремя не отправили социальных работников поддержать его, но старик не желал никого видеть. Он даже не выходил из дома и отказался от пенсионных выплат. Как он питался, не покупая еды – никто не знал. Как он пил воду никто не знал. Говорили, что он страдает страшной бессонницей и видя галлюцинации, кричит по ночам, словно сова в ночи. Из этого района переехали многие, лишь бы не слышать старика. Да, он был безумен. Ну а кто бы потащил его в лечебницу силой, если сам не шел? На это нужна ответственность, а у властей идут выборы. Сейчас никто не возьмет на себя такой ответственности, пока не будет избран следующий губернатор… Среди предвыборных обещаний одного из кандидатов, который набрал много голосов на предстоящем этапе выборов, было обещание издавать все государственные законы на красивой разноцветной бумаге! Он обещает, что в городе станет красочней и настроение людей поднимется. Люди останутся нищими, и будут умирать в одиночестве, как тот старик, зато государственные законы будут написаны на цветной бумаге! Чтобы записаться на голосование, ознакомьтесь с обещаниями кандидатов и позвоните по телефону… ».
Предвыборный участок решили организовать в доме того старика. Дом реставрировали, книги на древнем непонятном языке были выброшены – не осталось  переводчиков, желающих разбираться в этом. Им не платили достойных зарплат и все они ушли в другие профессии, где надо было работать руками. Умных уже не любили, а презирали. Со смертью старика мир разительно изменился. Кандидат с предложением писать на разноцветной бумаге поправил галстук и, сказал:
«Мы сожалеем о старости, которую избегаем, сожалеем, что вовремя не отправили социальных работников поддержать его, но старик не желал никого видеть. Он даже не выходил из дома и отказался от пенсионных выплат. Как он питался, не покупая еды – никто не знал. Да, он был безумен. Ну а кто бы потащил его в лечебницу силой, если сам не шел? Чтобы получить помощь государства, нужно писать заявление, а у старика зрение было слабым. Как бы он писал заявление? Он пал жертвой прошлых государственных устоев. Но я все исправлю. Я знаю, что молодые, как и старые, остались одни, без поддержки государства, у многих трудности и проблемы, сейчас тяжелые времена. Но я  также знаю, что я стану вашей поддержкой, если вы проголосуете за меня! Я хочу сделать город красочным. В первую очередь, я покрашу дома в красивые цвета, отремонтирую дороги, построю школы… И все государственные указы будут написаны на цветной бумаге, дабы читавшие их были в радостном расположении духа! Вспомним о творчестве – будем проводить конкурсы, и выставим на улицах работы талантливых художников! Моя дочь является талантливой художницей…. Я хотел немного рассказать о ней и ее школьных достижениях… »
 Когда он закончил, его речи аплодировали. Красивая юная девушка выглянула из-за шторы, и подмигнула ему. Он встретился с ней взглядом, и тогда трибуна обрушилась под ним, и он умер, погребенный под обломками. Он даже не успел ничего понять. Он только успел подумать, как она красива…
- Видно, плохо отремонтировали дом старика! Так ему и надо! Обещал какие-то глупости, выступал с предвыборным обещанием здесь, на чужих костях, а пожилые люди как были без помощи государства, так и будут! – сказала вслух какая-то бабка из толпы.
- Выходим из здания, вдруг дом рухнет на наши головы! – сказал кто-то еще и люди побежали к выходу в огромном страхе, боясь за свои жизни.
Иллюзорная богиня памяти смеялась из-за шторы, а он лежал, погребенный под собственными книгами на древних языках, под обломками своего дома и обломками своих иллюзий. Он улыбался, хотя и испытывал боль. Он был жив, хотя его видели мертвым.
Так ему и надо, - подумала она. Ведь недавно она снова ощутила в его доме духи Богини жажды и разгневалась… Неужели ему не хватало нектара, который он пил с ее губ? Зачем ему капельки влаги с губ Богини жажды, которые он целовал снова и снова забывая Богиню памяти? Невозможно утолить свою жажду, если твоя женщина - сама богиня жажды... Он смог расстаться с голодом и сном, но с жаждой любви не может расстаться ни один мужчина, будь он даже богом. Богиня памяти грустно улыбнулась.
«Этот обманщик никогда не станет однолюбом!» - она махнула на него рукой и вышла прочь из дома. Он посмотрел ей вслед, придавленный обломками и испустил последний вздох, предвкушая свое новое рождение. Куда она отправит его теперь? Он устал играть игры и надеялся, что сможет поучаствовать в битве за что-нибудь достойное. Он был готов тысячу раз рождаться и умирать в Ее фантазиях, пусть только его тысячерукая тысячеокая любимая богиня, с глазами подобными лепесткам лотоса, будет счастливой.
Газеты пестрели новостями:
«Дом, где недавно погиб под стеллажами книг безумный старик, теперь рухнул на одного из кандидатов во время его предвыборных обещаний… Это место кажется проклятым и люди уезжают оттуда. Уже никто не хочет выборов и разборок – люди хотят спокойствия. Местные экстрасенсы возбужденно приезжают на место, обещая, что наладят атмосферу и сделают ее приятной, но никто не верит шарлатанам... Голод, жажда и бессонницы мучают людей снова, при повышенном стрессе вы должны незамедлительно обращаться к врачу! Мы советуем одну из лучших клиник города…»
На этом газетный текст обрывается, свернутый пальцами юной незнакомки и выброшенный из окна зловещего дома…