История в лицах. Николай Вавилов

                Николай Иванович Вавилов
           (13 (25) ноября 1887 г. - 26 января 1943 г.)

Места жизни и деятельности: Саратов, Москва, С.-Петербург (Петроград, Ленинград), Царское Село, Полтава, Харьков, Киев, Ростов-на-Дону, Мурманск, Майкоп, Дербент, Тбилиси, Баку, Красноводск, Ашхабад, Бухара, Берлин, Кёльн, Брюссель, Вена, Лондон, Кембридж, Париж, Марсель, Стокгольм, Лунд, Копенгаген, Осло, Амстердам, Берн, Варшава, Рим, Неаполь, Болонья, Милан, Ассизи, Мессина, Палермо, Кальяри, Афины, Ханья, Ларнака, Мадрид, Вальядолид, Леон, Сан-Себастьян, Хихон, Севилья, Малага, Гранада, Кордова, Картахена, Аликанте, Валенсия, Барселона, Памплона, Луго, Альмерия, Лиссабон, Тегеран, Керманшах, Мешхед, Алма-Ата, Семипалатинск, Новосибирск, Благовещенск, Хабаровск, Владивосток, Кашгар, Урумчи, Учтурфан, Кульджа, Токио, Киото, Сахарадзима, Сеул, Тайнань, Каги, Аддис-Абеба, Дыре-Дауа, Харзр, Гондэр, Аксум, Иерусалим, Тель-Авив, Хайфа, Тиверия, Назарет, Иерихон, Хеврон, Беэр-Шаба, Бейрут, Дамаск, Алеппо, Дерьа, Амман, Ирбид, Алжир, Оран, Тиарет, Бискра, Сетиф, Тунис, Рабат, Касабланка, Марракеш, Джибути, Асмэра, Массауа, Ходейда, Джидда, Штутгарт, Кушка, Кабул, Герат, Кандагар, Меймене, Джелалабад, Ханабад, Файзабад,  Мазари-Шариф, Хорог, Ош, Нью-Йорк, Итака, Филадельфия, Вашингтон, Чикаго, Мэдисон, Сент-Луис, Ричмонд, Мобил, Саванна, Сент-Пол, Остин, Галвестон, Сан-Антонио, Чарльстон, Джексонвилл, Гейнсвилл, Майами, Новый Орлеан, Оклахома-Сити, Сан-Франциско, Окленд, Лос-Анджелес, Сан-Диего, Чико, Сакраменто, Эль-Пасо, Тусон, Финикс, Оттава, Монреаль, Виннипег, Принс-Альберт, Мехикали, Ногалес, Чиуауа, Мехико, Гвадалахара, Сакатекас, Торреон, Тепик, Куэрнавака, Масатлан, Пуэбла, Оахака, Гуаймос, Мерида, Гватемала, Пуэрто-Кортес, Гавана, Сан-Хосе, Панама, Порт-оф-Спейн, Лима, Кито, Ла-Пас, Сантьяго, Буэнос-Айрес,Баия-Бланка, Монтевидео, Порту-Алегри, Рио-де-Жанейро, Сан-Паулу, Белен, Парамарибо, Сан-Хуан, Ереван, Ташкент, Чимбай, Кунград, Хива, Ургенч, Ташауз, Краснодар, Сухуми, Львов, Станислав, Черновцы.
Происхождение: по отцу - из крестьян, по матери - из мещанского сословия.
Семья: брат Сергей, сёстры Александра и Лидия, первая жена - Екатерина Николаевна Сахарова-Вавилова, сын от первого брака - Олег, вторая жена -  Елена Ивановна Барулина-Вавилова, сын от второго брака - Юрий.
Наставники: Н.Н.Худяков, Д.Н.Прянишников, У.Бейтсон.
Соратники: Г.Д.Карпеченко, Г.А.Левитский, Л.И.Говоров, Г.Меллер, Д.Костов.
Оппоненты: Т.Д.Лысенко, И.И.Презент.
Награды и звания: академик АН СССР, АН УССР и ВАСХНИЛ (1929), доктор биологических наук (1934), Большая серебряная медаль имени Пржевальского, Большая золотая медаль ВСХВ.

Литература:
С.Резник. Николай Вавилов. М. 1968. Эта короткая жизнь. М. 2017.
М.Поповский. Дело академика Вавилова. М. 1990.
В.Есаков. Николай Иванович Вавилов. Страницы биографии. М. 2008.
П.Прингл. Николай Вавилов. Ученый, который хотел накормить весь мир и умер от голода.

«Могу сказать только одно: не погибнет Россия, если у нее есть такие сыны, как Николай Иванович Вавилов..» (Почвовед, агроном акад. Н.М.Тулайков).

Отец, Иван Ильич Вавилов, купец второй гильдии, был директором мануфактурной компании «Удалов и Вавилов». Сын крестьянина из Волоколамского уезда, он  сделал фантастическую купеческую карьеру в Москве. Всего в семье было семеро детей, однако трое из них умерли в детстве. Мать, Александра Михайловна Вавилова, урождённая Постникова, — дочь художника-резчика, работавшего в Прохоровской мануфактуре.  В неоконченной автобиографии Сергей Иванович писал: "Мать замечательная, редкостная по нравственной высоте… окончила только начальную школу, и весь смысл жития ее была семья… Мать любил я всегда глубоко… Мало таких женщин видел я на свете".
  Старший брат, обложившись гербариями и географическими картами, штудировал учебники по биологии, младший увлекся физикой и математикой. Сергей Иванович пишет, что брат много читал и рассказывал ему содержание интересных книг, например повести о Петре Великом."Естествоиспытателем с широкими интересами и горизонтами я стал вполне годам к пятнадцати. Я прочитал Тимирязева, Мечникова, обзавелся определителями растений. Принимал я большое участие в микробиологических опытах Николая. Обсуждали классиков. Например, трилогию А. К. Толстого". Илья Михайлович Франк писал о Вавиловых: "Они, братья, были очень дружны и чрезвычайно высоко ценили талант друг друга". Отец, жёсткий человек, не смог настоять, чтобы сыновья продолжили его дело. Николай и Сергей решили посвятить жизнь науке.
  Младшая сестра Николая – Лидия Вавилова, пошедшая по тем же стопам, микробиолог – скончалась от черной оспы в 1914 году, заразившись смертельной болезнью в экспедиции.
 В 1906 году Н.И.Вавилов закончил коммерческое училище и поступил учиться в «Петровку» - ныне Сельскохозяйственная академия им. К.А.Тимирязева. В 1908 году он участвовал в студенческой экспедиции по Северному Кавказу и Закавказью. Учителями Вавилова в сельскохозяйственном вузе были магистр ботаники Николай Худяков и основоположник агрономической химии Дмитрий Прянишников, будущее светило советской аграрной науки.
В 1912 году студент женился на дочери купца Екатерине Сахаровой. Они сблизились на практике в Полтавской губернии. Ни о каком свадебном путешествии речи не шло - Николая занимали исключительно экспедиции.
В 1913 году Николай был направлен за границу для завершения образования. Он изучал новейшие достижения селекции во Франции, работал в Германии в лаборатории Эрнста Геккеля, изучал генетику в Англии — в Кембриджском университете и в Институте садоводства имени Джона Иннеса. В 1915 году вернулся на родину и занялся темой иммунитета растений. Уже шла мировая война. Призывная комиссия освободила молодого ученого от службы: у Николая обнаружили давнюю травму глаза.
 Вавилов отнес к основным направлениям исследований в растениеводстве изучение мировой культурной флоры земного шара, использование дикой флоры для обогащения культурной флоры и «овладение синтезом органических форм». Он стал сторонником "широкого географического подхода к изучению эволюции видов от начальной родины, где растение было взято в культуру, до конечных звеньев современной эволюции".
Молодой учёный поставил перед собой сложнейшую задачу - "собрать всё разнообразие культурной флоры земного шара, изучить сортовой состав каждого вида, научиться на этой основе создавать новые сорта и гибриды, приспособленные к условиям определённого района".

Первым подлинным подвигом Вавилова была экспедиция в Персию(Иран), где в это время находились российские войска. Вавилов был вызван в качестве консультанта из-за массового заболевания российских солдат и быстро разобрался в причинах. Оказалось, что в местную муку попадают частицы семян плевела опьяняющего (Lolium temulentum), а с ними гриб Stromatinia temulenta, который способен вызвать серьезное отравление с возможным летальным исходом. Оказавшись в Иране, Вавилов получил от военного руководства разрешение отправить для изучения местных злаков научную экспедицию вглубь страны. Он начал настоящую экспедицию – в 1916 году, в самый разгар мировой войны, с мая по август, на территории официально нейтральной страны, где помимо российских войск действовали немецкие и турецкие агенты. Его задерживали и арестовывали. Про учёного распространялся слух, что он - брат русского царя, и неожиданно ему начинали оказывать почести...
Все тщательно заносилось в записные книжки и на карты.
«Имея задачей найти эту своеобразную пшеницу в Иране, мы задумали сложный маршрут, который позволил бы охватить главнейшие земледельческие районы Ирана».
  Без передышки из Хорасана учёный продолжил экспедицию на территории Средней Азии. Находясь на Памире, Вавилов сделал вывод, что изолированные горные районы вроде Памира служат очагами зарождения культурных растений.
Он писал: "не жалко отдать жизнь ради самого малого в науке. <…> Бродя по Памиру и Бухаре, приходилось не раз бывать на краю гибели, было жутко не раз… И как-то было даже, в общем, приятно рисковать".

Революционные события 1917 года застали Николая Вавилова в Саратове, где он устроился преподавателем в университете.
25 октября 1917 года Вавилова избрали помощником заведующего Отделом прикладной ботаники. Будущий академик опубликовал исследование об устойчивости растений к инфекциям, в котором впервые указал на генетические свойства иммунитета.
В июне 1920 года он доложил Всероссийскому съезду селекционеров в Саратове свой закон гомологических рядов, установивший параллелизм в наследственной изменчивости родственных групп растений. Съезд направил в Совнарком телеграмму: « Этот закон представляет крупнейшее событие в мировой биологической науке, соответствуя открытиям Менделеева в химии, и открывает самые широкие перспективы для практики…». Сразу же после съезда Вавилов занялся подготовкой экспедиции по Юго-Востоку и успешно провел ее в августе 1920 года в условиях, когда кругом были голод, сыпняк, ещё действовали различные банды... Вавилов принял окончательное решение — переезжать в Петроград и взять на себя руководство Отделом прикладной ботаники.
  В 1918 г. у Николая и Екатерины родился первенец Олег. Тесть к тому времени уже эмигрировал в Болгарию, но вернулся после уговоров зятя в Россию в 1928 году и вскоре умер. Жена с маленьким сыном жили в Москве, и личные отношения тогда уже не ладились. Со второй женой, Еленой Барулиной, учившейся в Саратовской академии, ученый по-настоящему познакомился в экспедиции. Аспирантка без памяти влюбилась в профессора агрономического факультета, старшего на 8 лет. Для книги Вавилова  «Полевые культуры Юго-Востока» Барулина написала статью «Дыни Юго-Востока». В 1921 году Екатерина, понимая, что у Николая другая женщина, отказалась ехать к нему в Петроград. На Елене Барулиной Николай Вавилов официально женился в 1926 году - до этого им обоим мало времени на семью давала научная работа . Через два года у супругов родился сын Юрий.

С 1921 года Вавилов возглавляет Всесоюзный институт растениеводства (ВИР).
Его представляли как человека, готового решить «проблему хлеба» и «накормить человечество».
В 1922 году учёный на три месяца уехал в США. На обратном пути навестил Европу — встречался с генетиками и селекционерами в Англии, Франции, Германии, Голландии, Швеции и Дании.
Всего ученый выделил семь географических центров, откуда пошли все мировые сельскохозяйственные культуры. И продолжил заниматься изучением культурных растений в местах их произрастания. Старшеклассники могут, вспомнив уроки биологии, назвать эти центры.
Под руководством Вавилова первая советская научная экспедиция начала свой путь по Афганистану 19 июля 1924 года.
 «Мне пришлось немедленно приступить к совершенствованию своих языковых познаний, другого выхода не было, — писал Вавилов в путевых заметках. — Встав рано утром, приходилось твердить скучную фарсидскую грамматику».
 «Навстречу мчатся всадники, они останавливают караван и объясняют нашим провожатым, афганским солдатам, что нам надо подождать большого начальника. <…> Выясняется, что произошло какое-то несчастье. Кто-то стрелял в начальника и, по-видимому, сильно ранил его. <…> Каждый европеец в этой стране является синонимом доктора, врачевателя от всех болезней. В рабате большой переполох. <…> Уже наступает ночь, но на улице светло. Около нашей стоянки огромная толпа в несколько сот человек с факелами».
«Перспектива идти вспять, в Мазари-Шариф, когда еще впереди оставалось три четверти дела, нас не устраивала. Надо было во что бы то ни стало стремиться дойти до Кабула». На окраине Кабула Вавилов заметил так называемую карликовую пшеницу, высокоурожайный сорт с особенно прочной соломой. Он также нашел мелкозерные темные бобы, которые резко отличались от европейских сортов, и разновидности хлопка, похожие на индийские. Вавилов с коллегой, проводником и двумя сипаями на трех вьючных лошадях вышли в направлении перевала Саланг (столь памятного нашим соотечественникам в более поздние времена).
«Климат Зибака суровый, — записывал Вавилов. — Население бедное. Одежда ужасающая. Несмотря на холод, люди полуголые. Чай пьют за отсутствием сахара с солью». Караван идет всё выше. <…> Ночь проходит около пещер у костров. К утру ручей покрылся ледяной коркой. <…> Караван передвигается с трудом. Лошадей приходится вести, люди и лошади вязнут в снегу». «Несколько раз разгружаем вьюк и переносим его на руках, а лошадей с усилием переводим с обрывов. Они падают, попадают в трещины между скалами. Двигаться можно лишь с отчаянной медленностью. Никакой дороги здесь нет. Через каждый час то одно, то другое несчастье. Вот лошадь повисла над обрывом, ноги в трещине; вот ягтаны катятся с обрыва к реке».
«Около Вамы начинают попадаться крошечные площадки под пшеницей, просом, сорго-джугарой. <…> Население Вамы арийского типа, по смуглому лицу похожее на итальянцев и испанцев; лица приветливые; мусульмане. Женщины ходят открыто, совершенно свободно. Дети и мужчины в козьих шкурах, шерстью внутрь, без рукавов. Так, вероятно, одевались и первые люди Земли».
«Собрал тьму лекарственных растений. Нигде в мире не видел столько аптек, аптекарей, как на юге в Афганистане, целый цех табибов-аптекарей. Так и определил Кандагар городом "аптекарей и гранатов". Гранаты бесподобные».
(М-да, теперь звучит как "чёрный" каламбур...)
"Несколько недель тому назад я возвратился из Афганистана, где находился шесть месяцев. Было трудно добиться получения разрешения на доступ в Афганистан, так как условия путешествия в этом году были неблагоприятными в связи с различными военными обстоятельствами. Тем не менее моё путешествие было достаточно успешным. Я объехал всю страну, все её агрономические зоны, четыре раза пересёк Гиндукуш, видел даже Кафиристан и собрал большое количество образцов растений".
(Из письма Николая Вавилова Уильяму Бэтсону).

Через два года подготовлена новая широчайшая экспедиция - в Средиземноморье и Северо-Восточную Африку.
Николай Вавилов изучил растительный мир Греции, юга Франции, объездил Испанию и Португалию. Заодно Вавилов заглянул в горные районы немецкого Вюртемберга. Пусть они не имели отношения к Средиземноморью, Вавилов не мог упустить случая познакомиться с местным земледелием.
Из писем жене:
01.09.26, Кипр. «Вчера видел вещи замечательные в Кносском дворце 17-18 века до Р.Х. В зерновом хранилище из огромных глиняных чанов масса зерна, в т.ч. Ervum ervilia, которая и теперь возделывается на Крите. Получил ископаемую Ervum ervilia».
07.09.26, Кипр, Ларнака. «Средиземье, черт его возьми, велико даже при европейском способе передвижения. От Марселя до Сирии 14 дней пароходом».
17.09.26, Дамаск. «Вот и в самом старом городе мира. Город на берегу пустыни, но сам весь в воде. Сады, ручьи. По корану здесь все для рая. Масса бобовых. Ervum ervilia в большом разнообразии».
03.10.26, Алеппо. «Кончаю Сирию. Числа 8-9-го буду в Палестине, Иерусалиме. По чечевице и керсанке (Название французской чечевицы, производное (почти калька) с алжирского - прим.автора) здесь материал большой и, по-видимому, интересный. И та и другая культура здесь большого значения, особенно Ervum ervilia. Из всех бобовых на первом месте формы среднего размера».
17.11.26, Иерусалим. «…Послал уже 55 посылок из Палестины. Очень вероятно, что 100-200 разновидностей (форм) чечевицы. Они очень интересны…»
Письмо из Марселя, 5 января 1927 года: «Море не спокойно. Я чувствую, предстоит нелегкое путешествие. 12 дней и ночей в лучшем случае. Но я не колеблюсь, дорогая. Это необходимо сделать по логике жизни. Это не является удовольствием, дорогая, поверь мне. От поездов, экспрессов и моря (я уже сделал, по крайней мере 25000 км) я получил постоянную головную боль».
11.01.27. «Сегодня, dear, в Порт-Саиде. Море тише, и я немного ожил. По чечевице (да и по всем культурам) не хватает Верхнего Египта, Испании и Абиссинии. И засим, в сущности, можно приступать к полному синтезу. В чечевице я теперь заинтересован не меньше тебя, ибо немного знаю и люблю ее. На ней мы поймем все бобовые».
Пройдя на пароходе Суэцкий канал, он высадился в Джибути (порт на побережье Красного моря), откуда следует в столицу Эфиопии Аддис-Абебу. Отсюда караваном он проходит к Голубому Пилу, выходит к оз. Цана и, обследовав всю северную Эфиопию, углубляется в Эритрею, тогда итальянскую колонию. Достигнув порта Массауа, он снова садится на пароход, который доставляет его сперва в порт Ходейда в Йемене, затем в Джидду в Геджасе(Хиджазе).
«Нам приходится переплавляться вброд, Нил кишит огромными крокодилами, достигающими 4–5 метров, раскрывающими свои огромные пасти, — пишет Вавилов в дневнике экспедиции. — Ночуем на берегу Нила. Утром до рассвета отправляем охрану, которая начинает стрелять в воду, разгоняя крокодилов, словно открылись военные действия. Сотнями выстрелов расчищается значительная часть наиболее удобного пути. Несколько крокодилов брюхом вверх всплывают на поверхность. Караван потихоньку переходит вброд на другую сторону. Изредка для острастки постреливаем в воду. В марте переправа нетрудна и без риска. Гораздо опаснее она в другие сезоны».
«На мой вопрос одному из государственных мужей, почему Абиссиния не строит дорог, мудрец ответил: построишь дороги — придут европейцы, придут европейцы — конец Эфиопии».
«В специальном маленьком ряду на базаре за деньги получаем соль и перец. Кристаллическая соль служит обменной валютой для крупных операций, сушеный красный перец, вызывающий невероятное чихание, идет в качестве мелкой монеты. Покупая образцы зерна, расплачиваемся горстью красного перца».
Найденные в Эфиопии образцы пшеницы и ячменя сегодня позволяют решать актуальные научные задачи. Например, образцы ячменя, происходящие из эфиопской коллекции Вавилова, оказались носителями гена, защищающего посевы от мучнистой росы.
В Риме  был Международный конгресс по пшенице, на который после Африки приехал Вавилов, и там, наконец, встретился с женой. Они устроили себе настоящее свадебное путешествие. Ну и что, что через год после женитьбы. Они проехали всю Италию: Мессина, Палермо, Флоренция, Милан, Венеция, Помпеи… И, конечно же, библиотеки, университеты, фермы, поля, виноградники.
В 1929 году была организована Академия сельскохозяйственных наук и избранный академиком Вавилов назначен ее президентом.
И тогда же, в 1929 г. он отправляется в давно задуманную экспедицию в Азию: Северо-Западный Китай, Семиречье, Иссык-Куль, Заилийское Алатау, Алма-Ата, снова Китай, Дальний Восток, Япония, Корея, Тайвань.
«Буду надеяться, что в плен меня китайцы не возьмут и как-нибудь доберусь до Семиречья».
"Культурная флора Китая уникальна и сильно отлична по составу от других первичных очагов мирового земледелия. По богатству эндемичных видов Китай выделяется среди других мировых центров, многие растения здесь представлены поразительным разнообразием форм: соевые бобы, хурма, цитрусовые".

И - две экспедиции в Новый Свет в 1930 и 1932 г.г.
Послания порой почти телеграфные: «Кончил Аризону», «Мексику кончил», «Кончаю Гватемалу».
"Новый Свет характеризуется поразительной локализацией главных центров земледельческой культуры. Карликовые республики Центральной Америки — Коста-Рика и Сальвадор — по площади составляя 1/100 США, по числу видов превышают число видов всей Северной Америки: США вместе с Канадой и Аляской".
В Канаде Н. И. Вавилов посетил южные части департаментов Онтарио, Манитобы, Саскачевана, Альберты и Британской Колумбии; в США — штаты Вашингтон, Колорадо, Монтана и Канзас; затем посетил о. Куба, п-ов Юкатан, западное побережье Центральной Америки, побережье Гуаякильского залива и прилегающую холмистую предгорную область, южные отроги Западных Кордильер, внутреннюю Андинскую впадину, Восточные Кордильеры в пределах Эквадора, прибрежную пустынную зону Перу, бассейны озер Титикака и Пуно, западные и восточные склоны Кордильер в пределах Перу и Боливии, прибрежную зону Чили, бассейн нижнего течения р. Параны и прилегающую прибрежную зону Аргентины и Уругвая, прибрежную полосу южной Бразилии, включая район Рио-де-Жанейро, устье Амазонки и прилегающую местность, наконец, о. Тринидад.

"Жизнерадостный, с большими добрыми глазами, он расспрашивал о наших делах и много оживлённо рассказывал о своих путешествиях в Китай, Японию, а позже в Южную Америку. Нам неизменно давался совет учить иностранные языки. Мы тогда занимались английским, но, конечно, как многие дети, порою с ленцой. Нам стыдно было в этом признаваться, и мы понимали, что если Николай Иванович так говорит, то нужно подтянуться. От мамы мы знали, что сам Николай Иванович знал много языков и каждый раз, собираясь в очередную экспедицию, осваивал новый, чтобы иметь возможность обходиться без переводчика".
(Мария Зайцева, доктор биологических наук)

"Возвратившись зимой 1933 года в Ленинград, отец подводил меня к уже упомянутому большому глобусу и начинал меня экзаменовать: просил показать на глобусе Тихий и Атлантический океаны, Африку, Северную и Южную Америку. Отец нанёс на глобусе жирными линиями авторучки («вечным пером», как их тогда называли) маршруты своих экспедиций по странам пяти континентов, которыми, как я понял позже, он очень гордился".
Юрий Вавилов "В долгом поиске".

Всего Вавилов организовал и провел с личным участием более 50-и экспедиций. Он - автор более 10 монографий, 300 научных статей, написал более 40 тыс. писем.
В литературе его основными достижениями признаны: учение об иммунитете растений к инфекционным заболеваниям (1919, 1935); закон гомологических рядов в наследственной изменчивости (1920, 1934); концепция центров происхождения культурных растений (1926); политипическая концепция вида (1931, 1940); ботанико-географическое и генетико-экологическое обоснование принципов семеноводства и селекции (1934). Под его редакцией вышли три тома «Теоретических основ селекции» (1935–1937), им основана серия «Культурная флора СССР» (1935).
«Входивший в научную элиту Вавилов был действительно исключительным человеком в том, как помогал своим коллегам, молодым и пожилым — тем, чью работу считал заслуживающей поддержки. Он был готов оказать содействие тем, кто проявлял такие же феноменальные качества, как и он сам: энергичность, энтузиазм, оригинальность мышления и трудолюбие. Он был взыскателен и настаивал на строгом научном анализе и проверке данных. Вавилов приглашал собеседников к научной дискуссии, но не к вражде; просил высказывать альтернативные теории, а не устраивать свары. Со временем он постарался было познакомить Мичурина с генетикой, но тот либо не мог, либо не хотел постигать новую науку. Иван Владимирович больше половины века работал собственными кустарными методами и не имел желания их менять. Вавилов сделал исключение для садовника преклонных лет в городе Козлове. Как-никак, тот был человеком другого поколения»(П.Прингл).
  Вавилов выступал в поддержку некоторых осужденных по «академическому делу»,  «шахтинскому делу», «делу союзного бюро ЦК РСДРП(м)», «делу Промпартии» и «делу Трудовой крестьянской партии», что впоследствии сыграло роль в возбуждении дела в отношении него самого. До сих пор он считался "баловнем судьбы", но вот начали сгущаться тучи.
С 1932 года по прямому указанию Сталина НКВД организует постоянную слежку за ученым. В 1935 г. Вавилова освободили от должности президента ВАСХНИЛ.
важную роль в деле Вавилова сыграл его научный оппонент — академик Трофим Лысенко. Молодой советский агроном и биолог, выходец из простой крестьянской семьи, быстро стал любимцем властей.
В середине 1930-х годов Лысенко, возглавивший к тому времени Институт генетики и селекции в Одессе, выступил против мировой науки как чуждой задачам социалистической деревни. Его громкие обещания вполне соответствовали духу времени, будь то зимнее культивирование гороха, яровизация или создание новых сортов зерновых за 2,5 года (срок по тем временам нереальный, но вполне соответствующий духу первых пятилеток). В 1937 году он становится заместителем председателя Совета Союза Верховного Совета СССР, а в 1939-м — академиком АН СССР.
 Еще в 1938 г. Лысенко был назначен президентом ВАСХНИЛ, а после ареста Вавилова он возглавил и Институт генетики. Виновен Лысенко и в прямом доносе на Вавилова, завизировав в июне 1939 г. записку Презента председателю Совнаркома В. М. Молотову, в которой Вавилов обвинялся в антисоветизме и в агрессивных действиях против поворота советской науки к практике, к нуждам социалистического производства. Это при том, что Николай Вавилов оказывал молодому и подающему надежды агроному Трофиму Лысенко всяческую поддержку.
В 1939 году, за год до ареста, Вавилов вместе с коллегами по экспедициям собрал путевые заметки в книгу «Пять континентов». Он готовил в Москве VII Международный генетический конгресс. Конгресс был отменён и состоялся в Шотландии без Вавилова - ему запретили отъезд за границу. В то время он выдвигается на Нобелевскую премию...
А соратник Лысенко И.Презент уже докладывал Молотову:«Хору капиталистических шавок от генетики в последнее время начали подпевать и наши отечественные морганисты. Вавилов в ряде публичных выступлений заявляет, что «мы пойдем на костер», изображая дело так, будто бы в нашей стране возрождены времена Галилея. Поведение Вавилова и его группы приобретает в последнее время совершенно нетерпимый характер..."
  Летом 1940 года Николай Иванович отправился в экспедицию в западные районы Украины, ставшие недавно частью СССР.
Постановление на арест Вавилова Николая Ивановича. 6 августа 1940 года. "Продвигая заведомо враждебные теории, ВАВИЛОВ ведет борьбу против теории и работ ЛЫСЕНКО, ЦИЦИНА и МИЧУРИНА, имеющих решающее значение для с/хозяйства С.С.С.Р., заявляя, мы были, есть и будем «анти» — на костер пойдем за наши взгляды и никому наших позиций не уступим. Нельзя уступать позицию. Нужно бороться до конца».
Из дневника С.Вавилова:
"За эти дни сколько перемен и самое страшное несчастье. У брата Николая 7-го на квартире был обыск. Сам он сейчас во Львове. Значит, грянет арест, значит, рушится большая нужная жизнь, его и близких! За что? Всю жизнь неустанная, бешеная работа для родной страны, для народа. Вся жизнь в работе, никаких других увлечений. Неужто это было не видно и не ясно всем? Да что же еще нужно и можно требовать от людей? Это жестокая ошибка и несправедливость. Тем более жестокая, что она хуже смерти. Конец научной работы, ошельмование, разрушение жизни близких. Все это грозит. Эта записная книга выходит полной горя: смерть матери, сестры, теперь ужас, нависший над братом. Думать о чем-нибудь другом не могу. Хорошо, что мать умерла до этого, и так жаль, что сам не успел умереть. Мучительно все это, невыносимо".
Арестован Николай Иванович был во время своей экспедиции - в Черновцах.
В течение года его допрашивали 400 раз, общая продолжительность допросов - 1700 часов. Передовая статья «Биофак должен стать оплотом революционной передовой науки» в газете «Ленинградский университет» от 14 марта 1941 г. требовала от профессоров и студентов биофака признать взгляды Вавилова вредительскими, а учение Лысенко единственно верным. И.Презент весной 1941 г. похвалялся участием в расправе над Вавиловым, цинично отвечая на вопрос о его судьбе словами Каина: «Что я, сторож брату своему?».В первые дни после ареста Николай Вавилов отвергал все обвинения в свой адрес. Однако далее в ходе допросов его показания меняются. По данным некоторых источников, Вавилов давал признательные показания лишь после применения пыток. В дело Вавилова добавляют еще одно обвинение — руководство так называемой Трудовой крестьянской партией.
Запись брата от 5 мая 1941 года: "Безнадежная тоска, опускающая руки, трагическая судьба Николая, ни минуты не выходящая из головы и парализующая все".

К началу Великой Отечественной войны основанный Вавиловым в Царском Селе институт растениеводства владел самой огромной в мире коллекцией семян. Немецкое командование особо отметило, как цель, завладеть коллекцией...
Известно, что во время блокады Ленинграда от голода умерли 28 сотрудников ВИР, однако не было тронуто ни одного зерна или клубня из фондов Вавилова.

Вавилов направил ходатайство о помиловании в Президиум Верховного Совета СССР, но получил отказ. В связи с подходом немецких войск к Москве 15 октября 1941 года ученого этапируют в саратовскую тюрьму №1. Условия содержания в ней оставляли желать лучшего: отсутствие прогулок, запрет на пользование тюремным ларьком и получение передач. Заключенные не имели даже мыла. Тяжелые условия содержания подорвали здоровье Вавилова. Он дважды находился на лечении в тюремной больнице, перенес дизентерию и болел воспалением легких, а в последний год жизни страдал дистрофией.
5 марта 1942 года одна из старейших научных академий Европы – Лондонское Королевское общество, ничего не зная о судьбе Вавилова выдвинула его в свои члены, и 23 апреля 1942 года избрание состоялось.
Смертную казнь заменили 20-ю годами тюрьмы. В 1942 году заместитель главы НКВД СССР В. Меркулов направил ходатайство о замене Вавилову высшей меры наказания заключением в исправительно-трудовые лагеря НКВД сроком на 20 лет, ввиду возможности использования Вавилова на работах, имеющих «серьезное оборонное значение». Ходатайство одобрили, но... не довели до сведения руководства тюрьмы.
Елена Ивановна также оказалась в эвакуации в Саратове, но не знает, что рядом муж!
26 января 1943 года Вавилов умер в саратовской тюрьме от голода. Похоронен в общей могиле для заключенных. Место захоронения неизвестно.
"Это известие потрясло нас: умер в тюрьме от голода человек, вся жизнь которого была посвящена созданию прочных основ нашего сельского хозяйства. Он тратил свои силы, чтобы можно было накормить всех! О нём теперь говорят: гений. Конечно, гений. Ведь он дал начало стольким направлениям в науке. А я думаю ещё: нет, не только гений, но человек, у которого всегда хватало времени сделать добро. И как же нужно было не любить наш народ и Россию, чтобы погубить этого замечательного её сына"(Мария Зайцева).
Дневник брата: "26 октября 1943 г., Йошкар-Ола. Получил приглашение в НКВД. Пришла бумага относительно Николая о его смерти 26 января в Саратове. Прочел и расписался. Последняя тоненькая ниточка надежды оборвалась. Надо понять полностью - Николай умер. Опасаюсь, что сойду с ума. Смерть Николая поставила последнюю точку в той пронзительной, безотрадной картине".
В годовщину кончины брата - 26 января 1944 года: "Сегодня год со дня смерти Николая. Как он умирал? Ничего не известно".
В 1946 году в Домбае погиб старший сын Николая Ивановича, к тому времени - научный сотрудник лаборатории космических лучей. Юрий Вавилов окончил Ленинградский университет.

Сергей Вавилов возглавлял Академию наук СССР в 1945—1951 годах.
Во введении к первому тому справочника Ю. С. Липшица «Русские ботаники» (1947) была упомянута школа Вавилова, но статью о нем из второго тома изъяли на стадии корректуры. В 1948 году академик-секретарь Н. Г. Бруевич, приставленный тайно надзирать за беспартийным и "классово чуждым" президентом АН СССР, писал секретные донесения в секретариат ЦК ВКП(б) о степени благонадежности Сергея Вавилова, о неподобающих упоминаниях в академической среде имени убиенного Николая Вавилова и о необходимости пресечения разговоров о пенсии его семье.

На августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 г. взгляды Лысенко были объявлены передовой биологией, а альтернативные — заклеймены как буржуазные, идеалистические, механистические и т.д. Тысячи биологов были уволены или сменили темы своих исследований. В науке и в высшей школе на несколько лет установилась диктатура Лысенко.
Реабилитирован Н.И.Вавилов был в середине 1955 г. В 1956 г. по требованию нескольких ведущих советских биологов, физиков, химиков и математиков («письмо трехсот») Лысенко был снят с поста президента ВАСХНИЛ. После 15-летнего молчания первой статьей о Н.И.Вавилове стали «Закрытые страницы из биографии И. В. Мичурина и Н.И.Вавилова». Ее авторы — директор Ботанического института АН СССР П. А. Баранов и библиограф этого же института Д.В.Лебедев (ученик Г.Д. Карпеченко) — превратили 100-летний юбилей народного селекционера Мичурина в реабилитацию Вавилова. На Воскресенском кладбище Саратова была установлена условная индивидуальная могила и памятник Вавилову.
До 1968 г. росли публикации о нем.
В книге о Вавилове из серии ЖЗЛ, изданной в 1968 г.(автор - С.Резник), в последнем абзаце о его жизни говорилось: «Это была последняя поездка академика Н. И. Вавилова. Через два с половиной года его не стало…» При этом автор смог написать лишь о нападках Лысенко и его выдвиженцев против Вавилова. Но правдиво излагалась суть его конфликта с Лысенко. Однако 90% тиража задержали на год из-за противодействия самого Лысенко, добившегося изъятия двух листов.
Рукопись Ж. А. Медведева с подробным описанием дискуссии между сторонниками Вавилова и Лысенко была отвергнута, а самого автора отправили в психлечебницу, из которой выпустили под влиянием протестов мировой научной общественности. И почти 20 лет нельзя было ничего напечатать о «деле Вавилова и Лысенко».
Настоящий подвиг, по словам А.Д.Сахарова, совершил Марк Поповский, написавший книгу об учёном. Он назвал официальную политику в отношении имени Вавилова(да и далеко не только его!)«канонизацией с отсечением биографии».

А что же Лысенко?
Став личным советником Н. С. Хрущева по сельскому хозяйству, он в начале 1960-х годов — ненадолго до засухи 1962–1963 гг. — вновь возглавил ВАСХНИЛ. Скончался в 1976 г. он, впрочем, в полном забвении. Упомянем, что на закате своей кипучей деятельности Лысенко стал основным прототипом профессора Выбегалло - псевдоучёного в повести Стругацких "Понедельник начинается в субботу"...  Однако до сих пор некоторые видят в Лысенко приверженца "самобытной российской агробиологии" и жертву некоего всемирного заговора против России (всё же СССР?).
В полемике участвовали сыновья обоих героев: Ю.Н.Вавилов и Ю.Т.Лысенко (однокурсник матери автора этого материала).

Полное признание заслуг учёного и вся информация о последних годах его жизни появились на родине только по поводу столетия Вавилова,  счастливо совпавшим с разгаром перестройки - это был год выхода на экраны фильма "Покаяние", появления в печати романа Дудинцева "Белые одежды" и знаковых публикаций в журнале "Огонёк"...
В следующем, 1988 году, был снят фильм "Николай Вавилов". Его съёмки автору этого материала довелось видеть в центре Москвы.
Вышла первая научная биография Вавилова, написанная Ф. Х. Бахтеевым (1987). Страну захлестнул вал антилысенковских публикаций. Слово «лысенкоизм» стало нарицательным.
В 2000 году о событиях 1940-х в драме «Николай Вавилов» рассказал режиссер Александр Прошкин.

Вопросы учащимся: Ещё раз попробуем определить, что такое "человек мира" - на примере Николая Вавилова.
Вавилов и Лысенко - два возможных варианта.  Что делает человека способным на первую позицию, а что приводит ко второй?
Дополнительный вопрос: Вспомните слова Марии Зайцевой. Как вы оцените степень ответственности тех, кто приносил в жертву - чему? -
 таких людей, как Н.И.Вавилов?
N.B. В ряде городов России и ближних государств есть улицы Вавиловых - они названы в честь обоих братьев. Но в Москве воспетая теперь даже в песне улица Вавилова в районе Академии наук носит имя Сергея - она была названа сразу после кончины главы Академии. Думается, что неподходящий было бы уточнить название - улица Вавиловых, то есть, не сомневаясь в заслугах брата, увековечить и его гениального родственника.