Место встречи - Уймон

Хорошо лететь  на велосипеде по гладкой старинной заброшенной барнаульской трассе и вспоминать,   и встречать великих немцев.  Но увидеть их  нам еще довелось. Это произошло в Уймоне, старинном алтайском селе, основанном во времена Великой Екатерины староверами. Место встречи изменить нельзя.  Местом встречи путешественников двести лет назад был назван Уймон.  Вот странно,  добирался до села Ледебур по непроходимым горам. Если бы не проводник,  русский егерь богатырь, наверное,  не добрался. Приходилось спускать в пропасти и поднимать на веревках дюжину лошадей экспедиции. В этих местах и сегодня нет не только трасс, нет даже тропинок, журналисты сегодня могли бы попасть сюда ради нескольких строчек в газете, а ботаники ради гербария. Рудознатцы приезжали на Алтай ради золота, серебра и драгоценных камней. В чем же ценность растений, засушенных среди бумажных листов?  Загадка.

Увы, приехали мы в Уймон не на лошадях, в уютной иномарке. Через Катунь переброшен великолепный мост, потеряла Уймонская долина свою затерянность, уединенность, но стала привлекательной для туристов.  Место встречи изменить нельзя. Побывала в Уймоне через сто лет после Ледебура экспедиция Рериха. Музея великих ботаников в поселке не было, а вот музей староверов  и музей  Рериха были. С недоумением мы слушали  речи простой  женщины о старых обычаях, пространные лекции экскурсоводов о великом Учителе, столь популярном в нашей стране. Реклама сработала, одну из репродукций голубых гор, похожих на алтайские, в красивой рамочке, я все же купил. Хорошо, что никаких мировых духов на ней не было.  И все-таки одна из работниц музея меня удивила. Когда я спросил  о названии горы, что поднимается за Уймоном к самому небу, она не только назвала ее, но с гордостью уверила, что поднималась на  вершину. От ее слов Гумбольдт наверняка пришел бы в восторг. Когда, путешествуя по Венесуэле,  в Каракасе, он собрался покорить гору Сельву, проводников не нашлось, никто из ее жителей не был на вершине, видной с любой точки города. С улыбкой вспоминаю и свои первые впечатления от Алтая. Попав студентом на Телецкое озеро,  загорелся подняться в заповеднике на ближайшую вершину. Приятель посмеялся. Оказалось,  до вершины нужно было идти неделю. Надеюсь, сотрудница музея взбиралась на гору без убеждения, что там найдет пресловутый Центр Мира, равноудаленный от всех океанов.
А вот Ледебур назначил встречу с учеником в Уймоне не случайно. Тогда это было самое известное поселение. Бунге пришел на две недели раньше учителя и с наслаждением исходил окрестные горы, собирая гербарий. По следам великих немцев через много лет в Уймоне побывали все путешественники, в том числе ботаники. И Ядринцев и Потанин,  и Сапожников и Крылов, а позднее главный художник Алтая Гуркин и писатель Распутин. Увы, ничего об этом гиды не знали. Но зато объяснили, почему все встреченные ребята были такими приветливыми, здоровались и улыбались. Говорят, традиция кержаков. Так же доброжелательно встречали Ледебура и Бунге.
 
Двести пятьдесят лет назад молодой Ламарк выиграл спор у приятеля. Он создал такую систему определения  растений, что любой случайный парижанин на улице мог узнать с ее помощью  любую незнакомую травку. Маститые профессора  считают это мифом. Они уверены, ботаники  отличаются от всех других ученых на свете. Узнавать растения поможет только Учитель, определители всего лишь простые инструменты. И это правда, я сам стал различать растения,  познакомившись с девочкой, знатоком флоры Подмосковья, а она получила свои навыки от другого ботаника. И какими учителями были эти древние немцы! Гумбольдт не стал бы ботаником, если бы не Вильденов. Бунге был учеником Ледебура, а ученик Бунге Максимович создал обширную школу первых ботаников Японии. Чтобы стать таким учителем, нужно стремиться на Алтай. Что-то наверняка изменится в сознании европейского ботаника, попавшего в девственные горные леса и луга, на бесконечные яркие заросли, от горизонта до горизонта,  кандыков, купальниц и пионов. И весь этот прекрасный мир сливался с миром, полученном в каком-нибудь родном  старинном университете. Самое время вспомнить, что у всех нас были, или еще будут,  такие Учителя.