Шефы по неволе

               
          — Ой, мамочка! Ой, помогите! Ой, спасите! —детский, отчаянный крик разбудил тишину воскресного сельского утра. Закудахтали, разбежались куры, купающиеся в дорожной пыли, дружно залаяли дворовые собаки. Мамуля, женщина пятидесяти лет, стряпала на летней кухне. Ветки деревьев, обрезанных осенью, весело трещали в поддувале копицы*. На столе, в эмалированной чашке, накрытое выбеленным, вафельным полотенцем — тесто. Первая партия подготовленная для жарки, ждала, когда нагреется чугунная сковорода.  Погремев железной кочергой в поддувале, Мамуля подбросила   дровишек. Помыв руки, сосредоточила внимание на пирожках.     — Вы ж мои порося точки!  Как же дружно взошли!  Порадую своего муженька! Он прейдя с МТС, а тут и лакомство, с пылу, с жару. Горестный детский плач донёсся до её слуха.  Она сразу не разобрала, откуда исходит крик.   — Чую, дитя кричит, но не пойму откуда — шептала в растерянности, бегая по двору. Тузик, кобель смешанной масти, лаял и крутился юлой на цепи. — Так это ж с моего сада? — и торопливо ковыляя на больных ногах, поспешила на крик. На новеньком, деревянном частоколе с заострёнными концами, повис Лёшка, соседский мальчишка, белобрысый, с красным лицом от натуги, с зарёванными глазами.  — Ах, ты, нехристь! — запричитала Мамуля. — Какая нечиста сила тебя сюда занесла. Ни ори! Оглушив совсем! Сейчас помогу.   Она безуспешно попыталась его снять с кольев.  — Ба, как тебя раскормили. Конечно, на сметане, да на румяных пышках, да с парным молоком.  Сдобный, словно начинка! — она сделала ещё несколько попыток помочь подростку.  — Не могу, силы в руках уже ни те! Мальчишка перестав реветь и с насмешкой подал совет: — Вы бы, тётенька, лучше табуретку принесли. У меня штаны из парашютного шёлка. Бабуля луковой шелухой покрасила.  Все местные собаки боятся, хвост подожмут, и тикают на утёк. — на его лице вновь появилась плаксивая гримаса.  — О, это правильно! — порадовалась Мамуля. — А ты не чуешь, дымом потянуло? Ничего ни поджигав? — Мальчик, на миг перестав плакать, покачал головой: — я думаю тётенька, вы поняли, это в вашем дворе что- то горит.      
  — Бежишь мой, так это же пирожки! — она по-утиному побежала назад во двор — матерь божья, одни угли, а какие были   ноздреватые! С огорода вновь раздались рыдания.   — Да, что за наказание! -с раздражение воскликнула Мамуля - пирожки подождут, пацана спасать треба. А то ещё окочурится на моём заборе, благодаря золотым рукам муженька. Ох и забор получился, крепкий, да ладный. Мамуля с табуреткой спешила в сад.
     — Как вы, тётенька, долго! У меня уже между ног штаны врезались, дюже больно. — упрекая Мамулю, продолжал всхлипывать Лёнька.
      — Ни делай добра, ни получишь и зла. Вместо доброго спасибо, ещё умничаешь? — возмутилась Мамуля: — слазь шкода! И что б я тебя в глаза рядом с садом не ведала.
     Мальчишка осторожно сделал несколько шагов в сторону, но сильная рука резко схватила за лямку пятнистой майки в цвет штанов.
     — А ну подожди, покажи, что прячешь? Пузо так надулось? — женщина выдернула заправленную майку из штанин, и на землю посыпались ещё зелёные яблоки белого налива.
    — Ах, поганец! Так ты повадился сюда по яблоки? А я тебя ещё и спасала? — она ловко схватила незадачливого воришку за ухо.
      — И ни балуй! Думаешь, если ноги мои больны, ни догоню? Ничего, твой батька вечером ремнём догонит и ни один раз. А я уже поспособствую.
      — Ой, тётенька, ни надо до батьки меня вести. Зарекаюсь к тебе в сад ни лазить.  — от такой наглости хозяйка даже присела на табуретку.
      — Так, так! Значит, теперь ты будешь обносить соседские? — она на минуту задумалась. Затем встала, продолжая держать воришку за ухо.
      — Значить, батьки не надо доносить? — подросток закивал головой.
      — Я ж сказав, что больше не буду!
      — Сказав-мазав! — передразнила его Мамуля. — Конечно не будешь! Вот подметёшь мне двор сегодня. Завтра вырежешь траву на огороде. — она задумалась.
      — Ну, подскажи милок, сколько раз в моем саду безобразничал? Только честно, узнаю, хуже буде!
      — Пять, сегодня пятый, — с поникшей головой зашептал с надеждой на помилование Лёнька.
     — Я ж ни один, мы гуртом, с пацанами.
     — Пять дней? А я ничего ни слыхала! — она сокрушалась такому повороту событий.
     —   Боже, Боже!  Какая ж моя собака глухая! Ни только вона, но и я!   А сама ещё удивлялась, куда это яблоки пропадают? На земляного крота грешила. Мужика просила капканы ставить. А получается, новой породы крот выискался с двумя ногами и загребущими руками!  - она лукаво усмехнулась-  Так говоришь, гуртом с пацанами?  Всех вечерком ко мне.  — В глазах женщины заиграли искры мести: — Вот теперь гуртом будете у меня пять дней работать. Дома скажите, что взяли шефство над тёткой Мамулей. А я чуток помозгую, какие меры воспитания к вам ещё применить, раз батька с матерью   упустили прореху в этом очень важном жизненном вопросе.
               
         
         
 январь 2022 г

Примечание* Капица — летняя  печь во дворе деревенского дома.