Глава 1022

«Небесный брак»

Все мы прекрасно знаем, что брак заключается на небесах. Так вот, я считаю, что это уже устаревшая пластинка, треснутого граммофона. Я и моя жена Эмми заключили брак в старом сарае на берегу небольшого озера. Как сейчас помню, ей было восемь лет, а мне девять. Уже как два года мы называли друг друга мужем и женой. Пожениться официально мы не могли, ну, во-первых, мы были ещё очень маленькими, а во-вторых, на Эмми нельзя было найти подходящего свадебного платья. Получается мы незаконно называли друг друга мужем и женой, и чтобы наладить отношение с законом, мы решили сами обвенчаться.
И вот, восьмого сентября мы встречаемся при полном параде. Она в моём любимом платье с лимонами и белым воротом, я в папином пиджаке, который свисает до моих колен, а рукава пришлось закатать в три раза, чтобы было более-менее комфортно. Произносим глупые клятвы, которые сочиняли на ходу. Затем я быстро целую ей в щёчку, от чего она моментально краснеет, и мы расходимся по домам.
После окончания школы мы решили пожениться по-настоящему, с кольцами и огромным тортом. Но после школы родители забрали Эмми в другой город, где она поступила в колледж. Через год мы полностью потеряли нить общения, которая никогда не рвалась.
Через пятнадцать лет я уже и сам уехал в другой город. Женился, завёл двоих кричащих детей и одну кричащую тёщу, которую успокоить было намного тяжелее, чем  пятилетних детей. Я устроился судьёй в городской суд. За несколько лет работы я  много раз читал ужасные дела об убийствах, но это дело меня невероятно удивило. В протоколе было сказано, что некая Луиза Канс зарезала двеннадцать детей. От такого мне стало по-настоящему дурно.
Но заседание пришлось всё же провести. Как сейчас помню, зал полон людей, духота, которая не даёт сделать полный вдох, а эта Луиза стоит, наклонив голову, за решёткой и ждёт приговора. Я оглашаю список, и через несколько долгих операций зачитываю приговор.
-Суд вынес приговор Луизе Канс, и назначил пожизненное заключение в местах лишения свободы.
Только тогда эта Луиза подняла своё лицо. И я увидел мою первую и единственную жену Эмми. Она тоже узнала меня.
Через два месяца я назначал ей встречу в тюрьме, и прибыл точно по расписанию. Первые десять минут мы смотрели друг на друга, сквозь прозрачное стекло. Она совершенно не изменилась, только подросла и сильно исхудала. Но лицо... оно было точно такое же как много лет назад. Когда время подходило к концу она приложила плотно трубку к губам и прошипела:
-Это мои были дети, что захотела с ними, то и сделала.
Я ничего ей не сказал, лишь встал, забрал свой портфель и ушёл. Больше я её никогда не видел. Я не знаю, что сейчас с ней, жива ли она. Но я знаю лишь одно- моей Эмми больше нет.