Два цвета клавиш

Два цвета клавиш
«Stirb oder Auf! Умри или Будь!»
Л.В. Бетховен
Иногда к ней возвращалось французское легкомыслие...                Она ехала на такси за двадцать пять километров от Академгородка, чтобы затащить друга в грязную забегаловку Новосибирска под романтическим названием «Волна». Ничего омерзительнее этого гадюшника в городе не было, но она «повелась» на название. При отличном знании пяти языков, русский ей не очень давался.
- Что значит волна? – спросила она своего собеседника.                - Это море.. брызги..вода.. фейерверк ! – ответил приятель.
Грязная забегаловка, синюшные лица, дым коромыслом.. И посреди этого ада ухоженная дама в каракулевой шубе удивленно вопрошает: «Здесь нет рояля?!». Алкаши вдруг притихли и посматривали на посетительницу с почтительной тревогой. Такой женщины они здесь не видели никогда!
Дама царственно подходит к стойке, ведёт короткие переговоры и поднимает над головой две бутылки «Посольской».....
-Месье! Есть водка- нужен рояль!                От столика поднимаются два «месье», молча берут водку и исчезают в ночи...                - Зачем вы это сделали, мадам? Ну не вернутся же!- недоумевали алкаши.
Минут через двадцать посетители «Волны» прильнули к окнам, чтобы увидеть, как два «месье» катят через трамвайные пути приличного вида кабинетный рояль «Эстония». Сторож местного Дворца культуры имел большую слабость в алкоголю....
И вот в Новогоднюю ночь, в промышленном районе Новосибирска, в грязной забегаловке «Волна» зазвучал Брамс!
Явилась вся кухня, вышли гардеробщики, и все стоя благоговейно слушали музыку. Полтора часа никто не шевельнулся. «Волна» в умах посетителей превратилась в зал Дворянского Собрания. Ей на прощание целовали руки и почтительно усаживали в такси...
Поправляя подол шубы, она вспомнила, как поздним вечером два бандита приставили ей нож к горлу:                - Раздевайся и гони шубу!                - Чего? Это моя первая одежда после лагеря –возмутилась она.                -А ты где сидела? Кто был начальником?
Разговорились, нашли общих знакомых...                - Извини, не знали. Ходи в своей шубе спокойно. Больше в этом городе тебя никто не тронет.
Она освободилась в Нижнем Тагиле. Прямо с вокзала в драной лагерной телогрейке из последних сил бежала поздним вечером в музыкальную школу, дико стучала в двери, умоляя о разрешении подойти к роялю. Ей разрешили. И тут она испытала страх... Она тринадцать лет не прикасалась к роялю...её пальцы плохо срослись после переломов на допросах...
За дверью, не смея войти, рыдали педагоги. Было понятно, откуда она прибежала в драной телогрейке. Она играла всю ночь и уснула за роялем. Директор школы взяла её на работу педагогом-иллюстратором и поселила в школе.
На первую зарплату она взяла напрокат кабинетный рояль, на вторую – пошила черное концертное платье в пол, а затем скопила денег на эту шубу...
Через несколько лет она давала свой первый концерт а Уральской консерватории. Ведущая концерта, заглянув в гримерку удивленно-одобрительно оценила её черное концертное платье в пол.
- Она думает, что я из Тагила? Она не знает ,что я из Парижа...
Она родилась в итальянском Турине в 1901 году во французской семье. Родители, имея тягу ко всему русскому, назвали девочку Верой. Через несколько лет отец-математик и мать-филолог были приглашены в качестве профессоров в Сорбонну. В  Париже девочку начали обучать музыке. Её первым педагогом стал великий французский пианист Альфред Корто.
В четырнадцать лет она играла с самым знаменитым в мире оркестром Артуро Тосканини, объездила всю Европу, а в пятнадцать поступила в Венскую академию музыки. После гастролей в Америке самая крутая фирма по производству роялей  Steinway доставляет ей инструмент в любую географическую точку для проведения концерта. В знак благодарности за рекламу, фирма дарит Вере свои рояли.
И как говорил великий поэт: «пришла пора – она влюбилась».В доме отца бывало много русских эмигрантов, среди которых она выделила инженера-акустика, создателя смычковых инструментов, русского «Страдивари».
И Вера влюбилась в человека не очень молодого, не очень богатого, которого в подростковом возрасте вывезли из России после революции  1905 года. Он был раньше женат и растил двух сыновей, что не стало преградой для их брака. Вера жила чувствами. Владимир же всегда стремился вернуться на Родину, что и сделал его отец ещё в 1917 году. Он ошибочно полагал, что их образованную неординарную семью встретят с распростёртыми объятьями.
И вот, наконец, добившись разрешения вернуться, в 1937 году семья переезжает в Ленинград...
Их поселили в крохотную комнатку в общежитии. Работы не было. Он подрабатывал где мог, а она продавала свои парижские платья. Заступничество великой пианистки Марии Юдиной позволило Вере получить исполнительскую категорию и начать работать в Ленинградской государственной филармонии.
И вдруг, перед самой войной, в 1941 году Владимира арестовывают. Вера бросается в НКВД, и с французской отвагой и испанским темпераментом матери, не особо выбирая выражения, пытается доказать невиновность мужа. Этим поступком она выносит себе тринадцатилетний приговор по статье «сто шестнадцать пополам» на лесоповале в Тавде Свердловской области...
О смерти мужа в лагере она узнает не сразу, и ещё долгие годы будет писать ему  в никуда. Она сменила пять лагерей, где было много замечательных музыкантов. Начальник придумал создать в лагере оркестр. Вера для каждого написала партитуру и сама дирижировала. Рояля, конечно, не было, но она освоила аккордеон.
Со временем её перевели посудомойкой на кухню, и это было счастьем! Руки в тёплой воде!
На концерты Веры Лотар- Шевченко в Москве и Петербурге билеты в первый ряд не продавали. Места предназначались для тех, кто сидел с ней в сталинских лагерях. Пришёл – значит жив.
Её звали вернуться в Париж, где оставались родственники. Она неизменно отказывалась, считая это предательством по отношению к тем русским женщинам, которые поддерживали её в самые трудные годы.
В 1957 году её нашёл старший сын Владимира Денис. Ему удалось выжить в блокадном Ленинграде и продолжить дело отца. Он получил Большую золотую медаль  международного конкурса альтов в Италии.
Последние шестнадцать лет своей жизни Вера жила в Академгородке под Новосибирском и вела активную концертную деятельность. Денис прислал ей в подарок новенький Steinway, но пальцы Веры, изуродованные артритом, не успели к нему прикоснуться.
10 декабря 1982 года Вера Августовна Лотар-Шевченко ушла в лучший мир.                На её надгробье выбита фраза Веры: «Жизнь, в которой есть Бах, благословенна...»