Глава двадцать седьмая

ЯНВАРЯ, 24-ГО ДНЯ 1917 ГОДА

ИЗ ДНЕВНИКА ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ II:

«24-го января. Вторник

С 10 час. до часа принимал: Гурко, Беляева и Покровского. Завтракал Кароль, вернувшийся с фронта. Погулял с дочерьми. Было 12° мороза. Занимался до 8 час. Вечер был свободный».

О ЧЕМ ПИСАЛИ ГАЗЕТЫ 24-ГО ЯНВАРЯ 1917 ГОДА.

«ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЙ ВЕСТНИК»:

«ВОЙНА.

ОТ ШТАБА ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО

З а п а д  н ы й  ф р о н т.

После сильного обстрела наших окопов перед рассветом немцы повели наступление вдоль восточной окраины болота Тируль, но были рассеяны. Около 7 часов утра после артиллерийской подготовки немцы возобновили наступление, но также были отброшены. После этого попытки немцев к наступлению между болотом Тируль и р. Аа возобновлялись несколько раз, но быстро ликвидировались нашим огнем. После сильной артиллерийской подготовки немцы около 5 часов утра перешли в наступление восточнее Калнцемского шоссе и немцем удалось было ворваться в некоторые наши окопы, но контр-атакой наших частей во фланг прорвавшимся около 11 часов утра положение было восстановлено. После этого наши войска атаковали противника, накапливавшегося северо-восточнее д. Калнцема. Немцы не приняв удара, разбежались, после чего наши части вернулись в свои окопы.
Германский аэроплан бросал бомбы на станцию Роденпойс (северо-восточнее Риги), не причинившие вреда.
22-е января.

В Рижском районе северо-восточнее д. Калнцема, цепи противника, перешедшие в наступление, были загнаны обратно в свои окопы.
В районе Линдена (северо-западнее Фридрихштадта) было замечено скопление немцев, которые вскоре повели наступление, рассеянное нашим огнем. Германский самолет, обстрелянный нашим огнем, быстро снизился в неприятельском расположении северо-западнее Поставы.
23 января.

Р у м ы н с к и й  ф р о н т.
Перестрелка и поиски разведчиков.

К а в к а з с к и й  ф р о н т.
Без перемен».

«НОВОЕ ВРЕМЯ»:

«С о б ы т и я  д н я.

В рижском районе северо-восточнее деревни Калнцема перешедшие в наступление цепи противника были загнаны обратно в свои окопы.
Наступление немцев в районе Линдена рассеяно нашим огнем.
С.-А. С. Штаты прервали дипломатические сношения с Австро-Венгрией.     Общественное мнение южно-американских республик требует вмешательства в войну на стороне держав согласия.
На фронте Соммы французские войска к северу от Анкра продвинулись более, чем на 500 метров и захватили 100 пленных.
Британские войска в Месопотамии продвинулись по правому берегу Тигра и к западу от слияния Тигра и Хая.
Генерал Нивелль посетил итальянский фронт. Виктор-Эмануил лично вручил генералу знаки большого креста военного савойского ордена.
В Трентино сосредоточены новые германские войска.
В Риме образовался союз с целью духовного сближения Италии с союзными странами.     Шведский король Густав после возвращения из Копенгагена присутствовал на заседании совета министров».

«РУССКОЕ СЛОВО»:

«ЛОНДОН, 23,I- 5, II. Корреспондент «Daily Telegraph» телеграфирует из Нью-Йорка:     Мнения относительно разрыва с Берлином здесь разделились. Одни говорят, что это — уже война, другие, что Соединенные Штаты не будут иметь только дипломатических сношений с Германией. Во всяком случае, никто в Вашингтоне и вообще в Соединенных Штатах не может дать точного ответа, что будет, и все лишь говорят, что все зависит от образа действий Германии. Решение вручить паспорта Бернсторфу и отозвать Джерарда из Берлина было принято спустя час после получения германской ноты в прошлую пятницу на заседании кабинета, при чем все министры были согласны с президентом Вильсоном.Финансовый корреспондент «Daily Теlegraph» в Америке сообщает, что в финансовых кругах ждут объявления войны лишь через несколько недель. Финансовое положение Соединенных Штатов,-—указывает этот корреспондент,  —никогда не было таким устойчивым, как теперь, и правительство готовит выпуск обязательств на 500.000,000 долларов. Проект этого займа уже внесен на рассмотрение сената.
Из Нью-Йорка сообщают также, что по Уолл-Стриту, улице, где помещается биржа, - прошла грандиозная процессия манифестантов с тысячами национальных флагов. На самой бирже наблюдается необычайное оживление. Многие отрасли промышленности так или иначе связаны с войной, и в продолжение краткого времени наблюдалось сильнейшее колебание цен акций различных предприятий.В особой телеграмме из Вашингтона «Daily Telegraph» сообщается, что потопление немцами американского парохода «Housatonic» считается событием очень большого значения, могущим вызвать войну, так как при нынешних обстоятельствах потопление парохода является уже военным действием. Из многих американских портов идут известия об аресте экипажей интернированных там германских судов.
Наконец, из Америки сообщают также, что, в каком бы направлении дальше ни развивались события, президент Вильсон может быть уверен, что весь американский народ пойдет за ним. То упорство, с каким президент пытался до сих пор избежать войны, является теперь элементом его влияния и силы. Германо-американцы заявляют, что германское правительство толкнуло на политику пиратства германский народ, который хочет покончить с войной, как можно скорее, во что бы то ни стало».

ИЗ КНИГИ ЧЛЕНА РСДРП(б) Н.Н. АВДЕЕВА:

«24 января (6 февраля).

Рабочая группа Центрального Военно-Промышленного Комитета обратилась к рабочим с воззванием, в котором, между прочим, сказано: «Режим самовластия душит страну. Политика самодержавия увеличивает и без того тяжкие бедствия войны, которые обрушиваются всею тяжестью на неимущие классы. И без того бесчисленные жертвы войны во много раз умножаются своекорыстием правительства. Создав тяжкий продовольственный кризис правительство упорно и ежедневно толкает страну к голоду и полному разорению. Пользуясь военным временем, оно закрепощает рабочий класс, приковывая рабочих к заводу, превращая их в заводских крепостных. Неспособный справиться с задачами, поставленными войной, господствующий режим воспользовался ей, однако, для усиления гонений и гнета над населяющими Россию народами... Рабочему классу и демократии нельзя больше ждать. Каждый пропущенный день опасен. Решительное устранения самодержавного режима и полная демократизация страны является теперь задачей, требующей неотложного разрешения, вопросом существования рабочего класса и демократии...
К моменту открытия Думы мы должны быть готовы на общее организованное выступление. Пусть весь рабочий Петроград к открытию Думы, завод за заводом, район за районом, дружно двинется к Таврическому Дворцу, чтобы там заявить основные требования рабочего класса и демократии. Вся страна и армия должны услышать голос рабочего класса: только учреждение Временного Правительства, опирающегося на организующийся в борьбе народ, способно вывести страну из тупика и гибельной разрухи, укрепить в ней политическую свободу и привести к миру на приемлемых, как для российского пролетариата так и для пролетариата других стран, условиях (Н. Авдеев. Революция 1917 года. Хроника событий. Т.1. 1923)».

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ БЫВШЕГО НАЧАЛЬНИКА ПЕТРОГРАДСКОГО ОХРАННОГО ОТДЕЛЕНИЯ К.И. ГЛОБАЧЕВА:

«Центральный военно-промышленный комитет создался в 1915 г. по инициативе А. И. Гучкова как орган, долженствовавший оказать крупную помощь нашей армии в деле снабжения ее боевым снаряжением. Такова была официальная задача Комитета, и на выполнении ее должны были объединиться русские люди - промышленники, чтобы оказать помощь государству в дни его тяжких испытаний небывалой по своим размерам европейской войны. Но настоящие, скрытые цели этой, возникшей при таких условиях организации, далеко не были так благородны и патриотичны. Комитет, созданный по мысли Гучкова и его товарища Коновалова и набранный из лиц, принадлежавших главным образом к оппозиционным и противоправительственным партиям, естественно, смотрел на это новое дело как на использование его в чисто политических целях. <...>

Но перейдем к главной задаче ЦВПК, о которой громко не говорилось, - к задаче политической. В этом отношении главари развили поразительную энергию. Центральный комитет и все его провинциальные отделения, как я уже сказал, были укомплектованы людьми, стоящими в оппозиции к правительству и трону, начиная от председателя Гучкова и до периферии. Все служебные заседания носили не деловой характер, а скорее являлись политическими совещаниями и митингами. Агенты Комитета и сам председатель постоянно выезжали на фронт для постепенной подготовки оппозиционного настроения среди командного состава, причем Гучков брал на себя главнокомандующих фронтами и командующих армиями. Он старался приобрести популярность и среди рядового офицерства. На приемах в офицерских собраниях старался заинтересовать собою молодежь доступностью, простым обхождением, говорил речи, в коих оттенял значение общественности и собственные заслуги, порицая в то же время все исходящее со стороны правящих сфер. Например, в одном из полков, в г. Риге, Гучков заявил в офицерском собрании, что только благодаря его ходатайству был издан высочайший приказ по военному ведомству об ускоренном производстве офицеров в следующие чины во время их пребывания на фронте, чем вызвал по отношению к себе бурю восторгов - так что при оставлении офицерского собрания офицеры вынесли его на руках.

Работая в полном контакте с другой такой же общественной организацией - Союзом земств и городов , ЦВПК медленно, но верно вел свою разрушительную работу, подтачивая веру у войск в их царственного вождя, в победоносное окончание войны и в величие и крепость тысячелетних устоев монархической России.

Само назначение ЦВПК давало возможность иметь полную связь его агентов с армией, и в проведении своего разлагающего влияния в ряды армии эта организация никаких затруднений не испытывала. В нужный, значит, момент организация всегда может опереться на подготовленный командный состав, и не только [не] противодействие, но даже поддержка армии обеспечена.

Но необходимо было заручиться и другим не менее важным элементом в деле подготовки переворота - рабочими. И вот Гучков выступил с предложением ввести в состав Комитета наравне с промышленниками и представителей от рабочих. Это предложение, конечно, Комитетом было принято, ибо в политическом отношении сулило огромные перспективы. Выборные рабочие в Комитете сразу связывали общественность с рабочей массой и давали этой организации поддержку в том классе населения, который под влиянием агитации наиболее был склонен к противоправительственным выступлениям. Не отказались от этого предложения и рабочие, особенно принадлежавшие к с.-д. меньшевикам, так как таковое предложение вполне отвечало их партийной тактике использования всех легальных возможностей.

Выборы в рабочую группу ЦВПК были назначены на 30 августа 1915 г. в помещении Соляного городка и организованы таким образом: каждая тысяча рабочих посылала на собрание одного выборщика, что дало в общем 200 делегатов-выборщиков. Естественно, что это были главным образом все партийные - с.-д. меньшевики, с.-д. большевики, социалисты-революционеры и только самый маленький процент беспартийных.
<...>
Собрание окончилось ничем, и выборы не состоялись. Тогда Гучков, крайне огорченный таким результатом и не покидая мысли во что бы то ни стало связаться с рабочими массами, начинает уговаривать рабочего Гвоздева, бывшего председателя выборного собрания 30 августа, просить о назначении нового собрания, впоследствии чего в газетах появляется открытое письмо Гвоздева, предлагающего петроградским рабочим принять участие вновь в выборах. Повторное собрание состоялось 30 сентября в том же месте.
<...>
Собрание тем не менее продолжалось при участии только оставшихся (около 100 делегатов); из их среды было выбрано 10 представителей в рабочую группу ЦВПК с председателем Гвоздевым во главе и 6 - в Петроградский областной комитет. По партийной принадлежности все выбранные были с.-д. меньшевики, за исключением одного или двух социалистов-революционеров.

Рабочая группа с самого начала своего существования занялась исключительно политической работой. Она имела свое отдельное помещение, свои отдельные заседания, свое делопроизводство и полную связь с заводами и фабриками. Это был, так сказать, в малом масштабе Совет рабочих депутатов. В общих собраниях ЦВПК рабочая группа мало интересовалась вопросами снабжения, выдвигая на очередь вопросы исключительно политического характера».

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ДЕПУТАТА ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ П.Н. МИЛЮКОВА:

«Более активную роль мог занять Военно-промышленный комитет - отчасти ввиду своей связи с рабочей группой, отчасти вследствие председательства А. И. Гучкова. Мы знаем, что в планах Гучкова зрела идея дворцового переворота, но что, собственно, он сделал для осуществления этой идеи и в чем переворот будет состоять, никому не было известно. Во всяком случае, мысль о дворцовом перевороте выдвигалась теперь на первый план; с нею приходилось считаться в первую очередь. И в среде членов блока вопрос был поставлен на обсуждение. Всем было ясно, что устраивать этот переворот - не дело Государственной Думы. Но было крайне важно определить роль Государственной Думы, если переворот будет устроен.
Блок исходил из предположения, что при перевороте так или иначе Николай II будет устранен от престола. Блок соглашался на передачу власти монарха к законному наследнику Алексею и на регентство до его совершеннолетия -- великому князю Михаилу Александровичу. Мягкий характер великого князя и малолетство наследника казались лучшей гарантией перехода к конституционному строю. Разговоры на эти темы, конечно, происходили в эти дни и помимо блока. Не помню, к сожалению, в какой именно день мы были через M. M. Федорова приглашены принять участие в совещании, устроенном в помещении Военно-промышленного комитета. Помню только, что мы пришли туда уже с готовым решением, и, после обмена мнений, наше предложение было принято.
Гучков присутствовал при обсуждении, но таинственно молчал, и это молчание принималось за доказательство его участия в предстоявшем перевороте. Говорилось в частном порядке, что судьба императора и императрицы остается при этом нерешенной - вплоть до вмешательства "лейб-кампанцев", как это было в 18 в.; что у Гучкова есть связи с офицерами гвардейских полков, расквартированных в столице, и т. д. Мы ушли, во всяком случае, без полной уверенности, что переворот состоится, но с твердым решением, в случае, если он состоится, взять на себя устройство перехода власти к наследнику и к регенту. Будет ли это достигнуто решением всей Думы или от ее имени или как-нибудь иначе, оставалось, конечно, открытым вопросом, так как самое существование Думы и наличность ее сессии в момент переворота не могли быть заранее известны. Мы, как бы то ни было, были уверены после совещания в помещении Военно-промышленного комитета, что наше решение встретит поддержку общественных внедумских кругов».