Такой характер

                К дню Победы

                ПОХОРОНКА
- Ешь кашу. Ты должен расти, стать сильным как папа.
- А где папа? – спросил малыш.
- Он с нами всегда, - мать тяжело закашлялась. – Папа с нами всегда и везде.
Женщина бросила быстрый взгляд на портрет в деревянной коричневой рамке, на плотной бумаге она и Петр. Май 1940 года. Снимались сразу после свадьбы. Они договорились, что будут всей семьёй фотографироваться каждые пять лет. Украдкой промокнула краем платка – подарок мужа – слезинку.
Из-за края рамки выглядывает белый край прямоугольного конверта.
На следующий год в первые мирные дни она поведёт сына фотографироваться в то же фотоателье.
БОМБЁЖКА
У страха глаза велики. Гудят тяжёлые Юнкерсы. Несут смертоносный груз. Он предназначен для военного завода, но прямо по курсу мечутся лучи прожекторов, притаились где-то впереди аэростаты, ждут воздушных гостей русские зенитки и счетверённые пулемёты. Все готовы встретить асов люфтваффе. Дрогнули немецкие летуны. Разгрузились над безмолвной тёмной Москвой, развернулись в обратный путь.
А у бомбы глаз нет. Фугасы помчались вниз. Летят, куда придётся, цели не выбирают.
Врезались фашистские подарки в мёрзлую ноябрьскую землю. Рванули столичную плоть со всей дури. В щепки раскололся старый тополь. Ударились в безглазую стену роддома осколки. Вверх, словно пытаясь догнать самолёты и отмстить за раны, взметнулись фонтаны взрывов, полетели комки земли. Куда там, не получится. Далеко уже бомбардировщики. В этот раз удалось унести крылья. А на земле…
А на земле вода уже переполнила самую близкую к стене воронку. Дымится на морозе. Она освободилась от чугунных оков водопроводной трубы. Ищет свой путь-дорогу. И нашла. Прямо через выбитое окно в подвальный этаж роддома. Туда. Вперёд. В темноту. Быстро наполняет помещения. В темноте мечутся медсёстры, помогают выбраться беременным женщинам. Война – войной, а родить, как говорится, нельзя погодить!
Отсекла вода самую дальнюю комнатёнку. Здесь во мраке трое. Одна кормила мальчонку, когда ударил взрыв. Второй ещё только предстояло родить. Не успела. Не умела плавать. Утонула. Распустила длинные русалочьи косы в холодной воде. Не успела подарить жизнь кому-то.
Анна положила сына на табуретку. Подтолкнула плотик с плотью от плоти к окну. Оттуда сочился свет. А где свет, там и жизнь. Сама рядом стоит по горло. Ни крикнуть, ни вздохнуть. И помочь некому.

                СВЕТ В ОКНЕ
- Летят, - Пётр с прищуром посмотрел в небо, где пролетели самолёты.
- В убежище? – спросил коллега.
- Эти не за нами. Прятаться не будем.
Повреждение оказалось пустяковым. И – повезло – рядом с ТП*. Пётр быстро закончил работу, снял заземление и крикнул напарнику, который стоял наготове возле рубильника: «Подавай!»
Годом раньше где-то рядом после включения загорелись бы окна. И сейчас у кого-то вспыхнул свет. Загудел станок или насос. Ожил какой-то аппарат. Но на улице ничего не изменилось. Светомаскировка. Не определить кому помогли. Уложили оборудование в кузов, отправились на базу. Полуторка почти наощупь ползла по нечищеной улице.
- Как там твоя? – спросил водитель.
- Утром всё было отлично, пацана через окно посмотрел. А сейчас сердце не на месте. Где-то там рвалось.
- И молчишь… Ну и характер у тебя!
Водитель резко свернул в первый же переулок. Добавил газу. Разбрызгивая кашу из воды и снега, машина влетела во двор роддома. Мгновенная оценка ситуации – отличительное качество энергетика. Всегда, в любом деле. Пётр выскочил на ходу и побежал к угловому окну. Решётка. Прутья тонкие, жидкие, но руками не вырвать. А напарник уже подал машину задом. Пётр размотал трос, зацепил преграду. Рывок!
Анна поняла, что помощь пришла. Она оттолкнула табуретку с сыном в сторону от окна, прикрыла её. Звон стекла и треск рамы.
- Живы?
- Живы!
Сильные руки мужа приняли беззащитный комочек. Напарник укутал его в своё пальто. Муж помог выбраться жене, накинул на неё ватник. Усадил в тесную кабинку. Там не теплее, но хоть не дует. Прыгнул в кузов.
- Гони!

                БАРАК
Среди моржей людей не бывает. Среди людей моржи встречаются. Анна к ним не относилась. Купание в подвале роддома даром не прошло. Болезнь точила силы. Рвал сердце мужа её надсадный кашель. Просыпался в кроватке сынишка, плакал, как будто жалел маму.
Свистит зимний ветер, продувает стены барака. Здесь перед войной на подстанции Карачаровская прямо на территории построили дома для энергетиков. Комнаты небольшие, но это жильё. Своё! Не надо снимать угол. Да и работа рядом. Но у Петра комната угловая. Холодный северо-восточный угол барака №7. Случалось, к утру вода в ведре покрывается корочкой льда. Да ещё крыша протекала осенью. Сыро.
Ему бы обратиться к начальству, но характер у него решительный. Однажды ночью жена особенно тяжело кашляла, утром муж взял у соседа фомку, выдернул жидкую клямку, перенёс небогатое имущество в пустующую комнату в середине барака. Здесь тепло и сухо.
Через несколько дней Петра вызвали в управление.
- Пётр, ты же стахановец. Я тебя не понимаю. Мог бы написать заявление, вселился бы на законных основаниях, не пришлось бы замок срывать! Время сейчас военное.
- Время военное, а человеческие отношения никто не отменял.
- И всё-таки мы вынуждены снять с тебя бронь.
- Значит пойду на фронт. Парень подрос, жене в тёплой комнате лучше стало. Назад же в угловую не вернёте?
- Пусть живут, - махнул рукой кадровик. – Но мой совет на будущее, не показывай свой характер.
- Как же его спрячешь, если он такой!

                АТАКА
Откатались фашистские танки по орловской земле. Двадцать обгоревших машин стоят там и сям, одни горят, другие отгорели. Гвардейцы-десантники стоят насмерть и день, и два. Отбили тринадцать атак. И выдохлись гитлеровцы, а наши получили приказ наступать.
Пётр был первым в работе. Он и на фронте не прятался за спинами друзей. Тем более, что до родных мест считанные километры…
Первым шёл в цепи на врага, и пятнадцатого июля встретил он свою пулю под станцией Поныри. Улетела похоронка в московский барак.

                XXI ВЕК
От автора. В основе сюжета лежит судьба П.Г. Губанова – «монтёра по ликвидации погашений в ВЛ** низкого напряжения» – энергетика из МКС Мосэнерго. Он ушел на фронт в 1942 году и погиб на Курской дуге неподалёку от села, где родился.

Мальчишка – ровесник Октября принял «крещенье» в подвале роддома. Болела, но выжила его мать. Выжил Алексей. Сын энергетика вырос и стал энергетиком как отец. По стопам деда и отца пошёл внук Сергей. Такой вот в отца и деда характер у всех? Наверное.
Русский флаг реет над Кремлём. Сгнили корни оккупантов в русской земле. Русского человека трудно согнуть, его невозможно сломить. А тот, кто к нам с мечом придёт… известно, что огребёт.

* ТП – трансформаторная подстанция.
** ВЛ – воздушная линия.