Небесные рыцари

   Десантник сидел в холодной яме, куда его раненого бросили люди в чёрном. Михаил хладнокровно соображал и вспоминал все боевые заповеди, чтобы погасить дрожь, ибо страх лишает помощи рассудок.
   Яма, или зиндан, была метров шесть глубиной. Он определил это, исходя из своего роста и по тому, что были видны звезды со дна темного колодца даже светлым вечером. Михаил чувствовал, что с заходом солнца просто околеет на дне глиняного мешка. Не спать. Надо действовать. Грели душу воспоминания о любимой: «Как она там на родине? Что же так и не узнает, как я воевал? Нет, я буду жить! Я обязательно выберусь!».

   Миша вырос в приморском городке, на юге. Память окатила тёплая морская волна воспоминаний. Море! Он также отчётливо вспомнил, как наставник по вольной борьбе дядя Гриша в детстве говорил ему в толпе таких же пацанов, что он – Миша, очень смышленый и будет с честью выходить из любых ситуаций, как в схватке, а когда вырастет, будет управлять большим коллективом.
   «Меня любят, меня ждут там!» - закрывая глаза, думал он.
Тепло вспомнил свою первую любовь, Светку, белокурую девочку с синевой в глазах. Правда, за ней увивался ещё и сын богатого чиновника. Но она обещала Михаилу его дождаться. «Меня ждут! Только не спать», - думал он, дрожа от холода.
За несколько минут в голове прокрутились кадры из жизни у моря.

   Умирать всем страшно. И прыгать с парашютом было вначале очень страшно. Но это нормально. Когда летишь в кромешную тьму кругом черная южная ночь, которая спрятала землю и открыла перед тобой небо, усыпанное крупными звездами и украшенное ярким, как на мечети, золотистым полумесяцем. Миша с детства мечтал, рвался в синее небо, обнимал его, казалось, бескрайними руками.
 
   Как пробки от шампанского вылетали десантники из самолета и среди них - Михаил. Паря в струе потока, словно на облаке, переворачивался, видел жерло самолета и силуэты боевых друзей - небесных воинов. Синева неба вся в белых парашютах! Что может быть более прекрасным для мечущейся души юного воина. Десантники, словно ангелы, спускались с небес на грешную, опаленную войнами, землю.
 
   Михаил метко стрелял. Его заметили и готовили в снайперы.
- Как вы думаете, на сколько снизится горизонтальная траектория пули, когда она пролетит километр?- спрашивал офицер-снайпер молодых солдат. Их ответы сильно разделились: от сантиметра до метра.
   И тогда Михаил проявил знания по физике. Он просто подсчитал вслух:
-Если принять, что скорость пули на выходе из ствола 700-500 метров в секунду, то значит она пролетит километр за две секунды. С другой стороны пуля упадет за это время на высоту, получаемую по известной формуле: ускорение свободного падения, умноженное на квадрат времени и поделенное на два. Отсюда легко получить двадцать метров.
   Все курсанты в классе начали бурно возмущаться, но офицер с восторгом похвалил сообразительного снайпера.

   Навсегда Миша усвоил этот универсальный принцип: затаиться и сделать один, но верный выстрел. Плохим выстрелом выдашь себя, и больше шансов не будет.

   В военном городке все сослуживцы были влюблены в молодую жену его командира - вылитую принцессу из гарема шаха Пехлеви. А он сравнивал её со Светкой. Нет, в неё его друзья не влюбились бы так. Жаль, конечно. Мише Екатерина, так звали капитанскую жену, тоже нравилась. Она хорошо пела и танцевала. На небольших местных концертах, которые устраивала для воинов, всегда был аншлаг.

   При выполнении интернационального долга небольшую группу забросили в тыл врага. Их автомобиль подорвался на мине. Командир и водитель погибли сразу, а Михаила отбросило взрывной волной в кювет. Он пришел в себя, когда двое черных людей тащили его за ноги, голова болталась и ударялась о камни. Бросили в холодную, глиняную яму, как мешок с картошкой. Через какое-то время снова появились черные бороды, бросили веревку. Миша подвязал ею кисти, и его выдернули наверх. Лицо сразу обдало горячим воздухом. Начали бить. Отхаркнув слюну с кровью, Миша прохрипел:
-Дерьмо, даже бить не умеете! Одного, вдесятером!
   Мише казалось, что уже он говорил напрямую с Богом, а эти перед ним никто. Офицер задавал вопросы. Десантник отвечал бессвязно. «Блин, только бы не упасть перед этой мразью», - бодрил себя он, но ноги предательски дрожали. Его оттащили к зиндану, но бросать вниз не стали. Понимали, что при падении может отдать душу аллаху, а потому аккуратно опустили на веревках.

   Вечером в проёме ямы показалась местная девушка. На ней сияли украшения, как у невесты. Они с Мишей встретились глазами. «Какие они глубокие и голубые, как у Светки», - промелькнула светлая мысль. - «Замечаю красоту, значит ещё жив.»
Девушка что-то жевала, но при этом, не мигая, смотрела на него. Оставшийся кусок уронила в яму. «Сушеная дыня» - сразу понял он. Если есть экономно, то хватит надолго. Он благодарно подмигнул ей. Она продолжала внимательно смотреть на грязного белого мужчину и что-то говорила, показывая по сторонам. Михаил понял, что вокруг много таких ям: он немного изучил язык чёрных людей. Девушка ещё сказала, что пленники живут здесь годами. «Рабство в 21-м веке. Какая дикость» - подумал он.
Незнакомка продолжала смотреть, и Миша заметил, что он ей понравился. Она заглядывала в его бесстрашные глаза, и вдруг с осознанностью зрелой женщины отцепила от волос муйбанд - индийскую металлическую заколку, бросила в яму:
– Это вам от меня! – прошептала она на своём и, покраснев, скрылась из виду.

   Эта ночь имела свой цвет: холодная синева и свинцовая мгла нависли над ямой. Всё тёмное время он ковырял в глине ступеньки этим спасительным маленьким предметом, согреваясь от работы. Под утро из проёма показалась его ошалевшая, сонная голова. Он ещё не понимал, радоваться ему или его часы отсчитывают последние минуты.

   Собаки бестолково брехали на всю округу. Стражник спал. Миша отполз от ямы по гадючьи: тихо и вкрадчиво. Чуть ниже была речка, где воробью по колено. В нее зашел так, что якобы следы уходили вниз по течению в сторону родной воинской части, в иле могли остаться его следы. Потом через несколько метров Миша резко развернулся и пошел вверх против течения. Нормальная тактика: облава бросится ловить беглеца вниз по ходу к своим, а он тем временем отсидится наверху, наблюдая с горки погоню. Потеряет день, но выиграет жизнь. Таинственный мир воды и растений закрывал живой ширмой его беглый след.

   Сутки скитался вдали леса свободного от аулов и кишлаков. Следующей ночью, под утро, он перебежками добрался до расположения своего полка. Он уже слышал, как с блок-поста ему кричали и видел бойцов-товарищей с голубыми беретами:
- Мишка, ты жив?! Ах ты, чертяка везучий.
   От радости Миша расслабился, вскочил и побежал, размахивая руками, и тут же выдал себя: попал под огонь вражеского снайпера. Но тот стрелял не метко, это Миша понял, когда резанула боль в ноге: не взял нужное упреждение, снайпер-двоечник. И он упал, притворившись мертвым.

   Через несколько минут к своей братве он дополз с простреленным коленом.
Когда хирург вынимал пулю и чистил рану, Миша, опьяненный  спасением и анестезией, пытался петь песню про Марусю. Он внезапно испытал облегчение, осознав, что его трудный путь к смерти наконец-то окончен. И Миша не сдерживал себя от выплёскивающих наружу чувств, потопляя в себе всякий стыд, гладил медсестру по голове. Она понимающе улыбалась, когда он начал гладить её по спине. Ему было рядом с ней намного легче наблюдать внутренности развороченной коленки.

   Михаила наградили медалью «За отвагу» и отправили лечиться в тыл. После демобилизации по ранению, вернулся в родной городок. Но, когда узнал, что любимая девушка не дождалась, вышла замуж за его знакомого, уехал в столицу и поступил на физмат МГУ, благо помогла служба в горячих точках.

   Потом Михаил занимался бизнесом. Новую любовь он так и не встретил. Да и девушки не спешили к слегка прихрамывающему на одну ногу юноше. И тогда он вернулся снова к морю, будто какая-то сила внутри вела его сюда, в родные места, словно исполняя поговорку: «Где родился, там и пригодился!».

   Но всё это время перед глазами стоял образ его юной спасительницы, смуглой девушки с голубыми глазами. Надо быть благодарным судьбе. Он решил зафрахтовать яхту. У него в голове давно свербила шальная мысль, которая вдруг нарисовала отчетливую картину: море, причал, яхта с голубыми парусами и девушки и парни из школы, в которой когда-то он учился.
   Решение пришло само-собой, он подарит им круиз по Чёрному морю, в память о тех, кто не вернулся из горячих точек. В школе как раз прошли выпускные экзамены, и выпускники по возрасту были похожи на его спасительницу, девушку-подростка.
 
   В светлое воскресенье в залив приморского городка вошла яхта с голубыми, надутыми ветром, парусами под названием «Синева». На капитанском мостике стоял у штурвала сам Михаил в чёрной шляпе, белой рубашке, подобно образу капитана Грэя из «Алых парусов».
   Пристань была уже заполнена полностью не только счастливыми выпускниками, но и любопытными взрослыми . Всем захотелось полюбоваться на щедрого и доброго мецената. Жизнь в глубинках страны не отличается разнообразием, поэтому на такие чудеса интересно посмотреть простому обывателю.

   Тем временем, в толпе на набережной при виде яхты с синими парусами произошло сильное замешательство, и волна удивления, а затем радости, прошлась по нестройным рядам, словно цунами. И только оркестр молчал в ожидании взмаха смычка, как команды капельмейстера.
   Михаил никогда не волновался так, как в эти минуты, оглядывая в бинокль кипящий людьми берег, для которых все цвета – голубой, изумрудный и синева, сливались в ожидание чего-то радостного, светлого.

   В однородной толпе приморцев, ожидающих местного чуда, взгляд Михаила выхватил одно лицо: он узнал Катю, жену командира. Его сердце ещё больше затрепетало, застучало, как поршни мотора на полном ходу.

   Катя приехала в городок на отдых. Сняла комнату на горе, откуда хорошо просматривалось море. С раннего утра Катя уходила на пляж и возвращалась румяная уже только к ужину. Но сегодня её охватило непонятное волнение, и она решила остаться в съёмной комнатке.
- Може, девонька, перегрелась увчёра. Ась напекло головку, - спрашивала хлопотливая хозяйка. – Ляг в тень, милая, отдохни. Почитай-ка чегось.
   Катя, найдя местечко в тени на террасе, сидела и читала книгу о море, о приключениях. Иногда мыслями уходила в память. Странно, что прожила после гибели мужа столько лет, и никто не смог заменить его. А счастье, оно так просто - в нажатии дверного звонка, когда тебе открывает дверь твой родной человек.
Она посмотрела в зеркальце - у неё было круглое лицо, добрые голубые глаза, от которых уже лучиками разбегались мелкие морщинки, и улыбнулась сама себе, создавая внутри позитив.

   Вдруг взгляд скользнул поверх страницы и в синем пространстве она разглядела белую яхту с голубыми парусами. Предчувствие её не обмануло, и паучок крутился с утра на ниточке, как на стропе, предвещая приятную новость. Прикрыв книгу «Алые паруса», она поспешила на берег к голубым парусам, гонимым свежим утренним ветром. Она почти бежала, волновалась, так как не видно было парусов, за огромными тополями и кипарисами, как бы взлетающими к небу и закрывающими картинку моря.
   Как только белая яхта причалила к пирсу, сразу грянула мелодия «Школьный урок», а затем «Марш дельфинов», выплескивая оркестровую медь на очередное удивление толпы торжественным звучанием.

   Пока на палубу пробирались сквозь строй довольные выпускники, Михаил распорядился вместе с ними пропустить Екатерину. Яхта для него сразу засияла каким-то другим, более ярким светом.
   Катя сразу узнала весёлого сослуживца её погибшего мужа и была рада такой встрече.

   Пушки фейерверками с яхты палят, кораблю отчалить велят.
   Прозвучала команда капитана: «Отдать швартовы! Поднять паруса!».
Все пассажиры на палубе были счастливы. Плыть в море на настоящем корабле, да ещё под небесными парусами – это просто сказка. Они слышали настоящие команды шкипера:
   «Потрави снасть! Задай крюйс-бом-брам-брас на утку»!». «Хватит вымачивать! Поднять якоря!».

   С попутным береговым ветром яхта «Синева» быстро вышла в открытое море.
Сначала Михаил рассказал ребятам про службу в Воздушно-десантных войсках, про то, как с боевыми друзьями выполнял интернациональный долг. С ростры, похожей на орлиный клюв, бросили алый венок с черной лентой в неспокойные морские волны.
Багряные лучики и лёгкий бриз нежно ласкали молодые счастливые лица ребят. Матросы с улыбкой наблюдали за самым приятным грузом в их жизни на этом корабле. Ежели солнце красно к вечеру, моряку бояться нечего.

   В открытом море яхта легла в дрейф и на палубу с шелестом опустились паруса. Катя по просьбе Миши спела несколько песен. Затем вместе с выпускниками они пели, танцевали, веселились, и не было счастливее их никого на всём Чёрном море.
- Катюша, вижу, что вам нравится наше необычное путешествие? - спросил в конце плавания Михаил.
- Конечно, мне давно не было так легко и радостно, - восторженно улыбалась молодая женщина. - Спасибо вам, Михаил.
- А завтра пойдете с нами в море?
- Конечно, с удовольствием!
- Тогда записываем вас в дружный штат команды, - предложил счастливый капитан. - Будете, Катюша, нашим морским аниматором, помощником шкипера по культуре.

   Когда через несколько дней яхта уходила в море без пассажиров, на палубе оркестр не играл марш Мендельсона. Команда, после того, как осушили на берегу бочонок рома, по случаю венчания капитана, работала вяло, но дружно. На капитанском мостике стояли в обнимку счастливые Михаил с Катей, да рулевой со штурвалом.

   За импровизированным столиком капитан корабля Михаил поднял бокал и, глядя на Катю, сказал лишь только один тост: «За тех, кого с нами нет. И за тех, кто в стропах!».

   Корабль под парусами, наполненными ветром любви, надежды и веры, уплывал к берегам новой жизни.
   А вслед ему в море летела чарующая мелодия любви, которую бережно выводила все понимающая скрипка.
   Сердца влюблённых замирали, а душа летела впереди, бежала по волнам, спешила обрести покой и счастье в такой беспокойной судьбе.