Дождливая осенняя ночь

В начале двадцать девятого века, когда земля была угажена человеком совершенно, когда эксплуатация человека человеком достигла апогея (достигла ли?), в ночь совершенно рядовую, ничем не отличную от прочих, агент Адамс шёл по улице. Улица, освещённая разноцветными огнями, была полна людей. Все куда-то спешили, двигались, суетились, толпились, исторгали звуки и дым.
«Жизнь несносна и безобразна, - размышлял Адамс, - но люди, мать их, безмозглые, всё равно плодятся. Живут как скот, едят помои, но всё одно плодятся. Это непостижимо!»
Ночь была холодна и ветрена.
И холодна мысль.
Работа чистильщика рутинна, скучна. Как скучен этот мир. Оттого Адамс искал удовлетворение в чувствовании мгновения. Впрочем, от понимания бесцельности действа это не спасало.
Он зашёл в жилой сектор и, согласно ордеру, в несколько минут вычистил его. На это ушло тридцать два заряда. Пятнадцать «подтверждённых».
Вызвал чистку. «Биологию» должны забрать и утилизировать.
«Минус полтора десятка из пятидесяти миллионов, - размышлял Адамс, - какой смысл в моей работе? Для кого я вычистил сектор? Чтобы туда потом вселился какой-нибудь толстопузый богач? Человеческая жизнь не стоит ничего. И ничего не изменить».
Он давно работал на правительство. Это лучший способ выживания на этой адской планете. При его-то ментальности: ленив, склонен к философии.
Вызвал машину. Надо тащиться в контору - заполнять рапорт.
Пошёл дождь.
Адамс застегнулся. Дождь он любил. Дождь - единственное чистое на этой планете. Дождь погружает в сон. В отвлечённость от мыслей.
К счастью, дождь был не редок.