Сельский оркестр

Автор крайний слева в верхнем ряду.



В станицу Солдато-Александровскую я приехал, чтобы работать учителем трудового обучения. Директор школы №10 Логвина Прасковья Андреевна, любезно позаботилась обо мне и моей семье арендовав для нас сельский домик с печкой. Для этой самой печки, сельсовет выделил нам 2 складометра дров и полторы тонны угля. Дальше началась рутинная учебная деятельность, которую мне удавалось скрашивать за счёт работы токарного кружка. Дело в том, что кроме двух токарных станков по дереву, в мастерской ничего больше и не было. На моё счастье, в школьную котельную завезли ровненько напиленные чурки из стволов боярышника. Из них чего мы только, с мальчишками не вытачивали. От деревянных кубков, до шкатулок с крышками. Древесный рисунок боярышника, после ошлифовки, делал наши работы просто шедеврами и это радовало не только меня.

Кто говорит, что зарплата учителя в 80е годы была достойной, тот, конечно же, врёт. Даже с учетом классного руководства и дополнительной нагрузки мне платили не более 120 рублей в месяц. На семью из 3х человек этого хватить не могло, но мы были счастливы, а счастливым всегда везёт.

Спустя месяц после начала работы в школе, мне предложили принять участие в работе колхозного оркестра. Кому то я проболтался, что 6 лет играл в духовом оркестре и вот. Позвали. Отказаться я не смог, поскольку за участие в репетициях по воскресным дням, колхоз платил аж 40!!!рублей. Это за 4 репетиции не более 3х часов. Такая оплата была в несколько раз больше, чем в школе в пересчёте на один рабочий день. Конечно, я пошел во дворец культуры в ближайшее воскресенье. Если бы я мог представить тогда, что игра в сельском оркестре оставит во мне столько тёплых воспоминаний, я бы сильно удивился. Я ожидал от игры в оркестре  только одного. Существенного приработка к скромной зарплате учителя. Поэтому, когда руководитель оркестра, ветеран Великой Отечественной войны Кузнецов Кузьма Александрович, спросил у меня на чём я играл, я без зазрения совести скрыл от него, что играл и на басе, и на тромбоне, и на баритоне. Решив, что не стоит заморачиваться с изучением нот, я брякнул, что играл на малом барабане. А что? Молотишь в ритм и ноты не нужны. Но Кузьме Александровичу барабанщик был нужен. Он тут же дал мне и барабан, и палочки, и ноты для малого барабана.

Надо же. И здесь ноты. Правда их гораздо легче читать, но выучить требовалось около десятка произведений для краевого конкурса духовых оркестров.

Подумать только. В  каждом районе Ставропольского края, проводились конкурсы духовых оркестров. Оркестр победитель выезжал в Ставрополь для участия в марш параде сводного оркестра из 200-250 человек. Это было ежегодно. И мы готовились к этому конкурсу.

В оркестре Кузьмы Александровича было 13 человек. Это был необычный человек с невероятной судьбой. Во время войны он служил в десантном батальоне, который в 41 был высажен в  осажденном Севастополе. В живых из всего батальона тогда осталось только три человека, включая его самого. Как то он рассказал мне об этом в доверительной беседе. К сожалению, мне не хватило тогда ума просто распросить  Кузьму Александровича поподробнее о его участии в войне. Что поделать? Молодо зелено.

Кузьма Александрович играл на трубе партию первого корнета. Играл хорошо, без помарок. Молодых людей в оркестре было 2 человека, включая меня и одному было за сорок. Все остальные были мужчины пенсионного возраста, но младше Кузьмы Александровича. Репетиции проходили плодотворно. Учить никого ничему нужды не было, но в обсуждении  ошибок в исполнении, участие принимали буквально все. Наблюдать мне это было прикольно и интересно. Баритоны всегда обвиняли трубачей, а те, в свою очередь, разоблачали баритонистов. Мне доставляло удовольствие высказаться в поддержку тех, или других и выслушать отповедь тех, против кого я делал с умным видом замечания. Они всегда были эмоциональными и смешными. Самое безобидное было что то вроде:"молчи шалчок. Чтоб ты понимал?"  Поскольку я дедов уважал, то на их выпады никогда не обижался. Они ко мне тоже хорошо относились.

Воспользовавшись тем, что за правильностью моей игры на барабане никто не следил, я стал придумывать некоторым вещам собственные партии малого барабана. Видимо это нравилось оркестрантам и они ко мне не придирались. Ещё бы. Пользуясь таким доверием, я заменил бездарно написанную партию   малого барабана чуть ли не в сольный концерт для барабана с оркестром. Даже сам себе удивлялся. Правда не во всех произведениях, а лишь в некоторых. Например, для исполнения
" Бухенвальдского набата", я придумал партию барабана, схожую по ритму на партию барабана из "Балеро" Равеля. Получилось очень эффектно.

Весной мы приехали в райцентр для участия в конкурсе. Я был поражен, увидев с кем нам предстоит конкурировать. Оказывается в Зеленокумске были: городской профессиональный оркестр человек на 20, оркестр районного радио такого же состава, оркестр дома пионеров человек на 40 и еще несколько оркестров из других сёл. Наш оркестр был самым маленьким и самым возрастным.

Все играли по очереди, по одинаковым партитурам. Понятно, что мои художества в некоторых вещах сразу стали заметны музыкантам других оркестров. Но игра их барабанщиков выглядела бледно, а наш маленький оркестр оказался на высоте. Мы заняли 3 место. Этого никто не ожидал. Первое и второе места заняли профессиональные музыканты из городских оркестров. Мы были довольны.

Спустя пару недель ко мне подошла директор дворца  культуры и спросила, не поеду ли я от района на марш парад в Ставрополь? Я спросил ее:
А деды  поедут?
Нет. - Ответила она.
Ну, и я не поеду. - Заключил я.
И дело не в том, что пришлось бы играть то, что мне не нравилось. Просто не хотелось ехать с чужим оркестром. Мне нравилось играть с дедами. Тем более, что уровень их игры был довольно высоким. За три года до работы в Солдатке я играл в довольно сильном студенческом оркестре из 40 человек. На майские праздники мы выходили в специальной форме с двадцатью барабанщицами. Играли наизусть до 30 маршей.
Потом была служба в армейском оркестре. Там было не так интересно, но зато меня не отправили в строительный отряд. Есть фото обоих оркестров, но я сожалею, что не имею фото с дедами. Хорошее было время. Достойные люди.