Покойник

Диагноз подтвердился. Подтвердился уже в третий раз! Сомнений нет никаких, у меня рак. Более того, уже нет смысла в оперативном вмешательстве, и мне осталось не более полугода. Как ценен каждый день! Совсем не хочется ни c кем скандалить, тем более с супругой. Сколько времени мы провели за этим занятием, всё выясняли, выясняли отношения. Надо было наслаждаться жизнью, пока здоров и полон сил. Отец и две мои тётки умерли от рака, всем троим было по 71–72 года. Довольно рано, но я и до их возраста не дотяну. Помню, как отец угасал. Когда он умер, в нём оставалось всего 32 килограмма. Как мне не хочется потерять «товарный вид»... Молился, чтобы этого не произошло, и меня услышали. Я умер от кровоизлияния в мозг.
Вот со мной совершили необходимые процедуры — помыли, одели в костюм и положили в гроб. Жена — молодец, я ей дал кое-какие указания перед смертью насчёт моего имиджа (я же собирался умереть от рака), почти всё выполнила. Костюм тот, в котором на ней женился. Я его так редко надевал после свадьбы, что он сохранился как новенький, да и размер остался впору, не потерял я слишком много в объёме из-за болезни. Правда, чтобы пиджак было проще на меня надеть, распороли сзади по шву, испортили только, но брюки остались целы. Бабочка, вместо галстука, это тоже было в списке моих последних капризов. Покупали её вместе с костюмом в Польше... Э-эх, весёлое было время... К числу моих капризов относилось ещё и то, что я хотел в гробу лежать не на спине, как все, а на боку, но супруга сразу отказала, за невозможностью исполнения. При жизни я всегда хотел быть оригиналом, в этом даже переусердствовал, о чём теперь сожалею.
Почему говорят, что на покойников надевают белые тапочки?! Сколько я их, покойников, помню, из нашего брата — все были обуты в чёрные туфли. Я жену просил, чтобы надела на меня мои коричневые туфли, самые дорогие из тех, что я себе смог позволить. Туда я вложил специальные ортопедические стельки. Но коричневые тоже, как оказалось, нельзя, а про стельки она сказала, что в «твоём раю тебе всё равно гулять в них не придётся». Ну это она сказала, чтобы меня уколоть, она-то знает, что я в потустороннюю жизнь не верю. А верю в воскресение «праведных и неправедных». Это время пока не пришло, но придёт непременно. Бог обещал, он сказал, что всё исправит, и рай будет на всей земле, созданный по образцу сада Эдем. Как там люди будут ходить, в смысле обуви, меня совершенно не напрягает, ведь израильтяне ходили по пустыне 40 лет, и за это время у них не изнашивалась одежда. Это распространялось и на обувь, ещё и манна с неба падала каждый день. Купили какие-то новые туфли, видимо одноразовые. Так жмут! Не люблю я новую обувь...
Столько народу проходит мимо меня! Хотя я в полной темноте, но я их всех узнаю. Столько нового и хорошего про себя услышал. Оказывается, я хорошим человеком был. Родные, двоюродные, даже по сватовской линии с юга за 500 км, все поприезжали, ну надо же. Вот и моя первая эксфрау, смотри-ка, у неё неподдельная скорбь. Давно не виделись. Она так сдала.
Вторая эксфрау не приехала. Она гордая. Да мне плевать. Странно, но почему-то люди горды тем, что они горды. Какое тотальное заблуждение. В Библии однозначно сказано, что Бог гордым противится.
Здорово, что я умер в Германии. Нет, факт моей смерти — это, конечно, прискорбное обстоятельство, как оказалось для многих, не говоря уже обо мне. Но что меня хоронят не в России или не в обломках бывшего союза нерушимого республик свободных, это большое преимущество. Особенно для близких покойного. Ведь в Германии как? Умер человек, сообщили куда следует, приедут, заберут, положат в часовенке на кладбище. Родственники походят попрощаются с покойником, а потом закроют гроб в их отсутствие. Священник с кафедры с печальным выражением лица (или не очень) сообщит о жизненных вехах и достижениях покойного, упомянет о количестве детей и внуков. Поместят гроб в специальную тележку, и отвезёт специальная команда, чаще всего из шести человек, нередко в чёрных фраках, цилиндрах и белых перчатках, в сопровождении родных и близких до заранее приготовленной могилы, опустят туда, и расход. Ну напоследок выразят соболезнования избитыми словами. И всё. Ах да, ещё кофепитие в ближайшем кафе. Ну разве что счёт потом удивит размером. То есть похороны — акт, максимально щадящий чувства близких покойного (но не кошелёк).
А в бывшем СССР похороны устраивались максимально трагично. С душераздирающей музыкой, следовавший вместе с похоронной процессией, с дальним походом вслед за гробом, который ехал на машине с опущенными бортами со скоростью медленного пешехода. Потом опускали покойника, засыпали землёй на глазах у убитых горем родственников и близких. Тут самый скупой на слёзы разрыдается. Люди любят помучиться сами и помучить других. Трудно отказаться от мазохистско-садисткого удовольствия, когда предоставляется возможность.
Однако вернёмся на мои похороны. Накрыли меня крышкой. Стало ещё темнее. Лежу не двигаюсь, и, что интересно, дискомфорта от этого не ощущаю, вот только туфли жмут. Все сидят и слушают священника, который несёт какую-то ахинею про мои достижения. Мне порядком надоело слушать эту белиберду. А он ещё за это и денег потребует. Но всё-таки лучше уж так, менее трагично. До могилы путь был коротким, не занял и пятнадцати минут. Ещё четверть часа постояли, священник договорил то, что заготовил заранее. И все разошлись.
Лежу, значит я, скучаю. В голове полное отсутствие мыслей. Слышу от соседа:
Что, новенький?
Свежеприставленный, — сострил я. — Любопытно, а ты давно здесь?
Небось, неуютно. Ну ничего, привыкнешь, благо для этого у тебя будет достаточно времени, — смеясь собственной шутке, пропустил он мой вопрос мимо ушных отверстий.
«Судя по внешним данным, давно», — заключил я мысленно.
Эй, господа коллеги, — донеслось из другой могилы, — суета недостойна нашего брата. Ведите себя подобающе.
Не мешайте землю слушать, — раздался новый голос.
Успокоитесь вы, наконец? Подумаешь, событие, новичка подселили, — с негодованием произнёс ещё один голос. Мой сосед отреагировал:
Не брюзжи, лежи и разлагайся. Или тебе для этого бактерий не хватает?
Не ровен час, вы своей трескотнёй их всех разгоните, и будем тут куковать как египетские мумии тысячи лет...
Я и при жизни был скромным, не переносящим споров, готовым заранее признавать себя побеждённым. Лежу, помалкиваю и слушаю. Наслаждаюсь, так сказать, новым статусом, вот только дискомфорт от туфлей. Стоп, а почему я ощущаю, что жмут мои новые туфли?! Соломон сказал, что в могиле, куда ты пойдёшь, нет ни знания, ни мудрости. ни работы. Ничего нет. Небытие.  Выходит, он соврал?! Да нет, не может этого быть, у Библии жесточайшая цензура...