Лев Амур

В пустыне много песка и есть где позагорать, но пустыня – это не пляж. Если кто и отдыхает в пустыне от трудов своих, то это разбойники, львы и прочие хищники.

Лев Амур был знаком с преданиями старины и слышал не раз историю, передававшуюся из уст в уста от старейших львов к потомкам о том, что жил когда-то в их пустыне лев Иордан. Может, оттуда и пошел обычай всех львят в этой местности называть по имени рек. Лев Амур был совсем юным, можно сказать, еще львенком, но уже лично знал льва Тибра, Нила, Коля (река в Иране), братьев Тигра и Евфрата и других почтенных львов. Львы в пустыне жили по старинке, как и их давние предки, телевизор они не смотрели, демографических проблем не испытывали. Проблема была в другом: не хватало рек, чтоб давать имена новорожденным. Имена африканских рек давали лишь львятам в лучших семействах, ведь там, в Африке, живут сородичи. Амур не был из знатного семейства, потому и получил себе в имя название дальневосточной реки – Амур. Его друзей величали подобным образом: Днепр, Дон, Урал, Иртыш, Енисей, Хор, Катен, Бикин, Уссури.

Над Амуром и его товарищами нередко смеялись и говорили:

- На берегах соименных вам рек не то, что львы, даже слоны и жирафы не водятся. 

- Зато там тигры есть уссурийские! - в один голос отвечали Амур и Уссури. 

- И Хариус там обитает! - важно вставлял львенок Хор. Кто такой Хариус никто не знал, но имя говорило само за себя. «Наверняка  хищник…», - думали все (даже взрослые львы), и представляли себе зверя с огромной гривой, клыками и лапами с копытами.

Несмотря ни на что, львята любили свои имена и иногда даже звали друг друга по имени-отчеству. Катен Дунаевич любил рассказывать о том, что его отца Дуная Волховича, еще по молодости, хотели взять в цирк и сделать настоящим артистом.

- И тогда, - мечтательно говорил юный Катен, - я мог бы родиться в городе, а не в пустыне.

- Молодость! - говорила на это старая львица, присматривавшая за львятами,- Вы думаете, в городе счастье: не нужно охотиться, кормят бесплатно, почет и авации? В жизни, дети, не все так, как в сказке про льва Бонифация. В жизни, дети, - и это запомните – бесплатный сыр бывает только в мышеловке!

Днепр Днестрович наоборот никуда не хотел уходить из пустыни, только вот называл он ее как-то странно – степь. Накручивал себе усы и всех уверял, что он славный казак, и называть его нужно не Днепр, а Днипро.

Житье в пустыне было привольное, если, конечно, засухи не было и люди не встречались. Встреча с человеком для льва плохой знак. Львы не были суеверными, но с людьми предпочитали не встречаться. Люди часто охотились на львов и пытались захватить маленьких львят в плен. Плен для льва – это сущее рабство. Содержали их в клетках, плохо кормили, дразнили и били…. Львы людей ненавидели, и, когда льва выпускали на арену древнего цирка, чтоб он терзал там беззащитных представителей человеческой расы на потеху многотысячной толпе, лев впивался в жертву, мстил за все свои обиды, за всю свою изломанную жизнь.

Бывало, впрочем, и иначе. Лев Ганг – старик с уже совсем седою гривой – рассказывал, что слышал он от предков о юноше подобном льву. Юношу так и звали Пантелеон (по всему лев). Как и все нормальные львы, Пантелеон веровал во Христа – истинного Бога. Царь Максимилиан решил казнить его за это. Львы видели сквозь клетки, как его терзали, мучили и били, и требовали, чтобы он отрекся. Потом открыли клетки и выпустили львов. Львы бросились на юношу, но вдруг остановились. Все чувствовали, что юноша не просто человек. От него исходило нечто совсем неземное: столько любви и милосердия было во взоре, столько тепла, добра и величия исходило от юноши, что львы призадумались.

Прапамять предков…. Там, где-то в подсознании, копошилось забытое чувство родства с окружающим миром. Львы не помнили те времена, когда первый Адам «всем имена нарицаше» (давал всем имена). Но чувствовали: Пантелеон подобен был Адаму. Подобен духом и силой от него исходившей. Звери склонились перед ним, и даже, оттесняя друг друга, старались прикоснуться к его святой руке. Царь ждал расправы, жаждал крови, кровь не пролилась. Царь в ярости отдал приказ рубить мечами львов, казнить зверей, коль сами юношу казнить не захотели. Пантелеон молиться начал:

 - Господи Иисусе Христе, Сыне Божий! Слава Тебе, что и звери за Тебя страдают!

Львы-мученики! Из рода в род их память совершается в пустыне.

Лев Ганг пригладил рану на плече и продолжал:

 - Не все тогда погибли львы, иных израненных выбросили за город, чтоб там они издохли, истекая кровью, и стали пищей хищных птиц.

Орлы, однако, к львам не прикоснулись, наоборот, они им пищу приносили в клювах - львов выходили…

Лев Ганг вздохнул, пригладил снова рану - не сам ли он там был?

 - А юноше тому, - продолжил он, - Христос явился и дал ему иное имя – Пантелеимон, что значит милостивый. Милостивый человек – большая редкость, такие и сейчас бывают: живут в пустынях, как и мы. Они подобны тому старцу-монаху, которому служил наш сродник Иордан…

Спустилась ночь. Отрадная прохлада наполнила пустыню. Львы расходились по пещерам.

Амур зевнул и шепотом (пустыня задрожала) сказал Уссури:

 - Вот вырасту и убегу к монахам.

 - Сначала вырасти, - раздался рев отца, и снова тишина наполнила пустыню.