Дровосек

5:14

По неизвестным причинам, Биллу Харрисон не спалось. Нет, он не видел ночных кошмаров или сонных параличей в ту ночь. Право, такого он не видел в достаточной степени давно, чтобы называться человеком, со здоровым сном. Однако, что то - его всё же потревожило.
По хижине ещё витал запах потухшего камина. Он существовал лишь в пределах еле заметной дымки, которая, в свою очередь, существовала в пределах ноздрей Билла.
Хижину освещал лишь ранний рассвет, который начинался в 5:10, однако, и такого света хватало, дабы Билл мог созерцать свою не вымытую тарелку из под хлопьев. Да, он действительно забывал её помыть скорее всего... с прошлого вторника.
Встав с кровати, Билл, сорока трёх лет поплёлся на кухню, которая, одновременно была гостиной и заварил себе кофе. Процесс приготовления не отнял у него много времени, благо, у Билла его было ещё предостаточно. Ему сорок три. И, кто - то, возможно, скажет: "от нулевой координаты, его отделяет почти пол века. Он стареет, половина пути пройдена, причём эта половина самая насыщенная. Сейчас же, он имеет песочные часы где песок - это его время, которого осталось мало бла бла". Но, для Билла не существовало времени.
Он растворял его в свежесваренном кофе. В прогулках по пустыне или в просмотрах телепередач. Корректнее было бы сказать, что у Билла - пройдено большинство походов, однако... что ему мешает сходить в лес или сварить кофе по более, чем раньше? Поэтому Билл не любил праздновать дни рождения. На их место пришли события, несущие счастье, которые тот фотографировал на свой старенький телефон.
-Сегодня юбилей.  -отхлёбывая из кружки, сказал мужчина. Он получил уже главный подарок:
Счастье.
Камин по прежнему тонул в своей невзрачной дымке. Потихоньку, кофе уходило из кружки, а тарелка из под хлопьев мыться сама, никак не хотела.
Пачка красного мальборо валялась открытой на одной из тумбочек. Понедельник, с которого началось " всё по другому", всё таки наступил. Или это был вторник, но, не столько важно время, сколько событие, произошедшее в этом времени. Бросить курить для него было легко, однако, выбрасывать пачку тот по прежнему не хотел. Пускай она будет частью того антуража, который царил в одинокой хижине, стоящей рядом с большим, оранжевым каньоном вне времени.
Ибо время - всего лишь формальность. Рамка, условие для существования процесса и пространства. Это и понял для себя Билл, когда остался один на один с девственной девой, живущий с ним вот уже 43 года. Её звали Душа.
Но заметил он её не так давно. По правде сказать, Билл и сам не помнит, что сподвигло его жить с ней бок о бок, проводя вместе с ней рассветы. Быть может, понимание, что рано или поздно кроме неё - у него ничего не будет. А может, ему просто наскучило то, что не является чем - то светлым и благим. В любом случае, на такие разговоры у Билла припасена наполовину наполненная бутылка Jack Daniels, стоящая в мини баре для гостей.
Которые к нему не приходили пол века.
Ровно, как и Билл уже давно не являлся ни к кому в лице гостя. Оставшись один, он принял за одиночество - свободу не замечая, что Билл - всего лишь чей то текст. Чёрный шрифт, на белом полотне его мироздания, в котором он работал дровосеком...
Но о деревьях там, где про него написано не говорилось ни слова.
Как бы то ни было, рассвет постепенно проникал в хижину, и, чтобы насладиться им по более, мужчина напялил на себя широкие джинсы и красную рубашку в клетку, пропахшую запахом древесины и хвои.
Мужчина распахнул дверь.

Билл жил в США, штат Аризона, не далеко от пустыни, в которую, к слову, выбирался в свободное от работы время. Работал же, в Орегоне, где благополучно получал жильё за счёт компании. Однако, съехать с концами в Орегон, Билл всё таки не мог...
Чем - то ему нравилась природа Аризоны, скорее всего... классикой. Да, определённо это была классическая местность, которая у него бы ассоциировался с Америкой, если бы тот в Америке никогда не жил.
Иногда, выбираясь к каньону, Билл становился возле него и стоял, вглядываясь в его необъятность. Он не брал с собой часы. Время, что шло там, было лишь простой формальностью для существования... Биллу казалось, что каньон - и есть время. Это пространство. Это событие. Это процесс.
Это начальная точка. Это конечная точка.
Без этого каньона не было бы ничего, ровно, как не было бы каньона, без окружающей ничтожности перед столь величественным.

Выйдя из хижины, мужчина вдохнул прохладный утренний воздух и вгляделся в горизонт.
Когда - то давно, он встречал рассветы, но такого рассвета, как сейчас - он не встретит никогда. Следующий будет другой. Каждый последующий рассвет - красивее предыдущего, потому как он существует в реальности Билла, а не в нульмерном прошлом. Становясь частью рассвета, он никогда не падёт от Затмения. И уходя за горизонт, он возродится вновь, через + - восемь часов. Это колесо сансары будет с ним постоянно, а вечное возвращение - чем то конечным... и до боли обыденным.
Где - то неподалёку послышался шелест перекати поля.
Кактус Боб старший (Билл его так назвал), смотрел на каньон вместе со своим соседом - Биллом, любуясь невероятным рассветом. Восходящее солнце становилось всё выше и выше, однако, его восход был процессом незаметным. Был виден лишь результат, до боли завораживающий. Казалось, в этой вселенной не существует ночи.
Боб старший восхищался. И возможно, это его тоже последнее восхищение.
Ещё один сосед - Кактус Боб младший стоял как раз возле хижины, меряя на себя большую ковбойскую шляпу Билла.
Билл присел на сооруженную рядом с хижиной лавочку.
Помимо спокойствия, он ощущал, что за ним наблюдают. Он не мог иметь столь идеальную жизнь, просто не мог. Однако...
Он дровосек, уже ушедший от заводов, городов, людей, их понятий и их систем. Носящий авиаторы и рубашку в красную клетку. Его дом - Штат Аризона. Каньон, а где - то в мыслях у него тихо играет эмбиент, лавочка, которую тот соорудил из подручных средств - не ломалась и, чёрт подери...
Билл готов поспорить на пару баксов, что зайти ему в дом - тот тот час бы увидел чистую тарелку из под хлопьев. Ибо тарелка и впрямь была чиста.
Билл ощущал взгляд. Скорее, завистливый, но зависть эта была добрая, граничащая с фразой: "Ты молодец. Ты справился. Поздравляю тебя..." от проигравшего.
Однако, Билл никак не мог определить: откуда на него палят: из каньона ли? Или же наблюдатель находится где - то на улице?
Потом Билл вспомнил, что проснулся он, как раз таки от чьего - то взгляда!
-И такое бывает... - усмехнулся Билл, и, надел на себя большие авиаторы.
Солнце уже невольно начинало слепить, поднимаясь всё выше, освещая каждый камушек каньона, каждую ветку сухостоя, каждую иголку растущих кактусов Боба старшего и младшего. Каньон горел оранжевым пламенем солнца, которое было не в силах потухнуть, которое нельзя было потушить. За ним можно было наблюдать, воспринимая, как данность красоту рукотворной вселенной. Где - то пролетел орёл. Словно, вырвавшись, наконец, из полотна Американского герба.
Билл его тоже заметил.
Вновь перекати поле прошелестело где - то неподалёку.

-Я буду помнить. - тихо сказал Билл.