Исповедь на Пасху

   Знаю одного человека, который разговаривал с женщиной в Пасхальную ночь, стоя перед  Евангелием и Крестом, лежащими на аналое.

Женщина говорит:
- Много лет назад, когда моя дочь была еще совсем маленьким ребенком, мы часто приходили в Церковь на службы, и также часто причащались.  Мне хотелось, чтобы мой ребенок был всегда близок к Богу.
   Все шло замечательно до тех пор, пока однажды узнав некоторые стороны жизни духовенства, я стала разочаровываться в Православной Церкви вообще и в ее служителях в частности. Тогда мне казалось, да и сейчас я уверена в том, что если священники могут совершать подобные неприглядные действия, то и сама Православная Церковь больна и не так чиста, как  мне бы хотелось.
Тогда я перестала ходить в  Церковь. И вместе со мной в Церковь перестала ходить и моя дочь. С тех пор прошло уже почти восемь лет. За эти годы ни я, ни моя дочь, ни  разу не причастились.  Сейчас ей 12 лет. Кстати, это она только что передо мной подходила к Вам на исповедь.

Вы спросите, почему я сегодня в эту Пасхальную ночь пришла в храм? Отвечу. Я пришла только потому, что меня как мать сильно беспокоит судьба моего ребенка. Она взрослеет, входит в очень сложный и опасный подростковый период своей жизни. Как уберечь ее от ошибок и соблазнов этого мира? Конечно, только Бог может сделать это. Как бы не складывались мои отношения  с Православной Церковью, я, безусловно, всегда оставалась верующим человеком. Но свое  разочарование я не хотела перекладывать на мою дочь. Поэтому то я и решила привести ее сегодня на Причастие. Одним словом, я не хочу, чтобы из-за меня моя дочь лишилась возможности приобщаться Святых Христовых Тайн. Ну, а я, конечно, даже  не могу надеяться на то, чтобы причаститься самой.
- Почему? - спросил священник.
Женщина перевела удивленный взгляд с икон на батюшку.
- Как почему? Я же Вам объясняю, что я разочаровалась в Вашей Церкви, я не могу к ней принадлежать. Я не считаю себя ее чадом. Как же я могу причаститься в Церкви, которую я не считаю своей?!

   Возникла некоторая пауза. Женщина опять обратила свой взор на  иконы. Батюшка отступил на полшага, и устало присел на край подоконника. Так было удобнее смотреть в целом на всю картину, которая была нарисована перед его глазами. В главном приделе шла Пасхальная служба. Уже звучала «Милость Мира…». В полумраке храма стояли молящиеся. В почти черных окнах белыми пятнами светился ночной город. В полуметре от батюшки стоял аналой. У аналоя стояла женщина и смотрела перед собой. Смотрела на святые образа и чего-то ждала.

   Что можно было ей сказать? Да, Вы правы. Девочка Ваша пускай причащается, а Вам, конечно, пока не стоит этого делать. Прежде примиритесь с Церковью, покайтесь в своем осуждении, а потом уже и причащайтесь. Церковь свята, Ее нельзя осуждать. «Кому Церковь не Мать, тому Бог – не Отец». И т.д. и т.п.
Но сегодня был не самый обычный день. Сегодня был День Святой Христовой Пасхи. Как можно было отпустить ее ни с чем. Не должно человеку, пришедшему в такой Великий День на самую Великую и Святую Трапезу, уйти, не утолив свой голод. А то, что она изголодалась за эти восемь лет воздержания, было вполне очевидно.
Священник начал издалека.
- Скажите, Вы в Бога верите?
- Конечно, верую, - ответила женщина.
- Именно в Бога – Троицу, которую мы все исповедуем?
- Да, конечно, - женщина опять с удивлением стала смотреть на батюшку. Странные вопросы он какие-то задает. Детские какие-то и очевидные.
- А чему, или точнее сказать – Кому, будет причащаться Ваша Дочь, сегодня, вот здесь в этом самом храме?
- Телу и Крови Христа, - еще с большим недоумением, но в тоже время с большей убежденностью отвечала женщина.
- То есть, через некоторое время на солею выйдет священник с чашей в руках. Он скажет всем собравшимся, что в этой чаше «…есть Пречистое Тело Твое и Сия есть Самая Честная Кровь Твоя…». Вы поверите ему?
- Да, поверю.
- А вдруг окажется, что с чашей в руках выйдет именно тот священник, который однажды много лет назад так сильно смутил Вас своим поведением. В чаше также будут Святые Тело и Кровь?
- Да, в чаше будут Святые Тело и Кровь.
- И Вы примите из его рук эти Святые Дары?
Женщина вздохнула тяжело, кивнула несколько раз задумчиво головой, как бы соглашаясь с чем-то внутри самой себя, и сказала тихо и спокойно, - Приму.
«Со страхом Божиим и Верою приступите»: - призвал глашатай к Святой Трапезе.
Священник прочитал над женщиной разрешительную молитву.
- Ну, так иди и прими, - как-то устало и буднично сказал он, снимая с ее головы епитрахиль.
Оставшись один, он еще посидел на подоконнике несколько минут, размышляя о случившемся.
- Действительно, умирающему с голода человеку совсем становится не важно, кто протягивает ему кусок хлеба, который спасет его от голодной смерти.