Лисья нора

Тонкие полоски желтого летнего солнца ложились на стол. Ровными рядами они шли поверх стопок бумаг, пепельницы, пишущей машинки, ручек, карандашей, бланков. Со стороны это выглядело как ландшафт далекой Азии, снятый с самолета, а полосы словно ряды посевов риса. Пыль тихо кружилась в лучах, прорезавших себе путь через заслоны жалюзи. Над пепельницей взвивался дым от сигареты, пересекающий три раза лучи. На краю стола стоял тяжелый хромированный вентилятор. Привязанные к защитной решетке ленточки завораживали, извиваясь в потоке горячего воздуха. Тьма и сигаретный дым жаркого кабинета, прорезанная невероятно яркими лучами солнца, создавали ощущение нереальности происходящего. Все было будто в кино, все цвета виделись как в сепии.

Мерный гул, издаваемый лопастями вентилятора, гипнотизировал. Если прислушиваться, можно было различить гудение перегретого мотора, звук, с которым лопасти разрезали застывший, густой, как желе, воздух и бросали им в ленточки на решетке.

Джонатан сидел спиной к окну, в пол-оборота, откинувшись на спинку стула и закинув ноги на край стола. В руках была чашка уже остывшего кофе, он смотрел на полосы дыма над пепельницей, ленточки на вентиляторе, "ландшафт" света на столе и на полу. Звук вентилятора плавно становился громче. Сначала он был подобен жужжанию насекомых, которыми здесь кишело буквально все: от мух, которые были, казалось, повсюду и не могли отличить кучу дерьма от твоего лица, так и норовя заползти в глаз, до жуков, мошек и, конечно же, смачных жирных комаров, после укуса которых чесалось так, будто они впрыскивали своими маленькими, паршивыми хоботками кислоту. Негромкое жужжание мухи перерастало в басистый рокот жука и продолжало усиливаться.

«Вертушка! За холмами вертушка!» — раздался чей-то крик, и буквально через четверть минуты раздался вой сирены.

«Твою мать, твою мать, твою мать!!! Я дальше всех от убежища» — пронеслось в голове.

«Джонни! Джонни!» — крик Чака вырвал его из воспоминаний.

Чак стоял прямо перед ним.

«Джонни, клиенты сами себе не позвонят, кто-то должен это делать!».

Господи, как я ненавижу, когда меня называют Джонни — «да, Чак, прости, эта жара сводит меня с ума!»

Джонатан снял ноги со стола и, не дожидаясь ответа, повернулся к Чаку боком и так быстро схватил телефон, как только мог. Лишь бы Чак не успел вставить ни единого слова, иначе, ей богу, я убью его. Прямо тут.

Джонатан ненавидел Чака, ненавидел эту работу, ненавидел звонить и пытаться продавать людям это говно.

Чак был одноклассником его жены. И когда его поперли со службы, которую, к слову, Джонатан безмерно любил, Чак "сделал одолжение". Британи чуть не пробила потолок, прыгая от счастья. Лицо Джонатана же в этот момент было точно таким же, как в тот последний день, когда он получил уведомление о сокращении штата.

«Добрый день, миссис! Меня зовут Джонатан, и я, как сознательный гражданин, спешу сообщить вам о ядерной угрозе. Вы, я уверен, слышали заявление президента, призывающее граждан позаботиться о своей безопасности и безопасности своих близких? У нас есть для вас уникальное предложение, которое поможет вам решить эту проблему раз и навсегда! Мы предоставляем услуги установки личных бомбоубежищ прямо на вашем участке! Вам больше не нужно будет переживать!»

Сама мысль построить на своем участке бомбоубежище казалась ему оскорблением. Джонатан был стопроцентным патриотом. Он обожал все американское. А строить бомбоубежище — это просто не верить в силу лучшей в мире армии. И главное из-за чего? Из-за каких-то красных, которые, видите ли, тоже научились делать ядерные бомбы! Просто позор. Каждый такой звонок был для него пыткой. Но еще хуже было, когда Британи заводила разговор о том, чтобы "воспользоваться предложением" и построить себе такое убежище со скидкой для сотрудника! Боже мой! Когда наши солдаты неусыпно несут вахту в воздухе, в морях и океанах, даже под водой, бояться тупых русских было для него хуже смерти.

Но, к сожалению, после того, как его с почетом выставили из армии, на чем, конечно же, так настаивала Британи, работу найти было не так просто. И тут одноклассник Британи так "любезно" согласился помочь им. А что, говорила она, работа не пыльная. Сидишь, звонишь целый день. Не то, что твои самолеты.

Джонатан служил на аэродроме. С самого детства он обожал самолеты. Они манили его своим величием, как символ превосходства человека над природой. В его мыслях самолет просто своим существованием смеялся в лицо силам природы. Человек не должен летать? Что ты скажешь на это, о создатель? Эта фраза звучала в его голове с особой иронией. Верить в бога? Для Джонатана это было также глупо, как бояться русских. Я верю в силу армии и науки Соединенных Штатов Америки. Аминь.

«Добрый день, сэр! Меня зовут Джонатан, и сегодня я хочу рассказать вам о незримой угрозе. Вы же слышали речь президента?».

Господи, еще это обращение президента. Как же низко мы пали. На следующий день Чак просто порхал от счастья. Влетев в офис, как какая-то долбанная фея, он обнимал буквально каждого. По мере его приближения, Джонатан со страхом думал, что если Чак посмеет его обнять, он воткнет ему в шею карандаш. Но Чак, к счастью для себя, ограничился тем, что уперся ладонями в стол Джонатана и спросил: "ты слышал, вчера! Президент! Рекламировал нас!". Джонатан даже не понял о чем речь. Что?

"Президент сказал в эфире, чтобы каждый обзавелся своим собственным убежищем! Ты понимаешь, что это значит?"

— Импичмент? Чуть не ответил в слух Джонатан.
— Теперь, когда мы будем звонить людям, первое, что мы будем говорить им, будет "вы слышали, что сказал президент?"

Тогда казалось, что хуже уже некуда... первый раз в жизни Джонатан почувствовал, что почва уходит у него из-под ног. Мало того, что сам президент на всю страну заявил о том, что он не верит в свою же армию! Так еще он! Джонатан Бейли своими руками продает чертовы убежища. Он не спал всю ночь. Просто не знал, как ему жить дальше.

В тот момент он дал себе слово найти другую, более достойную американского гражданина работу.

Он любил технику, а техника любила его. Очередная нудная предполетная проверка, казалось ему счастьем.

На следующий день, когда Чак ушел на обед, Джонатан достал из кармана сложенный вчетверо листок бумаги. По пути на работу, остановившись, чтобы заправить свой форд, он подошел к телефону автомату, открыл телефоны справочник и неторопливо, аккуратно переписал номера всех автомастерских города.

"Да? Добрый день! Скажите, пожалуйста, с кем можно поговорить по поводу работы? Нет мест? Спасибо. Всего доброго."

Такой ответ ждал его буквально везде, куда он успел позвонить, пока не вернулся с обеда Чак. Каждый раз, когда он клал трубку, было ощущение, что он втыкает себе в грудь иглу. Черное отчаяние накатывало откуда-то изнутри. Безысходность. Словно он попал в этот офис как в ловушку. Из которой ему уже не выбраться.

"Дорогой, давай заведем хомячка", — услышал он на днях вопрос. Тогда идея показалась ему безобидной. Сейчас же он прекрасно понимал, как чувствует себя хомяк в клетке. И поесть дают и гладят по головке пальчиком. Все улыбаются тебе. Но никто не говорит, что тут ты и сдохнешь. Что же можно придумать еще? — Думал он. Ремонт техники? Господи, да может уже пойти дорожным рабочим? Да, конечно, летом по такой безумной жаре пахать где-то посреди пустыни среди раскаленного асфальта будет очень тяжело. Но это хотя бы настоящая работа!

Слыша за спиной стук двери в кабинет Чака, Джонатан вырвал листок из блокнота и крупно написал "Выжить".

Ниже он начал писать список:
Автомастерская, и сразу перечеркнул.
Ремонт техники, дорожные работы. Тут он запнулся. Идей не было.
Понимая, что в спину иногда ему поглядывает Чак, он пошел на новый круг ада. "Добрый день, сэр! Меня…".
Тут его осенило. "Мне нужен справочник! Мне чертовски нужен справочник!". Он поднялся, не выпуская из рук чашку кофе, которое уже еле-еле закрывало дно, и пошел в логово сатаны.

Небрежно постучав двумя пальцами по стеклу, он сделал шаг в кабинет Чака. Все-таки приходилось признать, что как бы он не ненавидел свою работу и Чака, лучше было трепаться с Чаком, чем совершать позорные звонки.

"Чак, дружище", — этот момент дался ему особенно трудно. Но если он хотел справочник, нужно было подыграть.

«Я знаю, что подумал. Нам нужны городские справочники. Мы можем предлагать услуги, например, забегаловкам, или даже местной газете, всем, у кого есть парковка около здания». Ему не нравилось название "нора", но тут так говорили все. Вообще, в народе устоялось название "лисья нора". Хитрый американский лис перехитрил глупого красного. Трусливый лис… Но сейчас это было настолько не важно. Он очень хотел выбраться из клетки. Ему нужен был справочник. Пришлось подыгрывать. «Да ты и есть лис», — пронеслось в голове. Сраный лис…

Чак выронил из рук бумагу и ручку. Откинувшись назад в кресле, он переплел пальцы рук за головой, посмотрел куда-то наверх и буквально начал светиться.

«Господи! Джонни! Точно не иначе, как бог послал мне тебя!! Я выпишу тебе за это премию! Это просто гениально! Продолжай в том же духе и скоро станешь помощником менеджера!».

Джонатан понимал, что это в целом неплохой шанс перестать звонить бедным людям и пудрить им мозги. Но по-прежнему это не было настоящей работой, которой достоин каждый американский гражданин. Тут он сам не ожидая того выпалил: «Чак, так чего терять время, давай я сейчас доеду до телефонной компании и куплю штук пять нам?». Он сам испугался этой идеи, она была настолько хороша, невозможно было поверить, что среди всего этого дерьма возможно что-то хорошее.

Чак встал, упершись кулаками в свой стол: «вот это напор! Вот это рвение! Давай!» шмякнул на край стола 20-долларовую купюру.

Джонатан не мог поверить в свою удачу.

Он сидел в машине, окна нараспашку, одна рука на руле, вторая держит ключ вставленный в замок зажигания. Он закрыл глаза и боялся даже дышать. И тут произошло просто невероятное для него. Еле слышно он произнес: «Господи, если ты есть, умоляю, прошу тебя, пожалуйста, помоги мне. Пусть эта черная полоса неудач закончится, пожалуйста! Я так больше не могу!». Посидев так еще минуту, не открывая глаз, он повернул ключ. Где-то сверху по небу покатился мерный гул. Низкий рокот, словно дым опускался с небес на землю. Конечно же, Джонатан не мог не узнать этот звук. Почти наверняка он мог сказать, что это «грузовик», как они называли его в армии. Тяжелый армейский грузовой самолет. Ведь база была всего в каких-то десятках миль отсюда. Тоска снова подступила, на грудь словно начинала давить бетонная плита. Джонатан сделал глубокий вдох, повернулся так, чтобы выглянув в окно, посмотреть наверх. И действительно, недолго пошарив по раскаленной синеве, он нашел знакомый, даже любимый силуэт. «Чистого неба, ребята», — сказал он, привычным движением отдал честь, как делал это всегда на взлетной полосе, провожая очередной борт в воздух.

Не смотря на невыносимую жару, дорога радовала. Рабочее время, а он не звонит людям, не терпит все это. Ему казалось, что в мир вернулись краски, впервые за очень долгое время настроение было хорошим! И он даже подпевал играющей по радио музыке.

Взяв 5 справочников, он повернулся к выходу, но что-то остановило его. Он повернулся обратно и спросил: «а с кем я могу поговорить по поводу вакансий?» Ему дали телефон отдела кадров телефонной компании. «Еще одна удача», — подумал он, и чуть ли не вприпрыжку отправился к своей машине.

По дороге в офис он заскочил в забегаловку, взять кофе и кусок пирога. Почему бы не пообедать, заодно. Кажется, все эти события, включая встречу с «грузовиком», открыли в нем второе дыхание. Голова работала сама, и он не поспевал за своими мыслями. Билли, обратился он к владельцу придорожного кафе. Бил перестал протирать чашку, вопросительно подняв взгляд на Джонатана, — «Да?», — мерно, неторопливо протянул он. Было ощущение, что Билли на своем месте. Что он любит каждую чашечку, каждую кастрюльку на своей кухне.

— Скажи, а кто занимается ремонтом твоей техники? Ну там, плиты, холодильники? Есть визитка?

Так, сам того не ожидая, пока он доедал пирог, в его листке «выживальщика» появилось две записи. Телефонная компания и ремонт техники. Да, все определенно налаживалось! Ему не терпелось выписать несколько номеров из справочника. Идеи приходили сами собой. Конечно, захочешь жить, и не так запоешь. Но это было уже что-то. Какой-то результат, прорыв. Сдвиг с мертвой точки.

Остальной день в офисе пронесся в мыслях о грядущих возможностях. Звонить из офиса по его списку было слишком опасно, поэтому он аккуратно переписывал на обратную сторону листка телефоны, название организации и идеи. Так, например, появилась пожарная часть, ведь кто-то обслуживает их технику, и даже, тут сердце Джонатана пропустило удар, — пожарные машины! Это, конечно, были не самолеты, но тоже вполне себе интересная техника, а главное, стоящая на страже спокойствия граждан великой страны. Так войдя в этот ритм, звонок, поиск в справочнике чего-то подходящего, запись номера на листок, он не заметил, как остался в офисе практически один. Он не обращал внимания на то, что говорит по телефону. Это происходило автоматически. Все фразы были настолько заучены, что, кажется, он мог звонить во сне.

«Джони, Джони», — опустилась рука ему на плечо. «Ты становишься моим любимым сотрудником!». И к ужасу Джонатана Чак заглянул в его лист. Холодный пот прошиб его от пяток до макушки.

Чак нахмурился, Джонатан не знал, что сказать. Он не мог даже дышать в этот момент. «Какой же я кретин, немыслимо».

Но тут Чак засмеялся, хлопнув его по плечу:

«Ты не перестаешь меня удивлять! Господи, похоже, ты — лучший сотрудник месяца! Такая изобретательность! Пожарная станция! Если они купят у нас нору, это будет лучшая реклама, ты же понимаешь это? А больница! Это мог бы быть самый крупный заказ за весь год! Джони! Я люблю тебя! Такие идеи! Я тебя не узнаю! Задерживаешься на работе на целый час, придумываешь инновации, которые поражают смелостью и потенциалом даже меня!».

И тут Чак обнял Джонатана. Но обычной ненависти не было. Он не мог поверить, что все так обошлось. Вся ситуация была настолько абсурдной, что казалась сном. И то, что он переработал на целый лишний час, объятия, не вызвавшие желания убить Чак. Джонатан на секунду даже поверил, что сработала его молитва. Неужели это возможно? — пронеслось в его голове.

Он поднял трубку, набрал свой номер. Услышал взволнованный голос жены. «Дорогая, прости, я задержался на работе, потерял счет времени! Уже выезжаю, не переживай! Прости, пожалуйста!», тут он пошел на еще одну хитрость, зная, что за его спиной стоит Чак и что Британи считает эту работу колоссальной возможностью для него. «У нас с Чаком возникло несколько идей, как расширить рынок, я увлекся». Он сам поразился, как сработала эта фраза. Сменив гнев на милость, Британи лишь попросила заехать по пути в магазин, купить продуктов и продиктовала ему список, который он записал на еще одном вырванном блокнотном листке.

Он не любил большие торговые центры. Старая добрая американская история семейных магазинчиков была ему гораздо ближе. Но так, как он сильно задержался и хотел скорее попасть домой, пришлось заехать в молл. Буквально пробежав весь магазин до входа до кассы, Джонатан воткнулся в очередь из 3-х человек. Слава богу, всего три. Ему не терпелось попасть домой и еще раз перечитать список телефонов. Вдруг в голову придет еще какая идея. В магазине было жарко. Перед кассой стоял большой вентилятор, который вяло дул на людей в очереди. В магазине стоял постоянный шум. Разговоры, шорох упаковок и пакетов, звон бутылок и мелочи, гул вентиляторов, лязг тележек. Джонатан не замечал всего этого, он был в мыслях. Настроение было приподнятое, он будто сел на поезд, который вез его в ту жизнь, которой он достоин. Но вдруг гомон магазина разорвал низкий гул. Он нарастал, пока не вышел на первый план. Джонатан конечно же узнал этот звук. Он был словно привет из его счастливого прошлого. Он буквально ощутил запах смазки, керосина. Воспоминания захлестнули его. В этот момент в окнах, расположенных под крышей молла из-за деревьев вдалеке вынырнул чинук. Это был большой армейский вертолет с двумя винтами. Одним над кабиной пилотов, вторым на хвосте сзади. Это была достаточно новая машина для армии, и Джонатан обожал ее. Грузовик среди вертолетов! Прогрохотав по небу, он скрылся из виду и стал затихать. С тихой завистью Джонатан провожал его взглядом. Конечно, военная база поблизости была самым желанным местом работы, но….

Мистер, это ваше? Голос кассирши выдернул его из мыслей о вертолетах и запахе керосина. Быстро раскидав покупки в пакеты и расплатившись, Джонатан буквально побежал к машине. Кинув пакеты на пассажирское седение, он поехал в сторону дома. Припарковавшись перед домом, он вышел, обошел машину, достал бумажные пакеты, взяв их в обнимку, и на секунду замер. Солнце клонилось к закату, потянуло приятным прохладным, еле заметным ветерком. Небо к горизонту красилось в ярко-желто-красные цвета, а прямо над головой знойная голубизна неба уступала место более и более темным оттенкам.

Британи вышла ему навстречу, прошла по газону и обняла его. Джонатану пришлось ухватить пакеты второй рукой, чтобы они не упали. Она быстро, сухо чмокнула его в щеку и начала быстро рассказывать ему, как она рада его успехам на работе, что она поначалу не поверила в его слова, зная, как ему не нравится работа. Тут в его голове пронеслась «хаха “не нравится”. Я ненавижу эту чертову работу каждым атомом своего тела». На столько это было не похоже на Джонатана, что она даже позвонила Чаку, чтобы тот рассказал, о чем вообще речь, ведь из Джонатана слова не вытянешь. И как она счастлива, что он наконец «влился», что Чак просто в восторге. Чак рассказал Британи о премии, которую решил дать Джонатану, и она уже, конечно же, знала, на что ее потратить. Британи была так счастлива, что Джонатан на какое-то время почувствовал себя виноватым.

Сраный лис — пронеслось у него в голове. Я так ненавижу эти норы, но сам веду себя точно так же, прячась под землю дерьмовой работы, делая вид, что ничего не происходит, а сам строю план побега. Но это его жизнь, его работа, и он не мог позволить сделать из себя хомячка. Он не хотел сдохнуть в клетке этого ужасного места и с Чаком в соседней комнате. Нет, сэр.

В этот, казалось бы, победный момент, завершение вполне удачного дня, подарившего Джонатану такую большую надежду и воодушевление, прокралась паника. Страх начал подниматься откуда-то из верха живота и жечь в груди. Дышать стало сложно, мысли путались, он уже давно не слышал, что там тараторила Британи.

— Джонатан, соберись, что это черт возьми такое, откуда это вообще? — сказал он себе.

С большим трудом он взял себя в руки. В груди по-прежнему горело, но он хотя бы мог связно мыслить и дышать более-менее нормально.

Внутренне он начал пересматривать сам себя, пытаясь найти причину паники. Сердечный приступ? Нет, сердце не болело, левая рука не отнималась. С ним все явно было в порядке. Британи? Он постарался выйти из своего ступора и послушать, о чем она говорила. Поначалу до него долетали лишь звуки, пришлось приложить серьезное усилие, чтобы начать разбирать слова.

Страх снова нахлынул на него. "Да что же это такое?" - пронеслось в его голове. Слова потихоньку начали собираться в фразы. Насколько он мог судить, она по-прежнему была в восторге. И тут он понял, что не так. Это был низкий гул, который постепенно перерастал в рокот. Он не понял сразу, в чем дело, потому что гул был тихий и очень-очень низкий. И в первый момент он скорее ощущался телом, чем был слышим.

Этот рокот не был похож ровным счетом ни на что.

Страх снова накрыл его, словно океанская волна, прокатилась по берегу. Он закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. Из этого состояния его выдернула рука, взявшая его за плечо.

Открыв глаза, он увидел встревоженный взгляд Британи. Скорее по губам, нежели словами, он понял: "С тобой все в порядке?". Джонатан молча начал поворачиваться вокруг своей оси, шаря глазами по небу в поисках источника чужеродного для его мира рокота.

Ему было очень интересно и страшно найти ответ. Ведь за время службы он познакомился лично буквально с каждой "машиной", которая поднималась в американское небо. Ну, если быть честным, он не видел варианты самолетов для авианосцев. Но это были исключительно истребители, и по сути отличались они лишь тем, что крылья их складывались, и сзади у них был крюк. Это никак не влияло на звук, и ни один истребитель не мог издавать такой низкий звук.

Небо прямо над головой уже практически провалилось в темную синеву, горизонт горел закатными желтыми лучами, и где-то на краю, где желтый перетекал в бирюзово-голубой, он увидел небольшой черный силуэт.

"Как же много разных цветов и как красиво они перетекают друг в друга" - пронеслось в его голове.

Страх начал захватывать его снова, но с такой силой, что он перестал дышать совсем. Самолет, еще и со стороны океана плюс этот чертов рокот. "Что может так грохотать по небу еще и на такой высоте?".

Ответ был очевиден. Джонатан не знал такого самолета среди рядов американских "птичек". Значит, это была не американская "птичка".

Сама эта мысль была ужасна. Он не хотел даже допускать такой возможности, но факт был неоспорим. Других объяснений не было. Таких громких самолетов у нас нет. С виду он огромен. И этот звук.. это мог быть только турбовинтовой грохот. Вспышкой вспомнилась армия, когда им рассказывали о машинах противников. Грохот начал отдаваться болью в висках. В голове начало складываться простое уравнение. 2+2... Огромный размер, большая высота, дикий грохот, стреловидные огромные крылья. Черный силуэт уже шел практически над головой.

Джонатан выронил пакет с покупками, с глухим лязгом в нем разбилась стеклянная бутылка молока. Молоко потекло по парковке, затекая под колесо его старенького форда.

Джонатан сел прямо тут, на бетон. Сел на задницу, нелепо растопырив колени, обхватив голову двумя руками.

Это был "медведь". Никаких сомнений. Это был русский медведь. Ту-95, стратегический бомбардировщик, созданный, чтобы перекинуть через океан ядерную бомбу.

Голова кружилась, было ощущение, что почва ушла из-под ног. Они все были правы... Президент, Чак, Британи... И самое поганое было то, что будь у них нора на заднем дворе - был бы шанс выжить. Но зачем? Зачем жить в мире, где чертовы красные могут вот так вот в наглую долететь сюда! Ко мне домой на своих медведях. От этой мысли стало еще хуже. Конечно же медведь не мог быть один. Это не имело смысла. Наверняка их была целая армия, и каждый был нацелен на ключевые города страны... Никаких сомнений, тут целью была военная база и все, что зацепит вместе с ней. Тем временем самолет, перевалив центр неба, медленно начал удаляться. В закатных лучах было видно маленький черный силуэт, некоторое время назад отделившийся от него и падающий вниз. Джонатан просто лег на спину, раскинул руки и сказал лишь одно слово: "прощай"