Семейная врач. День первый

Мы пришли на работу вместе с Юлей. Переоделись, пока посетителей не было. Минут через пять пришла и санитарка Маша. Я подошла к картотеке. Да, похоже, что почти у всех взрослых жителей НН есть карточки. Нужно их в свободное время сидеть и пересортировывать. А потом каждый день брать домой по пачке и заводить новенькие, по единому стандарту, переписывать. Бумажной работы года на полтора-два, но она необходима. А почерк у фельдшера, который работал до меня, просто нечитаемый.
До 9 часов мы раскладывали карточки по алфавиту. Решили сортировать их не по адресам, а по фамилиям. Полки позволяли разложить их именно так. Дополнительная сортировка – по полу. Нужно разделить мужчин и женщин.

Первая посетительница пришла в 9:15, когда в моих глазах уже всё рябило и мельтешило.
Хорошо, что первая женщина. К мужчинам мне нужно ещё приноровиться, поэтому «разминка»  на человеке своего пола – это замечательно.
- Здравствуйте, к вам уже можно? – ей лет 30-35. В теплом платье с люрексом. 
- Да, да, пожалуйста, - отвечаю я, - Ваша фамилия и имя.
- Додонцева Екатерина Сергеевна.
- Присаживайтесь на стульчик, Екатерина Сергеевна. Юля, ищи карточку. Вы на диспансеризацию?
- Ну, узнать, когда можно на неё прийти.
- Мы установим женские и мужские дни. Сегодня женский день, на двери висит объявление. Диспансеризация с 12 до 15. Но раз уж вы уже пришли, давайте сейчас вас осмотрим.
Юля поднесла амбулаторную карту.
- Так, что здесь у вас? – я стала неспеша листать карту. – Вы работаете?
- Да, учительницей в школе. Вот на работе и требуют пройти комиссию, то есть диспансеризацию.
- Хорошо. Много времени это не займёт. Сами понимаете – у нас здесь ФАП, а не поликлиника. Юля, рост и вес.
Юля подвела учительницу к ростомеру, затем к весам, сказала мне цифры.
- Чисто здесь у вас, уютно, - улыбнулась Екатерина Сергеевна.
- Обживаемся, - ответила я. – Ну, давайте посмотрим вас. Идите за ширму, снимайте бельё, а платье снова наденьте, чтобы не быть голой.
Учительница вернулась из-за ширмы уже через минуту, в надетом на голое тело тело  платье. В её руках почему-то были трусы. Боится, что украдут, что ли?
- Жалобы какие-нибудь есть? – спросила я.
- Да нет, в общем-то.
- Ну, хорошо, сыпи у вас нигде нет?
- Я не замечала.
- Покажите живот мне.
Она подняла платье до груди. Мне тут же вспомнилось моё стояние на табурете, когда я была замужем. Думаю, что я в тот момент покраснела.
- Поднимайте выше. Грудь посмотрим.
Неплохая у неё фигура для 37 лет. Я пальпирую её молочные железы, затем лимфоузлы.
- Опускайте. Пойдёмте в кресло.
- Ой, а нельзя без этого обойтись?
- Да вы знаете, Екатерина Сергеевна, мы и так без очень многого обошлись. Если кто-то узнает, как я с вами диспансеризацию провела за пять минут, то как бы меня не уволили. Пойдёмте, пойдёмте.
Мы идём в процедурный кабинет.
И вот она, испуганно вскрикнув от самого элементарного прикосновения, выронила из руки трусики. Я молча подняла их и аккуратно  положила на стул:
- Чего вы боитесь и почему трусики у вас в руках?
- Нуу, я хотела показать. Потом.
- Хорошо. Всё, вставайте. Показывайте ваше бельё. Что там?
Она, слегка вывернув трусы, показала еле заметные следы от выделений.
- Это норма. У меня такие же, - сказала я. – Можете их надеть.

Когда она вышла, я шумно выдохнула. Старт наконец-то был взят.