Правильное цирковое искусство Милены Ангел

                Сайту  " vipergirls.to"
     - Попробовал бы ты сыграть дублетом, - прохрипел в жизнерадостную физиономию Бальзаминова похмельный Крючков, настороженно оглядываясь на прикемарившего в первом ряду режиссера. Страдающий тем же профессиональным недугом творческих россов Любимов лишь громко зевнул, вяло махнув рукой. " Продолжайте ", - расшифровал жест опытнейший Крючков и, пригнувшись, бросился за кулисы. Через минуту он вылетел обратно, раскрасневшийся, бодрый, но почему - то с барабанным ППШ в недрожащей руке.
     - А, мамыньки ! - взвизгнула матушка Бальзаминова, отгораживаясь от опохмелившегося купца юной и тоненькой Гурченко, еще не модифицированной, настоящей, короче, из чугуна.
     - А вот это неплохо, - промямлил Любимов, прищуривая один глаз, - прогон у нас, товарищи, межпраздничный, как раз и симбиотятся трудовые навыки замоскворецкого купечества и нетленный подвиг, - он икнул, поморщившись от изжоги, - советского народа. Бомбите дальше.
     - Три фунта мяса ! - заорал Бальзаминов, разрывая василькового цвета фрак на груди. - Презренный Шейлок, ты ли это ? Где нос крючком, где окуляры Марфы ?
     - Пэсня, - с молдавским акцентом вмешалась служанка Бальзаминовых, размахивая скромненьким синим платочком. - Слова общественные, музыка государственная.
     Она притопнула и завопила, пугая вновь задремавшего Любимова :
     - Как сосватали меня
     На Дамбас е...чий,
     Так теперь грузинка я,
     Вот таковский случай.
     - Стоп ! - встряхнулся Любимов, опасливо озираясь. - Без политицкой составляющей, пожалста.
     - А труды и победы не политика ? - вмешался Крючков, недоуменно рассматривая невесть как очутившийся в его недрожащей руке пистолет - пулемет Шпагина. - Расовое превосходство венецианского купца и коварные замыслы таящихся в тайге хищников не политика ?! В конце концов, Юрок, мы тута чего собрались - то, понтами друг друга лошадиными валить ?!!
    - У нас прогон, - устало прошептал Любимов, вставая и снова падая в кресло. Пошарил в кармане пиджака, достал какую - то свернутую в рулончик бумажку, аккуратно и тщательно упакованную в полиэтилен, вскрыл, разгладил на острой коленке и гулко зачел : - Ко всем достойным. Отписывает вам, братья каторжане, Абрам Терц с Владимирского централа. Ситуация здесь архисложнейшая, на соседней хате безвинно терсится Павел Судоплатов, через продол отдыхает Василий Сталин, а на каблук забросили вчера генерала Григоренку. Имею мысль поднять централ на бунт.
    - Тогда уж всю страну сразу, - раздался сзади чей - то голос, и Любимов, побледнев, уронил прогон под ноги. По залу пробирался советский премьер Хрущев, размахивая руками и негодуя. - Вот все вы такие, - орал он, пиная подворачивавшиеся кресла ботинком, - абстракционисты, мать вашу, продавцы родины и стиляги - джазмены, только дай вам слабины, так и норовите власть поменять.
    - Здесь народ менять надо, - неожиданно сказал со стены Островский, топыря кустистую бороду.
    - А я об чем ? - присоединился к нему с другой стены Гоголь.
    Но что самое интересное, вот самое - самое, так это тот факт, что висевший по третьей стене Шекспир промолчал, то ли не сек по - русски, то ли не посчитал нужным высказаться, то ли, что скорее всего, не было под рукой лучшего переводчика погони за американской мечтой. Он, конечно, имеется где - то там в пространстве, ведет аккаунт ВК, переводит книжки, но как и в случае с Витухновской, Готфрик, Бабченко, Лимоновым, Прилепиным очень сильно и даже весьма отличается между своими же книжками и образом в соцсетях. Почему и отчего - вопрос и не десятый, но разочаровываться в действительно творческих личностях мне как автору надоело, потому сказочке конец.