Крысы

Виктор рассказывал:

- Сын, природа не прощает слабости. Природа любит сильных, и беспощадна к слабым. В древние времена человек неразрывно чувствовал себя частью природы. Ему было нелегко, но он с кровью отстаивал своё право на жизнь. И мы живём сейчас только потому, что человеческий разум оказался гораздо более совершенным оружием, чем когти самых свирепых хищников. Большое количество видов животных вымерли, по самым разным причинам; от голода, суровых условий, хищников. Природа не устанавливает границ, но за слабость всегда наказывает.

- То есть, убивает? – спросил отца девятилетний сын.

- Природа никого не убивает, категориями жизни и смерти мыслит только человек. Естество словно вынуждает нас взять своё или уйти. А если слабые не берут своё, то им и незачем жить. Хотя, может, кого-нибудь из них и устраивает статус жертвы. Но, кроликам наверняка не нравится, когда волк их догоняет – он слабо улыбнулся уголком рта.

- Она злая, плохая то есть?

- Нет, сын, категории «добра-зла» не про неё. Это… опять же, только про нас. Если бы целью природы был гуманизм, она никогда бы не допустила хищников. Видишь ли, Саша, у природы нет цели сделать всем хорошо, если, конечно, разумно говорить, что у неё вообще могут быть какие-то цели, связанные с людьми.

- А как ты думаешь, пап, какая у неё главная цель?

- Выживаемость – без колебаний ответил отец. Она отбирает… Для чего не знаю… (Он задумался). А может… мы сами себя отбираем…

- Но, если она… мы ей не нужны, зачем ей наша выживаемость?

- Ладно Саша. Вон, смотри! Олень уже близко. - Возьми ружьё, упри приклад в плечо. Держи его крепко, ты мужчина, ты сможешь. Чтобы олень в прицеле не плавал задержи дыхание, старайся попасть в область глаза. Если возьмёшь выше, велик шанс промазать, а если ниже, то попадёшь ему в челюсть. Дождись момента, когда он замрёт и не мешкая стреляй.

- Папа, кажется, олень замер, он смотрит прямо на меня в прицел!

- Так стреляй, чего же ты ждёшь!?

- (Звук выстрела)



* * *



Александр проснулся, на мгновение уставился в потолок и неторопливо поднялся, комнату освещал холодный свет луны, а за окном, куда он ещё не мог пробиться, в объятиях морока поблескивали редкие окна, в которых загорался свет. Его могучая фигура стояла на фоне окна, а исходящий с улицы свет украшал интерьер комнаты причудливым искривлённым силуэтом. Время на часах показывало 5:58, скоро нужно было идти по делам; вести бесконечные опросы, шпионить за неверными жёнами, за конкурентами по бизнесу, находить пропавших людей и т.д. Иной раз причины поисков бывают достаточно незатейливыми; пропавшими могут быть и пожилые люди с провалами памяти, и юные искатели приключений, заблудившиеся грибники, и жертвы откровенного криминала. В последнем случае в дело вступает прокуратура и следственный отдел. А детектив Александр может только поделиться с ними своими ценными сведениями. Если, конечно, захочет.



У детектива были свои правила и свой взгляд на правосудие. И даже в убийстве Александр не видел ничего предосудительного, если оно совершено по его правилам. Государственное правосудие — оно формально. Завелась бы бюрократическая волокита, с горами исписанных бумаг с опросами свидетелей, подсудимый мог заявлять ходатайства через своего законного представителя, а потом, когда адвокат найдёт целый букет «смягчающих», ему дадут 5 лет, а через 2 года выпустят по УДО. Так работало правосудие в глазах детектива. Плохо работало. Личного в нём не было, как траву косит, возмущался он, что безликая однородная травинка в стоге сена, что человеческая судьба — никакой разницы.

Александр терпеть не мог бюрократизм и государственное правосудие, в системе служилые теряют себя, система забирает душу, оставляя лишь внешнюю оболочку. Бюрократы никогда не делают своё дело искренне, проблемы общества для них легко конвертируются в: денежные премии, повышение по службе, большие пенсии. И после очередного раскрытия дела, в первую очередь им важно отчитаться и получить расположение начальства, чем добиться правды и справедливости. А потому что нет у винтиков системы никакой своей правды. Они продали свои души системе за хорошие пенсии и государственные привилегии. Только личное задетое чувство могло собрать осколки этого общества. Создать и обеспечить порядок. Самой нелюбимой категорией детектива были продажные власть имущие; полицейские начальники, судьи, прокуроры, представители администрации. У них Александр подмечал наибольшие пороки и глубочайшую деградацию личности. Люди с полным отсутствием нравственных тормозов, облечённые огромными связями, имели самые невообразимые списки всевозможных похотей, извращений и излишеств.

Детектив вспоминал слова отца: «природа никого не убивает. Волк не враг зайцу, их отношения — это часть системы, закон. Тут нет этики». Детектив добавил: «Бога тоже нет. Будь он здесь, люди бы его слушались». Александр не испытывал иллюзий на счёт бога, он осознавал, что, будь он тут, его властные методы наверняка не отличались от методов какого-нибудь диктатора. Эти люди не заслуживали милосердия, они могли ожидать только такого правителя, какого олицетворяли сами, кто насытил бы их желание испытывать страх и трепетать перед чем-то безмерным и беспощадным, сурового наказания, необходимого закоренелому преступнику. И долгого исправления и раскаяния. В этом мире Бога не было, зато были боль и страх. И скорее всего, тот возможный Бог, существование которого можно было бы разумно допустить, олицетворял в первую очередь эти два примитивных чувства.

Детектив включил телевизор, телеведущая надрывалась в деланой гримасе ужаса, рассказывая зрителям про очередное дикое животное, напавшее на человека в лесу.

- С природой нужно обходиться ответственно, тогда и человеку полегче будет — добавил комментарий к новости детектив.

Сегодня Александру предстояло следить за женой некоего богатого господина. С детективом связался представитель клиента, заподозрившего жену в неверности. Александр приехал в назначенное место, через несколько минут появился некто на старой шестёрке и обыскал. Хозяин не хочет публичности — это понятно.

- Мне вас рекомендовал человек с фамилией, начинающейся на «К» и заканчивающейся на «Н». (Это был Крутинин. Бывший опер, старый знакомый Александра)

- Знаю такого. Чего вы хотите?

- Чуть больше полгода назад, наш босс женился, и мы подозреваем, что его новоявленная жена хочет с ним развестись, поделив имущество, от заключения брачного контракта она наотрез отказалась. Нам кажется, что у неё есть молодой любовник, который её на это надоумил. Нужно просто проследить. Незаметно. И всё.

- Жучки ставили?

- Ставили, и все наши опасения подтвердились. Единственное чего не хватает, это поймать эту стерву с поличным. Мы думаем, она должна быть в номере с неким парнем, мы не знаем, как он выглядит, но голос его слышали. Когда парочка зайдёт в номер, и будет там находится более двадцати минут, дайте нам знать. Отправите номер двери сообщением, наши люди придут и застигнут их врасплох. Когда мы её прослушивали, в разговорах она постоянно называет босса старым козлом, и утверждает, что он её не найдёт. Вот, босс хочет сделать милым сюрприз.

- Понятно.

- Значит, вот её фотография, примерно в 18:20 она зайдёт в салон красоты «Мишель», выйдет примерно через полчаса, а потом направится к своему любовнику. Судя по тому, что мы услышали, они должны куда-то уединиться, чтобы заняться главным. Ну, а дальше, как договаривались. Мы рядом будем. Делаешь прозвон на этот номер, и мы здесь. Фотографию потом выкинешь, тебе она будет не нужна.

- Понял. По деньгам что?

- 200 сейчас, 200 после. Он достал деньги.

- Понял. Договорились.

В назначенное время Александр припарковался через двор от салона «Мишель» и ждал. Длинноволосая девушка с тёмными волосами. Весьма эффектная. Появилась из-за угла и прошла внутрь салона. Осталось только ждать, когда она выйдет назад.

Прошло 25 минут, и она появилась вновь, огляделась по сторонам, словно кого-то искала и неспешно пошла вдоль улицы. Детектив издали сопровождал её взглядом, так они миновали семь поворотов, пока не добрались до старой гостиницы. Девушка явно ждала кого-то у крыльца, взглянула на часы, немного спустя заметила парня, вышедшего из-за угла, раскинула руки и побежала в его объятия. После пары поцелуев они зашли в гостиницу. Подождав несколько минут, неспешно открыв дверь отеля детектив зашёл внутрь, убранство выделялось ветхим советским ремонтом, на стенах щетинилась облупившаяся краска, на полу лежала старая советская паркетная доска. За стойкой замер старик и дружелюбно пялился на щетинистую физиономию детектива.

- Я присяду здесь, газету почитать?

- Коонечно-ко…нечно! – гостеприимно отозвался старик. Он заикался и тянул гласные, словно, в момент речи, некто невидимый давал ему под дых, а иногда брал старика за горло.

Спустя десять минут, Александр положил на стол пятьсот рублей и попросил старика постучаться в номер к молодым и спросить: «нужно ли им что-нибудь». Дед, недолго думая заковылял к двери, его старые тапочки волочились по полу издавая шаркающий звук.

- Тут-тук-тук! Скаа…скаажите, может быть ваам чего-нибудь приинести?

За дверью на какое-то время повисла тишина, но потом парень с девушкой засмеялись, и старик дождался ответа:

- Нет, дедушка, спасибо, мы как-нибудь тут сами!

- Нуу, хо… рошо, если вам что-нибудь ну… ну... нужно, я буду за стоойкой.

Нужная детективу дверь была под номером 6.

Мягко говоря, не очень романтичное место – подумалось вдруг. Очень странно что подобное место можно было выбрать как любовное гнездышко. В здании несло тяжёлым запахом тлена и каких-то застарелых плесневелых тряпок. Они пришли сюда за чем-то другим, детектив не понимал за чем именно, но интуиция редко его подводила.

- Дед, пойдём на улицу, расскажешь мне об истории этой гостиницы, а то здесь такой воздух спёртый. У меня в машине есть кофе и хорошие сигареты, если хочешь, могу угостить?

- Поой… пойдёмте, всё раавно сююда никто не хоо…дит…

Они вышли на улицу и детектив показал рукой в сторону своего автомобиля, набрал номер незнакомца подавая условный знак. Полетела смс с номером 6. Статус галочки сменился на «отправлено».

Дед с детективом стояли у машины, и старик с радостью затягивался предложенной сигаретой.

Он рассказывал: В 54-ом это здаа… зданиие строили пле…нныые немцы…

Из-за угла выкатились два черных автомобиля Тойота Прадо, здоровенные мужики похлопали дверьми и направились внутрь гостиницы.

Они неспешно подошли к двери с шестым номером, из-за которой явно доносились женские стоны.

- Ломай! - приказал главный в гневе.

Ударом ноги старая задвижка двери отлетела прочь, перед ними предстала пустая комната, в углу стоял маленький столик, двухместная кровать стояла посередине комнаты, зияло открытое настежь окно, подгоняемая ветром занавеска лениво подёргивалась лёгким потоком входящего воздуха. Не смотря на видимую пустоту, откуда-то продолжали доноситься женские стоны, судя по источнику звука, они явно исходили из-под кровати. Главный пошарил под ней рукой и достал магнитофон с зацикленной записью. На стуле лежал неизвестный предмет, укрытый полотенцем. Рывком сдернув его, главного и всех находящихся в комнате охватил ужас: на стуле лежала голова его осведомителя. Во рту лежала записка: «Привет от Романа». Через пару секунд раздался взрыв.

- По…по…пооследних неемцев освоободиили в 1956 году, вот они и стро...стро…строили эту гостиииницу, по…по..мню ещё как э…э…ээмблему со…ветского союза на крышу монтиировали. Воон, виидишь, (показывал он рукой на крышу) сейчас она по…почти незаметна, из-за грязи и окиисления, но раньше, в со…со…солнеечные дни она сияла как… (он не мог подобрать слово) В общеем, си…си…сияла.

- Детектив взглянул на едва заметные линии советского герба и услышал взрыв, доносившийся со стороны гостиницы.

- Ш…шш…штоо этаа? – испуганно протянул старик и обернулся.

- Кажется, нужно вызывать пожарных… Детектив со всех ног уже несся к гостинице, в коридоре валялся вырванный кусок двери, ошмётки бетона со старой краской, опираясь на месиво из осколков головы на полу валялся труп, из разбитого проёма проглядывали языки пламени, Александр заглянул внутрь комнаты; прямо у проёма лежала чья-то ступня, фрагменты черепа с остатками скальпа грязной тряпкой распластались поодаль…

- Ладно, спасать тут некого.

Старик замер в коридоре и потрясённо смотрел на детектива.

- Коо…ко..кому нуужно было взрыывать гостииницу?

- Я не знаю, дед, кто эти люди. Лучше скажи, где лежит огнетушитель, пока она вся не сгорела?

- Эмм, щаас, где… где-тоо… Кааажется быыл под столом… Воот он! Старик с гордостью достал огнетушитель и уставился на детектива.

- Давай! На огнетушителе стояла дата: 23.06.1999. Ладно…

- Пло...пллоомбу соорви! Че..чек..чеку выыдерни! – кричал дед ему вдогонку.

- Разберёмся…

Огнетушитель плюнул неуверенной струёй и больше не подавал признаков жизни.

-Может, потрясти?

Александр начал трясти огнетушитель и чем сильнее была тряска, тем живее шла пена, и, через, несколько минут борьбы пожар был потушен. Детектив облегчённо выдохнул, протер валявшейся тряпкой огнетушитель и взглянул на старика.

В общем, дед, вот тебе пятьдесят тысяч за вредность. Хоть и не лично из-за меня твоя гостиница загорелась, но косвенно доля моей вины здесь присутствует. Сейчас позвонишь в полицию и расскажешь, я скажу, что именно. Про меня лучше не говори — всю душу вытряхнут с фотороботами, допросами, про каждый прыщ на моей роже вспоминать заставят. Что касается пожара — его потушил ты, я стёр все отпечатки с огнетушителя, вот, оставь на нём свои.

Детектив передал огнетушитель старику в руки. За рычаг возьми. Всё. Можешь его отложить.

Легенда такая, скажешь; пришла парочка, потом приехали мужики на чёрных машинах — взрыв, пожар. Всё. Больше им знать не обязательно. Прощай.



* * *



(Звуки мелодии телефонного звонка)

- Да. Говори.

- Олег только что познакомился с крысами.

- Очень хорошо.

- Это всё.

- Значит, отбой.

Роман Алексеевич отложил телефон в сторону. В телевизоре он наблюдал подробности недавнего взрыва. Ведущая описывала всё произошедшее как бандитские разборки. Поднявшись с дивана, мужчина направился в сторону лестницы идущей вниз.

У Романа Алексеевича было необычное хобби. Он знал, что его криминальная карьера стала стремительно расти только потому, что его боялись. И о его хобби знали все его подвластные. В подвале своего особняка он держал голодных крыс, которым иногда скармливал провинившихся. В помещении стояла клетка, высотой в два с лишним метра, в которой находился виновный, через верхнее широкое отверстие в клетку сбрасывали голодных крыс, и через непродолжительное время от оступившегося не оставалось даже костей.

Роман наблюдал за этим зрелищем заворожённо, зрелище диковинной жуткой силы природы его гипнотизировало, и внушало ужас и трепет. Клетка словно мистическое оружие помогала ему держать в страхе не только своих подчинённых, но и конкурентов, которым удалось о ней узнать. Она словно засасывала их души. Крысы были удивительными существами, будучи голодными они набрасывались на всё живое, голод делал их совершенно бесстрашными. Роман завидовал их силе и неукротимости. Голодные крысы не подчинялись никому, даже хозяину клетки.



* * *



Пожилой хозяин гостиницы сидел в кабинете следователя. Семён Иванович, после взрыва очевидцы из близлежащих домов видели вас с мужчиной.

Кто это был? Снимал ли он у вас номер? Данные, хотя бы номер телефона он вам оставил?

- Комнаату не снимал… телефоон не оставлял... Я не знаю кто он… раньше я его здесь не виидел. Он зашёл… спросил: моожно присесть, почиитать газету?

- Почитать газету? Кто в наши дни ещё читает газеты?

- Я не зна...знаю, он так сказаал.

Вы понимаете, может быть, именно он устроил взрыв! В вашей гостинице взорвали пятерых человек, и вы единственный, кто общался с предполагаемым подозреваемым! Может, он террорист какой-то! Он завтра взорвёт какой-нибудь торговый центр, и что вы тогда скажите? Как в глаза мне смотреть будете?

- Этого не мо…может быть! Он по…мог мне по…тушить пооожар! - не сдержался старик.

- Значит, его отпечатки есть на огнетушителе?

- Не знааю.

- А куда тогда делись отпечатки?

- Я не знааю куда они де...деелись. Я был сли…слишком испууган взрыывом, чтообы думать про отпеечатки.

- О чём вы с ним ещё говорили?

- Он по…по…попросил меня ра…ссказать об истоории гостиницы. Ну, я и ра…расскаазал, что поомнил.

- Об истории гостиницы? Да он просто отвлекал ваше внимание, пока его сообщники закладывали взрывчатку! Он же явно знал о взрыве! Как вы с вообще с этим незнакомым человеком оказались на улице в момент взрыва?

- Оон сам пре…длоожил выйти на улицу и раа…рассказать ему про го…гостииницу, так как внутри якобы во…во…воздух спёртый.

- Хех, ну тут же всё совершенно очевидно! Только зачем он вас с собой позвал, мне не ясно. Зачем вы ему нужны?

Старик недоумённо уставился на следователя и возникла пауза.

- Нууу, гллааза у него та…такиее…эмм, челове…ве…веечные что ли, доообрые… воот и по...по...позвал - попытался объясниться старик и стал заикаться ещё сильнее.

Ладно, Семён Иванович, больше я не буду вас мучить, и учтите: никогда не доверяйте незнакомцам! Вы человек доверчивый, а лихие люди сразу затащат вас в какой-нибудь блуд. Сами потом не рады будете.

Вот здесь распишитесь, и всё, можете идти.

Закрылась дверь, и следователь провалился в собственные мысли.

На момент взрыва, некто о нём вероятно знал, поэтому и вышел на улицу, но, по какой-то причине не ушёл сразу после детонации, да ещё и помог старику потушить пожар... Преступники так точно не поступают.

Если он знал о взрыве, почему не предупредил людей Олега? На кого же тогда он работает?



Следователь набрал номер.

- Роман Алексеевич, тут вышло небольшое недоразумение, на момент взрыва, рядом с гостиницей находился человек, который очень вероятно знал о взрыве. Я не знаю на кого он работает, и какие цели преследует. Но, по всем признакам видно, что человек не простой. Может, опер бывший, или ещё кто.

- Найдите его. Узнайте кто такой и что знает. А дальше действуйте по ситуации.



* * *



Александр Викторович выходил из леса, держа в руке чёрный пакет, его звериное в своей мужественности, едва человеческое лицо, внушало тревожные мысли. Времени на часах было 17:36, чтобы доехать обратно до города, нужно было потратить те же самые два часа. Александр иногда ездил в место, напоминавшее ему об отце, детстве, мыслях, заложивших его характер. Здесь, в этом лесу, отец учил юного Александра охотиться. Охота — это целая философия, прежде всего, чтобы быть охотником, нужно научиться ждать. Выжидать зверя, знать его повадки и слабые места. Часами сидеть в болоте, обмазанным слоем грязи, чтобы звери не могли догадаться о твоём присутствии, выследить и нанести внезапный удар.



Александр сел в машину, по неровной грунтовой дороге поднимая пыль мчался его внедорожник. Запиликал звонок телефона, звонил Крутинин.

- Саша, привет.

- Привет.

- Там проблема возникла, я тебя как детектива человеку серьёзному рекомендовал, он вышел на меня по моим бывшим ментовским связям, дело, я думал там пустяковое, за женой проследить. В общем, она оказалась шпионкой опасного человека. Собирала информацию обо всех планах этого «мужа», делилась со своим боссом, а потом, когда ей велели его убрать, придумала легенду с любовником. Некоторые до сих пор думают, что она просто ушла от богатого деда к молодому любовнику. А взрыв — дело рук конкурентов. Кому в голову придёт, что он искал любовницу в полузаброшенной гостинице? Она в такой роскоши у него жила, а тут сырость и краска облупившаяся. То, что ты оказался на месте взрыва — это пол беды. Некоторые подозревают, что ты по какой-то причине знал о взрыве. Они…его человек в полиции допросил старика, хозяина гостиницы с которым ты разговаривал на момент взрыва, он, видимо, про тебя там чего-то наболтал, и они теперь подозревают, что кто-то мог слить тебе информацию. А в их кругах за такие вещи не жалуют.

- А ты сам-то не много мне сейчас выдал? Тебе кто попросил мне позвонить; сам опасный человек, или его представитель?

- Следователь мне звонил, который старика допрашивал, он мне всё рассказал.

- Понятно. Ну, что я могу тебе сказать? Старая заброшенная гостиница с запахом сырости не самое романтичное место для встреч влюблённых. Мою профессиональную интуицию детектива они приняли за слив информации. Как тебе ответ? Подойдёт им такой?

- Не знаю Саша, тебе к следователю этому надо зайти и самому всё рассказать. Иначе они могут подумать лишнего и сами тебя будут искать, а тут уже ситуация будет куда сложнее.

- Следователь, я так понимаю, передаст главному?

- Да.

- Догадываюсь, номер его ты мне давать не собираешься?

- В отделе он сидит до 2-ух дня, потом выезжает по служебным надобностям. Следователь Соколов, 8-ой кабинет.

- Ну, всё. До связи тогда – детектив нажал на кнопку завершения вызова.

- Эх, Крутинин… зря ты с ними связался.



* * *



На следующее утро в девять часов утра Александр Викторович был в следственном отделе полиции.

На двери кабинета с номером «8» висела табличка: «Следователь Соколов. В.А.» Детектив, отсчитал тройное постукивание, и заглянул внутрь кабинета.

- Следователь Соколов?

- А вы, по какому поводу?

- Я по поводу происшествия со взрывом в заброшенной гостинице.

- Аа… Вы знаете, а я вас таким и представлял.

- Да? А я вас! - улыбнулся Александр.

- Если вам интересно, откуда я узнал о взрыве? То я не знал, мне показалось, что старая заброшенная гостиница с запахом сырости не самое романтичное место для встреч влюблённых. А интуиция моё далеко не слабое место, я как никак детектив. Вы знаете, у людей бывают предчувствия, примерно, как головная боль у метеозависимых перед дождём. – детектив улыбнулся.

- Красиво рассказываете. Семья у вас есть? Один живёте?

- Один.

Значит, просто детектив?

- Да. Вам Крутинин не рассказывал, что ли? Он меня давно знает.

- Рассказывал.

Ладно, Александр Викторович, можете идти. Если бы вам было что скрывать, вы вряд ли бы сюда пришли.

- Разумеется скрывать мне нечего.

- Адрес фактического проживания у вас: улица Советская 24?

- Именно.

Следователь проводил детектива взглядом до двери. Что-то в нём его очень настораживало. Его хищный, животный взгляд, казалось изучал его душу, копался в ней, как в старой потасканной книжонке. Следователь боялся детектива на каком-то животном уровне, это странное ранее неизведанное им чувство разжигало в нём любопытство, бросало в пыль, не давало подняться.

Соколов нервно потянулся к телефону. Его глаза бегали по кабинету из стороны в сторону, словно искали спокойное место.

- Да, Вова, говори – произнёс голос в трубке.

- Роман Алексеевич, я допросил этого… детектива, говорит, что догадался о взрыве.

- Что значит, догадался?

- Крутинин рекомендовал его Олегу, чтобы за Светой следить, он знал, что Олег человек богатый, ну а тут заброшенная гостиница. То, что полузаброшенная безлюдная гостиница с выжившим из ума дедом заикой нужна была для конспирации, а не для сами знаете чего, и он тоже об этом догадался.

- Как-то странно получается, ни о чём не знал, но обо всё догадался.

- Это да, мутный он какой-то, а ещё взгляд у него такой… будто он тебя насквозь видит, он пока у меня в кабинете сидел, я весь мурашками покрылся.

- Ну, раз так, тогда действуй. Сам справишься?

- Справлюсь – ответил Соколов.

- Точно справишься?

- Да.

- Хорошо, я на тебя надеюсь, через два дня отзвонишься об успехах.

Соколов дождался плотных сумерек, на часах время подходило к полуночи. Надел полностью чёрную одежду и обувь, чтобы быть как можно менее заметным в темноте, также взял с собой пистолет Лебедева, так как считал его самым удобным для себя. Езда на машине в этот вечер давалась ему с трудом, ему было тяжело сосредоточиться на дороге, и при повороте он чудом не попал в аварию.

- Твою мать! Почти полночь, откуда тут могут быть машины!

- Советская 24…Советская 24… - проговаривал он вслух, толи чтобы не забыть куда он ехал, то ли бормотание его успокаивало.



Через двадцать минут следователь добрался до района, в котором жил детектив, чтобы не светить машину, поставил её на парковке расположенного поблизости супермаркета, в полутьме добираясь до нужного ему адреса. Сегодня луны на небе не было, лишь мелкой россыпью сверкали редкие звёзды.

Детектив жил в собственном двухэтажном доме, через дорогу от соседей, по периметру участка шёл забор. Соколов внимательно осмотрел дом издалека, свет в окнах не горел, за забором ничего не было видно. Внезапно он заметил, как дёрнулась шторка за окном второго этажа, а может… ему это просто привиделось…

- Соколов… Соколов… возьми себя в руки – пытался он справиться со своим страхом.

Он не сразу нашёл расположение калитки на заборе, и обнаружил, что она была приоткрыта…

- Хм, она всегда приоткрыта, или только сейчас… - пронеслись в голове мысли.

Следователь зашёл за забор, достал пистолет, прислушался ко звукам, он высматривал собачью будку, но никаких её признаков не наблюдалось.

Машина детектива стояла сразу за калиткой; это был возможный залог, что он был где-то рядом. Он подошёл к ней ближе, положил руку на капот, чтобы по температуре понять, как давно он приехал. На ощупь капот был холодным.

- Холодный капот создавал гораздо больше вопросов, чем ответов.

Его могло не быть дома, он мог приехать давно, а мотор остыть…

Соколов неспешно шёл по направлению к двери дома, стараясь не издавать лишнего шума. Следователь медленно потянул дверную ручку книзу. Дверь поддалась. В доме было ещё темнее чем на улице, он ощупывал рукой стену в попытке найти выключатель, но удар в голову потушил последний свет в глазах следователя.



* * *



Резкий неприятный запах пробудил неясное сознание следователя. Шум в голове становился тише, а боль приходила и становилась всё более отчётливой, словно хотела вернуть Соколова в мир живых. Он неуверенно попытался поднять голову и осмотреться — вокруг было темно, но по ветру, который свободно сновал между толстыми стволами деревьев, стало ясно — он в лесу. Что он здесь делал, как он сюда попал, он не помнил. Мысль, которая тут же ужасом пронзила его сознание; появление в этом месте не сулила ничего хорошего.

А ещё… ещё Соколов не мог пошевелится, он был привязан к дереву. После осознания своего непростого положения, следователь стал конвульсивно дергаться пытаясь освободиться, но крепкие верёвки тут же больно врезались в плоть. Следователь заметил неясное движение впереди, сумрачная фигура приближалась к нему, он хотел было закричать, но во рту что-то мешало.

Человек подходил всё ближе и ближе, пока не стало очевидным, что это был детектив, он вытащил вонявшую нашатырём тряпку, плотно вбитую в рот следователя.

- Александр смотрел в глаза Соколова, тем самым разрывающим взглядом, от которого следователю было не по себе.

- Что ты хочешь от меня?

- А ты сам как думаешь? Ты проник в мой дом с оружием, хотел меня убить, а я просто защищался. Твой же это пистолет? – детектив держал оружие мизинцем за спусковую скобу.

- Мой – коротко ответил следователь, и в его голосе стали прослеживаться нотки раздражения.

- А теперь я убью тебя, Соколов – спокойно произнёс Александр.

- Не… ммм, эмм, не на…на…на…надо, мы сможем договориться! – следователь стал заикаться.

- Мы же уже пытались договориться? И мне не понравилось.

- Не убивай! У меня семья, ребёнок!

- Мало ли у каких мразей бывают дети. Тебя, вот, тоже кто-то родил.

- Имей совесть детектив, я же просто следователь. Роман Алексеич, босс мой, он меня на юрфак устроил, обучение оплачивал, я детдомовец, сирота полный, детства не видел, об меня мальчишки что постарше бычки тушили, в туалете насиловали, издевались постоянно. Я только из-за Романа Алексеича в люди выбился. Он мне как отец был! Да! Я — убийца! И будь моя воля — зубами бы всех рвал! Я всех ненавижу, потому что не было у меня, детектив, жизни человеческой никогда!

- Ты мне лучше вот что скажи, Соколов! Ты хотел меня убить, потому что я тебе просто не понравился. А ведь я совсем ничего тебе не сделал. И не только я. Скажи, ты же изначально не хотел со мной договариваться, ты хотел только, чтобы я пришел к тебе сам, на ковер, как к королю, а придя, я заставил тебя бояться и пускать газы, из-за этого ты и хочешь меня убить? Такие же чувства испытывает заяц, когда смотрит в глаза волку…

Ну скажи! Скажи! – детектив схватил его за лицо.

- Да, я хотел тебя убить! Ненавижу, ссука!

- Вооот! А то на жалость так складно давил! Я чуть не расплакался! А скольких ты уже убил по приказу босса? Ты обманываешь людей, пользуешься своим положением, берёшь грязные кровавые деньги, и тут же пытаешься разжалобить? Я всё о таких как ты знаю. Вот ты боишься меня, Соколов, о милосердии просишь, а ведь такие как ты его не заслуживают. Вы все считаете, что вы можете заплакать, обоссаться, рассказать слёзную историю, и тут же забудете, почему я проявил к вам милосердие. Освободившись — сунете мне нож в спину, а если не убьёте — будете ненавидеть только потому, что я видел вас жалкими плачущими и обоссанными. Такие как вы, Соколов, уважают только страх и силу. И природа мне многое рассказала об этих чувствах.

- Но я не буду тебя убивать.

После этих слов в глазах Соколова загорелась искорка надежды.

- У меня есть, скажем так, небольшое давнее хобби. В этом лесу гуляют несколько хороших друзей, они знают меня с самого детства, я иногда их подкармливаю. Ты знаешь, в чём самое удивительное отличие их от людей; звери не мыслят категориями добра и зла, они просто хотят есть. И если они голодны, то они с удовольствием полакомятся тобой. Можешь кричать, звать на помощь, но учти, крики могут их привлечь — детектив улыбнулся, и Соколову показалось, что его глаза блеснули жёлтым огнём.

Детектив неспешно уходил в лесную чащу. Сумерки сгущались всё теснее. Следователь продолжал кричать ему вслед, но детектива это не останавливало.

По приезду домой Александр сразу позвонил Крутинину.

- Алло, Саш.

- Немедленно уезжай из города. Скоро к тебе приедут, и не с хорошими новостями. Следователь тебе больше не позвонит.

- Твою ж мать! Понял, всё, пока. Увидимся когда-нибудь в другой жизни.

Он бросил трубку.

Надо было срочно продавать дом. Александр позвонил в компанию "Герин и недвижимость" по срочному выкупу недвижимости, в которой работал его старый знакомый.

Дом детектив продал с дисконтом в двадцать процентов, деньги перевелись на счёт, и уже через сутки Александр мог находиться хоть на другом конце страны.



* * *



Прошло больше полугода, с тех пор как он уехал из города. Наверняка одиозный Роман Алексеевич искал его, но Александр не замечал слежки. Его густая борода сейчас закрывала большую часть лица, а капюшон куртки покрывал всю голову.

Детектив шёл до маленькой комнатушки, которую снимал в старом отеле, стоящим на отшибе города и увидел, как двое парней пытались выдрать сумку у девушки, он убедительно крикнул им:

- Отпустите девушку!

Они обернулись, и быстро смерив его взглядом, побежали прочь. Девушка обрадованно и робко улыбнулась, недоумевая как отблагодарить своего заступника.

- Спасибо вам! Я только что приехала сюда, и меня вот так встретили. Меня Света зовут. Я не местная. Пойдёмте, найдём какой-нибудь бар поблизости, я хотя бы угощу вас.

- Это было бы хорошей идеей — ответил Александр на предложение девушки и ласково улыбнулся через бороду.

Они добрались до ближайшей забегаловки и удобно расположились, внутри играла живая музыка, музыканты исполняли песню группы "Пикник: А может быть и не было меня...".

- Александр, откуда вы? По вам заметно, что вы не здешний.

- Да? Как вы это определили?

- У вам лицо тоскующего бродяги, вы скрываетесь от своей прошлой жизни. Я когда-то много видела людей с таким же уставшим взглядом.

Александр удивился такой проницательности, он не знал только одного, она ляпнула наугад и случайно попала в точку, или действительно, он как-то выдавал себя.

- Я действительно здесь недавно. А вы что ищете в этом захолустье, вы же сюда не отдыхать приехали?

- Я убегаю от своего прошлого. Хочу начать новую жизнь. Знаете, нет ничего более драматичного, чем закоренелый убийца пытающийся начать новую жизнь, жить законопослушно, как все самые обычные люди.

Она пронзительно засмеялась.

- Детектив опешил и вперился в неё взглядом. Он вспомнил этот заливистый смех, и он не сулил ничего приятного. Это был именно тот смех, из-за двери старой советской гостиницы.

- Тебя прислали убить меня? Только что он заметил, что на девушке был парик.

- Нет. Я убежала от Романа Алексеевича, и теперь хочу начать новую жизнь.

Александр вспомнил, что у него во внутреннем кармане куртки до сих пор была её фотография. Его руки, не торопясь потянулись за ней. Если бы клиента не взорвали в тот день, он бы её выкинул, но после взрыва интрига к личности этой девушки только нарастала и её фото приобрело для детектива особую ценность.

На ней у девушки были тёмные длинные волосы.

- Эту фотографию мне дал человек, которого убило взрывом бомбы, ты, или тот парень, что с тобой был её заложил. Зачем ты это сделала?

- У меня никогда не было выбора, это тебе легко говорить, ты благородный рыцарь, благоволишь одним, наказываешь других. Олег был конкурентом Романа. Богатеньких как этот старикашка Олег, покупающих и коллекционирующих женщин пачками, я всю жизнь ненавидела, они относились к подобным мне как к рабам, свысока и с презрением. Большую половину детства я провела в детском доме, потом меня забрал оттуда Роман Алексеевич, я с детства чувствовала, что я не такая как все, неполноценная что ли, люди узнавали, что я из детдома и сторонились меня, мне было тяжело найти друзей, да что там, тяжело — невозможно. Я с детства ненавидела людей всем сердцем, мне даже иногда казалось, что я с другой планеты, просто мама и папа оставили меня здесь за какой-то мой проступок с этими существами.

Роман Алексеевич дал мне образование, показал мне жизнь, и он был действительно для юного наивного сознания тем лучиком света и надежды, в котором я остро нуждалась. Это будучи взрослой я поняла, что он собирал социально незащищённых детей и делал из них своих цепных псов. Сейчас в подвале он держит крыс, и я часто сравнивала себя с ними, что мы такие же для него, безропотные и опасные крысы.

- Что собираешься делать сейчас? Купишь ранчо, разведёшь лошадей? Будешь замаливать грехи?

- Нет. Пока есть дела, которые не терпят отлагательств. Я хочу покончить с Романом Алексеевичем, только после этого я смогу успокоиться и начать новую жизнь. И я надеюсь ты мне в этом поможешь.

Детектив недоверчиво покосился на девушку.

- Почему ты думаешь, что я поверю тебе? Может быть, всё что ты говоришь, очередная ловушка?

- Я знаю, что ты имеешь особую слабость, к таким, как Роман. А после истории с детским домом, ты просто обязан помочь мне, зная какое он чудовище.

Александр погрузился в мысли, историю про детдом он первый раз слушал от привязанного им к дереву следователя. И по нему не было заметно, что он врал.

Ну, допустим, я помогу. Как ты собираешься убить Романа? В доме куча вооружённой охраны, наверняка камеры расставлены повсюду.

- У меня есть план. Ночью он сидит в подвале в полном одиночестве, пялится на клетку и наслаждается крысами. У меня есть запасной ключ от чёрного входа в подвал. Также я знаю все слепые места камер, и ночью мы смогли бы без проблем пробраться в подвал и застать его врасплох. Но сделать это надо тихо, иначе сбежится охрана и нам конец.

- Да, пожалуй, я помогу тебе. Не ради себя. А ради спасения хотя бы одной заблудшей души.



* * *



Они находились напротив огромного особняка. Ночная улица тускло поблёскивала холодным звёздным свечением во мраке сумерек.

- Вот, смотри, (показывала она на карте) нам нужно пройти по такой траектории, тогда нас не сможет заметить ни одна камера. Мы проникнем через задний двор, у меня есть ключ от ворот, проберёмся через камеры, и вот мы уже у подвальной двери. А дальше ты можешь сам с ним разобраться, только сделай это как можно тише. Помни про охрану.

Они открыли ворота на заднем дворе, с трудом пробрались между снующих туда-сюда вертящихся голов камер и подошли впритык к подвальной двери. Прислушались. Ни звука. Смотри; если он находится сейчас за этой дверью, на карте подвала он сидит обычно вот в этом месте. (ткнула она пальцем в схему расположения подвального помещения) То есть, сейчас мы заходим и идём направо и прямо, а там уже мы увидим его. Надо будет действовать быстро.

Щёлкнул дверной замок и дверь лениво отворилась. Подвал едва напоминал Александру то, что он привык понимать под подвалом, это было вполне жилое помещение, о схожих свойствах объектов могли напомнить разве что только бочки, стоящие вряд. Детектив увидел Романа Алексеевича сидящего в конце коридора, в огромном кресле, после нескольких шагов детектива он почувствовал приближение сзади и потянулся к пистолету, но Александр одним ударом отправил его на пол. Детектив бил его до тех пор, пока бандит не обмяк. Александр не хотел убивать его сразу, за всё время ему не довелось встретиться с ним, и сейчас настало то время, когда, наконец, можно было познакомиться.

Детектив возвышался над побеждённым и с любопытством разглядывал его, последний не смотря на кровь и хрипение исходящие изо рта, отчаянно пытался что-то говорить:

А ведь я не искал тебя, детектив… я знал, что ты уедешь из го… (он кашлял кровью) города и больше в нём не появишься. Я буквально отдал тебе в жертву Соколова, но ты этого не оценил. Ааа, это она тебя сюда провела… Предательница… За кого ты вступаешься, детектив, она такая же как я, как ты... Ты хоть знаешь, как она выглядела, когда я взял её из детдома? Это был маленький агрессивный заморыш вцепляющийся всем горло за любое слово, а сейчас в этом помещении находится цветущая девушка, которую ты видишь.

Я понимаю, ты поверил в слезливые рассказы про детдом и плохое детство, а ты думаешь у меня оно было лёгкое? Ты… думаешь, я родился таким? Посмотри на эти шрамы, (он дёргался словно эпилептик, пытаясь разорвать рубаху на груди, после нескольких рывков пуговицы поддались, обнажив исполосованную грудь). Ты считаешь, что на такое способны обычные люди? Это сделали звери, и ты зря относишься к ним как к людям! Ничего человеческого, в них нет, они теряют голову от запаха крови, насилие для них — это образ жизни. Вот чего они боятся, (он показал на клетку) стать кормом для голодных крыс! Это мой алтарь, если ты простишь меня за богохульство, конечно. Те, кто хотели сесть на моё место, уже давно превратились в крысиное дерьмо. Вот я умру, а на моё место придут сотни, тысячи, и ты их не остановишь! А вот таких как ты, одиночек, борцов за эфемерные ценности, сколько? Один, двое... трое... Тебе не кажется, что ты просто занимаешься бессмысленной тратой времени?

- Ты продаёшь наркоту детям, забираешь их из детдомов и превращаешь их в своих рабов!

- Да, а я не умею ничего делать другого, я не пришёл в этот мир утирать всем слезинки, — надорваться легко. А что ты хочешь, чтобы я ухаживал за слабыми зверюшками? Я хищник, детектив, и это моя природа. Я никогда не изменюсь, рождённый есть мясо, никогда не будет жевать траву.

Да пойми же! Ты ворвался ко мне ни с рассказами о своих ценностях, ни с лекциями о морали, ты избил меня до полусмерти, не сказав ни слова. Как кошмарный маньяк! Сам подумай, чем ты больше пользуешься, во что больше веришь? Ты понимаешь, что ты уже проиграл? Мы оба исповедуем страх и насилие, и ты и я. Ты так же, хочешь, что такие как я боялись, трепетали пред тобой? Вот ты стоишь и смотришь как я умираю. Тебе ведь это нравится; ты победил, а я проиграааа….

Роман прервался на полуслове и завис с открытым ртом, его глаза также остались открытыми.

- Александр смотрел на него немигающим взглядом. Ему было нечего ответить, но он и не собирался. Он пришёл не для того, чтобы спорить.

Детектив оглядел свои руки, которые были в крови и тяжёлое, редкое чувство пронзило его сердце. Мысль, что Роман мог быть прав, разрывала изнутри. Он не хотел верить, что преступник, у которого руки по локоть в крови мог читать ему мораль. Он считал себя почти святым, в сравнении с закоренелыми грешниками.

Детектив оправдывал себя фразой: преступники — не люди, Роман утверждал: предатели — не люди, схема давала обоим право на любое насилие. А это, было едва ли не самым приятным явлением. Отдушиной двух заблудившихся людей. Он не старался «искать людей» в преступниках, а хотел их как можно быстрее покарать. Это было проще всего. Да что именно он должен был найти в душе у преступника? Потёмки, мерзость, всевозможные похоти и непотребства и разве что ничтожную щепотку добродетели, ради которой никто не стал бы копаться в дерьме. Тупик. Бессмыслица.

- Надо выпустить крыс. Нужно чем-то подпереть дверь, чтобы они могли выйти. Бочка! Света, помоги мне, я один не справлюсь!

Немного усилий и бочка была на месте.

- Идите, вы свободны. – произнёс Александр. И тощие, изъеденные голодом тела крыс побежали к лежащему трупу Романа Алексеевича начав рвать его на куски.
- Это зрелище заставило детектива стоять в оцепенении, наблюдая как узники пожирают своего заточителя. Детектив придумывал им несуществующие чувства, ему казалось, что крысы так же, как люди, способные подолгу вынашивать планы мести, испытывать злобу, и получать долгожданное удовлетворение от осознания свершившейся справедливости. Расправившись с трупом, они побежали в направлении двери, чувствуя свежий воздух, в котором была долгожданная свобода.


Света провожала убегающих крыс глазами полными слез, это символический жест имел для неё огромное значение. Они никогда не вернуться в заточение, их больше не будут мучить. Она это точно знала.

- Пойдём, Света, нам больше здесь нечего делать.

Покинув дом Романа Алексеевича, детектив задал Свете вопрос.

- Куда ты сейчас поедешь?

- Уеду на запад. Освоюсь, а там видно будет. А ты? – улыбнулась она.

- А я буду заниматься тем, что умею лучше всего. Искать пропавших, находить преступников, и наказывать негодяев. Я очень рад что с твоей помощью вернулся домой.

Ладно, прощай. Желаю тебе приятной жизни.

Света долго смотрела на удаляющийся силуэт детектива, пока он полностью не растворился в ночной мгле.



* * *



Из сновидений детектива вырвал телефонный звонок:

Номер был незнакомый.

- Да, здравствуйте, говорите.

- Здравствуйте, это Детектив Александр Викторович?

- Да.

- Извините за столь раннее время, мне вас рекомендовал мой знакомый, рассказывал, что вы хорошо умеете искать людей, у меня пропал сын, я уже сообщил в полицию, они ищут уже неделю, но пока безрезультатно.

- Я понял вас. Давайте встретимся и обговорим детали.