Аманат всегда в тени

Холод и страх подступал все ближе, когда князь Владимир Волконский с супругой Марией Федоровной приближались к престолу Ивана Грозного. Склонившись в поклоне, замерли, молясь о том, чтобы выжить в этот день. Прошло несколько дней с тех пор, как с восточной границы государства, там, где княжил покойный брат князя Волконского Иван, пришла черная весть. Нет больше Ивана Волконского, одного из внуков известного путешественника князя Волконского, которому довелось привести супругу из далекого знатного улуса восточных границ. Взяв в жены султаншу знатного улуса, князь Волконский оставил своим внукам владения на востоке. Именно в том улусе и погиб при стычке с монголами брат князя. И сейчас царю было угодно решить, кто будет следующим князем восточного улуса, чей правитель был его ставленником.
Царь слушал главу опричников, наблюдая за стоящей перед ним пожилой четой. Он слыхал, и не раз, необычную историю рода Волконских, которым было предписано владеть восточным улусом, ибо только Волконские по бабкиной линии являлись прямыми потомками бывшего правителя султана Чингиза. Чингизхан, вспомнилось имя, и царь недовольно нахмурился, став еще грознее. Как похожи эти два имени, подумал он, с неприязнью глядя на князя Волконского. Да, было в князе что-то от степняков, он был смугл и худощав. Однако, теперь его сынам придется отправляться в дальний улус, особенно сейчас, когда царь решился бросить вызов монголо-татарам. Взмахом руки царь велел чтецу зачитать приказ, в котором говорилось о назначении Никиты Волконского, младшего сына князя, властителем восточных владений. Еще ниже склонились Волконские, ожидая именно этот приказ. Еще одна жертва, подумалось княгине Марии. Тем временем царь говорил о необходимости женить Никиту Волконского на православной из знатного рода девице на выданье. Именно такая девица и должна воспитывать благородных потомков князей Волконских, заметил царь, особое внимание уделявший браку. И кого же изволишь предложить, думал князь Волконский, проклиная этот день. Известно было, что многих знатных девиц царь навестил сам, кого-то засватал за своих ближних опричников, а над кем-то надругался. Зло и страх витали в воздухе тронного зала. Этим вопросом задавался и сам царь. Негоже будет, если какая-то разобиженная девица вздумает мстить и натравит супруга в самый неподходящий момент. Нет, нельзя было обидеть князя Волконского, этого благородного человека, не выказывавшего должного страха. Старик, снисходительно подумал о нем царь, интересно, каков же сын? Конечно, ближние люди уже доложили все о младшем сыне князя, но все же царь сомневался. Взгляд его упал на стоящего рядом опричника.
- Кого посоветуешь в жены сыну князя Волконского? – тихо спросил царь, но вопрос услышали многие.
Опричник глазами указал на стоящего в стороне боярина Морозова Николая Алексеевича. Царь повеселел, увидев страх и злость на лице боярина в этот момент.
- А что, есть дочь? – спросил он, разглядывая покрытое оспинами неказистое лицо боярина.
- Не погуби, батюшка, - бросился в ноги царю боярин, - одна она у меня, без матери росла. Пожалей сироту, милостивец!
- И это сейчас, в такое время скулишь! – грозно взглянул царь, отбросив ногой боярина прочь, - молчи, не то! Честь тебе оказана, за княжича Волконского замуж твою дочь выдаю! А потому отправляй дочь в степь далекую, говорили мне, будто есть там свой священник и церковь построена. Пусть молодые там и обвенчаются, на глазах у местных воинов. А ты князь, не гневайся, хоть и неказистая девица, зато знатного рода. А с лица воду не пить, - развеселился царь.
Послышался смех бояр и опричников, не смеялись лишь боярин Морозов да князь Волконский.
- Идите прочь, надоели, - внезапно крикнул царь и сник.
Зная о перепадах настроения и вспышках гнева, все стали испуганно выходить из залы. Уже во дворе князь Волконский подошел к боярину Морозову с предложением забрать девицу из дома, как положено.
- Сам отправлю, - вздохнул боярин, - слышал, так велел царь-батюшка. Посылай сына вперед, чтобы встретил ее там. Если доедет она до того забытого всеми края.

***
Княжич Никита Волконский собрался в далекий путь, все еще злясь на судьбу. Он часто видел боярина Морозова, неказистого старика, лица которого страшился с самого детства. И вот теперь словно в насмешку царь посулил ему дочь Морозова, Дарью. В сердцах стегнув коня, Никита Волконский выехал в путь, решив проехаться по заснеженной степи. Отец и мать стояли у ворот, глядя, как караван сына исчезает за поворотом. Лишь поздним вечером он пересел в карету, проголодавшись и, досадуя на случайный выбор судьбы. И пока князь Никита Волконский направлялся с караваном в свои владения, из столицы выехала небольшая повозка в сопровождении двух телег с провизией. Три кучера и старая няня сопровождали Дарью Морозову в далекий путь в неизвестность. Юная девица семнадцати лет от роду со страхом прислушивалась к доносившимся из дремучего леса звукам, вздрагивая всякий раз. Старая няня кутала ее пуховой шалью, пощипывала щеки, с умилением и жалостью глядя на воспитанницу.
- Батюшка как убивался, - качала головой няня, - совсем зачахнет теперь без тебя. Одна ты была его отрадой. Матери нет, так мало того, еще и чужбина ждет тебя. Как же так, милая? А ты, как будто и рада? Глаза у тебя, погляжу, веселые.
- Все лучше, чем сидеть дома и дожидаться в гости царя, - она вздрогнула, вспомнив рассказы служанок.
- И верно, - вздохнула няня, - а что князь, будущий супруг твой, православный?
- Да.
- Видала ты его?
- Нет. Но мне не страшно. Батюшка сказал, он молод и хорош собой.
- Наверное, утешить тебя хотел. Вот и сказал так.
- Все лучше, чем опричники. Или ты не слышала, как они поступают с девицами самых знатных домов? – зазвенел ее голос.
- Тише, - испугалась няня, - услышат еще.
- Мы выехали в степь. Назад уже дороги нет, и здесь меня никто не услышит. Няня, как же я, без любви венчана буду?
- Как и матушка твоя, - вздохнула няня, - а я ее еще девочкой помню. Как ты красивая была и веселая. А ты уж и веселиться перестала.
- Не до веселья мне. Не знаю, как встретят меня там. Князь наполовину степняк, говорят, его бабка была настоящей султаншей.
- И ты станешь султаншей, - улыбнулась няня, - он полюбит тебя. Деток родишь, будешь еще счастлива. Может и хорошо, что уехали из столицы. Черные дела творятся в самых знатных домах, и никто не защищен от царской милости. Об отце не думай, он приедет летом.
- Обещал приехать, - улыбнулась Дарья, печально глянув в окошко.
Лишь ночью добралась она до ставки князя Волконского, где ее проводили в просторный шатер. Дивно украшенный шатер был сказочным. Все здесь было из золота и серебра, тяжелые ткани украшали стены шатра, меха и парча обрамляли кровать юной султанши, коей ей предстояло стать в этом краю. Лишь под утро уснула Дарья, встревожено прислушиваясь к звукам за стенами шатра, глядя на свою няню.
Утром князь не спешил с приветствием, послав своего советника. Именно через него Дарью известили о примерной дате венчания. Было понятно, что с венчанием князь не спешил. Она кивнула в знак согласия, настороженно глянув на няню. Советник поклонился и вышел. Никаких расспросов касательно трудного пути не было, словно она приехала не издалека. Прошло еще два дня, но кроме няни в шатер никто не приходил. Даже служанки передавали еду через няню, не ступая через порог. Казалось, все о ней забыли. Дарья терялась в догадках, но идти первой к незнакомому князю не решилась.
- Видела я его, князя нашего, - вошла в шатер няня, - красив и статен. Счастливая ты у меня, красавица!
- Он спрашивал обо мне? Скажи, какой он? – встрепенулась Дарья.
- Не спрашивал. А только проехал мимо на иноходце. Глаза у него синие.
- Он не спешит представиться и поприветствовать меня, - вздохнула Дарья, - полное пренебрежение.
- Быть может, здесь так заведено? Порядки местные? – гадала няня, - не грусти. Лучше выйди из шатра, полно сидеть здесь без солнышка.
Подумав, Дарья решила выйти прогуляться. В меховой шубе и шапке, в сопровождении няни, она вышла из шатра и огляделась. Кругом кипела работа, все были заняты. Все эти люди словно не видели ее, и вдруг среди всей толпы она разглядела человека, не сводившего с нее глаз. То был молодой князь, так подумала она, решив, что это и есть Никита Волконский. Слегка поклонившись ей, он проехал мимо. Она склонила голову, подметив его щегольской наряд и красивое лицо. Синие словно лед глаза будто обожгли ее ледяным взглядом. Было понятно, что он вовсе не рад ее приезду. Поздним вечером в шатер вошла женщина, не представившись, она как могла рассказала о здешних порядках. Как оказалось, у князя есть возлюбленная, та, на которой он собрался жениться. А Дарью он рассматривал второй женой, как это было заведено у султанов.

***

Не успела Дарья прийти в себя от долгой дороги, подумать о будущем суженом, оглядеться по сторонам этого незнакомого края, как словно пожар в степи к ставке приблизился к вечеру поезд одного из опричников Ивана Грозного. Племянник Малюты Скуратова, известный всем своим жестоким и угрюмым нравом, сам Алексей Скуратов ехал во главе поезда. Именно ему было поручено отобрать лучших воинов для предстоящей битвы с татарами. Князь встретил его на просторном дворе, ожидая низкого поклона от очередного воина царя. Царский холоп, небрежно думал Никита, щурясь от солнца, никак не мог разглядеть глаз Скуратова. Молод был опричник и дерзок. Он подскакал прямо к княжескому крыльцу, развернув коня, зычным голосом спросил кто здесь князь. Никита вышел вперед, ожидая приветствия, но Скуратов не спешил сойти с коня. Подъехав к князю, он вручил ему царскую грамоту. Княжьи скоморохи выскочили на двор и приблизились к коню Скуратова. Осмеяв прилюдно коня, они предположили, что всадник малого роста, оттого и не сходит с лошади. Смех послышался ото всюду, но тут же оборвался, когда взмахом сабли Скуратов одним ударом снес головы обоим скоморохам. Князь почувствовал кровь, что попала на лицо, когда как головы скоморохов подкатились прямо к его ногам.
- Не воспитываешь своих холопов, княжич, - заметил Скуратов, - ну да я не гордый. Сам кого хочешь воспитаю на свой лад. Никто не смеет смеяться на царевым посланцем! 
- Не гордый, - задумчиво повторил князь, и впервые в чьих-то глазах Скуратов прочел приговор.
Холоден был взгляд князя, словно не христианин стоял перед ним, а какой-то басурманин. Скуратов вспомнил кем являлись предки князя, и презрительно скривил рот. Потомок степняков, да что он может, подумал он, глядя на высокого худого князя. Все еще мальчишка. Но не было страха, как того ожидал Скуратов, в глазах мальчишки. Взгляд князя был холоден и пуст.
- Я прибыл отобрать лучших воинов, - продолжил Скуратов, - темнеет. Завтра с утра отберу. А сейчас распорядись, князь, выделить мне гостевой шатер. Да сладости заморские пришли. Слышал я, с Шелкового пути тебе перепадает немало. Никогда не пробовал заморских сладостей. У нас ведь кроме репы ничего нет.
И снова холод блеснул в глазах князя. Учтиво склонив голову, он отдал короткий приказ на языке степняков. Заметив это, Скуратов насторожился. Оглянувшись, увидел воинов князя вокруг каравана. Им был неведом страх и это он понял по глазам. Такие готовы идти до конца. Инстинкт зверя стал просыпаться в опричнике, давая знать, что совсем скоро понадобится стать тем зверем.       
- Слышал я, будто невеста твоя уже прибыла, - сказал Скуратов, - донесли здешние люди. Ты ведь знаешь, что за тобой следят. Говорят, красива она. Так это правда? Царь-то наш всегда обходил стороной дом боярина Морозова, уж больно лицо у того неказистое. А дочь не в отца?
- Завтра и познакомлю с будущей супругой, - учтиво ответил князь, - поздно уже. Женщины уже спят. Тебя проводят в шатер, отдохнешь с дальней дороги.
- Хорошо, - Скуратов уже понял, что отдыха на самом деле не будет.
Распорядившись оставить коней за воротами, он прошел в шатер, наблюдая, как его люди проходят в соседний шатер. Князь все еще стоял во дворе, вовсе не собираясь навестить его. Опричник понимал, что в степном краю все по-иному, и даже княжий сын казался ему сейчас каким-то султаном. Скуратов сел за стол не снимая доспехи. Легкая кольчуга всегда была кстати, и он понимал, что не время расслабляться. Перекусив, он отпустил слуг и остался один. Откинувшись на подушки, опричник взглянул на верх. Купол шатра открывал дивный вид на звезды. Кругом стояла тишина. Не лаяли собаки, не слышно было слуг, будто все вдруг откочевали, оставив его одного в степи. Вдруг скрипнула створка и в шатер вошла женщина. Лицо ее закрывал плащ, но стоило ей открыть его, изумленный опричник признал в ней славянку. Дарья Морозова представилась Скуратову, с некоторым страхом глядя на него. И тут он понял, а точнее почувствовал, что не его она боится. Закрыв плотнее дверцы, он подошел к ней.
- Что вы делаете здесь, да еще ночью, сударыня? – спросил он, - что скажут люди и ваш жених! Где ваша нянька?
- Вы должны бежать, - вдруг сказала она, - не спрашивайте ни о чем. И заберите меня отсюда.
- А вы красивы, - он не спешил, прислушиваясь к звукам за шатром, - хотите вернуться в столицу? Не боитесь царского гнева?
- Никто не узнает, что я вернулась в столицу, - твердо сказала она, - вы оставите меня в монастыре. За то, что я спасла вашу жизнь.
- И как же вы спасете меня? – усмехнулся он, - что вы вообще можете?
- Мы выберемся немедленно из этого шатра, подвернув полог с обратной стороны, - она подошла к стене, - там степь и нет охраны. Мы выберемся отсюда, пока ваш шатер не спалили!
- Спалить шатер царского опричника? – удивился Скуратов, - не посмеют.
- Он приказал нукерам спалить шатры приезжих. Никто не скажет, что вы здесь были. Ваши люди, что живут при ставке тоже будут молчать. Они побоятся за себя. В степи случается всякое. Всем скажут, что вы попросту не доехали до ставки!
- Каков негодяй! – Скуратов только сейчас понял отчего был хладнокровен князь, - бунт!
- Вы не сможете его обвинить, даже если будете в столице, - продолжала она, - помните, этот удел навсегда остается за Волконскими. Вам не захотят поверить. И вы не единственный опричник у царя.
- Сюда приближаются, - он схватил ее за руку, - идемте.
- И вы доставите меня в монастырь.
- Боитесь царя так, что готовы сгореть в шатре? Идемте!
Они выскользнули на улицу и вскоре во весь опор скакали в степи. Захватив двух коней, Скуратов уводил ее все дальше от ставки, где уже полыхали пожаром два шатра. Лютая смерть настигла ближних людей опричника, но он не мог их спасти. Пообещав отомстить, Скуратов в последний раз оглянулся на языки пламени.   

 В царских хоромах собрались бояре, за которыми царь послал опричников. Пугаясь, они недоумевали к чему весь этот сбор. Именины царя вот только прошли и был он в добром здравии. Кто-то говорил, что речь будет о походе на монголо-татар, а другие сомневались, утверждая, что царь решил объявить охоту. Все знали, что царь вернулся из длительной поездки по святым местам и надеялись они на его благоразумие. Во всей зале только Алексей Скуратов знал истинную причину сбора бояр. Его безучастный взгляд остановился на князе Волконском, который настороженно смотрел на него. Не так давно Алексей Скуратов был у князя, спрашивая не желает ли он передать что сыну в ставку. Знал князь и то, что Алексей быстро вернулся из ставки Волконских. Догадываясь, что речь пойдет о княжиче, князь заметно волновался.
Иван Грозный был в хорошем расположении. Он выслушал главу опричников и даже бровью не повел. Он понимал княжича Волконского, так как и сам любил пролить кровь дабы проучить вольнодумных подданных. Но в этот раз княжич слишком далеко зашел, уничтожив людей царского посланца. Не об этом хотел думать царь, настраиваясь на предстоящий поход против татар. Но и иметь непредсказуемого княжича в тылу тоже не желал.
- Видать, недоглядели твои люди-то, - обратился он к Малюте, - сжег и бровью не повел, а? Каков удалец! Он чем-то напоминает тебя.
- Негодник, батюшка, грех на душу взял непосильный, - покачал головой Скуратов.
- А кто безгрешен? Твой племянник тоже хорош! Взял и ускакал! Бросил людей, спасая свою шкуру.
- Девицу он привез, ее и спасал. Говорит, красивая. Дарья Морозова сейчас у батюшки своего.
- Вели послать гонца к княжичу. Пусть явится к нам.
- Порешим его?
- Посмотреть хочу на смельчака. Учти, у меня больше не осталось княжичей рода Волконских. Так что не вздумай тронуть, племяннику накажи. Он должен быть цел и невредим. Думай лучше о походе.
Скрывая досаду, Скуратов поспешно склонился. Царь благоволил к княжичу, но до поры.

***

Никита Волконский встретил гонца у самой столицы. Он спешно выдвинулся с войском, понимая, что за ним пошлют. Оставив войско на окраине столицы, он въехал на царский двор с несколькими нукерами. Царь из окна наблюдал за княжичем, слушая дозорного, докладывающего о тысячном войске у столицы. С досадой взглянув на Скуратова, царь приказал принять княжича Волконского. Вошедший княжич был хмур и не весел. Царь строго глянул на него, понимая, что предстоит не простой разговор. Подойдя к трону, Волконский склонил лишь голову, и вовсе не бросился в ноги. Чует силу за собой, а потому дерзок, подумал царь и тут же подобрел. Все знали, что царская доброта оборачивалась лютой расправой, но не в этот раз.
- Ты привел нукеров в нашу армию, - сказал царь, - доложили уже. Готовы ли они умереть за меня?
- Можете не сомневаться, - отвечал Волконский.
- Это хорошо. Кабы каждый боярин приводил такие войска, - царь грозно взглянул на бояр, - прощаю тебе ту вольность и мстить запрещаю всякому. Говори, чего хочешь за такое войско?
- Дарья Морозова была в моей ставке, пока ее не похитил один из твоих опричников, - Никита посмотрел на Алексея Скуратова.
- Он что ли? – царь тоже взглянул на опричника и тот явственно прочел в его глазах приговор, - бери его голову, бери девицу. Да что там ее, любую забирай. За такое войско устрою тебе смотрины, княжич.
- Я заберу лишь Морозову, - сказал Волконский, - не люблю, когда от меня сбегают.
Царь приказал доставить Морозову к Волконским и обнял княжича. Но даже он не видел какой лютой ненавистью загорелись глаза Алексея Скуратова, который всей душой ненавидел Волконского. Полюбив дочь боярина Морозова, опричник терзался самой мыслью о возврате любимой. В ее глазах он прочитал ответное чувство и теперь четко осознавал свое бессилие. Молодой да знатный Волконский легко уводил у него любимую, да еще и с царской милостью. Подумав, что ее ждет лютая расправа Алексей и вовсе содрогнулся. Как два барса смотрели они друг на друга, потешая царя дуэлью взглядов.
Вечером Дарью доставили в имение Волконских, где ее встретил Никита. Он понимал, что она предпочла другого и не собирался мириться с этим. Царский подарок, думал он, глядя на нее, та, что подарит ему детей и будет вечно ненавидеть. Но разве не в ненависти жили предки его, чингизиды? Дарья вздрогнула от одного его прикосновения, попятилась назад, забилась в угол. Она с тоской вспомнила вечера у костра, привалы в обществе Алексея Скуратова. Никита словно прочел ее мысли, темнея лицом, отвернулся и вышел. Распорядившись охранять пленницу, он приставил к ее дверям охрану.
Никита Волконский был воспитан родителями, но его всегда тянуло в степь. Побывав в детстве всего раз в улусе, он грезил свободой, чувствуя страх родителей перед опричниками и царем. И вот сегодня он вновь почувствовал острую необходимость отъехать в ставку. Оставив нукеров при столице, он с несколькими отрядами двинулся домой, в свою ставку. Дарью он оставил в столице, не желая обременять себя в пути.